Безумный мафиози

Глава тринадцать

Джиа

Я задержала дыхание.

Я не знала, что сейчас произойдет. Я знала только, что это будет плохо.

Если он будет дразнить меня, это будет ужасно. Хуже, чем ужасно. Сегодняшнее утро и так было нерадостным. Я не хотела проходить через это снова.

Но если он действительно доставит мне удовольствие, если я отдамся ему, это будет унизительно. Он возьмет верх, и именно это пугало меня больше всего.

Облизнув пересохшие губы, я выдавила:

— Мне не нужно, чтобы ты заботился обо мне. Позволь мне позаботиться о тебе.

Он лениво покачивал пальцами, то входя, то выходя и вновь проникая в мои чувствительные ткани. Я резко вдохнула, удовольствие пронеслось сквозь меня, как молния.

— Конечно, хочешь, — мрачно сказал он. — Ты una sporca troietta — маленькая девочка, так жаждешь этого. Так нуждаешься.

Мое тело напряглось в направлении источника этого блаженства, преследуя его и делая из меня лгунью.

— Нет, не хочу. Не хочу. Боже, нет. Черт, да. — Неужели я что-то бормотала

Я едва могла следить за разговором, пока он трахал меня своими пальцами.

— Слышишь, какая у тебя мокрая киска для меня? — Смачные звуки заполнили спальню, и мне хотелось умереть от стыда. Он хихикнул. — Я чувствую твой запах отсюда.

Затем его пальцы покинули мою киску, и я слегка расслабилась, пока он не засунул их в дырочку моей задницы, нащупывая. О, черт. Нет, блядь. Я сжалась, надеясь предотвратить то, что, как я подозревала, должно было произойти.

— Расслабься, — пропел он. — Позволь мне войти. Позволь мне ощупать тебя, проверить, не прячешь ли ты оружие.

Чушь. Он не искал оружие.

— Это смешно. Ты же знаешь, что я ничего не прячу.

Он нашел сжатое кольцо мышц и обвел его кончиками пальцев. Я потянулась к удерживающим путам, пытаясь отстраниться от него. Не потому, что мне не нравилось, когда ко мне прикасались. Совсем наоборот.

Мне это слишком нравилось.

И я не хотела, чтобы Энцо использовал это знание против меня.

— Я ничего не скрываю, клянусь. Дай мне пососать твой член. — Я бы сделала ему лучший минет в его жизни. Чего бы это ни стоило, чтобы предотвратить это.

— Чшш. — Наклонившись, он прижался поцелуем к моему пирсингу. — Я только хочу, чтобы тебе было хорошо.

Мое тело предало меня, мгновенно обмякнув при этих словах, и он воспользовался этим. Кончик его пальца проник в мою попку, и знакомое жжение зажгло мой живот — щипок, за которым последовала невероятная радость. Я часто использовала анальные игрушки при мастурбации, и всегда кончала как ракета. Господи, пожалуйста, не дай этому мужчине узнать, насколько я там чувствительна.

Он входил осторожно, давая мне время привыкнуть, все время наблюдая за моим лицом. Я старалась, чтобы выражение моего лица не выдавало ничего из того, что я чувствовала, но, когда он задвигался и запульсировал, я застонала глубоко в горле.

— Cazzo — Блядь, это приятно, нет? — пробормотал он, затем провел языком по моему пирсингу. — Ты грязная девчонка, не так ли? Тебе нравится, когда с твоей задницей играют.

— О, черт.

— Это мое любимое место для введения члена. — Еще один щелчок языком, пока он работал пальцами, и я снова застонала. — Ты можешь взять меня туда, я думаю.

— Ни за что. Ты слишком большой. — Я задыхалась, качая головой взад-вперед на подушке. — Хватит болтать, заставь меня кончить, мафиози.

Он хрюкнул и начал слегка касаться губами и языком моего пирсинга, как бы исследуя ощущения от металла. Она звякнула о его зубы. Давление внутри меня сжималось, скручивалось, как пружина, и я не могла перевести дыхание. Затем его большой палец скользнул в мою киску.

Наполненность, о Господи. Прежде чем я смогла остановить себя, я отчаянно задвигала бедрами, отчаянно, вне себя, насаживаясь на его пальцы и трахая его руку. Я извивалась и ругалась, так близко к оргазму. Мне нужно было это.

Он был там, стремительно приближался ко мне и занимал все пространство в моей нижней половине, поднимаясь от пальцев ног.

— Вот так. Используй мои пальцы, чтобы кончить, — сказал он. — Madre di Dio — Матерь Божья, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел.

Затем он начал вылизывать меня. Он лизал и сосал, как будто я была едой, а он голодал, его внимание было сосредоточено на моем клиторе, кружась и посасывая его, и я вдруг поняла, чего мне не хватало все эти годы. Господи, это было потрясающе. Он овладел моим телом в считанные секунды, как какой-то волшебник киски, потому что я мгновенно захотела кончить. Мои бедра начали дрожать, а легкие не могли втянуть воздух.

И он остановился.

— Нет! — закричала я. Дергаясь, я попыталась приблизить свою киску к его лицу.

Не останавливайся. О, Господи.

Он прижался поцелуем к моему бедру.

— Умоляй меня, Джианна. Умоляй меня заставить тебя кончить.

— Почему ты делаешь это со мной? Ты гребаный психопат! — Я была прямо там, на грани, воздух входил и выходил из моих легких. Я хотела кричать, я хотела плакать. Я хотела вцепиться ногтями в его лицо. Я хотела забраться к нему на колени и скакать на его члене до оргазма.

— Это не те слова. Попробуй еще раз.

Он отстранился, когда я попыталась придвинуться ближе, отказывая мне, его большой палец и пальцы едва входили в меня. Это было ужасно, хуже, чем утром. Я была так горяча и возбуждена, что воздух болезненно ощущался на моей коже.

Два пальца ущипнули мой сосок. Сильно.

— Скажи это, и я позволю тебе кончить.

Мое тело произнесло слова прежде, чем мозг успел сказать ему «не надо».

— Пожалуйста, Энцо. Пожалуйста, заставь меня кончить.

Его рот вернулся к моему клитору, и двумя движениями его языка я забилась в конвульсиях, мое зрение потемнело, когда наслаждение потянуло меня вниз. Стенки моей киски сжались вокруг его большого пальца, а пальцы сжали мышцы моей спины. Я слышала свои крики как будто издалека, кайф был невероятно хорош, лучше любого наркотика, который я когда-либо пробовала.

Казалось, это продолжалось несколько дней, но, вероятно, это были лишь секунды. Когда я спустилась вниз, на смену эйфории пришел стыд. Я умоляла Энцо Д'Агостино, похитителя моей сестры и заклятого врага семьи Раваццани, заставить меня кончить. Я тоже наслаждалась этим. Он прикасался ко мне, и мне это нравилось.

Господи Иисусе. Что со мной было не так? Я опустилась на кровать, потерпев поражение.

Он замедлил свои движения, затем вынул из меня пальцы. Я вздрогнула.

Отсутствие смазки было замечено. Он спустился ниже и лизнул мой вход, покрутившись, чтобы собрать дополнительную смазку, а затем провел языком внутри меня, пронзая меня. Я задыхалась, ощущение застало меня врасплох, но за ним последовал взрыв удовольствия.

Он не останавливался, трахая меня языком и рыча, держа мои ноги так широко, как они только могли.

— Ты такая мокрая, — рычал он. — Мне это чертовски нравится!

— Так хорошо, — пробормотала я, давно потеряв дар речи. — Да, Господи! Как же хорошо!

После еще нескольких толчков языком он перешел к моему клитору, но на этот раз обошлось без дразнилок. Он лизал меня безжалостно, неустанно, пока я не начала дрожать, мои бедра раскачивались в погоне за вторым оргазмом.

Я чуть не слетела с кровати, когда он наконец наступил, мое тело разлетелось на миллион осколков, разрушаясь. Я выкрикивала его имя и напрягалась против удерживающих меня уз, а оргазм все продолжался и продолжался, волна за волной раскаленного блаженства.

Энцо поднялся на колени и начал яростно дрочить свой член. Его взгляд застыл на моей набухшей киске, пока его движения не стали нескоординированными, бедра не зашатались, и горячие струи не заструились по моему животу и груди. Как будто он поомечалпоомечал меня.

Он сжимал, чтобы каждая капля спермы вытекла из его члена на мое тело, а затем уселся, вздымая грудь. Я была вся в нем, жидкость остывала на моей голой плоти. Меня удовлетворял и использовал мужчина, который меньше всего должен был меня привлекать.

— Ты хорошо выглядишь в таком виде. — Он проследил за капелькой жидкости и втер ее в мою кожу.

Смоченная моей спермой. Sei una sporca puttana — ты грязная маленькая шлюшка.

— Наслаждайся, — задыхаясь, произнесла я, — потому что это в последний раз.

— Тебе понравилось. — Он размазал еще больше своей спермы, наблюдая за своими пальцами со странным светом в глазах. — Признай это.

— Временное помешательство, вызванное недостатком пищи.

Он откинул голову назад и рассмеялся.

— Посмотрим в следующий раз? Теперь, когда ты знаешь, как нам хорошо, не думаю, что ты будешь драться так же сильно.

Черт. Это было именно то, чего я боялась.

— Следующего раза не будет, придурок.

Он прикоснулся к моему пирсингу, и я дернулась, резко вдохнув, когда меня пронзила волна похоти. Он мрачно улыбнулся мне.

— Это будет много, много раз, troietta — шлюшка. И ты будешь любить каждую минуту.

От этого обещания у меня по позвоночнику пробежала дрожь, и я больше ничего не сказала. Он скатился с кровати, встал лицом к окнам и потянулся, позволяя мне тайком разглядывать его большое тело. Скульптурные икры и толстые бедра. Твердая, мускулистая задница и подтянутая талия. Его спина представляла собой сложный ряд мышц, обтянутых кожей со шрамами. Здесь были и шрамы, похожие на огнестрельные, и полосы — его били плетью? — и порезы, и ожоги. Неудивительно, что он был сумасшедшим. Никто не мог вынести всю эту боль и остаться в здравом уме.

Я должна была придумать, как противостоять ему. Уничтожить его. Это было то, чего заслуживала моя сестра. Это было то, чего заслуживала и я.

И теперь я была достаточно близко, чтобы уничтожить его. Все, что мне нужно было сделать, это сыграть в те игры, которые он задумал, заставить его поверить в то, что это взаимно, и заставить его ослабить бдительность. Тогда я смогу вонзить нож прямо в его сердце.

Я смогу убить Энцо Д'Агостино.

Все было идеально.

Энцо направился в ванную, а у меня отвисла челюсть. Неужели он действительно оставил меня здесь?

— Развяжи меня, — рявкнула я ему в спину. — Чтобы я могла вымыть твою сперму!

— Я так не думаю. Мне нравится видеть ее там. И это будет хорошим напоминанием для тебя.

Он исчез в ванной, и я остался одна. В постели Энцо Д'Агостино, покрытойпокрытой его спермой.

К чертям мою жизнь.

□

Энцо

Я прошел на камбуз, где несколько членов экипажа работали над сегодняшним обедом. Я попросил обед на двоих в моей каюте, любое блюдо, которое они смогут быстро приготовить, а затем вызвал ремонтников, чтобы они принесли длинную цепь.

В душе после того, как я вышел от нее, я практически дрочил, даже когда моя сперма еще не высохла на ее коже. Я не мог перестать думать о том, как прекрасно она выглядит, как горяча ее киска и попка на моих пальцах. Как отзывчива она была на мои прикосновения. Cazzo — блядь, я хотел играть с ней весь день, довести ее до грани оргазма и отказать ей, хотя бы для того, чтобы увидеть, что я могу заставить ее сделать.

Я не ожидал, что мне так понравится ее есть. Я делал это, чтобы показать, что контролирую ее. Заставить ее умолять, а потом клеймить ее разум и тело, пока она не сделает все, что я попрошу.

Но ее вкус, ощущение ее клитора на моем языке… и этот пирсинг… Я почти потерял сознание. Я не мог остановиться, доводя ее до второго оргазма.

Я никогда не хотел трахаться так сильно. Мне потребовался весь мой самоконтроль, чтобы не вставить свой член в нее и насаживаться на нее, пока я не опустошу себя.

Скоро. Очень скоро.

Никто лучше меня не знал, как действует пытка. Предвкушение было самым худшим, ожидание того, что будет дальше. Это гарантировало, что Джиа будет настороже, на грани, когда я вернусь. Она с нетерпением ждала моих визитов, потому что это означало, что ее голова перестанет кружиться от беспокойства. Все это было частью того, чтобы сломить ее.

Решив, что работа может подождать, я вернулся в свою каюту. Джиа лежала на кровати, сверкая глазами, устремленными на меня. Я сунул руки в карманы, не пытаясь скрыть ухмылку.

— Ты скучала по мне, mia sporca puttana — моя испорченная шлюшка?

— Развяжи меня, ублюдок.

— ТвойТвой рот. Надо будет посмотреть, смогу ли я найти ему лучшее применение позже.

Раздался стук в дверь.

— Prego — проходите! — крикнул я.

Глаза Джии расширились, подозрение наполнило ее выражение.

— Кто здесь? Что ты планируешь?

— Это команда. — Вошли Гектор и еще двое молодых людей, в их руках было все необходимое для обеда на палубе. Они не глядели, пока шли.

Джиа лежалалежала лицом в сторону, ее кожа была тускло-красной. Затем я заметил ее учащенное дыхание и то, как напряглись ее соски. Ей нравилось, что за ней наблюдают? Я должен был это выяснить.

Я растянулся на кровати рядом с ней. Она попыталась отодвинуться, но это было бесполезно, так как она была связана. Я провел пальцем по засохшей сперме на ее гладком животе, пока моя команда работала по другую сторону стекла.

Она дергалась и извивалась, пытаясь уклониться от моих прикосновений.

— Ты пытаешься унизить меня.

Я наклонился, чтобы лизнуть ее сосок, и обрадовался, когда она вздрогнула.

— Я думаю, тебе это нравится.

— Нет.

— А что, если я заставлю тебя кончить, пока они смотрят? — Я осторожно прикусил пик.

Они могли бы видеть, как я емем твою киску и ласкаюласкаю твою попку. Тебе бы это понравилось?

— Нет, — вздохнула она, но уверенности в этом не было. Она слегка выгибалась навстречу мне, хотя, вероятно, не осознавала этого.

Все три члена экипажа намеренно избегали смотреть в сторону моей кровати. Ухмыляясь, я вернул свой рот к ее груди и сильно пососал. Когда я отпустил ее, кожа была красной и пухлой. Я прильнул губами к ее уху.

— Они стараются не смотреть, но ничего не могут с собой поделать, — солгал я. — Как ты думаешь, их члены стали твердыми от вида твоего великолепного тела, разложенного вот так?

Она закрыла глаза.

— Разве ты недостаточно унизил меня на сегодня?

Нет, даже близко нет.

— Ты всегда можешь вернуться в клетку, micina — котенок. Но я не думал, что тебя так легко победить. — Я медленно скользил рукой по ее бедру, давая ей достаточно времени, чтобы понять, что я делаю. — Они все равно наблюдают, хотят тебя. Хотят, чтобы именно они целовали и трогали тебя.

Она задрожала, ее дыхание сбилось, но она ничего не сказала.

Мои пальцы добрались до ее киски, и влага, собравшаяся у ее входа, сказала мне все, что мне нужно было знать. Я ввел в нее два пальца, и ее спина выгнулась. Cazzo — блядь, она была прекрасна. — О, mia sporca puttana — О, моя испорченная шлюшка. Тебе это нравится.

— Отвали, Энцо.

Я продолжил для нее фантазию.

— Мужчины отвлеклись, стали работать гораздо медленнее, чтобы они могли видеть, что я делаю с тобой. — Она задыхалась, а я погружал свои пальцы, трахая ее ими. Я наклонился, чтобы прошептать: — Мне пригласить их присоединиться к нам?

— Не смей, — рычала она и боролась со своими путами.

У меня не было никакого желания делиться ею, но это не означало, что я не мог дразнить ее такой возможностью.

— Ты уверена? Один может трахать твой рот, другой — твою киску. Другой мог бы сосать твои сиськи. Разве ты не хотела бы, чтобы несколько мужчин одновременно поклонялись твоему телу?

Стенки ее киски напряглись, еще больше влаги залило ее лоно.

Да, ей это очень нравилось.

— Дон Д'Агостино, — позвал Гектор, не глядя на кровать, когда он стоял возле двери. — Мы закончили. Хотите что-нибудь еще?

Я продолжал вводить и выводить пальцы из Джианны. Хотя ее глаза были закрыты, она была на грани, ее тело вибрировало от возбуждения и ужаса. Это был пьянящий коктейль, который я хотел попробовать.

— Спасибо, Гектор. Ты принес цепь?

— Да, дон Д'Агостино. Она на столе.

Я лизнул сосок Джии.

— Принеси ее сюда.

Гектор повернулся, чтобы выполнить мою просьбу, а Джиа зашипела:

— Я ненавижу тебя.

Если бы ее киска не сжимала мои пальцы так, словно не хотела, чтобы я уходил, я мог бы ей поверить.

Гектор прикрыл глаза и швырнул тонкую цепочку в мою сторону. Она упала на пол в пяти футах от кровати. Я пожалел его.

— Можешь идти, — сказал я, убирая руки от Джии и поднимаясь с кровати, чтобы забрать цепочку.

Члены экипажа исчезли. Я расстегнул ограничители вокруг ног Джиа, затем нашел в ящике толстый кожаный наручник на лодыжку и закрепил его на ее правой ноге. Она ничего не сказала, когда я освободил ее руки, только опустила руки и передернула плечами.

Я начал протягивать цепочку через металлическую петлю на наручнике. Она спросила:

— Что ты делаешь?

— Закрепляю тебя, а потом кормлю обедом.

— Разве мы уже не играли в эту игру?

— Да, но я должен быть уверен, что ты не прыгнешь за борт снова.

— Тебе не нужно об этом беспокоиться. Я точно не буду.

— Прости меня, что не верю тебе. — Нагнувшись, я обмотал другой конец цепи вокруг основания кровати, затем закрепил его наручниками. Если она не сможет поднять кровать, прикрученную к полу, она никуда не уйдет. Я сделал движение рукой.

— Вставай, зверушка. Иди поешь.