Дыхание ветра

Александр

Почему я поступаю именно так, а не иначе?

Безрассудно и жёстко.

Совершенно уверен в своих действиях. В их правильности.

Временное помутнение рассудка?

В такие моменты в моём сознании кристальная ясность.

Именно тогда чувствую себя настоящим, а вся моя прежняя жизнь не что иное, как бутафория, скрывающая истинное лицо.

Решив поговорить с Аней, не знал что сказать, чтобы ещё больше не напугать. Начал, неуверенно подбирая слова, но неожиданно для себя инициативу перехватил другой я, настоящий.

Твёрдо и чётко выразил то, в чём секунду назад сомневался, но после опять вернулся прежний, растерянный мальчик.

Она не подозревала о переменах в личности, но я физически ощущал, что все эти проявления — грани моего нового характера.

Я менялся. Непонятно было, в лучшую ли сторону.

Возвращаясь домой через лес, медленно шёл, впитывая лесные ароматы и наслаждаясь последним осенним теплом. Сквозь пожелтевшие листья, собирающиеся сорваться с веток и кружась полететь в единственном в жизни полёте, проглядывали лучи долгожданного солнца.

Внезапно ощутил запах, лесу не свойственный. Чужой, агрессивный, разрушительный. Запах человека. Природе он казался враждебным. Каким-то образом я чувствовал лес, словно он транслировал мне свои ощущения. Находясь далеко от источника, решил, что в эти места забрели грибники или охотники.

Люди приглушённо о чём-то разговаривали. Находясь ещё далеко, слов разобрать не мог, но догадался, что они не двигались с места. Через мгновение узнал запах. Одноклассники. Всё те же друзья-товарищи поджидали меня на тропе. Это стало уже привычным, что я так "популярен" среди местной гопоты.

Можно было обойти это место стороной, чтобы снова не нарваться на конфликт, но кто-то другой в моём сознании, полностью меняющий его лишь при намёке на опасность, не дал мне этого сделать. Чувство упрямства и желание, в конце концов, разобраться с хулиганами раз и навсегда, заставило двигаться навстречу судьбе.

При моём приближении, парни поднялись с лежащего здесь ствола, давно поваленной ветром пихты, и преградили путь. Я остановился и с презрением смотрел на перекошенные злобой лица. Они молчали и с ненавистью пялились на меня. Глядя на разукрашенное синяками с распухшим носом лицо Глухова, я усмехнулся и первым нарушил молчание:

— Парни, проблемы?

— Не твоё собачье дело! — подал голос Антон.

— Ладно, неинтересно, — согласился, а потом добавил резко: — С дороги!

— Сейчас, разбежались! — развязно проговорил Антон.

— Ты что думаешь, мы сюда погулять пришли? — подал голос Витёк.

— Ага! А что вам ещё делать? Погуляйте, свежим воздухом подышите. Вам полезно, — самоуверенно ответил.

— Самый умный, да? — прошипел Антон.

— Может, тоже поумнеете?

— Слушай Антоха, он меня достал, — рявкнул Валерик. — Я сейчас ему врежу!

— Ага. Себе врежь! Гуляй, Валера! — я откровенно потешался.

— Ты чё, такой борзый? — заело Глухова.

— Слушайте, валите отсюда! Пока я в хорошем настроении.

— Глядите, малой нас запугать решил! — осклабившись в отвратительной ухмылке, проговорил Антон. — Давайте-ка, ребята, поучим его немного.

И они набросились на меня все вместе. На узкой тропе четверым нелегко было развернуться. Я отступил на шаг назад, и парни, столкнувшись друг с другом, чуть не повалились на землю.

Разобравшись, что только мешают друг другу, стали нападать по одному, но двигались слишком тяжело и неуклюже. Они выбрали неудачное место для драки. Помехой были и растущие здесь деревья, и толстые переплетения корней, торчащие из-под земли в самых неожиданных местах, и огромные, поросшие мхом, куски скалы. Сама природа была против чужаков, стараясь им противодействовать, но помогала мне, придавая уверенности и силы.

Зная расположение каждого камня и корня, я двигался легко, почти не глядя под ноги, ощущая, как открывались новые способности, о которых я не подозревал. Появилось чувство, что всё вокруг замедлилось, или я стал двигаться быстрее. Каждый из нападающих парней был крупнее и тяжелее меня, но я без лишних движений с лёгкостью уходил от их атак, не прикладывая к этому особенных усилий, предугадывал каждую их ошибку, каждый новый выпад. Так же элементарно мог бы уложить их всех здесь, но сам ударов не наносил, стараясь полностью вымотать враждебно настроенных гопников. А позже доступно объяснить им то, что не всегда всё будет по их сценарию.

Парни устали, двигались всё медленней и тяжелей. Их упорное желание меня достать порядком мне надоело. Стоило столько времени тратить на всю эту мышиную возню. Чувствуя себя неуязвимым, я расслабился и зевал от скуки.

Вдруг в спину с треском прилетел удар такой силы, что я, не ожидая этого, едва не задохнулся. Выгнувшись от пронзившей позвоночник боли, не устоял на ногах и со стоном свалился на тропу. В руках Глухова увидел увесистую дубину. Обломок сухой ветки, сломавшейся во время соприкосновения с моей спиной.

Меня подвела моя самонадеянность. Расслабившись, стал настолько невнимателен, что не уследил за каждым из нападающих. Пока трое атаковали меня по очереди, четвёртый нашёл толстую ветку и обрушил её на меня.

С трудом произнося слова, прохрипел:

— Это всё, что вы можете, мрази? Бить в спину?

— Тебе слово не давали, урод! — выплюнул слова Антон, с презрением глядя сверху.

Сильные удары ног, обутых в тяжёлые ботинки, не давая подняться, снова и снова валили меня на землю, пока я не перестал сопротивляться.

Из последних сил прикрывая руками голову, почти теряя сознание, последнее, что я услышал, это слова Олега и Антона.

— Антоха, похоже, парень отъехал.

— Валим отсюда, парни, по ходу, мы малость переборщили!

— Послушай, а что если он и в самом деле того.

— Да что ему сделается! Пусть отдохнёт — может ума наберётся.

Послышались быстрые удаляющиеся шаги, и стало очень тихо, словно вокруг меня образовался, отгородив от всего живого, непроницаемый барьер, в который не проникали ни шумы леса, ни его запахи. Распластавшись на влажной земле, я, то уплывал в белую мглу, тянущую ко мне свои корявые щупальца, то возвращался обратно. Руки и ноги не слушались, тело, словно одеревенело. Нехилый такой откат после ощущения неуязвимости!

Снова начал себя казнить. Какого чёрта сцепился с этими недоумками? Что на меня снова нашло? Почувствовал себя непобедимым и получил по заслугам!

Накатила волна первобытной ярости.

А дальше по тому же сценарию:

отказало зрение,

появился глухой гул в ушах,

стало невыносимо жарко,

последней в каждой клеточке моего тела появилась боль, налетевшая словно лёгкий ветер, мгновенно перерастая в ураган.

Она терзала меня снова и снова, разрывала в клочья мою плоть, сжигая изнутри, ломая кости и выворачивая суставы. Тело горело от нестерпимого жара. Голова трещала из-за раздававшихся в ней взрывов.

И мне, как всегда не готовому, очень хотелось потерять сознание, только чтобы не чувствовать её.

Но, на несколько секунд проваливаясь в небытие, снова приходил в себя, и как бы ни хотелось моему измученному телу остаться там, за гранью боли, снова и снова возвращался обратно, чтобы всё начать сначала. Мог ли я чувствовать ещё что-то?

Только дикую всепоглощающую ярость! Накатывающую с такой силой, что если бы я смог двигаться, то натворил бы дел. Нашёл, догнал, убил, ни секунды не раздумывая.

Ярость была настолько сильной, что именно она явилась той тонкой нитью, за которую держался дух, связывающий меня с этой землёй навсегда.