Дело леди Евы Гор

Глава 50. Есть ли выход?

Утро выдалось пасмурным и морозным. Светлый рассвет пробирался сквозь плотные занавеси, ложась бледными полосами на стол, где уже стояли чайник с ароматным травяным отваром и корзина свежеиспечённых булочек от господина Генри. Воздух был напоён запахом тёплой сдобы, лёгкой горечью заварки и… напряжением.

Я сидела у окна, глядя, как редкие прохожие спешат по своим делам. Внутри меня кипели мысли, не давая покоя. Семья барона Селбриджа. Жена, две дочери… Что с ними делать? Они не виноваты в грехах отца и мужа, но общество не будет к ним столь снисходительным. Позор отца ляжет и на их плечи. И как бы я ни старалась убедить себя в собственной беспристрастности, внутри всё сжималось при мысли об Иоланде. Её лицо всплыло в памяти, как отражение в мутной воде. Надменная, язвительная, но... всего лишь пешка в мужской игре, как и я когда-то.

Барон будет признан изменником короны. Его вина неоспорима, доказательства весомы. Закон суров к родным предателя, и даже если они непричастны к его преступлениям, клеймо позора ляжет и на них. Баронесса и её дочери вполне могут оказаться не в уютных гостиных, а на рудниках. Таков жестокий порядок вещей: корона требует не только возмездия, но и урока для всех остальных. Одна ошибка главы семьи — и за неё платят все, кто носит его имя. Так было со мной.

«Рудники...» — слово будто металлическим привкусом отозвалось на языке. Холод, голод, нескончаемый труд. Рудники — это ни метафора, ни угроза для красного словца, а реальность, где ломаются люди. И никто не скажет этого вслух, но общество будет наблюдать за их падением с тем же жадным интересом, с каким оно аплодировало их успеху.

В этот момент дверь распахнулась, и в столовую стремительно вошёл Джеральд. Лицо сосредоточенное, губы сжаты, но в глазах ликование. Мужчина склонился ко мне, стараясь говорить так, чтобы никто, кроме нас, не услышал:

— Миледи, дознаватели герцога сегодня арестовали барона Селбриджа. Его уже сопроводили в городскую тюрьму.

Слова оглушили, упали тяжёлым грузом. Сердце на мгновение замерло, прежде чем рвануться в бешеном ритме.

— Кто санкционировал арест? — спросила я, прищурившись.

— Приказ пришёл из секретариата Его Величества. Доказательства приняты без дополнительной проверки.

Я молча кивнула, ощущая, как внутри смешивается удовлетворение от результата проделанной работы и странное чувство ответственности за судьбу семьи барона. Этот момент был неизбежен. Всё шло к нему.

Город уже взбудоражен — слухи разносятся быстрее ветра. Арест одного из самых влиятельных людей Марвеллена не останется без последствий. Я отодвинула нетронутую чашку в сторону и позвала Эдвина, старшего сына Мэри, который всегда крутился неподалёку, стараясь быть полезным.

— Принеси мне, пожалуйста, бумагу и чернила. Срочно.

Мальчишка метнулся прочь, и вскоре на столе оказались необходимые вещи. Пальцы сами выводили на бумаге строчки:

"Графине Стерлинг.

Прошу о встрече в ближайшее время. Вопрос не терпит отлагательств.Е.Г."

Сложив записку, я запечатала её простым заклинанием и протянула Эдвину вместе с серебряной монеткой.

— Передашь эту записку лично графине. Никому другому. Скажешь её дворецкому, что тебя послала герцогиня Гровенор. И передай ему эту монету — она убедит его, что дело срочное. Вернёшься сразу, как получишь ответ. Всё понял?

Мальчик кивнул и помчался выполнять поручение.

Оставшись наедине с Джеральдом в ещё пустой столовой, я встала и прошлась между столиков, машинально поправляя хвойные веточки в вазочках, стараясь прогнать напряжение.

— Этот арест — начало падения многих, — тихо сказала я. — Теперь нужно действовать на опережение.

Джеральд ничего не ответил, лишь молча кивнул.

Спустя час Эдвин вернулся, запыхавшийся, но довольный.

— Миледи, графиня ждёт вас в «Имбирной розе» к полудню.

Я сдержанно поблагодарила мальчишку, вручая честно заработанный медяк и, спрятав записку, велела подать карету.

«Имбирная роза» — это крафтовое заведением, выросшее из маленькой чайной. Господин Генри, вдохновлённый нашими беседами, превратил скромное заведение в уютный салон для светских бесед. Витрины украшали аккуратные букеты из засушенных трав и цветов, на окнах сверкали маленькие магические огоньки, переливаясь мягким золотистым светом, а внутри пахло свежей выпечкой, специями и сладким сиропом. Два официанта приятной наружности в безупречно белых наглаженных фартуках сновали между столиками, не только принося дамам заказы, но и даря улыбки. Дорогой господин Генри не пропустил мимо ушей ни единого из моих советов.

Когда я вошла в «Имбирную розу» в сопровождении барона Локсли, лёгкий гул голосов на мгновение притих. Внимание гостей невольно сосредоточилось не только на мне, но и на мужчине, шагавшем за моей спиной.

Барон Локсли выглядел безупречно. Высокий, с прямой, как стрела, осанкой, он привлекал взгляды женщин и вызывал невольную зависть у мужчин. Светлые волосы, аккуратно уложенные, холодный стальной взгляд серых глаз, подчёркнутый чёткими линиями скул и прямым, словно высеченным из мрамора профилем. Его военная выправка придавала облику строгость и внушительность, а лёгкая тень от недавних переживаний только добавляла таинственности.

Когда мы подошли к столику, где уже ждала графиня Стерлинг, я заметила, как её взгляд задержался не на мне, а на Локсли. В глазах графини мелькнула тень восхищения, приправленная заметным интересом. Но придворная дама быстро взяла себя в руки.

— Леди Стерлинг, — поприветствовала я, склонив голову, будто не заметив её реакции на моего телохранителя. Барон встал у меня за спиной, отгораживая наш столик от остального зала.

— Ваша Светлость, — ответила графиня, порываясь встать, но я остановила её жестом. Взгляд её, несмотря на все усилия, снова на мгновение скользнул к Локсли.

Его сдержанная грация и скрытая за спокойствием сила создавали вокруг него ауру, от которой невозможно было отвести взгляд.

«Видимо, не только я влюбляюсь с первого взгляда», — мелькнула мысль о «бароне Вентворте», но я лишь сдержанно улыбнулась, сосредотачиваясь на предстоящем разговоре.

— Ваше письмо, миледи, было весьма… интригующим.

Я не стала терять времени на светские любезности.

— Барон Селбридж арестован.

Графиня не моргнула глазом, но в её взгляде зажёгся интерес к тому скандалу, что встряхнёт Марвеллен через несколько часов.

— Слухи ещё не дошли до меня. Полагаю, вы здесь, чтобы обсудить последствия?

— Именно. У барона осталась семья. Жена и две дочери. Их судьба теперь под вопросом.

— И вы хотите… вмешаться? — графиня вопросительно приподняла бровь. — Несмотря на то, что леди Иоланда — ваша соперница?

Я с насмешкой посмотрела на графиню, прежде чем ответить.

— Эта девушка мне и в подмётки не годится, а не то, чтобы быть моей соперницей.

— Вы знаете себе цену, миледи, — цинично улыбнулась графиня. — Моё первое впечатление о вас оказалось верным. Вы изменились, Ваша Светлость. Я в восхищении!

— Что ж, если вы удовлетворены обсуждением моей персоны, то вернёмся к вопросу о семье барона.

— Простите, Ваша Светлость, я была дерзка, — графиня склонила голову в знак уважения. — Я вас слушаю.

Мне пришлось выдержать паузу, чтобы официант мог подать чай. Когда он отошёл, я продолжила:

— Я не намерена оставлять их без поддержки. Они не виноваты в поступках барона. Но я не могу позволить, чтобы моё вмешательство выглядело, как жестокая насмешка или как вариант мести бывшей невесте моего супруга.

Графиня кивнула, задумчиво размешивая сахар в чашке.

— Леди Иоланда… девушка недалёкая, — начала она, но я перебила.

— Думаю, что баронесса подумает за обеих дочерей. И примет верное решение.

Графиня отставила чашку.

— Хорошо. Вы что-то предлагаете конкретное?

— Для начала я должна с ней встретиться. И вы сопроводите меня к ней.

Мы обменялись ещё несколькими словами, обсуждая детали. Когда вышли из «Имбирной розы», то ледяной ветер швырнул в лицо колкий снег, словно предупреждая, что визит приятным не будет.

В карету я шагнула первой, за мной графиня, отдав указания своему кучеру следовать за нами. Рядом со мной опустился барон Локсли, одаривая графиню тяжёлым взглядом.

***

Карета, мягко покачивалась, увозя нас в сторону дома барона Селбриджа, когда внезапно резкий стук по кузову и громкий голос кучера заставили меня вздрогнуть.

Борон Локсли не шелохнулся — значит, опасность нам не грозила. Карета остановилась с лёгким рывком, и прежде, чем я успела задать хоть один вопрос, дверца распахнулась, и внутрь влетел, словно ураган, Габриэль. Его волосы были растрёпаны, дыхание сбивчиво, глаза расширены от волнения.

Он замер на мгновение, заметив графиню Стерлинг, сидевшую напротив меня. Её изысканная осанка и лёгкая тень любопытства во взгляде явно смущали юношу, но он быстро взял себя в руки и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся рядом с ней.

— Что-то случилось? — спросила я, приподняв бровь. Лицо Габриэля выглядело взволнованным.

— Это правда? Барон Селбридж арестован? — голос Габриэля был полон тревоги.

— Да, — коротко ответила я, чувствуя, как воздух в карете стал плотнее от напряжения.

Габриэль сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

— Тогда… Ваша Светлость, прошу, спасите леди Мишель Селбридж! — воскликнул он, подаваясь вперёд.

Я в полном недоумении уставилась на него, скользя взглядом по его лицу: зрачки расширены, крылья носа трепещут от сдерживаемых эмоций, а его неконтролируемая магия земли заставляла деревянные накладки внутри кареты заметно пускать тонкие корни.

— Успокойся и объяснись, — потребовала я, чувствуя, как раздражение от драматичности сцены борется с любопытством.

Габриэль глубоко вдохнул, словно набираясь храбрости.

— Я люблю леди Мишель! — выпалил он и застыл, уставившись на меня с надеждой, будто от моего решения зависела вся его жизнь.

Прикрыв глаза, я старалась переварить эту внезапную новость. В памяти всплыл эпизод бала в ратуше: Габриэль кружился в танце с милой шатенкой, её глаза светились тёплой улыбкой, а сам он выглядел удивительно оживлённым. Тогда я мельком подумала, что они давно знакомы. Значит, это была Мишель.

— А если она такая же, как и её старшая сестра? — прищурившись, спросила юношу. — Ты уверен, что не пожалеешь?

— Леди Мишель добрая и честная. Она не похожа на Иоланду! — с горячностью ответил Габриэль, даже подавшись вперёд, словно хотел убедить меня силой своих слов.

«Детский сад», — мелькнула мысль, но я подавила раздражение. И отмахнуться от просьбы юноши тоже не могла. В свете последних событий с семьёй Селбриджей Мишель и её мать оказались в крайне уязвимом положении. Брак — лучший способ защитить девушку, особенно сейчас, когда их имя обречено на позор.

В глазах Габриэля сверкала искренность. А ещё — страх. Не за себя, за неё. Я порой забывала, что он совсем юн. Всего восемнадцать!

— По законам королевства на брак необходимо согласие старшего мужчины рода, — напомнила я холодно, но внутри уже анализировала ситуацию. — И разрешение может дать только герцог Гровенор. Остановить карету! — резко приказала я, ударив костяшками пальцев по стенке.

Карета замедлила ход и плавно остановилась. Я повернулась к графине.

— Думаю, вы не против прокатиться в ратушу?

Графиня кивнула с лёгким любопытством, бросив на Габриэля оценивающий взгляд.

— В ратушу, — повторила я для кучера, и карета вновь тронулась, меняя направление.

За окном проносились заснеженные улицы, а я с каждой минутой всё сильнее чувствовала, как в груди нарастает странное волнение. Мне предстояла встреча с герцогом Гровенором. Первая встреча после того безумного поцелуя под омелой три дня назад. Казалось бы, случайность… но почему тогда моё сердце стучит быстрее от одной мысли о нём?