Хочу тебя ещё

10

В тот день я впервые задала Джейн несколько вопросов для будущей книги. Мы сидели в гостиной на диване, напоминающем мне облако, с такими широкими сиденьями, что он больше смахивал на кровать, чем на диван. Я поджала под себя ноги, и Джейн сделала то же самое.

Косые лучи солнца проникали сквозь длинный ряд раздвижных стеклянных дверей, создавая ореол света вокруг её головы. Она казалась более мягкой и задумчивой, чем раньше, и я подумала: "Конечно, она такая. Каждый человек многогранен. В течение дня все тоже меняются".

Я решила, что расслабленная версия Джейн, вероятно, и есть настоящая Джейн, а другая версия — шумная, продуктивная — была частью шоу, которое она разыгрывала для других. В конце концов, она же занимается шоу-бизнесом.

Что я действительно пытаюсь сказать, так это то, что именно в этот момент я поняла, какая она красивая. И когда до меня дошло: "О, ты прекрасна!" — я отвернулась от неё, потому что испугалась, что если она увидит мои глаза, то сможет прочитать мои мысли.

Я включила запись и положила телефон между нами.

— Я нервничаю, — прошептала она.

И вот так она стала мягче по отношению ко мне и более открытой, чем божья коровка, лежащая на спинке.

— Не волнуйся, — сказала я. — Поначалу все нервничают.

— Хорошо, капитан, — она заправила волосы за ухо и посмотрела на меня. – Веди наш корабль.

Я села прямее и своим самым изысканным тоном объяснила процесс так, чтобы она почувствовала себя в безопасности.

— Я знаю, это может показаться пугающим, — сказала я. – Тебе придётся много рассказать мне о себе, и ты не узнаешь, как я изложу твои слова, пока не прочтёшь книгу. Я понимаю, что ты безмерно веришь в меня, и я хочу, чтобы ты знала, что я принимаю близко к сердцу твои интересы.

Медленная улыбка расплылась по её лицу:

— О, Зара, у тебя есть и другая сторона.

Я вспыхнула:

— Да, у всех есть другая сторона. В течение дня люди становятся другими.

— Ин-те-рес-но, — она покосилась на меня.

— Итак, вопрос этой книги таков: "Как Джейн Бейли стала Джейн Бейли?" Давай начнём с самого начала.

— С отвратительного детства?

— Да, с отвратительного детства.

— Хорошо, — Джейн глубоко вздохнула. — Начинаю.

Следующие 6 часов Джейн рассказывала, а я слушала. Она рассказала мне свою историю в мельчайших подробностях. Там были длинные лирические отступления о полях кукурузы, сломанных кранах и особом способе, которым юная Джейн завязывала шнурки на ботинках, потому что всю жизнь хотела быть особенной.

— Я родилась в убогой дыре, где у каждого, включая бабушку, было ружье и грязная бейсбольная кепка.

Так она начала.

Её убогая дыра называлась Арден и находилась недалеко от Эшвилла, Северная Каролина, и, действительно, это, вероятно, было её первой удачей: родиться так близко к городу с хорошим характером. Её мать изредка возила её в Эшвилл, где юная Джейн видела артистов, грамотно говорящих по-английски, и этого ей было достаточно, чтобы она поняла, что за пределами её мира есть лучший и что однажды она сбежит в этот лучший мир.

— Я всегда пыталась вырваться. Как только выдавалась возможность, я сбегала из дому, — она засмеялась. — Я пыталась убежать около 80 раз – больше от матери.

Мать Джейн звали Хани, но она была совсем не милой, несмотря на имя.

— Самая злая женщина, которую я когда-либо встречала, — призналась Джейн. — Иногда она запирала меня в комнате на несколько дней. Я просто сидела там и часами убиралась. Моя комната была единственным чистым местом в этом доме — пока мама не заставила меня заниматься уборкой всего дома. На самом деле мне это даже нравилось. Возить шваброй взад-вперёд действовало на меня успокаивающе.

Папу Джейн звали Эдвард.

— И он был полной противоположностью матери – очень милый и очень молчаливый. Он почти ничего не говорил, но когда говорил, это всегда было содержательно. У него также был дар предсказывать будущее. Незадолго до того, как мать убила его, он сказал: "Джейн, кажется, моё время на исходе".

По большей части во время интервью я ничего не говорю, но здесь переспросила.

— Мать убила отца, — подтвердила Джейн. — Потом она покончила с собой из чувства вины. Я думаю, это был самый героический конец, который она могла выбрать. Или, по крайней мере, это было самое справедливое. Она наказала себя прежде, чем закон смог наказать её — понимаешь, о чём я? В тюрьме она бы не выжила. Ей не нравилось сидеть взаперти.

Джейн было 11 лет, когда умерли её родители, но внутри она чувствовала себя на все 60.

— Я быстро повзрослела, — сказала она. — Потому что оба родителя были похожи на детей — бедных, неряшливых детей.

Эдвард работал уборщиком в школе, а Хани постоянно увольняли за несносный характер, поэтому деньги у них не водились. А ещё оба были ленивы. Когда Джейн было около 9, мать припарковалась перед продуктовым магазином и сказала: "Сегодня ты пойдёшь в магазин, а я посижу здесь и почитаю, пока ты не вернёшься". Одним из любимых занятий Хани было читать в машине детективы, выкуривая одну сигарету за другой.

— Я отчётливо помню тот первый день в супермаркете, — сказала Джейн. — У меня было талонов на питание на сумму около 50 долларов, и пока я шла по проходам, то мысленно считала. Мне хорошо давалась математика, поэтому считать было легко. Помню, я подумала, что лепёшки для тако — разумное вложение средств, потому что они дешёвы, а одной упаковки хватало на 2-3 приёма пищи. Как бы то ни было, я так хорошо справлялась с задачей, что после этого мама каждый раз заставляла меня ходить за продуктами и готовить. Итак, в 9 лет я уже готовила еду и убирала в доме. Мама обычно говорила: "Джейн, ты просто лучше готовишь и убираешься, чем я". От таких слов я чувствовала себя особенной, понимаешь? Как будто я правда что-то умею, а она гордится мной.

Очевидно, что именно отсюда возникла идея шоу "Всего за 30 баксов", но Джейн потребовалось немало времени, чтобы понять, что кулинария — это её призвание.

— Много лет я не знала, для чего я живу, — сказала она. — Я была в адском замешательстве, просто пытаясь понять, кем быть. И я не знала. И знаешь, что я сделала, милая? Я стала хамелеоном.

Услышав такое, я испытала дикое облегчением. Когда-то Джейн так же, как и я сейчас, не знала, кем станет.

На время ужина мы сделали перерыв, и Джейн приготовила нам толстые бутерброды с ветчиной и маринованным ржаным хлебом, который мы купили в пекарне "У Кариссы". Я быстро съела свой. Джейн съела половину своей порции и сказала:

— Больше не хочу.

Когда она встала, чтобы убрать посуду в раковину, я просмотрела последние сообщения Энди. Та задала мне несколько вопросов, последний из которых был: "Какой у вас там адрес?"

Я отправила ей адрес Джейн и написала: "Я пока работаю, дорогая. Скоро узнаешь больше!"

Энди ответила: "Дорогая! Ты никогда раньше меня так не называла. Мне это даже нравится. :)"

— Кто такая Энди? — спросила Джейн.

Я вздрогнула, затем повернулась и увидела, что она стоит надо мной с лукавой улыбкой на лице.

— Джейн! — заорала она на себя. — Не шпионь! Это так невоспитанно, — не сводя с меня глаз, она обошла диван и села. — Она твоя девушка?

— Мы сейчас говорим о тебе, Джейн, а не обо мне, — ответила я, и она выгнула бровь: — Или ты хочешь прерваться?

— Нет, — сказала она. — Мне нравится общаться с тобой, Зара, — затем она положила мне руку на колено и сжала. — Энди — вот почему ты так спешишь домой. У тебя новые отношения? — она широко раскрыла глаза. – Не иначе.

Я промолчала, а потом ещё помолчала.

— Хорошо, держи свои тайны при себе, — она убрала руку с моего колена и сказала: — Я буду отвечать лёжа, — а затем откинулась на спинку дивана, повернув голову так близко ко мне, что я могла бы легко протянуть руку и коснуться её волос.

У меня возникло желание лечь рядом с ней, потому что это выглядело так удобно, но, конечно, я этого не сделала. Я осталась в вертикальном положении, нажала кнопку записи и снова положила между нами телефон.

— Так что же произошло после смерти твоих родителей?

После смерти родителей Джейн уехала из Ардена.

— Я переехала в Бэй-Шор на Лонг-Айленде, чтобы жить с сестрой Клэр, которая была на 10 лет старше меня и любила азартные игры. У Клэр был парень по имени Нил, и Нил тоже был заядлым игроком. Они курили много травки и держали игуану по имени Игги. Тупая кличка, правда?

Однажды Клэр повела Джейн в торговый центр за новыми кроссовками:

— Поскольку старые кроссовки мне сильно жали, я прорезала спереди дырочки, чтобы пальцы выходили наружу. А из школы потом позвонили по этому поводу домой.

Пока Джейн ждала Клэр с корн-догом в фуд-корте, она начала выделывать танцевальные движения, просто чтобы развлечься.

— Я всегда пела и танцевала, — сказала она. — С самого начала была готова к съёмкам.

Так или иначе, там, в фуд-корте, Джейн сделала какой-то пируэт, и к ней подошла женщина с чёрными волосами и красной помадой на губах и сказала: "Тебе следует стать актрисой". Когда Клэр пришла со своим корн-догом, она заговорила с женщиной, и та оказалась менеджером по поиску талантов по имени Роза Мария Браун.

— Это была ещё одна крупная удача, — сказала Джейн. — Роза Мария Браун.

Вскоре после случайной встречи в фуд-корте Джейн подписала контракт с продюсерской компанией Розы Марии Браун и стала ходить на пробы.

— В основном в рекламе. Я не была самой красивой девушкой, но характер компенсировал то, чего мне не хватало во внешности.

Джейн любила пробы, потому что на них она являлась в лучший мир — мир, который, как она была уверена, ждёт её. С другими девушками в приёмных всегда были их мамы, и иногда Джейн ненавидела их до глубины души исключительно по этой причине. У них всех были красивые туфли, все были с красивыми волосами, и лица у большинства из них были смазливее, чем у Джейн.

Вначале Клэр сама возила Джейн на пробы, которые проходили в основном в городе, но потом ей стало скучно, и вместо этого она сажала её на поезд. Джейн привыкла лгать и притворяться, что у неё забронировано больше проб, чем было на самом деле, а в свободное время, которое она выкраивала для себя, она прогуливалась взад и вперёд по улицам Манхэттена, вдыхая отвратительные запахи, проталкиваясь сквозь толпы людей и наслаждаясь предвкушением свободы.

"Когда-нибудь я буду здесь жить, — думала она про себя. — И я стану богатой".

Вернувшись в школу в Бэй-Шор, Джейн рассказала кое-кому из ребят о своих планах. Большинству всё это было до лампочки. Другие говорили: "Круто". А один парень по имени Джоуи назвал её идиоткой.

— И он заржал мне в лицо, — сказала Джейн. — До сих пор его помню. В коридоре пахло пиццей "пепперони". Джоуи был рыжеволосым бедняжкой, про которых обычно говорят: красив здоровьем, но слаб лицом. Теперь я понимаю, что он, должно быть, ненавидел себя и вымещал свою ненависть на мне, но в то время я услышала лишь слово "идиотка". Поэтому я двинула ему прямо в челюсть.

Джейн надолго замолчала, и в конце концов я продолжила за неё:

— А ты не промах.

— Первый и последний раз в своей жизни я кому-то начистила табло, — сказала она. — Меня выгнали из школы и отправили в другую, которая была дальше от дома. Клэр кипятком писала. Она обычно отвозила меня туда и жаловалась: "Наши дерьмовые родители не оставили нам денег, чтобы заплатить за весь этот бензин!’ Технически родители ничего нам не оставили, потому что им и в голову не пришло составить завещание. К тому же, у них и правда ничего не было, кроме их жалкого домика. Клэр быстро его продала, а затем ещё быстрее спустила всё вырученное. После этого она пыталась работать, но нигде не задерживалась, и нас вечно выручал Нил. Нил, благослови его Господь! Он действительно любил Клэр, — Джейн вздохнула. — А любовь творит с людьми невероятно глупые вещи, как мы видели ранее с Джулианом.

Она схватила телефон с кофейного столика.

— Вот помяни чёрта! Он присылает мне в сообщении целый роман, даже когда не пьян! — она зевнула. — Знаешь что, милая? Я засыпаю.

— Давай на сегодня прервёмся, — предложила я. — Ты отлично поработала.

— Неужели? — она села.

— Правда.

— Могу я тебе кое-что сказать, Зара?

— Конечно.

Она поджала губы:

— Изначально меня только волновало, нравлюсь ли я тебе, но теперь ты мне правда начинаешь нравиться.

— А раньше я тебе не нравилась? – рассмеялась я.

— Дело не в том, что ты мне не нравилась, — сказала она. — Просто когда ты приехала сюда, ты была несколько холодна.

— Я соблюдала профессиональную дистанцию.

— А теперь я чувствую, что ты хочешь быть ближе ко мне.

Тревожный холодок пробежал по позвоночнику, но я сохраняла невозмутимое выражение лица.

— Как я уже говорила тебе, — продолжала Джейн, — я хочу, чтобы автор моей книги влюбилась в меня. Но я не уверена, что ты делаешь это правильно.

Сердцебиение отдалось в ушах и гулко застучало.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Я заметила, что после поездки в город ты и правда потеплела ко мне, — сказала она, — и это наводит меня на мысль, что тебе нравится во мне то, что я нравлюсь другим.

— Я даже не знала, кто ты такая, пока не взялась за эту работа, — возразила я.

— В этом-то всё и дело, куколка. До сегодняшнего дня ты вообще не осознавала, кто я, — она приподняла бровь.

К этому моменту она уже столько раз поднимала брови, что я сочла это одним из её фирменных приёмов. Я приподняла обе брови, потому что не умею поднимать только одну, и спросила:

— Так кто же ты?

— Кто я? — рассмеялась Джейн. — Я никто.

В тот вечер я достала свою одежду из чемодана и положила в комод. В душе я умылась её мылом "Dove" и снова представила, как она в душе делает то же самое. Мне было интересно, поёт ли она в душе, пользуется ли кремом для бритья, когда бреет ноги, или нет. Мне также было интересно, понравилась бы ей моя пижама. Она была очень простая: мужские боксёры и мужская майка — всё белое. Я почистила зубы и, посмотрев в зеркало, почему-то вспомнила, что мы с Джейн одного роста. Сначала это казалось мне незначительным, а теперь наоборот, хотя я и не могла объяснить почему.

Лёжа в постели, я проверила телефон.

Ким спрашивала, как дела, и я ответила: "Отлично!"

Я написала Диего: "Теперь Джейн нравится мне ещё больше".

А потом мы некоторое время переписывались с Энди. Она сказала, что собирается отправить мне посылку, и я заранее поблагодарила. Я сфотографировала свои ноги на кровати и отправила ей, а затем удалила. Не хотелось совершать ту же ошибку, что и Диего — или я уже её совершила, но не хотела, чтобы меня поймали на этом?

Как только странный механический звук и одиночный звуковой сигнал нарушили тишину в доме, я пожелала Энди спокойной ночи с кучей "сердечек".

Кладя телефон на прикроватный столик рядом со стаканом воды, который налила мне Джейн, я подумала, что только 4 человека в мире знают, где я сейчас нахожусь: Ким, Диего, Энди и Джейн. Ой, ещё Бижу с Томом, так что да, фактически их шестеро.

От такой мысли, возможно, многие бы почувствовали себя неловко, но я нашла её утешительной. Мне не нужно много знакомых. Нужна лишь крошечная армия надёжных людей вокруг.