Безумный мафиози

Глава семнадцать

Энцо

Я поднялся по лестнице и вошел в офис. Массимо и Вито оба были там, и они оторвались от своих телефонов, когда я вошел внутрь. Я проигнорировала их шокированные выражения.

Я понимал их беспокойство. Я тоже не был уверен, что, черт возьми, со мной происходит. Я чувствовал себя сбитым с толку, злым и на грани безумия. Секс с Джией оказался лучше, чем я ожидал, но это все равно не объясняло ту привязанность, которую я проявил к ней потом, глупо целуя и восхваляя ее, как любовницу.

Она, без сомнения, смеялась надо мной там, внизу, довольная тем, каким идиотом я стал для нее. Думая, что ее волшебная киска сделала меня слабым, что она может контролировать меня своей тугой киской и тихими вздохами.

Худшая часть? Я не был уверен, что она не сможет.

Слабый и усталый, я забрался к ней в постель прошлой ночью, нуждаясь в том, чтобы снова почувствовать ее мягкую кожу на себе, когда я спал. Она прижалась ко мне, вздыхая во сне, и темнота в моей голове на короткое время отступила.

Это привело меня в бешенство.

Вито заговорил первым.

— Ты в порядке? Мы слышали драку. И твоя рука кровоточит.

Я не ответил.

Взгляд Массимо был настороженным, когда я сел за свой стол.

— Энцо, я клянусь. Я не сделал ничего неподобающего.

— Нет? Значит, это не ты приносил ей вино и еду? Подарил ей бикини и посидел с ней в горячей ванне?

— Да, но…

Я ткнул пальцем в рабочий стол.

— Я же сказал тебе, что никто не видит ее, кроме меня. Я же говорил тебе держаться от нее подальше.

— Mi dispiace — мне жаль! — Он хлопнул ладонями по подлокотникам и вскочил со стула. — Но мне чертовски скучно. Мы на этой яхте целую вечность, и никогда ничего не происходит.

Я в мгновение ока оказался за своим столом. Мои пальцы сомкнулись на горле моего брата, и я прижал его к стене, пригвоздив к месту.

— Что происходит на этой яхте, ты, кусок дерьма, так это то, что ты остаешься в живых. Я держу тебя здесь, чтобы мы все, блядь, остались живы! Я держу своих детей в Англии, подальше от себя, чтобы они остались живы!

— Полегче, вы оба. — Вито был рядом, оттаскивая меня. — Все на взводе, понятно? Нет причин драться.

Я отступил назад.

— Перестань вести себя как эгоистичный мальчишка, Массимо, и держись от нее подальше.

— Я не пытаюсь трахнуть ее, клянусь, — сказал он. — Но ты должен признать, что на нее приятно смотреть.

Красный туман окутал мой мозг, и я сделал выпад, готовый пустить ему кровь. Внезапно Вито преградил мне путь.

— Успокойся, — сказал он. — Никто не собирается прикасаться к ней, ясно?

Я ткнул пальцем в лицо Массимо.

— Убирайся! Мне нужно сделать несколько звонков и ответить на электронные письма. Знаете, скучные вещи, которые приносят нам деньги и позволяют нам оставаться в живых.

Направляясь к своему креслу, я услышал, как Вито сказал Массимо:

— Убирайся отсюда.

Ранее, когда я услышал, как Массимо и Джиа смеются на моей палубе, я как раз обновлял электронную таблицу. Вместо того чтобы открыть его снова, я проверил свою электронную почту.

Я сел, когда увидел, что меня ждет. Отчет Стефано о Джии.

Я нетерпеливо нажал на него, отчаянно желая узнать все, что мог, об этой женщине. Все началось с основной информации, с ее возраста и семьи, где она выросла и ходила в школу. Я продолжал прокручивать страницу. Затем были ее друзья, где она жила в колледже и ее оценки.

И ее бывший парень.

Чего блядь?

У Стефано была фотография, пост в социальных сетях, на которой Джиа улыбается какому-то мудаку, обнимая ее одной рукой. Грейсон Уэббер.

Стиснув зубы, я читаю дальше.

Она застукала Грейсона за перепиской с другой женщиной, Джулией Дельгадо, с которой он тайно встречался на стороне. Отношения внезапно оборвались.

Этот долбоеб трахнул другую женщину за спиной Джии?

Что за идиот! Такая женщина, как Джиа, в твоей постели, а ты ей изменяешь? Ей было лучше без него.

Я продолжал читать. Там были фотографии с выставки дизайна, на которую Джиа ходила в университете, что объясняло эскизы, которые я видел в своей комнате прошлой ночью. Она хотела стать дизайнером одежды.

— Когда мы в следующий раз достигнем порта? — спросил я своего брата, который работал за своим столом рядом с моим.

Вито посмотрел на время.

— Мы заправили топливный бак в Каннах, так что это ненадолго. Тебе что-то нужно? Я могу распорядиться, чтобы это доставили.

— Мне нужен электронный блокнот для рисования и стилус. Пусть они установят на него программное обеспечение для дизайнера одежды.

У Вито отвисла челюсть.

— Скажи мне, что ты шутишь.

— Ты бы предпочел, чтобы я посадил ее обратно в клетку?

— Конечно, нет. Но подарки?

— Ты тот, кто хотел, чтобы я относился к ней по-доброму, не так ли? — Я продолжал прокручивать отчет. — И это не столько подарок, сколько разменная монета.

Это, должно быть, удовлетворило моего брата, потому что он вернулся к своей работе и оставил меня в покое. Наконец-то я нашел то, что искал. Отчет о состоянии здоровья Джии.

Она не солгала насчет ВМС — внутриматочная спираль, и это было облегчением. Кроме того, по состоянию на ее последнее обследование, которое было непосредственно перед ее переездом в Милан, у нее не было заболеваний, передающихся половым путем. И после Грейсона не было ни одного мужчины.

Для женщины, которая любила секс так сильно, как Джиа, она была не так активна, как я предполагал. Неужели тот парень, который изменил ей, разбил ей сердце?

И почему меня волновало, будет ли ответ утвердительным?

□

Джиа

В тот же вечер двигатели снова заработали.

Я сидела на палубе, скучающая и беспокойная, вокруг нас был темный океан. После ухода Энцо я отмокла в горячей ванне, а затем приняла душ. Я надела шорты и топ из кучи одежды, которую принес Массимо. На каждом шагу я ожидала, что мой похититель войдет в номер и будет насмехаться надо мной, а затем заставит меня раздеться. Чтобы поставить меня на колени и заставить умолять.

Вот только дверь оставалась закрытой.

По крайней мере, я заслужила еду. Разве он не знал, что я умираю с голоду? У меня был маленький холодильник, полный бутилированной воды, но этого было недостаточно.

Очевидно, он думал, что может трахнуть меня, а потом игнорировать. Что я буду оставаться на месте, как хороший маленький питомец, даже когда я не буду прикована. Думаю, ему было все равно, умру я с голоду или нет. Сесилия обычно приносила мне еду, но после ухода Энцо сегодня днем от нее не было и следа.

Иди ко мне, моя прекрасная развратница.

Поморщившись, я поковыряла свой облупившийся лак на ногтях. И почему бы ему не предположить, что он может обращаться со мной как с дерьмом? Я так легко раздвинула для него ноги, сказала ему все, что он хотел услышать. Вероятно, он пересказывал весь этот опыт своим братьям, и все они смеялись над тем, в каком отчаянии я была. Какой распутной, какой жалкой.

К черту это.

Я не была отчаявшейся или жалкой. Он не мог так обращаться со мной и выйти сухим из воды. Я всегда говорил Эмме постоять за себя, так почему же я не последовал своему собственному совету? В прошлом, когда кто-то причинял мне зло, я заботилась о последствиях.

Я была Джией, блядь, Манчини. Я бы не позволила этому мудаку контролировать меня.

Поднявшись, я прошла через спальню в пустой кабинет. Я намеренно не смотрела на ковер, продолжая путь в основную часть яхты. У меня было достаточно напоминаний о том, что произошло раньше, больше не нужно.

Впереди раздался смех, и я пошла на звук. Смех приравнивался к счастью, а это означало, что Энцо явно ни при чем. Хорошо. Я могла бы обойтись без того, чтобы не видеть его самодовольного лица.

Я вошла в то, что было столовой, и обнаружила Массимо и Вито за столом. Их улыбки погасли, когда они увидели меня.

— Синьорина! — Сказал Вито, вставая и изучая меня с головы до ног. — Что ты делаешь?

— Ищу еду, — Я указала на тарелки на столе. — Ты не возражаешь?

— Вовсе нет. — Ответил Массимо. Он встал и пододвинул мне стул. — Пожалуйста, присоединяйтесь к нам.

— Спасибо. — Я села и начала наполнять пустую тарелку курицей пиката в лимонно-каперсовом соусе.

Вито налил мне бокал белого вина.

— Он снял с тебя целью. Я этого не ожидал.

Я тоже. И оказалось, что Энцо не посвятил своих братьев во все подробности того дня.

— Полагаю, твой брат полон сюрпризов.

Двое мужчин обменялись взглядами, которых я не поняла, поэтому я переключила свое внимание на еду. Черт, это было хорошо. Сочная и маслянисто-нежная курица таяла у меня во рту.

— Боже, это потрясающе, — пробормотала я. — Тот, кто готовит еду на этой лодке, стоит каждого пенни.

Массимо хитро ухмыльнулся.

— Я это приготовил.

— Вау, Мас. Это действительно чертовски вкусно.

— Бери столько, сколько захочешь, — сказал Вито. — Если бы я знал, что он не принесет тебе ужин, я бы послал что-нибудь.

— Кстати, о Люцифере, где он?

Массимо усмехнулся, пока Вито не бросил на него неодобрительный взгляд.

— Он в офисе, работает допоздна, — сказал Вито.

— Мне жаль, если я причинил тебе сегодня неприятности, красавица, — сказал Массимо, хотя его сверкающие глаза сказали мне, что он не так уж раскаивается.

— Не беспокойся. — Я взяла кусочек хлеба и обмакнула его в соус пикката. — Твой брат — мудак. Ничего из того, что ты сделал, этого не меняет.

— Было бы мудро с твоей стороны не злить его, Джиа.

Этот совет был от Вито, который действительно начинал выводить меня из себя.

— Хочешь, чтобы я носила на себе больше одежды, Вито? Таким образом, я больше не буду соблазнять его своими женскими уловками.

— Слишком поздно для этого, — пробормотал Массимо.

— Чего вы оба не понимаете, — огрызнулась я, — так это того, что я не хочу быть здесь. Я не пытаюсь соблазнить твоего брата.

Массимо поднял ладони, сдаваясь, а Вито просто потягивал вино. Я сосредоточилась на еде. После нескольких минут молчания я больше не смогла этого выносить.

— Я заметила, что двигатели снова заработали. Так куда мы направляемся? Я слышала, в Сидерно есть несколько хороших пляжей.

— Мило, — сказал Массимо. — Ты очень забавная, красавица.

— Брат, — прошипел Вито, затем произнес длинную цепочку быстрых итальянских слов. Массимо закатил глаза, но промолчал. Хотела бы я понять этот обмен репликами. Вито разозлился, что Массимо сделал мне комплимент?

— Я тебе не нравлюсь, не так ли? — спросил я Вито.

Он постучал кончиками пальцев по столу и долго смотрел на меня.

— Не имеет значения, нравишься ты мне или нет. Я не хочу, чтобы женщина — не меньше, чем Манчини, — создавала проблемы между братьями.

Братья, множественное число? Массимо разговаривал по телефону, не обращая на меня ни малейшего внимания, поэтому он пропустил выражение ужаса, которое, несомненно, было на моем лице. Неужели Вито действительно беспокоился, что я начну спать и с его младшим братом? Господи, как будто я это действительно сделаю. Массимо меня не интересовал в этом смысле.

Знакомый голос крикнул:

— Вито! Где ты?

— Здесь! — ответил Вито.

Я замерла, затем заставила все свои мышцы расслабиться. Я не делала ничего плохого. Если ему не понравилось, что я ужинаю здесь, это будет чертовски плохо. Я потянулась за еще одной куриной пиккатой.

Энцо поспешил в комнату со стопкой бумаг в руке, быстро бормоча по-итальянски, и остановился, увидев меня, сидящую за столом. Я продолжала жевать, смело встречая его удивленный взгляд. Твой питомец сорвался с поводка, мафиози!

Он принял душ и переоделся после нашей эпической вечеринки в его офисе, но его волосы были растрепаны, как будто он провел по ним руками в отчаянии. Он не был похож на человека, который только что испытал лучший оргазм в своей жизни.

Нет, наверное, это была только я.

Все равно. Я надеялась, что след от укуса на его руке чертовски болит.

— Присоединяйся к нам, — сказал Массимо, указывая на пустой стул.

— Или не делай этого, — сказала я. — Серьезно, пожалуйста, не надо.

— Я и не подозревал, что все едят, — сказал он низким угрожающим голосом. — Я думаю, я тоже поем.

Трахни меня.

Он опустился на крайнее сиденье, напротив меня, и налил бокал вина. Затем он протянул руку и снова наполнил мой бокал.

— Наслаждаешься едой?

Откусив еще кусочек, я сказала:

— Это лучшее, что я брала в рот с тех пор, как меня похитили. — Получи, Энцо.

Уголок его рта дернулся, прежде чем он повернулся к своим братьям.

— Вы оба. Вон.

Массимо практически вскочил со стула и вышел из комнаты. Вито пошел медленнее, не забыв перед уходом обменяться взглядом с Энцо. Это было похоже на то, что делали мы с Эммой, безмолвное общение, которое Фрэнки называла слиянием наших мыслей. Были ли Энцо и Вито настолько близки, что могли читать мысли друг друга?

Когда мы остались одни, Энцо потянулся за куском хлеба. Он обмакнул его в тарелку с оливковым маслом и откусил кусочек. Я старалась не смотреть на его рот или сильную челюсть, пока он жевал.

— Что ты здесь делаешь, котик?

— Ем. — Я указала на свою тарелку. — Ты что, забыл, что заключенным нужна еда?

Внезапно, мощным толчком, он столкнул все тарелки и блюда со стола на пол. Я смотрела, разинув рот, как все рухнуло на землю, вся эта великолепная еда теперь пропала даром. Участок деревянного стола перед ним теперь был свободен.

— Иди сюда. — Он протянул руку, его темные глаза сверкнули в верхнем свете.

— Зачем? — Я не верила, что он не сделает чего-нибудь ужасного.

— Вставай и иди сюда со своей сексуальной задницей, детка.

— Или?

— Тогда ты возвращаешься в клетку.

Я не была уверена, что он это имел в виду, но я не могла рисковать. Кроме того, он уже сделал самое худшее. Он трахал меня, и мне это нравилось. Хуже этого не было ничего.

Высоко подняв подбородок, я встала и подошла к нему, и когда я была в пределах досягаемости, он схватил меня за запястье и отодвинулся, чтобы освободить мне место между его бедер. Прежде чем я смогла сопротивляться, он встал, схватил меня за бедра и поднял на стол. Затем он возвышался надо мной, окружая меня, пока я сидела на столе.

Он наклонился и провел носом по моей щеке, его руки легли мне на талию. Близость означала, что я могла чувствовать запах какого-то цитрусового мыла или шампуня. Я могла видеть жесткую щетину, покрывающие его челюсть, крошечные янтарные искорки в его глазах. Я ненавидела то, что не могла перестать замечать эти вещи. Хуже того, я находила их привлекательными.

Я была так отвлечена, что не заметила, как он расстегнул мои шорты.

— Что ты делаешь? — сказала я, мой голос был более хриплым, чем мне бы хотелось. — Я очень расстроена из-за того, что произошло ранее, Д'Агостино.

— Я же говорил тебе. Я ем. — Он положил руку мне на грудь и прижал спиной к столу. Затем одним быстрым движением он обнажил меня ниже пояса.

О, черт. Он имел в виду меня.

Я уставилась в потолок и попыталась придумать причину, по которой я должна положить этому конец. За исключением того, что возбуждение, скачущее по моим венам, умоляло меня позволить этому случиться. Я вспомнила, как хорош он был в оральном сексе, как он точно знал, на какие кнопки нажимать, чтобы заставить меня кончить так сильно, и мне захотелось испытать это снова.

Опустившись обратно в кресло, он покрыл поцелуями внутреннюю поверхность моего бедра, и мурашки побежали вверх и вниз по моим ногам.

— Нечего сказать?

Как и следовало ожидать, его самодовольное удовлетворение вызвало у меня сарказм.

— Тебе нужны подсказки?

Он усмехнулся мне в кожу, его руки широко раздвинули меня.

— Я уже хорошо знаком с твоей киской, так что нет. Но не стесняйся кричать так громко, как тебе нравится. Кричи так, чтобы вся яхта знала, кому ты принадлежишь.

Боже, я не должна была находить это таким горячим. Это было неправильно, и все же я была в восторге от мысли, что все меня слышат, что все знают, что Энцо делает со мной прямо сейчас у всех на виду.

Кто-нибудь может пройти мимо и увидеть нас.

Я задрожала, моя киска сжалась. Должна ли я была бороться с ним из-за этого? Я была сбита с толку, опьянена желанием и гораздо более возбуждена, чем хотела признать.

Его язык коснулся моих складок, и я втянула воздух.

— Ммм, — пророкотал он. — Ты такая мокрая. Это из-за меня?

Я ахнула, когда он лизнул мой вход по всей длине.

— Это из-за куриной пиккаты.

Кончик его языка играл с моим пирсингом, двигая его вокруг и заставляя меня извиваться. Каждый завихрение и щелчок посылали маленькие искорки через мою сердцевину.

— Блядь, — прошептал он. — Это для меня. Тебе нравится возможность того, что кто-то увидит, как я съедаю тебя, что все услышат, как ты кончаешь.

Я это сделала. Я действительно, на самом деле это сделала.

— Возможно, но все, что ты делаешь, это говоришь, так что я думаю…

Он пососал мой клитор, и это заставило меня заткнуться.