Заноза

11

— По-моему, это плохая затея, — с сомнением оглядываю себя, пока Сашка тащит меня по коридору.

Внизу уже слышна любимая классическая музыка Валентины Игнатьевны и голоса множества гостей. Уже сейчас, ещё даже не спустившись, я чувствую себя не в своей тарелке, но Сашка отказывается слушать мои протесты.

«Ты уже как член семьи!»

Ага, ключевое слово «как»…

Стараясь выглядеть воодушевлённой хотя бы ради хозяйки, я растягиваю губы в улыбке, но натянутая улыбка превращается в искреннюю, когда я вижу именинницу; она напоминала скалу, которую окружило море — столько поздравляющих собралось вокруг неё. В толпе гостей я замечаю и барина с Ингой, но стараюсь особенно не смотреть в их сторону, чтобы не портить себе настроение. Я собираюсь было подойти и поздравить Валентину Игнатьевну с её праздником, но Сашка первым делом тянет меня в сторону выпивки.

— Без дозы алкоголя я эту всю тягомотину не выдержу, — вздыхает. — Ты будешь?

Качаю головой, потому что мне нужны ясные мозги, чтобы ни во что не вляпаться, но ей об этом знать необязательно.

— Так с кем ты хотела меня познакомить?

Саша поворачивается лицом к гостям и начинает активно кого-то выискивать глазами. Я пытаюсь проследить за её взглядом, но народу слишком много, чтобы можно было наверняка понять, кто был мишенью. Её глаза начинают сверкать, как лапочки в гирляндах — должно быть, нашла, кого искала; она поднимает руку вверх и активно машет, и среди толпы замечаю мужскую фигуру, с улыбкой на губах пробирающуюся в нашу сторону.

— Привет, хулиганка, — бодро здоровается подошедший мужчина. — Не успела приехать, а уже пьёшь кровь у брата?

По возрасту он напоминал Стаса, и глаза у него были такими же цепкими, но на этом всё сходство заканчивалось, потому что у барина не было ни его способности улыбаться, ни природного обаяния, ни расположения к себе. Сашка охотно принимает его объятия — возможно, с чуть большим энтузиазмом, чем следовало — и практически сразу закатывает глаза.

— Что, его величество уже успели пожаловаться? Мы с тобой оба знаем, что дело не во мне.

— Само собой, — поддакивает тот и переводит на меня заинтересованный взгляд. — А это у нас кто?

— О, это Алина, — светится Сашка, будто собирается расписывать собственные достоинства. — Она бабушкина новая компаньонка, но мы считаем её членом семьи. Алина, это Филипп — деловой компаньон Стаса. В какой-то степени ваши должности схожи.

— Да, только мой босс чуть упрямее и иногда встаёт не с той ноги. Приятно познакомиться, Алина.

Он берёт меня за руку и целует тыльную сторону ладони. Должна признать, что в нём чувствовался природный магнетизм, притягивающий внимание, но ещё было понятно, что этот Филипп — тот ещё ходок. Не знаю, на что именно Сашка рассчитывала, но с таким станешь встречаться разве что от безысходности — и то большой вопрос.

— Мне тоже, — немного кривлю душой, потому что приятнее всего сейчас мне было бы смотреть сериал в обнимку с чашкой попкорна. — Давно вы со Стасом работаете?

— Уже третий год пошёл, — охотно делится любитель поболтать. — С тех пор, как… Ну, как их с Сашей дедушка умер, я поддерживаю его и помогаю по мере сил.

— Не прибедняйся, — фыркает подруга. — Если бы не ты, брат давно бы спился.

Понимаю, что Саша просто шутит, потому что барин не кажется тем человеком, который так просто сдаётся и спускает в унитаз многолетние труды.

— Я ему то же самое говорю! — поддерживает шутку.

Если честно, не знаю, что именно нашла в нём Сашка. Возможно, из него вышел отличный друг и помощник, но для серьёзных отношений он совершенно не годился. Я автоматически перевожу взгляд на гостей и замечаю недружелюбный взгляд барина, направленный в нашу сторону. Скорее всего, он либо тоже не понимает, какого лешего я здесь забыла, либо считает, что я должна неотступно сопровождать Валентину Игнатьевну, раз уж пришла. Так что я, извинившись, покидаю свою компанию и направляюсь к хозяйке, которая выглядела слегка уставшей, но всё же счастливой.

— Наверно, вам не стоит задерживаться здесь надолго, — делаю предположение, подходя к ней.

— Поддерживаю, — гремит над ухом неожиданно голос барина. — Тебе предписан покой.

— Вы оба, конечно, правы, — соглашается с нами хозяйка. — В моём возрасте долго такие торжества уже не выдерживаешь, хочется покоя. Но мои внуки впервые собрались на мой день рождения вместе за шесть лет, разве я могу так рано уйти? К тому же, стоило прийти сюда хотя бы для того, чтобы увидеть, какая ты красавица, Алина! Ты согласен со мной, дорогой?

Я убеждаю себя, что покраснела от комплимента хозяйки, а не прицельного взгляда Стаса, но уговоры не очень-то работают.

— Согласен, бабушка, — поддакивает тот, и я чувствую растерянность.

Быструю мелодию сменяет медленная и плавная, и Валентина Игнатьевна оживляется.

— Тогда, может, пригласишь её на танец? Не хочу, чтобы она танцевала с кем-то незнакомым.

— Конечно, бабушка, — говорит без эмоций.

Таким же тоном можно покупать хлеб в магазине или произносить поминальную речь — универсальным, в общем, ни к чему не обязывающим. Но я не могу отказаться, потому что это будет выглядеть невежливо и грубо, и стараюсь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть Инги, которая наверняка будет расчленять меня взглядом.

— Вам вовсе необязательно… — пытаюсь быть вежливой.

Но меня молча берут за руку и ведут в центр комнаты; здесь много танцующих пар, так что у меня есть надежда, что Инга нас просто не заметит. Стас спокойно укладывает свою руку на мою талию, притягивая меня ближе, и я чувствую, что не могу дышать от растерянности и неловкости. Я осторожно прикасаюсь ладонью к его плечу, словно боюсь обжечься, и вот меня уже ведут в танце. Он достаточно близко, чтобы его лицо стало единственным объектом, на который я могла смотреть, но барин не был моим парнем, и потому я отвернула голову в сторону.

— Я тебе противен?

Он вскидывает бровь, привлекая моё внимание, и я морщусь.

— Не хочу, чтобы ваша невеста ревновала, — качаю головой. — Она и так меня терпеть не может.

— Она ревнует потому, что ты красивая, а не из-за твоей близости ко мне, или потому что ты на меня смотришь, — усмехается.

— Что? — ошарашенно спрашиваю.

То есть, он согласился с Валентиной Игнатьевной не из вежливости?

— Ну, если она считает девушку красивой, то пытается всеми способами избавиться от неё, — поясняет.

А, так это Инга меня красивой считает?

Кажется, барина самого что-то смущает в его словах, потому что он считает нужным добавить:

— Я не это имел в виду. Не то что бы я считал тебя некрасивой, просто это немного неуместно — учитывая, что у меня уже есть невеста.

Я настолько теряю логическую связь в его словах, что даже останавливаюсь: что значит, у него уже есть невеста? Разве я на эту роль претендовала?

— Похоже, вам самому сначала нужно разгрести бардак в вашей голове, — пытаюсь вырваться из его захвата. Голова сама поворачивается в сторону, и я натыкаюсь на пару невероятно злющих глаз. — Вот блин!

Барин переводит взгляд в ту же сторону и тяжело вздыхает, что-то пробормотав себе под нос; меня наконец-то выпускают, и я отхожу на шаг, чтобы увеличить свои шансы на выживание: судя по всему, кое-кто явно задался целью разодрать меня на британский флаг.

— Не волнуйся насчёт Инги, — успокаивает Стас, но это мало помогает. — Она тебя не тронет.

— Звучит не очень убедительно, — нервно поправляю на платье несуществующие складки. — Скорее всего, сегодня ночью за мной приедет катафалк.

Я слышу странные звуки от барина и, недоумённо повернувшись к нему, вижу, что он смеётся. Это настолько чудно — знать, что у него всё же есть чувство юмора — что моё лицо вытягивается от удивления.

— Не думал, что ты такая трусиха, — весело заявляет. — В нашу первую встречу мне казалось, что ты вцепишься мне в глотку, а теперь тебя пугает моя невеста?

— Ну, знаете, у меня всё-таки не полностью отсутствует инстинкт самосохранения, — парирую. — Но в целом, очень неприятно страдать за то, чего я не делала.

— Что именно?

— Инга уверена, что у вас есть ко мне чувства, — хмурюсь. — И не удивлюсь, если она считает, что я собираюсь вас отбить.

— А ты собираешься? — неожиданно спрашивает, вскинув брови.

Да что с ним сегодня такое?

Я чувствую себя беззащитной и неуверенной из-за его поведения, не поддающегося логике, но показать этого никак нельзя. Поэтому я складываю руки на груди и стараюсь выглядеть как можно более безразличной.

— Вы себе льстите, господин Баринов. Такие, как вы, не в моём вкусе.

— А кто в твоём? — продолжает допытываться. — Уж не Филипп ли?

Едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза, потому что это всё равно, что поменять шило на мыло.

— Это не ваше дело.

— Знаешь, тебе лучше быть с ним поосторожнее. Он не из тех, кто остаётся на утро.

Мой рот возмущённо распахивается. Да за кого он меня принимает?!

Будь мы без свидетелей, я бы точно съездила ему по морде, но при таком количестве народа не хотелось ставить Валентину Игнатьевну в неловкое положение. Глаза барина подозрительно блестели, и я поняла, что он попросту издевается надо мной.

— Вы — самый отвратительный человек из всех, кого я встречала, — роняю напоследок.

Чтобы избежать казни, спешу к Сашке, которая лениво потягивала шампанское — наверняка не второй бокал — и со скукой разглядывала обстановку.

— Что новенького? — спрашиваю, лишь бы переключиться на что-то.

— Ну, я получила предложение руки и сердца от девяностолетней мумии, — как ни в чём не бывало отвечает подруга.

— Шутишь?

— Только если тебе смешно, — ворчит и тычет пальце в толпу. — Вон он, разговаривает ба, видишь?

Возле Валентины Игнатьевны и впрямь стоял… эм… мужчина с россыпью родимых пятен на лице и макушке, так что со стороны напоминал мухомора. Заметив взгляд Сашки, он улыбнулся и помахал ей рукой, и Сашка отвернулась, позеленев.

— Ну, у него, по крайней мере, все зубы на месте, — задумчиво роняю. — Увезёт тебя куда-нибудь за границу, будет покупать тебе платья от кутюр и бриллианты — не жизнь, а малина.

— Ты за кого меня принимаешь? — вроде возмущённо предъявляет, но уже через секунду мы с ней обе хохочем.

— Скажешь, что у тебя случилось? — осторожно спрашиваю.

В моих руках незаметно появляется бокал, и я решаю, что ничего страшного не произойдёт, если я выпью один.

— Сейчас мне не хочется об этом говорить, но… Знаешь, когда я здесь, всё это кажется просто плохим сном, мне даже в Англию возвращаться не хочется.

— Так в чём проблема? Останься здесь. Найдёшь себе работу, и со временем всё наладится.

— Ты действительно в это веришь?

— Верю, — киваю.

Да и как не верить, если я сама прошла через нечто похожее? В один день меня предали два родных человека, но жизнь показала, что всё было только к лучшему. В конце концов, теперь я свободна и могу всё начать с чистого листа.

Мы с Сашкой уходим спать около часа ночи. Я бодро смываю косметику в ванной, принимаю душ и практически сразу засыпаю, а утром, не услышав будильник, понимаю, что безбожно опаздываю. Мало того, что вчера пары прогуляла, так не хватало ещё сегодня опоздать. Я буквально слетаю по ступенькам на первый этаж и хватаю еду на ходу, вызывая смешки у Сашки и неодобрение у Валентины Игнатьевны. Инга мою сторону бросила парочку хмурых взглядов, зато барин чуть ли не ржал, за что хотелось запустить ему в глаз оладушком. Я спешно съела свою порцию завтрака и когда уже собиралась убежать из столовой, хозяйка внезапно окликнула меня.

— Подожди секунду, Алина. Ты и так опаздываешь, а автобусы здесь ходят не так часто, поэтому тебя отвезёт Стас — ему всё равно по пути.

— Но у Стаса сегодня выходной… — пытается возразить Инга.

Выходной? В пятницу? Что-то я в этом сомневаюсь.

— Да ничего, я сама… — тоже пытаюсь ускользнуть, но хозяйка непреклонна.

— И слышать ничего не желаю. Будь так любезен, дорогой, отвези девочку.

— Конечно, — отвечает тот и встаёт из-за стола.

Он всегда спокойный как удав? Есть вообще хоть что-то, что способно его растормошить на эмоции?

— Я вполне могу добраться сама, — ворчу и, противореча себе, пристёгиваю ремень безопасности.

— С бабушкой лучше не спорить, — не соглашается.

— Вы можете высадить меня на остановке, подождать немного и вернуться домой.

— По-твоему, все такие же глупые, как ты?

— Эй!

— Я буду похож на идиота. К тому же, раз уж я пообещал бабушке тебя отвезти, то сделаю это, иначе моё слово впредь не будет ничего стоить.

Ну что ж, это достойно похвалы: в наше время очень мало тех, кто держит свои обещания.

Возможно, с этим миром ещё не всё потеряно.

— Вы просто могли бы притвориться, что вам некогда, — продолжаю напрашиваться. — Зачем согласились?

— Ты ещё очень маленькая, — фыркает и щёлкает меня по носу. — Вырастешь — поймёшь.

Давненько я не слышала этой фразы…