Гарем для сестры султана

Глава 22

Глава 22

С рассветом дворец проснулся отзвуками шагов и лязга копыт — Фархад отправлялся в путь.

На его поясе не было лишнего оружия, только кинжал с рукоятью в форме змеиной головы — знак, понятный лишь посвящённым.

В седельной сумке, спрятанное под несколькими слоями шёлка и бумаги, лежало письмо Джасултан, запечатанное нефритовой печатью.

Но за его спиной был не просто приказ.

За его спиной была её тень.

Джасултан смотрела с террасы, как он уходит.

Лейла, стоя рядом, всё же не выдержала:

— Ты доверяешь ему, госпожа?

Джасултан не ответила сразу. Её взгляд был прикован к силуэту Фархада, исчезающему за воротами.

— Я не доверяю никому, Лейла, — её голос был холоден, как утренний туман. — Я лишь умею выбирать тех, кто будет бороться за право оправдать моё недоверие.

Лейла склонилась в молчаливом согласии, но внутри ей стало тревожно.

Дорога к владениям Мехрихан-хатун была непростой.

Пески, как будто нарочно, вздымались на пути каравана, солнце обжигало, а ночами прохлада резала кожу, как нож.

Но Фархад ехал быстро, почти не останавливаясь. Его цель была ясна, а сам он, несмотря на суровость пути, сохранял внутреннее спокойствие.

До тех пор, пока он не достиг северного города, известного своими женщинами-лучницами.

Мехрихан-хатун приняла его в личных покоях.

Она была молода, но её глаза были холодны, как горные льды.

На ней — лишь лёгкое платье, больше похожее на доспех из шёлка и кожи.

На бедре — кинжал, а за спиной — два стальных лука.

Фархад едва успел склониться, как она уже подошла вплотную, изучая его лицо.

— Вот значит, кого выбрала Джасултан, чтобы держать её секреты, — её голос был низким, обволакивающим, как мёд с примесью пряного перца. — Удивительно. Я слышала о тебе, Фархад.

Ты — её тень и её пламя.

Он протянул письмо молча.

Но она не взяла его сразу.

— Я прочту это позже, — прошептала она, глядя ему в глаза, как охотница, нашедшая добычу. — Сначала я хочу понять, с каким мужчиной она осмелилась отправить ко мне свою кровь.

— Я не её кровь, — спокойно ответил он.

Мехрихан рассмеялась, коротко, но с опасной ноткой.

— Все мужчины в её доме — её кровь, нравится вам это или нет.

Она легко провела пальцем по его губам, вызывающе.

— Скажи мне, Фархад, ты умеешь молчать только на службе… или и в постели тоже?

Он молчал, но его глаза вспыхнули на миг опасно.

— Я умею молчать там, где это нужно, — тихо сказал он. — Но я знаю, когда стоит говорить.

— Тогда говори, — прошептала она, склонившись так близко, что её губы едва не касались его. — Скажи, что ты выберешь, если я предложу тебе ночлег… в моей постели.

Фархад остался неподвижен, но голос его стал чуть хриплым, низким, с металлической ноткой:

— Я выберу то, что приказала мне моя госпожа.

И с этими словами он медленно отступил, не позволяя ей сломать его спокойствие.

Мехрихан усмехнулась, но на губах её играло уважение.

— Вот значит, какой у неё клинок. Тонкий, но острый.

Она взяла письмо, медленно сломала печать.

Её глаза заскользили по строкам, и с каждой строчкой её улыбка становилась шире.

— Ну что ж, — сказала она, поднимая взгляд. — Передай своей Джасултан, что я принимаю её предложение. И передай ей это лично.

Она подошла к Фархаду, коснулась его плеча и легко уколола пальцем кожу у основания шеи.

— Теперь ты помечен моей рукой.

Кто увидит этот знак, будет знать: ты носишь весть от двух правительниц.

И если ты когда-либо предашь одну из нас — эта метка станет твоей погибелью.

Он не дрогнул, лишь коротко кивнул.

— Я передам всё слово в слово.

Тем временем во дворце Джасултан уже чувствовала нарастающую бурю.

Пока Фархад скакал обратно, к ней прибыли вести куда более тревожные.

За последнюю ночь в городе нашли двух мужчин.

На их лбах были вырезаны знаки — точь-в-точь как её личный символ, но куда более изуродованные, грубые, словно кто-то пытался имитировать её стиль, но сделал это нарочно, чтобы бросить ей вызов.

Лейла вбежала в её покои, бледная:

— Госпожа, это не твои люди… но они оставили знак твоего дома!

Джасултан медленно отложила чашу с вином, её взгляд был ледяным.

— Узнай, кто были эти мужчины.

— Уже узнали, — Лейла глотнула. — Оба служили в доме одного из старых визирей… того, что ещё мечтал вернуть прежние порядки.

Джасултан встала, её платье шуршало, словно крылья хищной птицы.

— Это значит, кто-то играет моими тенями, чтобы столкнуть меня с остальными домами.

Она подошла к зеркалу, медленно провела пальцами по коже, где у неё был её собственный знак.

— Найди тех, кто осмелился украсть мой стиль, — тихо приказала она. — А я… я сама поймаю того, кто за этим стоит.