Хочу тебя ещё

15

В течение следующих нескольких дней мы с Джейн всё делали вместе.

— Всё, кроме ванны и сна, — сказала она в какой-то момент, подмигнув.

Тело привыкло просыпаться в 05:45 утра. Вкусовые рецепторы привыкли ожидать её энергетических батончиков. Мои тренировки улучшились. Постепенно я становилась цепкой, как гиена, и за это я должна благодарить Джейн. Она прислала мне плейлист, чтобы мы могли слушать одну и ту же музыку во время тренировок. Она назвала его "Да, блин!" Мы включали музыку в один и тот же момент, и иногда, когда играла хорошая песня, мы обменивались взглядами, которые означали "Да, блин!"

Мне не хотелось говорить Джейн, что взяла с собой только одну пару леггинсов — потому что тогда было бы очевидно, что я не занимаюсь спортом регулярно, — поэтому я постирала их ночью в раковине в ванной и снова надела на следующий день. Через несколько дней она заметила.

— Милая, почему у тебя штаны мокрые?

Пришлось признаться.

— Знаешь, тут есть стиральная машина, — сказала она. — Но у тебя всё равно должно быть больше одной пары. Возьми что-нибудь из моих.

В первый раз Джейн показала мне свой гардероб, который был размером со спальню Энди и похож на бутик: всё разложено, с цветовой маркировкой, каждый предмет кричал: "Владей мной!" Её вешалки были расположены на идеальном расстоянии друг от друга, как деревья вдоль подъездной дорожки, и каждая пара туфель подсвечивалась собственной лампой.

В центре гардероба стояла длинная деревянная скамья. Она велела мне сесть, а сама стала открывать ящики вдоль стены в поисках спортивной одежды, которая могла бы мне понравиться.

— Это? — она показала облегающий топ на бретелях, перекрещивающихся сзади.

Такой топ я никогда бы не выбрала для себя, но поскольку Джейн выбрала его для меня, я сказала:

— Прекрасно.

— С этими шортиками?

Они были чёрными, как мои леггинсы, но лучше.

— Идеально.

Она подарила мне пять тренировочных костюмов, и я горячо поблагодарила её.

— Это гораздо веселее, чем одевать Джулиана, — сказала она. — Потому что ты девочка.

Вообще-то я ни разу не воспользовалась стиральной машиной, потому что мою одежду стирала Бижу. Каждое утро ровно в 07:30 она входила в парадную дверь в своих чистых белых туфлях. Я всё время ожидала, что они испачкаются, но этого никогда не происходило, потому что она была одержима поддержанием их в чистоте. Однажды я увидела, как она закрашивает потёртость.

В другой раз мы столкнулись в холле, и она спросила:

— На вас одежда Джейн?

На её лице играла улыбка, но тон был не слишком весёлым.

Джейн, которая как раз в этот момент выходила из-за угла, хлопнула её по спине и сказала:

— Да! Но спасибо, что присматриваешь за мной, Бидж.

Бижу приходила в дом каждый день, а Том приезжал с ней только 3 раза в неделю. В те дни, когда Том не работал, он оставлял Бижу у главных ворот. Она всегда брала с собой продукты, потому что Джейн предпочитала делать покупки ежедневно, как француженка.

— Я бы сама сходила в магазин, — сказала она, — но тогда мне пришлось бы там со всеми здороваться, а для этого требуется много энергии. Понимаешь, что я имею в виду?

Иногда вместе с продуктами Бижу приносила подарки, которые поклонники Джейн оставляли для неё у ворот. В основном это были букеты цветов и записки с выражением обожания, а иногда и контейнеры, наполненные едой. Очевидно, поклонники намекали Джейн, что также хорошо готовят.

— Они всё надеются привлечь моё внимание в Instagram, — сказала она. — Как будто это когда-нибудь произойдёт.

Бижу всегда брала еду с собой домой, потому что не любила тратить что-либо впустую. Обычно в полдень, уходя, она приносила подарки: угощения, оставленные незнакомцами, и бесплатные товары, которые компании присылали Джейн в надежде, что она запостит их в соцсетях.

Мы вошли в колею, и это меня невероятно утешало. Существовать в рамках, которые не я придумала, было похоже на отпуск.

После тренировки мы на час спускались на пляж. Искусство проходить через потайную дверь Джейн стало моей второй натурой. Я знала, что нужно оставаться на месте, когда мы слушали шум машин, проезжающих по Джорджике, а потом двигаться быстро, когда она говорила: "Идём!"

Ноги запомнили короткую дорогу до пляжа, тело запомнило океан. Оно также запомнило руки Джейн, когда она втирала солнцезащитный крем мне в спину. Моей любимой частью был краткий массаж шеи в конце.

Я несколько дней не отвечала ей взаимностью, возможно, потому что не хотела, чтобы она подумала, что я с ней флиртую, и вот однажды до меня дошло: это не очень мило с моей стороны. Поэтому я тоже сделала ей массаж шеи, который был столь же кратким, как и те, что она делала мне.

— Ах, как это приятно, милая, — простонала она, и я попыталась не обращать внимания на охвативший меня трепет.

Джейн всегда заплывала гораздо дальше меня, и по тому, как она прыгала в волны и быстро размахивала руками, было ясно, что она не хочет, чтобы я следовала за ней. Её заплывы были единственным временем за день, когда она оставляла между нами дистанцию, и хотя это отчасти ранило мои чувства, я знала, что это, вероятно, полезно.

Её еда была по-прежнему превосходной.

Даже когда Бижу готовила вместо Джейн, что, учитывая наш график интервью, занимало большую часть времени, это было потрясающе. Почти все описания блюд Джейн содержали фразу "с грядки", которая казалась идеальным сочетанием декаданса и земного сознания. Мы ели рукколу с грядки поверх обжаренного ахи, лук-порей с грядки с филе-миньон и персики из сада в сочетании с йогуртом с соседней фермы. Частью распорядка дня Бижу было выходить на грядки и собирать продукты, посаженные Томом.

— Если бы я не делегировала полномочия, — сказала мне Джейн, — то никогда бы ничего не добилась.

Однажды за обедом она сказала мне, что отношение человека к жизни видно по его отношению к еде на тарелке.

— Если ты ешь быстро, значит живёшь в условиях дефицита. Если ешь медленно, значит живёшь в условиях изобилия.

Я вспомнила первые несколько дней в её доме, когда я уничтожала всё, что попадалось на глаза. Конечно, я не собиралась упоминать об этом. Хотелось стереть это из памяти, но Джейн упомянула об этом сама.

— Когда ты едва попала сюда, то у тебя чувствовался дефицит, — сказала она, — а теперь ты живёшь в условиях изобилия.

— Возможно, это правда, — рассмеялась я.

— "Возможно"?

— Это правда, — призналась я.

Позже тем же вечером я записала в своём дневнике: "Иногда мне кажется, что Джейн видит меня яснее, чем я сама".

Я знала, что способность Джейн разбираться в других была частью её успеха, потому что она сказала мне об этом однажды утром за завтраком.

— Хитрость в достижении успеха заключается в том, чтобы понять, чего хотят другие, — сказала она. — Каждый чего-то хочет. Если сможешь понять, чего именно, то у тебя будет преимущество.

— Чего хочешь ты? — спросила я её.

— Хочу свой грёбаный контракт, — сказала она, не секунды не размышляя. – А чего хочешь ты?

Внезапно и нежданно-негаданно ужасная печаль подступила к горлу, и, должно быть, это отразилось на моём лице, потому что Джейн спросила:

— Что случилось, дорогая?

Я проглотила непрошеные слёзы:

— Отец недавно умер.

— О, милая, — она встала с табурета и обняла меня. — Мне так жаль, — сказала она, и когда погладила меня по спине, я начала всхлипывать.

Объятия продолжались и продолжались, и точно так же, как я привыкла к вкусу её кофе, запаху мыла и ощущению её сильных плеч в своих руках, когда втирала ей солнцезащитный крем, я привыкла, как она прижимается ко мне всем телом. Мне казалось, что она защищает меня так, как я даже не подозревала, что нуждаюсь в защите.

Она подарила мне экземпляр своей кулинарной книги и сопроводила его такой пометкой:

Кулинарная книга называлась, неудивительно, "Всего за 30 баксов", и Джейн выглядела на обложке сногсшибательно. На ней был фирменный наряд: фланелевый топ и рваные джинсы, — который были разработан для того, чтобы сказать всем женщинам Америки: "Я такая же домохозяйка, как и вы". В руках у неё был дымящийся яблочный пирог, а на лице сияла улыбка, которая каким-то образом умудрялась быть живой и спокойной одновременно.

Я засиделась допоздна, просматривая рецепты и рассматривая фотографии Джейн, позирующей с различными блюдами. Снимок, на котором она стоит со своим знаменитым жареным цыплёнком, наверное, был моим любимым, потому что мне показалось, что на нём она выглядит самой счастливой.

Каждые несколько страниц я возвращалась к началу и снова перечитывала дарственную надпись.

Она выложила в Instagram сделанные мной фотографии с браслетом с буковой "J" и заработала несколько тысяч долларов.

— Типичное инста-вымогательство, — сказала она, — иначе известное как ограбление на большой дороге.

В течение недели я делала ещё снимки Джейн для её страницы в Instagram: Джейн на пляже, Джейн переворачивает салат, который приготовила Бижу, Джейн держит в руках две груши. Она посмотрела один из них, проигнорировала другой, и подписала под снимком: "Хочу тебя ещё!"

Никогда не появляясь на фотографиях, я начала чувствовать себя их частью. Я стала невидимой рукой помощи, женщиной за объективом, частью команды.

Джулиан продолжал безостановочно писать сообщения.

Я всё ждала, что Джейн разозлится, но она, похоже, не возражала.

— Я бы заблокировала его номер, — сказала я однажды, на что она ответила:

— Ты мне такой нравишься.

— В смысле?

— Чётко выстраиваешь личные границы.

Однажды на пляже она попросила показать фотографию Энди. Мы лежали лицом вниз на огромном жёлтом полотенце, и она сказала:

— Ой, да ладно. Ты такая скрытная.

Поэтому я показала ей профиль Энди в приложении для знакомств.

— О-о-о-о, — протянула Джейн. – А она милашка!

Затем она просмотрела все фотографии Энди и прокомментировала их:

— Красивые глаза... О, она любительница пеших прогулок... и любит растения... И носит очки за компьютером — ладно, это разумно... О боже, посмотри, какое печенье она испекла! Она такая милашка!

— Да, она очень милая, — согласилась я.

— Но ты круче, — сказала Джейн. — Без вопросов.

Я почувствовала, что краснею, поэтому прикрыла щеку, обращённую к ней, рукой и, не отрывая глаз от телефона, сказала "ха".

Мои переписки с Энди становились всё интереснее, потому что я стала задавать ей вопросы.

Энди доверяла другим — пока те не давали ей повода для недоверия.

Нет, она не фанатка спортзала. Ей больше нравятся пешие прогулки.

И она обожает печь пироги! Её любимые — черничные, и она пообещала испечь их для меня, как только я вернусь домой.

Я уверяла себя, что сравнивать Энди с Джейн — нормально. Эти две женщины недавно вошли в мою жизнь — две новенькие, примерно одного возраста, живущие совершенно разными жизнями. Меня это заинтриговало, и я воспользовалась сравнением. Думаю, именно поэтому я задала Энди те же вопросы, на которые Джейн уже ответила. Мне хотелось посмотреть, в чём они похожи, а в чём нет, и я представила их предпочтения в виде теста с несколькими вариантами ответов, а себя в роли экзаменуемой, которая в этих ответах копается.

Однажды днём, во время перерыва, Джейн получила электронное письмо о Бри Джонс.

— У этой шлюхи завтра начинаются съёмки, — сказала она. – А мой контракт так и не подписали.

Мы продлили перерыв на полчаса, чтобы обсудить её опасения. Неужели Бри прекраснее Джейн? Что, если шоу Бри будет настолько успешным, что "Food TV" уволит Джейн? О чём, чёрт возьми, они там думают на "Food TV"? Они пьяны?

Я никогда не видела Джейн настолько расстроенной. Она нервозно ходила по гостиной, что немало меня удивило. Я говорила обнадёживающие слова типа "они не будут тебя увольнять", — и когда она спросила моё мнение, я всё ей высказала.

— Думаешь, у Бри Джонс нюх лучше, чем у меня, Зара? Будь честна.

— Нет, — ответила я. — Даже близко.

— Хорошо, — сказала она, потирая виски. — Хорошо.

В этот момент я отчётливо осознала, насколько одинока Джейн в своём особняке, скрытом живой изгородью и воротами. Кроме меня, единственными людьми, которых она видела, были Бижу и Том, и они работают на неё. Формально я тоже работала на неё, но это больше не было похоже на работу. Это было весело. Она упоминала имена нескольких друзей, но не похоже, чтобы она была с ними очень близка. Теперь я поняла, что имел в виду Том, когда сказал, что у неё почти не бывает гостей.

Когда Джейн устала расхаживать по комнате, она села рядом со мной на диван, положила голову мне на плечо и прошептала:

— Обещай мне, что со мной всё будет в порядке.

— Обещаю, — сказала я и крепко обняла её, точно так же, как она обнимала меня, когда я расстраивалась из-за смерти отца.

Она поблагодарила меня и назвала милой, а потом взяла пульт дистанционного управления с кофейного столика и включила камин.

Видя, как пламя разгорается, мне всё стало ясно.

Единственным близким человеком у Джейн сейчас была я.

Каждый вечер я делала записи в дневнике. Я быстро заполнила первую тетрадь, поэтому заказала ещё несколько на дом.

Я записала все забавные фразы, которые сказала Джейн, и все её мудрые высказывания. Я написала о том, что нежнее всего она выглядит ранним утром и поздним вечером. Я написала о том, что благодаря тренировкам в её спортзале моя задница становится такой упругой, что скоро от неё будут отскакивать монетки. Я писала об удивительной зелени Ист-Хэмптона и о целебной силе его солёного океанского воздуха.

Я написала: "Надеюсь, что влюблюсь в Энди".

Я писала о форме губ Джейн.

Впервые Энди решила позвонить, а не написать мне. Я не ответила.

Бижу не видела никаких посылок, и Джейн тоже.

— Должно быть, она ещё в пути, — сказала она.

"Должно быть, она ещё в пути", — написала я Энди.

Каждое утро и каждый вечер будильник Джейн издавал обычные звуки. Раздавался короткий звуковой сигнал, а затем механический скрежет.

Шли дни, и я настолько привыкла к этим звукам, что почти перестала их слышать.

Вскоре после того, как Джейн высказалась о моих границах, Джулиан потребовал встречи с ней лично.

— Как думаешь, мне стоит пойти? — спросила она, когда однажды утром мы прогуливались по зарослям персиковых деревьев по пути на пляж.

Я несла большую соломенную сумку, потому что настояла на этом несколько дней назад, и с тех пор было понятно, что нести сумку — моя работа, а не её.

— Не знаю, — сказала я. – А сама как считаешь?

— Не знаю, — Джейн потянула за персик, но не стала его срывать. — Я внезапно запуталась в своей личной жизни.

Когда она это сказала, все волоски у меня на шее встали дыбом и закричали.

Небрежно я спросила:

— В смысле?

— Зара, — она произнесла моё имя.

— Что?

Она прикусила губу и слегка покачала головой.

— Ты забавная, — сказала она, и пока мы продолжали идти, я спросила её почему, но она не ответила. — Ты просто забавная и всё.

Я улыбнулась, и затем мы продолжили идти молча, и молчание казалась более интимным, чем всё, что было сказано.

Позже в тот же день, после очередного пятичасового интервью, она решила, что пока не будет встречаться с Джулианом. Она зачитывала свой ответ по мере того, как писала его.

— Нам нужно сосредоточиться на книге, детка. Мы находимся на пике продуктивности и не хотим терять темп!

Я использовала ту же фразу в своём ответе Диего, когда тот сказал мне, что умирает от желания приехать и поплавать в бассейне.

Когда я спросила у Джейн, не возражает ли она против приезда Диего, она сказала:

— Честно говоря, дорогая, ничего не имею против Диего, но он солгал мне. А у меня есть правило насчёт лжецов. Одна ложь — и ты выбываешь.

Я подумала, это слишком сурово. Диего ведь просто сделал несколько хороших снимков.

Но я также понимаю и Джейн. Она имеет право на частную жизнь, особенно в собственном доме.

Я написала Диего: "Мы находимся на пике производительности и не хотим терять темп!"

"Без проблем", — написал он.

Позже Джейн спросила меня, что я ответила Диего.

— Что нам нужно сосредоточиться на книге, — сказала я.

— Значит, ты солгала? — она подняла бровь

— Я в том смысле, что нам надо заниматься книгой, так что формально это не ложь.

— Но это и не совсем правда, — сказала она. — Значит, ты солгала.

Я задумалась:

— Но не тебе.

Уголки глаз Джейн на долю секунды сузились, затем расширились, когда она чуть выше подняла подбородок и посмотрела на меня сверху вниз.

— Если ты когда-нибудь соврёшь мне, — сказала она, — я об этом узнаю.