Танец первой жены

Глава 8

Никах провели в мечети узким кругом: жених, вали*, два свидетеля и имам.

Само празднество должно было состояться в роскошном банкетном зале вечером.

Эмира я не видела, к нам он не зашел, а я старалась в этот день не путаться под ногами, чтоб не мешать столь радостному событию. Для кого-то. Не для меня.

Моя душа захлебывалась в потоке боли.

Умом я еще могла принять свою новую реальность, а сердцем – нет.

Когда я спустилась на кухню, мужчин в доме не было. Азамат и Расул отправились в мечеть с Эмиром. Я сделала себе бутерброд и заставила себя его съесть, несмотря на то, что кусок в горло не лез.

Мне нужно хорошо питаться, чтобы вырабатывалось молоко.

Там и застала меня Руфина.

– Дочка ты остаешься дома? – спросила она. – Никто тебя не осудит. Ты недавно родила и еще не успела восстановиться.

– Эмир пригласил меня. Значит, хотел, чтобы я была на свадьбе.

Я заставила себя улыбнуться.

В этом я совсем не была уверена. Скорее всего, он сунул мне это приглашение, потому что не догадался, как сказать мне о том, что женится.

Наверное, он даже был бы рад, если бы я не омрачала этот светлый день своим кислым лицом.

Почему-то именно сейчас мне захотелось сделать ему назло.

– Мам, если я пойду, все будут видеть, что у нас дома все в порядке, что нет разлада. Разве это не лучшее решение?

– Ты очень мудра, дочка. Но я не хочу, чтобы тебе было больно на них смотреть.

– Я справлюсь. Мне бы не хотелось, чтобы Айза была на свадьбе. Но я не знаю, с кем можно оставить детей.

Руфина кивнула.

– Есть у меня одна нянечка знакомая, с медицинским образованием. Присмотрит за девочками.

Если я решила идти на свадьбу, нужно было готовиться. В первую очередь, обеспечить Лейлу молоком. Я без труда нацедила в бутылочку нужное количество, но у меня оставались опасения, что малышка, привыкшая к груди, не захочет брать в рот соску и останется голодной.

Мелькнула мысль плюнуть на все и никуда не идти. Но потом я все же решила показаться на свадьбе и как можно быстрее вернуться домой.

Я оставила записку для няни с указанием, где что лежит, и написала свой номер телефона, чтобы по любым вопросам сразу же звонила.

С одеждой было сложнее. Я не готовилась к этому выходу. Не покупала нарядов и украшений, так что пришлось выбирать из того, что имелось.

Рука потянулась не к ярким расцветкам, а к платью глубокого черного оттенка. Я иду не праздновать, а присутствовать. Не стану кривить душой, притворяясь, что все хорошо, что я радуюсь свадьбе мужа.

Платье село как влитое. Очень боялась, что после родов фигура раздастся, но, видимо, переживания сыграли мне на руку. Я стала стройнее, чем была до беременности.

На голову повязала платок, алый, как кровь, как закат над Тереком, как пламя в ночи.

У нас на Кавказе красный – символ жизни и страсти, силы и достоинства.

Если даже внутри меня пепелище, никто не увидит меня сломленной. О том, что я чувствую на самом деле, буду знать только я.

На банкет нас отвез Азамат, заехал за нами, не захотел, чтобы мы добирались на такси.

Зал встретил нас шумом и гулом голосов. Сияли хрустальные люстры под высоким потолком, рассыпая свет тысячей бликов. Белые скатерти, цветочные композиции в золотых вазах, тонкий аромат дорогих духов, сверкающие наряды женщин – все говорило о том, что сегодня праздник. Большой, громкий, с кавказским размахом. Смех звенел, как колокольчики, а где-то в углу уже заиграл ансамбль – знакомая мелодия зазвучала несмело, будто, как и я, считала себя чужой на этом празднике.

Я шла с прямой спиной, поднятой головой, не обращая внимания на шепотки. На меня смотрели, оценивали, обсуждали. Я часть этой семьи и никому не позволю забыть об этом.

Азамат сразу направился к мужчинам, а Руфина не стала оставлять меня одну, приветствуя знакомых кивками на расстоянии.

От группы гостей отделился Расул и подошел к нам. Он осмотрел меня с головы до пят.

–Какая ты красивая, – вынес вердикт и, усмехнувшись, добавил: – сестренка.

Я сдержанно улыбнулась и отвела взгляд, оттого что вдруг почувствовала смущение.

Зря я это сделала. Лучше бы смотрела на Расула. Ведь, скользя глазами по залу, я увидела его.

Эмир стоял в окружении гостей. Улыбался. Красивый, спокойный, собранный. Лишь один быстрый взгляд скользнул в мою сторону – короткий, будто случайный. Ни боли, ни сожаления. Только легкое удивление. И правда, не ожидал, что я явлюсь сюда. А я пришла.

Мадина была рядом. Одетая в белоснежное платье европейского кроя. Сияющая. Уверенная. Беззастенчиво счастливая. И это счастье било по глазам сильнее любого удара.

– Не смотри туда, – негромко сказал Расул. – У тебя на лице все написано.

Я поспешно отвернулась. Не хватало еще, чтобы потом досужие кумушки судачили о том, что я следила за молодыми, как брошенная хозяином старая собака.

– Дочка, пойдем присядем там, – Руфина и указала на ближайший к выходу столик. – Оттуда ты сможешь уйти незаметно в любой момент.

За столиком сидели знакомые свекрови.

– Молодец, что пришла. Эмиру повезло, что у него такая мудрая жена, – заговорили почти одномоментно женщины.

– Я не могла пропустить такое важное событие в жизни мужа, – с легкой улыбкой ответила я.

Свекровь одобрительно кивала.

Еще не все гости успели рассесться, фотографы суетились, официанты наполняли бокалы водой и соками. Сцена была готова, но молодожены еще не вышли на центр – ждали знака ведущего. После вступительной речи должен быть традиционный танец молодоженов, потом в круг выходили ближайшие родственники, а за ними остальные.

Я сидела в углу зала, стараясь не привлекать внимания. Черное платье сливалось с полутенью, алый платок смотрелся единственным ярким пятном, будто закатное солнце в уже остывающем небе.

И вдруг что-то произошло. Музыканты начали играть спокойную, как выдох, мелодию, будто заполняющую паузу перед началом главного действа.

И я поняла, что если я не сделаю это сейчас, то не смогу сделать уже никогда.

Я поднялась с места, и, не ответив на вопрос Руфины «ты куда?», решительно пошла к центру зала.