Заноза

Стас

Я бездумно крутил в пальцах ручку со своими инициалами и гипнотизировал стену вместо того, чтобы заняться делом. Должен признать, что переезд в дом бабушки вместе с Ингой — не самое лучшее решение, но если бы я не взял её с собой, было бы много хуже. Она мастер устраивать скандалы на пустом месте и создавать конфликты из воздуха, так что жизнь в доме без неё на ближайший месяц превратилась бы в сущий ад.

Она знает о том, что имеет надо мной некоторую власть, но и моё терпение не безгранично.

— Станислав Андреевич, к вам Филипп Леонидович, — привлёк внимание селектор голосом секретарши.

Откладываю ручку в сторону и откидываюсь на спинку: пришло время заняться работой.

— Пусть войдёт.

Я не успел договорить, как дверь распахнулась, и в кабинет вошёл мой лучший друг, ставший после смерти деда ещё и компаньоном, и я не солгу, если скажу, что до сих пор не плюнул на всё только благодаря его поддержке. Конечно, временами он бывает тем ещё засранцем, но этот недостаток с лихвой компенсируется его многочисленными достоинствами, включая преданность.

— Привет, дружище, — с улыбкой протягивает мне руку. — Выглядишь паршиво.

— Наверно, потому, что и чувствую себя так же, — бросаю в ответ.

— Снова Инга?

В отличие от моей бабушки и сестры, Фил был в курсе некоторых… кхм… нюансов моего решения жениться на дочери Литвинова — моего делового партнёра и в некотором смысле опекуна, так как кое-какие проблемы после смерти деда у меня всё же случались. Я не хотел расстраивать свою семью, но и держать в себе всё это не собирался, а Филипп умел отлично хранить секреты без лишнего соплежуйства.

— Иногда я думаю, что они с сестрой специально устраивают соревнования по доведению меня до белого каления, — сдавливаю переносицу, чтобы сосредоточиться. — На ближайший месяц мне понадобиться больше терпения, чем я мог проявить прежде.

— Женщины, — понимающе скалится друг. — Вечный камень преткновения.

— Ладно, шутки в сторону. Что там у тебя?

Фил достаёт из папки документы и карту и раскладывает их передо мной.

— Это насчёт нового места под строительство торгового центра, — поясняется, посерьёзнев. — Боюсь, у нас есть небольшие проблемы.

— Администрация снова артачится?

— Да нет, как раз наоборот — проявляет чересчур много энтузиазма. Если сейчас не поторопимся, землю у нас из-под носа уведут.

— Ясно, — вздыхаю. — Пытаются себе цену набить, а она и так кусается. Ладно, это вопрос времени. Что-то ещё?

— Есть небольшая загвоздка, — досадливо морщится, разворачивая карту. — Вот здесь на территории участка находятся остатки усадьбы какого-то помещика — ну как остатки… один череп от фундамента остался. Но за него местные краеведы задницу рвут, и, боюсь, они могут вставить нам палки в колёса.

— Я понял, — сцепляю руки в замок. — Надо бы устроить встречу с этими защитниками — может, получится найти какой-то выход. В конце концов, эти остатки перенести можно, раз уж они им так дороги.

— Сделаю, — кивает. — Но с покупкой земли лучше поспешить, иначе потом будем рвать волосы, сам знаешь, где. Расположение участка очень удачное, другой такой вариант мы вряд ли найдём.

— Я тебя услышал, — усмехаюсь. — Сделка состоится в ближайшее время. Если это всё, то ты свободен.

— Слушай, Стас, может, хотя бы аванс за землю внесём? Не опростоволоситься бы…

— Внесём, внесём. Вот завтра же и внесём.

Он кидает беглый взгляд на часы.

— Ещё только десять утра — можем и сегодня успеть. Ты ведь везде почётный гость, тебя и без предварительной записи примут.

— Всё, Фил, не компосируй мозги, мне Инги хватает, — беззлобно рычу, на что друг закатывает глаза. — Свяжись с договорным отделом администрации, пусть начинают составлять договор о продаже — укрепим свою позицию, как покупателя.

Филипп снова кивает и, отсалютовав, скрывается за дверью. Этот проект был важен для меня, потому что ещё три года назад мы планировали выкупить его с дедом, но тогда администрация отказалась продавать участок. Теперь я покупаю его, несмотря на нереальную цену, в память о человеке, который заменил мне отца, и чёрта с два позволю кому-то перехватить проект.

Но даже несмотря на такую мотивацию, голова была забита чем угодно, только не работой. Это становилось моим постоянным состоянием на время приезда Саши — наверно, в её присутствии я сильнее ощущал обязательства защищать сестру, хотя она больше не нуждалась в моей опеке. Она всегда напоминала мне, насколько я, по сути, уязвим, и это очень отвлекало, так что приходилось буквально заставлять себя сосредотачиваться на работе, и я специально приходил сюда даже в свой единственный официальный выходной — не любил чувство уязвлённости.

«Сегодня день рождения бабушки», — настырно вмешивается внутренний голос.

Ослабляю галстук и со вздохом поднимаюсь на ноги: лучше уж поехать домой и помочь с приготовлениями, потому что здесь я всё равно ничего не делаю. К тому же, это лишний повод порадовать Сашку, у которой очередные проблемы в жизни — не зря же она так внезапно прискакала. Так что я выключаю ноутбук, даю секретарше добро на отмену всех запланированных на сегодня встреч и еду домой, надеясь, что хотя бы сегодня всё пройдёт без сучка, без задоринки.

Как же я, чёрт возьми, ошибался.

Я не видел ничего плохого в том, что делал: Алина оказалась ещё упрямее, чем я думал, поэтому пришлось проявить характер, чтобы удержать её от падения, но Инга как всегда, думала только о себе. Я не привык выяснять отношения при посторонних, и даже несмотря на то, что Сашка и бабушка любили Алину, как родную, это не делало её частью семьи в моих глазах. Пришлось стиснуть зубы, чтобы поделить часть злости между частями тела, иначе я мог причинить Инге боль, но я всё равно довольно ощутимо схватил её за руку, когда повёл в свой кабинет. К сожалению, моя сестра не отличалась терпимостью, особенно когда задеты её чувства, и я не особо удивился, увидев, что она идёт за нами.

— Отпусти! — вырывается Инга и поправляет пиджак. — Своим поведением ты только подтверждаешь мои подозрения!

— Ты просто истеричка, которой лечиться надо, — встревает Саша, а после обращается ко мне: — Выставь её из дома, или я за себя не отвечаю!

— Тебе самой для начала не мешало бы научиться уважению! — отвечает на выпад Инга.

— Тебя спросить забыла! Да с тех пор, как Стас сделал тебе предложение, ты нашу семью в цыганский балаган превратила!

— Цыганский табор, неуч!

— Перестаньте вы, обе! — теряю терпение; Сашка замолкает, раскрасневшись, и становится похожа на маленького разозлённого бычка с раздувающимися ноздрями и загребающим землю копытом, а Инга гордо вздёргивает подбородок, чтобы казаться представительнее. — Должны же быть мозги хоть у одной! Устроили здесь, чёрт знает, что! В общем, так: с сегодняшнего дня, если услышу ещё хоть одну склоку, одну отправлю в Англию, а вторую — к отцу в загородный дом! Два взрослых человека, а ведёте себя как трёхлетние девочки, которые куклу не поделили!

— Но… — пытается вставить слово Инга, и я заставляю её замолчать взмахом руки.

— Вам обеим всё ясно?

Лицо сестры неожиданно светлеет, словно она придумала альтернативный вариант мести — тот, в котором можно растерзать Ингу и при этом не получить по шапке.

— Как скажешь, — демонстративно повторяет любимую литвиновскую фразу, и, лучезарно улыбнувшись напоследок, покидает кабинет.

— Ты же это несерьёзно? — пытается спустить всё на тормозах Инга.

— Я не настроен играть с тобой в игры, — стягиваю рубашку, оставшись в одной футболке. — Постарайся не испортить сегодняшний вечер, иначе это станет последней каплей.

Мне не приходится уточнять, в какой именно чаше терпения, потому что она и так это знает. Ещё в нашу третью ссору, когда она закатила скандал на вечере в честь успешного слияния наших с Филом компаний, я пообещал ей, что расторгну помолвку, если она позволит себе ещё хоть раз выставить меня идиотом перед потенциальными клиентами или партнёрами. Так что моя последняя угроза возымела больший эффект, чем всё то, что я сказал прежде.

Инга всхлипнула и демонстративно покинула мой кабинет, и я получил минуту отдыха.

И почему с женщинами вечно так трудно?