Тимбер

ГОД СПУСТЯ

Я

говорила это раньше, и я буду повторять это снова и снова до самой смерти. Абсолютный лучший способ - да что там, единственный приемлемый способ - проснуться на рассвете от того, что огромный, горячий, твердый член входит в твою киску пока ты еще спишь. Разумеется, за этим последуют множественные оргазмы от рук моих трех законно состоящих в браке мужей на следующее утро после вашей свадьбы в храме в Тибете.

Чертовски невероятно.

Когда я сказала Кассу, что выйду замуж только в том случае, если это будет законным для всех троих, я не знала, что бросаю ему вызов. Он провел свое исследование, и однажды утром, когда Зед прослеживал татуировку на моем позвоночнике и рассказывал Лукасу о нашем походе в Базовый лагерь, это натолкнуло его на мысль.

Им потребовалась большая часть года, чтобы убедить меня, но вот мы пришли к этому. Я была бессильна отказать им, когда они этого захотели. А поскольку в Тибете законно многомужество, у меня не было реальных причин отказываться. Черт бы их побрал, я их так сильно любила.

Они разбудили меня на рассвете, и мы трахались, как молодожены, которыми и были, когда солнце поднималось над заснеженными горами. К тому времени, как мы привели себя в порядок и оделись, чтобы выйти из нашей комнаты, наступило время обеда.

— Ну, привет, миссис Тимбер, — поддразнила Сеф, когда мы направлялись в главный обеденный зал роскошного коттеджа, который мы арендовали исключительно для свадебной вечеринки. — Ты выглядишь так, словно у тебя была изнурительная брачная ночь. У тебя что-то здесь есть. — Она указала на мою шею, где, как я чертовски хорошо знала, Касс оставил след от укуса этим утром. Гребаный дикарь.

— Заткнись, соплячка, — пробормотала я, затем широко зевнула и села за стол. Сеф сидела с Рексом, Деми и Стейси, а Диана была за фуршетным столом, накладывая в свою тарелку столько сладостей, сколько могла достать. Многие другие наши друзья совершили поездку в Тибет по этому случаю, но только мы впятером собрались пообедать. Надя оставила нам записку, в которой сообщала, что навещает местную семью, которая научит ее доить… или что-то в этом роде.

Лукас положил руку на спинку моего стула и нежно поцеловал меня в щеку, прежде чем прошептать мне на ухо одну из самых сексуальных вещей на земле.

— Я принесу тебе кофе, детка.

Я повернулась, чтобы поцеловать его в губы, и пробормотала слова благодарности, прежде чем он встал, чтобы выполнить свое обещание, оставив свое место свободным для Зеда.

— От вас, ребята, исходит столько любви, что меня тошнит, — сказала нам Сеф с улыбкой. — Ты собираешься поговорить с Малышкой А сегодня?

Я закатила глаза. — И ты тоже.

Сеф ухмыльнулась шире. — Что? Я думаю, это мило. Она полностью соответствует Артемиде, и это вполне в нашей теме.

— Диана тоже, — пробормотала я. Но иногда я могла поклясться, что дерзкая девятилетняя девочка была еще более упрямой, чем я. И это о чем-то говорило. Недавно она решила, что хочет, чтобы ее звали Артемидой, потому что Диана - это римское имя, а Аид и Персефона - греческие. Она вбила себе в голову, что впишется в нашу семью только в том случае, если вместо этого воспользуется именем греческой богини.

— Мы же говорили, что после свадьбы, — напомнил мне Зед.

Я знала это; именно поэтому я захватила конверт с собой на завтрак. — Просто подожди, пока все соберутся, — тихо сказала я, когда Диана направилась обратно к столу с целой пирамидой конфет на тарелке.

— Привет, ребята! — с энтузиазмом поприветствовала она нас. — Здесь такая вкусная еда; ты уверена, что нам нужно уезжать завтра?

— Да, — ответила я с мягким взглядом. — Тебе нужно вернуться в школу, а Сеф нужно вернуться к своим занятиям.

— И ее бойфренду, — поддразнила Деми, ткнув Сеф в бок и заставив мою сестру поежиться.

Щеки Сеф порозовели. — Заткнись, — проворчала она. Это было для нее в новинку, и она чувствовала себя очень неловко, когда на нее давили, выпытывая информацию о Матье. Он был франко-канадцем, на год старше нее, и оказался безупречно чист до занудства, когда я проверила его биографию. Не то чтобы я когда-нибудь призналась в этом Сеф, но он был именно тем милым парнем, с которым она могла спокойно встречаться и быть в безопасности, как я чувствовала.

Кроме того, после их первого свидания я совершила однодневную поездку в Мичиган и сама с ним поболтала. Он бы не причинил ей вреда, если ценит свои яйца.

Лукас вернулся с моим кофе и тарелкой с едой, и Касс плюхнулся на стул рядом с Дианой, его тарелка была даже больше, чем у нее.

— Как дела, Здоровяк? — приветствовала она его кивком.

Он что-то проворчал в ответ, проглатывая огромный кусок еды.

Деми прочистила горло, затем улыбнулась жене. — Стейси, милая, не могла бы ты показать Рексу тот великолепный сад, который мы обнаружили вчера?

Рекс скривил лицо. — Какого хрена мне смотреть на сад?

Деми закатила глаза, а Стейси рассмеялась, поднимая Рекса со стула и выводя его из комнаты, читая ему лекцию о чтении между строк.

Диана бросила на меня подозрительный взгляд, ее щеки были полны печенья. Когда я просто уставилась на нее в ответ, она быстро прожевала и проглотила, прежде чем поднять руки, защищаясь.

— Если это из-за драки в школе на прошлой неделе, то я ее не затевала.

Я приподняла бровь, поскольку впервые услышала о драке в школе.

Касс зарычал от удовольствия. — Не-а, но ты ее закончила. — Он выставил кулак, и Диана стукнулась с ним костяшками пальцев. Какого хрена?

Я прищурилась, глядя на Касса, и он пожал плечами.

— Я разобрался с этим со школой, — заверил он меня, как будто в этом и был смысл. — Им все равно нужно пристроить новое крыло к библиотеке.

И у него хватило наглости спросить, почему мы будем дерьмовыми родителями. Они втроем ненавязчиво продвигали этот вопрос в преддверии нашей свадьбы, но в конце концов, после того, как я изложила свои мысли по этому поводу, они смирились.

Проще говоря, я не хотела портить ребенка нашим образом жизни. Мы были убийцами, просто и ясно. Мы вели нелегальный бизнес, занимались контрабандой наркотиков и оружия, а также содержали бордели внутри наших стрип-клубов. Более того, над нами всегда маячила опасность. Ценой власти было то, что кто-то всегда пытался отнять то, что у тебя есть. Обычно силой. Однажды им может повезти, и они действительно убьют одного из нас.

Если мы не захотим бросить все это и переехать в пригород, то не сможем завести собственных детей. Я отказалась растить ребенка в этом мире, и я так глубоко укоренилась в нем, что не было никакой возможности вырваться и начать все заново. Кончилось бы тем, что я пристрелила бы какую-нибудь сучку на родительском собрании или что-то в этом роде.

— Дело было не в этом, — ответила я Диане. — Но теперь я думаю, обратное. Кто-нибудь пострадал?

Диана усмехнулась. — Конечно. Почти уверена, что я сломала нос Кэролин. Брызги крови были эпичными.

Зед хихикнул, затем прикрыл это кашлем и спрятался за своей чашкой кофе. Мудак.

Я воспользовалась моментом, чтобы отхлебнуть свой кофе, а затем помолилась о здравомыслии в том, что собиралась сделать. Но мы с ребятами подробно обсудили это, как и Деми, Сеф и я. Это показалось нам лучшим решением.

Глубоко вздохнув, я вытащила из кармана сложенный конверт. — Диана...

— Артемида, — быстро поправила она. Я свирепо посмотрела на нее, и она ответила озорной усмешкой. — Продолжай.

Я перевела взгляд на Лукаса, безмолвно спрашивая, правильно ли мы поступаем. Однако его улыбка была чистым ободрением, и Зед сжал мое колено под столом. Касс откинулся на спинку стула, вытянув ногу, чтобы прижаться к моей, точно так же, как это делал Зед, когда я нуждалась в поддержке.

— К черту все, — пробормотала я. — Держи. — Я протянула конверт через стол Диане.

Она выглядела обеспокоенной, закусив губу и нахмурившись, когда разорвала конверт и вытащила бумаги изнутри. Однако это хмурое выражение быстро исчезло, когда она прочитала первую страницу.

— Это...? — Ее губы приоткрылись, а глаза расширились. Черт, ее глаза наполнились слезами. — Аид, ты удочерила меня? — Ее голос был писклявым и пронзительным, и Сеф поморщилась, закрывая уши.

Я неловко пожала плечами. — Полагаю, на самом деле это ничего не меняет; ты и так проводишь каждые выходные в нашем доме. Но это обезопасит тебя, если кто-нибудь когда-нибудь заинтересуется, что случилось с маленькой Дианой Мэнсон.

Теперь по лицу Дианы катились слезы, и она прижала бумагу к груди. — Это все.

— Боже мой, Малышка А, — хихикнула Сеф. — Ты не можешь быть драматичнее.

Диана бросила свирепый взгляд на Сеф. — Пошла ты.

Сеф показала ей средний палец в ответ, и я закатила глаза. Снова. Я часто так делала, когда они вдвоем были в одной комнате. В конце концов, официально удочерить Диану было несложным решением. У нее вошло в привычку появляться у нас на пороге каждую пятницу днем, проводя с нами выходные, прежде чем вернуться в школу в понедельник утром. Очевидно, когда Зоя была дома с Надей, они все выходные говорили по-русски, и Диана не понимала ни слова из того, что они говорили. Мне это показалось оправданием, но я также не стала обвинять ее в этом.

Касс учил ее драться, Лукас тренировал ее в гимнастике - она тоже была чертовски хороша в этом, - а Зед, несмотря на мой выговор, учил ее стрелять из снайперской винтовки. Она была частью нашей семьи. Когда она попросила называть ее Артемидой, а не Дианой, это заставило нас понять, что, хотя мы считали ее своей семьей, она все еще чувствовала себя не в своей тарелке.

Я бы никогда не привела в свой мир беззащитного ребенка. Я никогда не смогла бы сознательно растить невинного ребенка - биологического или нет - в условиях такого насилия и опасности. Но Диана уже была по уши погружена во все это и приспособилась, как будто это всегда было частью ее. Я знала лучше. Я знала по собственному ущербу, что ее собственный мрачный опыт сформировал ее личность. Так уж случилось, что мы любили ее, несмотря на шипы и все такое.

— Значит ли это, что я теперь тоже Тимбер? — Ее улыбка была широкой и обнадеживающей, влажные глаза перебегали с Сеф на Деми, затем обратно на меня.

— Конечно, малышка, — сказала я ей. — Тебе идет.

Что бы еще она ни сказала, это превратилось в бессвязный лепет, когда она бросилась обнимать Касса, который был к ней ближе всех. Затем она вскочила и обошла стол, обнимая всех, приземлившись на меня последней.

— Это значит, что я называю тебя мамой? — спросила она, смахивая слезы.

Я отодвинула ее достаточно далеко, чтобы впиться в нее взглядом. — Назовешь меня ‘мама’, и я запишу тебя на занятия балетом. — Диана в ужасе ахнула, а я рассмеялась. — Так я и думала.

Она улыбнулась, затем еще раз крепко обняла меня. Поверх ее головы все мои парни одарили меня мягкими улыбками. Мы были семьей, и теперь у нас были юридические документы, подтверждающие это.