Безумный мафиози

Глава двадцать девять

Энцо

Величественная и внушительная школа-интернат раскинулась на фоне английской сельской местности. Серый камень гармонировал с небом, и я не мог представить себе более унылого места. Я ненавидел то, что мои дети прожили здесь четыре года.

Но это был уже не их дом.

Мы с Джией прилетели в Англию после того, как провели вместе ночь в Париже. Я с самого начала хотел, чтобы она была здесь, чтобы мои дети знали, что она для меня значит.

Она была для меня всем, так же как и они.

Я держал ее за руку на заднем сиденье машины, моя нога подпрыгивала от волнения. Свободной рукой она листала телефон, читая, что мои люди сделали с ЛаКроком накануне вечером, на ее губах играла улыбка.

— Должен ли я был убить его, micina — котенок? — спросил я.

— Нет, это намного, намного лучше. Я имею в виду, ты его унизил.

Видео стало вирусным за одну ночь. Мои компьютерщики загрузили его с анонимного аккаунта, а затем поделились видео достаточно много раз, чтобы оно начало распространяться. Вскоре оно взорвалось. Миру нравилось, что влиятельная знаменитость была уничтожена.

ЛаКрок так и не смог оправиться.

На видео он был полностью обнажен, отключился на диване от наркотиков, которые он принял во время изнасилования, на его шее висела табличка:

Сегодня я пытался накачать и изнасиловать девушку, но она подменила нам напитки.

Слова «Я насильник» были вырезаны на его животе скальпелем. ЛаКрок будет носить эти шрамы до конца жизни.

Мы остановились, и я выскочил из машины. Я увозил своих детей из этой забытой Богом страны в Неаполь, где им самое место.

Я обошел вокруг, чтобы помочь Джии выйти из машины. Вито вышел с переднего сиденья и сказал:

— Удачи. — Он похлопал меня по спине.

На входе я представился мистером Перетти, и нас быстро провели в кабинет директора. Мистер Пейн вышел сразу же, его брови были озабочены. Он пожал мне руку, когда я представил Джию, а затем провел нас в свой кабинет.

— Мистер Перетти, это совершенно неожиданно. Нас не уведомили о предстоящем визите.

Как будто мне не было плевать. Спокойно я сказал:

— Я здесь, чтобы забрать своих детей из вашей школы и отвезти их домой.

— Но… — Директор смотрел между мной и Джией, поворачивая голову. — Здесь все делается по-другому. Есть процедуры и правила. Вы должны подождать до конца семестра…

— Сейчас, Пейн. Заберите моих детей прямо сейчас, или вас ждет ад.

Мистер Пейн уставился на Джию, вероятно, думая, что моя женщина вмешается или будет более мягкой, чем я.

— Мисс, — беспомощно начал он.

Она подняла ладони.

— О, не смотрите на меня. Я просто женщина, которую он трахает. Понимаете, очень много.

Лицо Пейна исказилось, словно он проглотил лимон.

— Это совершенно возмутительно. Мы очень престижное учреждение. Вы не можете входить сюда, угрожать и делать непристойные замечания.

Джиа наклонила голову ко мне, на ее губах играла ухмылка.

— Я не думаю, что мы ему очень нравимся, amore — любимый.

Я наклонился ближе и погладил ее по щеке.

— Ты чувствуешь себя оскорбленной, micina — котенок? Мне не нравится, когда ты чувствуешь себя оскорбленной. Должен ли я заставить его извиниться перед тобой?

Пейн быстро вскочил со своего места и направился к двери.

— Теперь в этом нет необходимости. Позвольте мне просто посмотреть, сможем ли мы найти ваших детей, мистер Перетти, и мы отправим всех вас в путь.

Он закрыл за собой дверь, оставив нас с Джией наедине. Она прикусила губу, ее глаза плясали. Я уже трахал ее во время полета сюда, но я чувствовал, как во мне поднимается потребность в ней, впиваясь когтями.

— Тебе когда-нибудь хотелось трахаться на столе директора школы?

— Да. В последний год средней школы³.

Ревность пронзила мою грудь и сделала мой рот кислым.

— Кто был этот мальчик?

— Кто сказал, что это мальчик?

Я откинула голову назад и рассмеялась.

— La mia troia — Моя шлюшка! Это был директор школы?

— Один из учителей. Ему было двадцать пять и он был шведом. Я соблазнила бедняжку.

— Держу пари, у него не было ни единого шанса против тебя. — Я целовал ее крепко, используя зубы и язык, пока она не заскулила.

Когда мы оторвались друг от друга, она сказала:

— Он был ужасным ловеласом, больше беспокоился о том, что его поймают, чем о том, чтобы я кончила.

Я обхватил ее грудь поверх блузки и ущипнул за сосок. Она наградила меня вздохом. Я сказал:

— Для меня это не проблема.

— Да, но твои дети уже в пути. Мы не хотим, чтобы они видели это.

— Я закрою дверь.

Она посмотрела на стол, словно раздумывая, и мое сердце сильно забилось. Madre di Dio — Матерь Божья, эта женщина.

— Этот засранец заслуживает того, чтобы вернуться и обнаружить, что весь его стол залит спермой, — сказала она. — Как быстро ты можешь…?

Дверь открылась, и появился мистер Пейн.

— Вы оба должны пройтти со мной. Дети найдены и собирают свои вещи.

— Есть ли что подписать? — Я махнул рукой в сторону его стола.

— Я прослежу, чтобы формы освобождения были отправлены вам по электронной почте. На их составление уйдет немало времени, и нет причин заставлять вас ждать.

Другими словами, он хотел, чтобы мы ушли. Это меня вполне устраивало.

Он провел нас обратно по коридорам к входу. У дверей он протянул руку, которую я пожал.

— Мои наилучшие пожелания вам и вашим детям, мистер Перетти. Они блестящие ученики. Для меня было честью принимать их здесь последние несколько лет.

Кивнув в сторону Джии, директор поспешил прочь, словно не мог убежать достаточно быстро. Джиа хихикала, пока мы спускались по ступенькам.

— Не думаю, что он скоро примет твоих детей.

— Хорошо, потому что я оставлю их с собой. Но всю дорогу домой я буду думать о том, как трахнуть тебя.

— Я могу попросить Эмму прислать мою старую школьную форму, если хочешь.

Я представил ее в маленькой клетчатой юбке, склонившуюся над моим столом с волосами в косичках. Я схватил ее и прорычал ей на ухо:

— Скажи ей, чтобы она прислала в течении одного дня.

Вито выпрямился, прислонившись к борту машины.

— Что случилось? Где Лука и Никола?

— Идут, — сказал я. — Они предпочли, чтобы мы ждали здесь.

Мой брат изучил мое лицо, а затем лицо Джии.

— Что вы двое там делали?

Джиа засмеялась и обвила руками мою шею.

— Он думает, что мы устроили сцену, il pazzo — безумный.

Я поцеловал ее, счастливее, чем когда-либо мог себе представить. Как только я верну своих детей, жизнь станет идеальной. Двери распахнулись, и в них появился мой сын. Уже не маленький мальчик, но еще не мужчина. Хотя я видел его по видеосвязи и во время наших летних каникул, ничто не могло подготовить меня к тому, что я увижу своего сына прямо перед собой навсегда. Я моргнул, мое горло внезапно сжалось.

— Лука.

Я дошел до него за четыре шага и притянула его к себе. Он почти доставал мне до подбородка, и его руки были сильными, когда обнимали меня в ответ.

— Папа. Я не могу поверить, что ты здесь.

— Figlio mio — Сын мой. — Я втянул рваный воздух и прошептал: — Я больше никогда тебя не отпущу.

— Ты меня раздавишь.

Усмехнувшись, я отпустил его.

— Пойдем. Поздоровайся со своим дядей Вито. Потом есть кое-кто, кого я хочу, чтобы ты…

Дверь медленно открылась, и молодая девушка выкатила на лестничную площадку свой чемодан. Это была моя принцесса.

— Никола.

Она заправила волосы за уши. Они были длиннее, чем я помню, и были собраны в хвост. Она была великолепна. Я тут же обхватил ее руками и поднял с земли.

— О, как я по тебе скучал.

Она обняла меня в ответ.

— Ciao, Papà — Привет, папа. Я думала, ты сказал, что не придешь за нами.

— Все изменилось. Теперь вам обоим безопасно возвращаться домой.

— О.

Я отпрянул назад, чтобы увидеть ее лицо.

— Ты разочарована?

— Нет, но что мы будем там делать? Мы будем ходить в итальянскую школу?

— Давай побеспокоимся об этом, когда вернемся домой. Иди поздоровайся с дядей и Джией. — Я подвел Нику ближе к машине. Вито хлопал Луку по спине, а Джиа держалась в стороне, выражение ее лица было неуверенным.

Никола отпустила мою руку и подошла к Джии.

— Я Никола.

Глаза Джии немного расширились, но затем она протянула руку.

— Привет. Я девушка твоего отца, Джиа.

— Девушка? — Лука повернулся ко мне. — Hai una ragazza — У тебя есть девушка?

Я одарил его плоской улыбкой, полной предупреждения.

— Передай привет Джии. Она будет жить с нами.

Мой сын пожал руку Джии.

— Привет, я Лука.

— Привет, Лука, — сказала Джиа.

Лука держал ее за руку, говоря мне:

— Lei è uno schianto, Papà — Она просто сногсшибательна.

Я закатил глаза, когда Вито разразился смехом.

— Садись в эту чертову машину, Figlio — сын. Я поцеловал голову своей дочери. — И ты принцесса.

Когда я сел во внедорожник, я обнаружил, что Ника сидит рядом с Джией. Лука ждал меня на заднем сиденье. Я сел, и машина начала движение, увозя нас в аэропорт. У меня перехватило горло, когда я услышал, как Ника спрашивает Джию о ее прическе. Но я не могл слушать дальше, потому что Лука начал говорить.

— Могу ли я по-прежнему играть в регби в Италии, папа?

— Если хочешь. Но футбол лучше.

— Это скучно.

Я не хотел обсуждать регби.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать, — тихо сказал я. — О той ночи, когда меня похитили, когда тебя привезли в дом на пляже.

Лицо Луки застыло, и он поднялся.

— Что такое?

Ника мало что помнил о той ночи, когда Раваццани забрал их из постели, но Лука помнил. Для него это были не самые приятные воспоминания, поэтому ему нужно было быть готовым.

— Та женщина в ту ночь, которая сказала тебе, что все будет хорошо?

— Я помню ее.

— Моя девушка — сестра той женщины.

— Разве эта женщина не замужем за Раваццани?

— Да. Джия — своячнеца Раваццани.

Его брови поднялись вверх.

— Che cazzo — Какого черта?

— Мы с ним заключили своеобразный мир, и она была частью этого процесса. Но я хотел, чтобы ты знал.

Он долго смотрел в окно, острые углы его лица так похожи на мои. Я дал ему время все переварить, и он наконец повернулся ко мне.

— Она делает тебя счастливым?

— Очень.

— Хорошо. Мне стоит начать изучать регбийные команды в Неаполе? Я предполагаю, что ты отправляешь нас в итальянскую школу, так что мне, вероятно, придется вступить в местный клуб.

Это было все? Неужели Лука просто смирился с тем, что это касается Джии, и снова перешел к регби?

Я указал на его телефон.

— Почему бы тебе не начать изучать школы?

— Лука не должен быть единственным, кто выбирает нашу школу. — Ника наклонилась, чтобы видеть меня со своего места. — Я тоже хочу иметь право голоса.

— Я старше, — сказал мой сын, его внимание теперь было приковано к телефону. — Я должен выбирать.

— Нет, это не так. Мозг девочек развивается быстрее, чем у мальчиков, так что технически мне столько же лет, сколько и тебе.

Лука фыркнул.

— В твоих мечтах.

— Папа, скажи ему что он не прав. Скажи ему, что у меня есть право голоса.

Пока они продолжали спорить, я посмотрел на Джию и обнаружил, что она наблюдает за мной.

— Поздравляю, — произнесла она, и все беспокойство и тревога, которые я носил в себе последние четыре года, растаяли. После того, что казалось вечностью, я вернул своих детей навсегда. У меня была моя империя, и у меня была Джиа. Это было больше, чем я когда-либо надеялся.

Иногда злодей в конце концов оказывался на высоте.