Условия соглашения (ЛП)

Глава 18

Фил предполагал, что они уедут пораньше на следующее утро, но из этого ничего не вышло. Ривер хотел зайти в магазин мушек после его открытия, и Фил решил навестить Папашу. Через несколько часов, когда они уже собирались выезжать, позвонили из больницы и попросили Ривера о подмене в одну из смен, которая внезапно понадобилась. Впервые за все время Ривер решительно отказался и отключил свой телефон. Час спустя Фил забрался на пассажирское сиденье грузовика Ривера, и они отправились в путь. Фил сложил в сумку несколько запасных вещей, но Ривер настоял на том, что сам позаботился об остальном.

- Я спросил парня в магазине мушек, куда направиться, - сказал ему Ривер, когда они направились на запад. - Надеюсь, я смогу найти то место, о котором он мне говорил.

Они двинулись вверх, на северо-запад, через Вестминстер, сворачивая с шоссе на все более узкие горные дороги. Фил прислонился головой к окну, весь Денвер исчез. Он беспокоился о том, что оставит Папашу на один день. Что, если что-то пойдет не так? Но в то утро с Папашей, казалось, все было в порядке, а контакт Ривера в магазине мушек заверил его, что у них все время будет работать сотовая связь. Кроме того, их конечный пункт назначения находился от «Маунтин Виста Эстейтс» ненамного дальше, чем дом Фила. В зависимости от загруженности дорог поездка может занять не намного больше времени, чем если выехать из дома. Да, он мог бы провести всю поездку, беспокоясь о Папаше или о ходе расследования в больнице, но с какой целью? Может быть, лучше было просто забыть об этом. Дорога почти убаюкала его, а Ривер тихо подпевал кантри-радиостанции по радио.

Они свернули на грунтовую дорогу. Ривер остановился, чтобы свериться со своей нарисованной от руки картой, но, похоже, был уверен, что находится на правильном пути. Еще один поворот, на этот раз на ухабистую грунтовую дорогу, между колеями от колес росла дикая трава. Они были недалеко от цивилизации, но из-за деревьев казалось, что они за много миль, затерялись в каком-то отдаленном уголке мира. Ривер замедлился, глядя на обочину дороги, где протекал ручей. Он выглядел таким счастливым, каким Фил его еще никогда не видел.

- Где угодно здесь должно подойти.

Примерно через четверть мили он нашел среди деревьев небольшую поляну, которая его устроила. Они подъехали, и Фил вылез из грузовика, потирая руки от внезапной прохлады. Они находились примерно на высоте восьми тысяч футов над уровнем моря, в глубине густой рощи высоких сосен. Он был рад, что Ривер напомнил ему захватить куртку.

Ривер достал из багажника своего грузовика снаряжение и быстро расставил его, небольшой переносной столик для пикника с двумя подходящими скамеечками, садовый стул и низкое кресло для отдыха.

- Садись сюда, - сказал он Филу. - Я сейчас вернусь.

Он забрался в фургон и вернулся через несколько минут с книгой, которую Фил читал дома, и высоким стаканом со льдом. Он выглядел чертовски гордым, когда протягивал его Филу.

- Я нашел рецепт в Интернете.

Одно дело, быть в услужении, но Фил не привык, чтобы с ним нянчились. Он подавил желание пожаловаться, что он не ребенок и вполне способен помочь. Ривер ясно дал понять, что считает это своей обязанностью, и было бы неправильно снимать с него эту ответственность. Поэтому Фил просто поблагодарил его и смирился с тем, что его балуют.

Ривер немедленно вернулся к работе. Он подвесил гамак к двум ближайшим деревьям, затем достал топор и две вязанки хвороста. Но, похоже, он не думал, что этого будет достаточно. Он отправился в лес, чтобы набрать еще.

Фил потягивал свой напиток, какой-то игристый безалкогольный ананасовый коктейль, и наблюдал за работой Ривера. Казалось, здесь ему было комфортнее, чем дома. Возможно, именно таким Ривер был в отделении неотложной помощи, сильным и уверенным в себе. Возможно, таким он был в детстве, когда рос в сельской местности Миннесоты.

Как только поленница дров его устроила, он начал раскалывать ее топором, разминая руки и спину, пока рубил дрова на удобные куски, сортируя их по размеру и аккуратно складывая в нескольких ярдах от круга костра. Он выкопал яму для костра, убрав пепел, оставленный предыдущими посетителями. Затем, когда солнце скрылось за высокими деревьями и температура начала резко падать, он соорудил небольшой вигвам из хвороста. Он насыпал в середину опавшие листья и сосновые иголки, а затем сунул внутрь зажженную спичку. С минуту она шипела и дымила, но вскоре загорелась. После этого оставалось только подбросить в огонь еще дров, следя за тем, чтобы не навалить слишком много сразу.

Фил придвинул свой шезлонг поближе и протянул руки к огню, наслаждаясь теплом.

- Ну вот, - сказал наконец Ривер, отряхивая грязь с рук. Он перекинул ногу через спинку шезлонга Фила и сел, так что Фил оказался сидящим боком между ног Ривера. Солнце еще стояло высоко, но лагерь был погружен в глубокую тень. Огонь отбрасывал мерцающие красные блики на щеки Ривера, подчеркивая щетину на его подбородке. Фил запечатлел его всего, руки в грязи, смуглое лицо в поту и пятнах пепла, грудь под выцветшей фланелевой рубашкой волшебным образом казалась шире, чем когда-либо. Он был воплощением мужественности, сильный, потный и чертовски сексуальный, когда улыбался Филу.

- Что? - спросил он. - Почему ты так на меня смотришь?

Фил покачал головой, не зная, как выразить свои мысли словами.

- Ты действительно добыл для меня огонь, как и говорил. - И по какой-то причине это его очень возбудило.

Ривер рассмеялся.

- Это было несложно. Я сейчас приготовлю нам что-нибудь на ужин.

- Ты и готовить собираешься?

На этот раз в смехе Ривера прозвучала нотка смущения.

- Только хот-доги.

Сердце Фила упало.

- Хот-доги? - Он подумал, насколько грубо было бы напомнить Риверу, что он не ест мясо.

- Не волнуйся. У меня есть для тебя вегетарианские пирожки. Надеюсь, они не будут дерьмовыми на вкус.

Филу было все равно, какие они на вкус. Его волновало только то, что Ривер приложил столько усилий ради него. Как могло случиться, что такой мужчина, как Ривер, такой сильный и уверенный в себе, добровольно отдался такому мужчине, как Фил? Что, черт возьми, могло заставить такого мужественного человека связать себя с аптекарем-книгочеем? В этот момент это казалось таким же неправдоподобным, как обычный фильм на канале «СайФай». Фил сглотнул, любуясь тем, как отблески огня освещают одну сторону лица Ривера.

- Зачем ты все это сделал? Просто чтобы убедить меня пообниматься?

- Нет. - Филу показалось, что он заметил румянец на щеках Ривера. - Я хочу, чтобы тебе это понравилось. Я не хочу, чтобы это был единственный раз, когда ты пойдешь со мной.

Фил был далеко за пределами своей зоны комфорта, у него кружилась голова, но в тот момент у него не было желания возвращаться.

- Если бы я сказал тебе встать на колени прямо сейчас, ты бы это сделал?

- Да. - Ривер наклонился ближе, их носы почти соприкоснулись. - С удовольствием. Ты этого хочешь?

Фил покачал головой.

- Почему бы тебе просто не поцеловать меня вместо этого?

И Ривер подчинился, притянув его к себе. Фил позволил себе растаять в объятиях Ривера. Его не волновало ни повиновение, ни рабство. Он вдруг понял, почему ему никогда раньше не было так приятно обниматься. Тут, под сумеречным небом, в тепле костра, разведенного Ривером, это казалось самой совершенной вещью на свете. Было что-то почти волшебное в том, чтобы просто обнимать друг друга, когда они целовались, позволяя холодным рукам скользить по теплому телу, пока костер догорал, а звезды мерцали, пробуждаясь к жизни. Пусть они смотрят. Пусть вся природа смотрит. Фил нисколько не возражал.

Спустя какое-то неопределенное время Ривер вздохнул и немного отстранился.

- Наверное, мне стоит начать готовить, если ты действительно хочешь поужинать сегодня вечером.

- Я проголодался, раз уж ты об этом заговорил. - Он чувствовал себя никчемным. Дома они часто обедали вне дома. Когда они обедали дома, то готовили по очереди. Фил никогда не беспокоился о том, чтобы поручить Риверу делать всю работу, когда наступала его очередь. Это было одной из его обязанностей. Но здесь Фил почему-то больше осознавал отсутствие у себя талантов. - Ты хочешь, чтобы я что-то сделал?

Ривер покачал головой.

- Просто позвольте мне обслужить вас, учитель.

Фил улыбнулся, ему понравилось, что здесь, на лоне природы, это звание звучало гораздо интимнее.

- Хорошо.

Вегетарианские хот-доги были не из тех, что Фил когда-либо заказывал на ужин, но, приготовленные на костре, они были восхитительны на вкус. И, как ни странно, они прекрасно сочетались с игристым напитком, который приготовил для него Ривер. Ривер запил свою трапезу несколькими порциями холодного пива.

К тому времени, как Ривер поел, Фил дрожал, чувствуя себя полным идиотом из-за того, что не оделся потеплее. Впрочем, ему не о чем было беспокоиться. Ривер сходил в фургон и вернулся с толстым пушистым одеялом. Он накинул его Филу на плечи, прежде чем подбросить дров в огонь. Наконец, он вернулся на свое место для отдыха. Он вопросительно коснулся локтя Фила, его руки были разведены в стороны, в глазах застыл нерешительный вопрос.

Это была просьба, которую Фил с радостью удовлетворил. Он прижался к груди Ривера, пока они смотрели на огонь. Тлеющие угли, казалось, поднимались к небесам только для того, чтобы исчезнуть в темноте. За пределами круга света от костра листья шелестели на ветру. Вдали за их спинами журчал ручей. Остальной мир был потерян для него, стерт из его жизни. Фил не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал такой покой. Только не во время работы в больнице. Только не за те годы, что он провел с Рори. Конечно, не в любое другое время, которое он мог бы вспомнить из своего детства. Может быть, младенцем у материнской груди он и чувствовал себя в безопасности, тепле и защищенности, но не после. Была ли это истинная дилемма человечества - тратить свою жизнь на поиски того, что, возможно, было у него только в младенчестве?

Он не знал ответа. Он знал только, что не хочет, чтобы это заканчивалось.

Пламя медленно уступало место углям, звезды над головой, казалось, горели ярче, чем когда-либо, когда огонь угасал. Млечный путь прочертил по небу светящуюся дорожку. Фил поежился, ему стало холодно без огня, но он чувствовал себя так уютно и счастливо, что не был уверен, что когда-нибудь захочет уйти.

- Не хочешь ли поджарить зефирку? - Голос Ривера звучал тихо, как будто они были в церкви. - Угли просто великолепны.

Фил улыбнулся. Это, несомненно, было бы весело, но он хотел приберечь что-нибудь на следующий раз, когда они придут.

- Не сегодня.

- Хорошо. - Рука Ривера медленно скользнула по его спине. - Ты готов идти спать?

Фил потерся щекой о фланелевую рубашку Ривера и кивнул.

- Да.

Он позволил Риверу провести себя внутрь. В кемпере было прохладнее и совсем темно. К тому времени, как Фил разделся и забрался в постель, он снова начал дрожать. Ривер тихо лежал на своей половине кровати, ожидая указаний или приглашения. Фил легко устроился на нем, впитывая его тепло, наслаждаясь тем, какими сильными были руки Ривера, когда они обхватили его, крепко прижимая к себе.

- Черт, - простонал Ривер, внезапно отпуская его. - Прости.

- Что? - Спросил Фил, изо всех сил стараясь разглядеть лицо Ривера, хотя света было совсем мало. - Что не так?

- Я нарушил правила.

Фил застыл в темноте, потрясенный осознанием этого. Ему часто было неудобно, когда Ривер обнимал его, даже во время секса, но на этот раз он даже не заметил.

- Я не возражаю, - сказал он, снова находя губы Ривера в темноте. - Я остаюсь сверху. В противном случае, просто продолжай.

Ривер издал тихий стон благодарности и снова притянул Фила к себе, крепко целуя, и Фил позволил себе по-настоящему исследовать тело Ривера так, как никогда не делал дома. Конечно, они много раз занимались сексом. Конечно, он знал каждый дюйм Ривера. Но почему-то это было по-другому, когда он позволил своим рукам блуждать, запутался пальцами в густых волосах на груди Ривера, прежде чем спуститься к затвердевшей плоти ниже. Он ласкал ее некоторое время, глотая хриплые стоны Ривера, прежде чем опустить руку ниже. Он не ожидал, что застанет Ривера готовым. Ему было все равно, так или иначе. Он просто хотел прикосаться к Риверу как можно больше, услышать тихие одобрительные возгласы Ривера. Он был удивлен, обнаружив, что Ривер более расслаблен, чем когда-либо, его мышцы легко податливы под прикосновениями Фила.

- Да, - прошипел Ривер, раздвигая ноги. - Пожалуйста, пусть это будет сегодня вечером. Мне даже все равно, если ты сделаешь мне больно.

Фил колебался, не зная, что делать. Видит бог, ему так же нетерпелось наконец заняться любовью, как и Риверу, но он был совершенно не готов. Он даже не ожидал такого.

- Ты захватил презервативы?

- Нет. Мне все равно. Учитель, пожалуйста.

Риверу, возможно, было все равно, но Филу не было все равно. Ривер, скорее всего, был ВИЧ-отрицательным, учитывая его длительные моногамные отношения с Терренсом, но Фил занимался сексом со слишком многими неразборчивыми в связях мужчинами, чтобы быть на сто процентов уверенным в своем статусе. Обычно он пользовался презервативом, но за эти годы несколько раз совершил ошибку. Он не собирался допустить, чтобы это был один из таких случаев.

- А как насчет смазки? – спросил он.

- Черт!

Фил рассмеялся.

- Дай мне секунду. - Он подумал о вещах, которые, как он знал, собрал Ривер. - Ладно. Подожди.

На кухне было темно, но найти то, что он хотел, было достаточно легко.

- Масло? - Спросил Ривер, когда Фил забрался обратно в постель, и протянул ему завернутый в бумагу брусок. - Это то, что ты придумал?

- Если у тебя есть предложение получше...

- Нет. Господи, просто прекрати болтать и возвращайся к тому, что ты делал.

Он притянул Фила к себе, снова целуя его, и Фил начал все сначала, наслаждаясь теплом, которое они испытывали друг от друга, хотя Ривер явно терял терпение. Наконец, он намазал немного масла на пальцы и наклонился, обводя Ривера по краю.

- Да, - выдохнул Ривер, выгибая спину. - Да, да, да.

Пальцы Фила легко скользнули внутрь, не только за край входа Ривера, но и за второе мышечное кольцо. Ему не потребовалось никаких усилий, чтобы проникнуть внутрь настолько глубоко, насколько мог дотянуться палец Фила.

- Учитель, пожалуйста, - взмолился Ривер. Нарушая еще одно правило, но кого это, черт возьми, волнует? - Пожалуйста, займись со мной любовью по-настоящему. Пожалуйста. Боже, я хочу, чтобы ты...

- Шшш, - успокаивал Фил, целуя Ривера. - Не сегодня.

- Но что, если это единственный раз, когда я буду готов?

- Этого не будет. - И, кроме того, то, что у них не было презервативов, вовсе не означало, что он собирался упустить момент. - Просто ляг на спину. - Он снова поцеловал Ривера. - Позволь мне напомнить тебе, как это приятно.

Ривер застонал от досады, но притянул Фила к себе, чтобы снова поцеловать, а Фил продолжал двигать рукой. В конце концов, он добавил второй палец, а затем и третий, пока Ривер, задыхаясь, не начал двигать бедрами навстречу руке Фила, его страстные крики были достаточно громкими, чтобы пристыдить Тейлора. Он обхватил ногами бедра Фила, зажав его руку между ними. У Фила было достаточно движений от запястья вниз, чтобы все шло своим чередом, хотя, конечно, было бы проще, если бы он использовал вместо этого свою пятую конечность.

- Если ты отпустишь свои ноги, я смогу спуститься, - сказал ему Фил.

- Нет. - Ривер крепче обнял его, одной рукой притягивая к себе для поцелуя. - Нет. Так же. Пожалуйста.

Фил чуть не рассмеялся.

- Отлично. Но самое меньшее, что ты мог бы сделать, это приложить одну из своих рук к работе.

Ривер издал сдавленный звук, который мог бы сойти за смешок, но он подчинился, и на какое-то время они потерялись друг в друге. Риверу не удавалось удерживать руку на эрекции Фила дольше нескольких секунд, прежде чем он снова забывался, настолько захваченный ощущением пальцев Фила, двигающихся в нем, что он забыл, что нужно подчиняться приказу, но Фил пропустил это мимо ушей. Ему нравилось видеть, как Ривер сгорает от удовольствия. Ему нравилось слушать, как он тяжело дышит и умоляет. Ему нравилось, как его бедра выгнулись над кроватью, когда он, наконец, кончил.

- Боже мой, - выдохнул Ривер минуту спустя, когда они лежали бок о бок. - Я нарушил правило, да?

- Какое именно? На самом деле их было несколько. Выпрашивал. Выдвигал требования. Отказывался выполнять приказы. Возможно, другие. Честно говоря, я уже сбился со счета.

- Прости.

Фил рассмеялся. В обычной ситуации ему было бы не все равно. Сегодня вечером это не имело никакого значения. Ривер сделал это не из-за бунта. Он просто был увлечен своим возбуждением.

- Я решил оставить все как есть.

- Спасибо, учитель. - Ривер медленно провел рукой по спине Фила. - Я не хочу, чтобы ты думал, что я жалуюсь, но я не хочу, чтобы ты использовал свою руку. Я хочу, чтобы это был ты.

- Знаю.

- И я не хочу, чтобы между нами был презерватив.

Фил покачал головой.

- Это слишком рискованно. Я не был в такой безопасности все эти годы, как, вероятно, ты.

Услышав это, Ривер напрягся, заставив Фила задуматься, что же именно его так расстроило.

- Как насчет того, чтобы мы оба сдали анализы, когда вернемся домой? - предложил Фил. - Тогда нам не придется беспокоиться об этом.

- Я не хочу ждать так долго.

- Тебе придется. - Он устроился поудобнее в объятиях Ривера и похлопал его по груди. - Посмотри на это с другой стороны. Это даст нам ожидание того, что будет в следующий раз. - Он улыбнулся. - Я имею в виду это и зефир.

- «В следующий раз»? Значит ли это, что ты снова пойдешь со мной в поход?

Фил улыбнулся, довольный тем, что ответ дался ему так легко.

- Не могу дождаться.

***

Едва Фил проснулся на следующее утро, как Ривер выбрался из постели и направился к воде. Взглянув на часы, он понял, что было чуть больше пяти. Это было все, что Филу нужно было знать. Он натянул одеяло на голову и снова заснул.

Когда он проснулся снова, было почти восемь. Он потянулся, протирая глаза, чтобы прогнать сон. В фургоне было холодно, и ему потребовалось огромное усилие воли, чтобы отказаться от теплых одеял и одеться. Он никогда не пил кофе, но внезапно понял, как привлекательно держать в руках горячую кружку. Может быть, ему удастся найти в шкафчике немного горячего какао.

Он зашел на кухню, чтобы посмотреть, но что-то на столе заставило его остановиться.

Коробка в подарочной упаковке, а сверху приклеена записка.

«Ты все еще умеешь запечатлевать красоту. Тебе просто нужно позволить себе попробовать».

Фил нахмурился, гадая, правильно ли он понял свои чувства по поводу такого неожиданного подарка.

Внутри он обнаружил совершенно новый «Кэнон EOS 80D». Он уже давно не покупал фотоаппараты, но подозревал, что этот обошелся недешево.

Он осторожно вынул его из коробки и повертел в руках. От знакомой тяжести у него подкатил комок к горлу. Он не думал, что снова захочет фотографировать, на самом деле, он даже не задумывался об этом в течение многих лет, но, держа в руках фотоаппарат, он почувствовал сладко-горькое томление глубоко в груди. Он солгал Риверу. Не то чтобы он больше не знал, как запечатлеть красоту. Просто, как только Рори ушел, все усилия показались тщетными. Зачем искать красоту, если все в мире в любом случае временно?

За исключением, конечно, того, что суть была в непостоянстве. Надежда запечатлеть мимолетное великолепие в неподвластном времени формате, это именно то, что заставляло художников во всем мире браться за кисть, фотоаппарат или карандаш. С незапамятных времен люди стремились выразить чудеса Вселенной. Творческая часть его мозга зашевелилась, потянулась, обдумывая возможность попробовать это еще раз. Почему нет? Он был в знаменитых Скалистых горах, в окружении самой красивой местности, которую он когда-либо видел. Почему бы не задокументировать это?

Он вставил в камеру батарейки и некоторое время изучал ее возможности. Он пользовался старомодными пленочными камерами еще долгое время после того, как большинство людей перешли на цифровые технологии. Ему нравилась фотолаборатория и время, проведенное за изучением негативов, решая, какие снимки печатать. Часть его восставала против идеи отказаться от этого, но с какой целью? Каждое поколение считало, что их прежний способ ведения дел в чем-то лучше, чем все новое, что приходило ему на смену, но то, что это был «старый способ», не делало его лучше. Цифровая фотография имеет свои плюсы и минусы. Возможно, пришло время исследовать их.

Он позавтракал, уже думая о том, что возьмет с собой в лес. Он плохо упаковал вещи. Проблема была в том, что его гардероб не совсем подходил для прогулок по лесу. У него уже много лет не было джинсов. У него были шорты, но он оставил их дома, зная, что в горах будет холоднее. Самой повседневной рубашкой, которая у него была, была рубашка для гольфа.

В следующий раз он бы спланировал все получше, но сегодня у него было всего несколько часов до отъезда. Он сунул яблоко и банан в карманы куртки, прихватил фотоаппарат и направился к выходу.

День был чудесный, светило солнце, лишь несколько маленьких облачков неслись на восток. Они замедляли свой бег, когда достигали переднего хребта, и собирались в темные грозовые тучи над равниной. Внизу, в Денвере, было жарко, воздух был насыщен энергией, земля высохла в ожидании послеполуденной грозы. Но в горах, в тени вечнозеленых деревьев, воздух был сладким и приятно прохладным.

Фил не хотел мешать Риверу ловить рыбу, поэтому отвернулся от воды и направился вверх по склону, к каменному выступу, прижимая камеру к груди. Трещина в массивной скале привела его к единственной лилии на ее верхушке, растущей из небольшого количества обломков, скопившихся между двумя краями. Фил улыбнулся, вспомнив Тейлора.

Они растут там, где им не следует расти. В местах с каменистой почвой или почти без почвы. Местах, где почти нет воды. Они как будто хотят показать миру, что ничто не может их остановить. Они растут, несмотря ни на что.

Дремлющее желание превратить временное в постоянное, с ревом пробудилось к жизни в его груди, словно дракон, наконец-то освобожденный от цепей. Эта лилия. Этот момент. Осознание того, что это каким-то маленьким, незаметным образом связывало его с Тейлором, с горами, со всем миром, наполняло его чувством цели. Каждое мгновение и каждая встреча каким-то образом обладали силой создавать следующее. Он провел там целую вечность, играя с фотоаппаратом, снова и снова запечатлевая эту дерзкую лилию. Он быстро обнаружил, что ему не нравится кадрировать изображения с помощью цифрового экрана. Он нашел кнопку, чтобы выключить его, и решил использовать вместо этого видоискатель. Может быть, он удалит снимки позже. Может быть, он распечатает их. Может быть, он вставит один из них в рамку и отдаст Тейлору. Может быть, он просто положит их в папку в спальне, как делал всегда. Это не имело значения. Важен был только этот момент единения, ощущение, что он каким-то образом прикоснулся к некой широкой, мистической творческой энергии, для обозначения которой у Чарли, несомненно, нашлось бы название.

Бурундук перебежал ему дорогу, и Фил последовал за ним, стараясь ступать как можно тише. Бурундук привел его к лабиринту из поваленных бревен и крошечному ручейку шириной всего в несколько дюймов, сбегавшему по склону холма. Фил двинулся вверх по течению, навстречу солнечному свету, щебетанию птиц и жужжанию насекомых. Звук привел его на небольшую поляну посреди осиновой рощи. Легкий ветерок колыхал кусты индийской малины, кипрея и водосбора. Сначала он сделал широкие снимки пространства, пытаясь запечатлеть разнообразие цветов, прежде чем, наконец, опустился на землю, ощущая прохладу и аромат земли под своими коленями. Его внимание переключилось с широкого на узкое, когда он сосредоточился на отдельных цветках, на крошечных пчелках с пушистыми тельцами, грациозно прогуливающихся по их лепесткам. Колибри прилетела и улетела, слишком быстро как для него, так и для камеры. Вслед за ним появилось новое насекомое, пролетевшее низко над цветами. Оно полетело в его сторону, словно было слишком заинтриговано появлением человека, чтобы повернуть. Оно уселось, как нарисованное, перед ним, размахивая крыльями.

Это была стрекоза.

Фил практически затаил дыхание, поднеся камеру к глазам, снова ощутив прилив той грандиозной космической энергии, которую он с таким трудом пытался игнорировать. Странное подозрение, что совпадений не бывает. Этот крошечный кусочек радужной жизни прошел здесь какой-то странный путь, как и Фил. Солнце, бурундуки, цветы, все это было приготовлено специально для него и этого крошечного посланца. Он представил, как Чарли закатывает глаза, а Ривер говорит: «Я же тебе говорил».

Ему было все равно. Он заново открыл для себя радость.

***

Ривер несколько раз заходил в магазин Аарона с тех пор, как купил удочку. Именно Аарон дал ему карту места для кемпинга, заверив Ривера, что в будний день это место будет в его полном распоряжении. Он дал Риверу список мушек, на которые тот мог положиться, но посоветовал не доверять его словам. Ривер надел болотные сапоги и вошел в реку, чтобы перевернуть подводные камни. Он собрал получившийся мусор в свой сачок, а затем сравнил то, что нашел, с мушкой.

Наконец, он был готов к рыбалке. Он был рад, что наконец-то применил свои знания на практике, но первый день в воде ему понравился не так сильно, как он надеялся. Отчасти это было связано с привыканием к нахлыстовой удочке и с тем фактом, что он привык рыбачить с отцом, сестрой или двоюродными братьями. Отчасти он беспокоился, что его дар Филу каким-то образом обернется против него. Фил мог обидеться, что его снова подтолкнули к фотографии. Но самым большим препятствием, стоявшим между Ривер и радостью, к которой он стремился, было то, что Фил сказал ему накануне вечером, после их неистовой сексуальной активности.

Все эти годы я не был в такой безопасности, как, вероятно, ты.

Но и Ривер тоже не был в полной безопасности. Не совсем. Фил был прав, отказавшись от секса, несмотря на то, что Ривер умолял его об этом.

На самом деле это не имело значения. Их прошлое не имело значения. Ривер не хотел и не должен был знать о многочисленных любовниках Фила. Точно так же он знал, что Филу не обязательно знать подробности его отношений с Терренсом. Тем не менее, Ривер чувствовал необходимость во всем признаться.

Они договорились встретиться в кемпинге к трем часам, чтобы погрузить вещи и поехать домой, поскольку Риверу нужно было работать в ночную смену. На обратном пути Ривер еле тащился, не желая покидать это место. Это было похоже на райское местечко, и, несмотря на заверения Фила, у Ривера возникло иррациональное чувство, что он больше никогда не выберется из Денвера.

Он обнаружил Фила сидящим за их маленьким столиком для пикника с фотоаппаратом в руках, просматривающим снимки, которые он, очевидно, сделал в тот день. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, а колени его обычно безупречных брюк цвета хаки были влажными и в пятнах от травы. Сосновые иголки усеивали его необычно взъерошенные волосы. Он был так поглощен своим занятием, что, казалось, вообще не замечал Ривера.

Что ж, Ривер мог вычеркнуть это из своего списка опасений. Не похоже, что Фил стал бы швырять подарок Риверу в лицо.

Ривер отложил свои рыболовные снасти в сторону и опустился на колени позади Фила. Только тогда Фил, казалось, осознал, что он здесь. Он осторожно положил камеру на стол, прежде чем повернуться лицом к Риверу. Он взял лицо Ривера в ладони и нежно поцеловал его.

- Спасибо.

Всего два слова, но они говорили о многом. Судя по тону Фила, это была не просто банальность. Казалось, он благодарил Ривера за нечто большее, чем просто фотоаппарат, и сердце Ривера наполнилось гордостью. Он волновался, но теперь знал, что поступил правильно.

- Не за что.

Фил отпустил его и встал.

- Нам, наверное, пора выдвигаться...

- Я хочу сказать тебе кое-что еще.

- О. - Фил вернулся на свое место на скамейке. - Что?

Ривер глубоко вздохнул и выпалил:

- Я изменил Терренсу.

- Хорошо. - Было ясно, что Фил не понимал, почему Риверу захотелось признаться.

- Это было ближе к концу, - сказал Ривер. - Он изменял мне столько раз, что я и сосчитать не мог. Ничего серьезного. Просто отношения на одну ночь, снова и снова. И каждый раз я прощал его.

- Иногда любовь делает нас слепыми.

- И вот однажды вечером мы пошли на вечеринку с его друзьями. Мы спорили всю неделю, и у него в голове возникло видение, как мы занимаемся любовью, когда возвращаемся домой. Как будто это должно было все исправить. Только я не мог. Мы оба знали, что я не смогу сделать то, что он хотел.

- Быть снизу, ты имеешь в виду?

Ривер кивнул.

- Последние несколько лет я никак не мог расслабиться. Иногда у меня даже не возникало эрекции. И тогда он уговорил меня словить кайф.

- Кокаин? - спросил я.

- Нет. Экстази. Я ненавидел его. Не из-за самого препарата, я имею в виду. Когда принимаешь его, чувствуешь себя прекрасно. Но на следующий день мне нужно было работать, и я знал, что пожалею об этом.

- Но ты все равно это сделал. Для него.

Ривер снова кивнул.

- Мы были на этой вечеринке. Я даже не знал, в чьем доме это было. Там было, наверное, человек тридцать, большинство из которых были геями. Весь вечер чувствовался сексуальный подтекст. Похоже, все знали, что будет что-то бурное. Вопрос был только в том, кто сделает первый шаг. Я принял экстази. Как только все началось, я пошел по коридору в туалет. Помню, я стоял там и думал, что никогда еще так чертовски сильно не хотелось в туалет. Когда я заканчивал, кто-то вошел следом за мной. Он выключил свет, прежде чем я смог его увидеть. Он поцеловал меня, и я сразу понял, что это не Терренс. В какой-то момент я подумал, что должен сказать ему «нет». Но я этого не сделал. Я просто позволил этому случиться. Это было похоже на... - Он искал способ объяснить это. - Как судьба. То, как он прикасался ко мне. Какой он был на вкус. Я даже не могу это объяснить. Это было слишком приятно и идеально, чтобы сказать «нет». Следующее, что я помню, это то, что у нас обоих штаны были спущены до колен. Он развернул меня от себя. Нагнул. - Ривер сглотнул, ненавидя возбуждение, которое все еще возникало при воспоминании о той ночи. - В ту ночь у меня не было никаких проблем с тем, чтобы кончить. Он вошел в меня, как будто так и должно было быть. И Боже, как же мне было хорошо. Я держался за бачок унитаза, думая о том, как это было грубо, позволять какому-то незнакомцу трахать меня в ванной, но, Боже, я уже много лет не испытывал ничего подобного.

- Так что же произошло?

- Мы не обменялись ни единым словом. Он ушел, как только все закончилось. Я испугался. Стоял и дрожал, осознавая, что натворил. Наконец взял себя в руки и вернулся на вечеринку. Я так и не понял, кто он такой. Но в ту ночь, по дороге домой, Терренс не выдержал. Не знаю, как он узнал о том, что я сделал, но он узнал, и я не стал этого отрицать. За эти годы он, наверное, изменял мне раз двадцать, но терпеть не мог, когда мы менялись ролями.

- Ты не обязан рассказывать мне все это, Ривер. Ты не обязан объяснять мне то, что произошло еще до того, как мы встретились.

- Но я расскажу. Потому что я позволял тебе думать, что все эти годы был в безопасности, и что ты был единственным, кто не был осторожен. Но я тоже не был осторожен. Я позволял Терренсу возвращаться ко мне снова и снова. Я никогда не спрашивал, пользовался ли он презервативами, когда изменял, и никогда не заставлял его пользоваться ими со мной. А в ту ночь, на той вечеринке... - Он покачал головой. - Я не знал, кто он такой, но я почти уверен, что он был без презерватива.

- Но я знаю, что с тех пор тебя проверяли.

Ривер кивнул.

- Каждые шесть месяцев, как по часам. - Такова была политика больницы в отделении неотложной помощи.

- Тогда то, что произошло в Миннесоте, меня не касается.

- Это значит, что мне нельзя доверять.

- Я в это не верю.

- Это значит, что ты был прав, когда остановил нас прошлой ночью.

Фил рассмеялся и снова наклонился вперед, чтобы взять лицо Ривера в ладони.

- Конечно, я был прав. Жизнь станет намного проще, когда ты поймешь, что я всегда прав.

Это было сказано с достаточным сарказмом, чтобы Ривер понял, что это шутка. Ривер невольно рассмеялся и прижался лбом ко лбу Фила. Он чувствовал необходимость признаться. В глубине души он ожидал, что Фил будет думать о нем хуже, когда узнает правду. Ему следовало бы быть осторожнее. Фил не зацикливался на вещах, которые не мог контролировать. Возможно, именно поэтому он был так тверд в том, что мог.

- То, что случилось с Терренсом, не имеет к нам никакого отношения, - сказал Фил. - Я доверяю тебе.

- А что, если это повторится?

- Ты имеешь в виду, что если ты дойдешь до того, что секс со мной покажется тебе рутиной, и ты сможешь получить настоящее удовольствие только с совершенно незнакомым человеком? Если это произойдет, это будет означать, что я потерпел неудачу, Ривер. Не ты.

- Ты действительно это имеешь в виду? - Ривер подумал о том, что ему известно о прошлом Фила. - Рори ушел из-за этого? Ты думаешь, что подвел его?

- Я знаю, что подвел его. Моя неспособность проявлять привязанность стоила мне многого за эти годы. Рори был не первым и, вероятно, не последним.

Между ними повисла тяжелая пауза. Ривер опустил голову. Где-то в лесу затараторил бурундук. Ручей продолжал весело журчать. Их лагерь внезапно погрузился в тень, то ли облако закрыло солнце, то ли солнце скрылось за деревьями, Ривер не был уверен.

Он хотел сказать Филу, что его привязанность не имеет значения.

Он боялся, что это окажется ложью.