Хочу тебя ещё

42

Представьте себе, насколько прекрасен Ист-Хэмптон летом. Представьте его длинные полосы мелкого песка, нетронутые дороги и ухоженные газоны. Представьте декадентские оттенки зелёного и бассейны, отражающие небо, словно плитка в виде картин в красивых рамах. Представьте, что солёный воздух на вкус как мечта.

Последнее утро, которое мы с Джейн Бейли провели вместе, было самым прекрасным утром, которое вы могли бы себе представить. Я посмотрела в окно на яркое солнце и закрыла глаза, чтобы представить остальное из того, что, как я знала, было там. Чтобы рассказать историю, нужно всего несколько деталей.

Джейн свернулась калачиком вокруг меня, её голова покоилась у меня на груди. Я посмотрела на неё сверху вниз и увидела телефон, выглядывающий из кармана её халата. Я знала, что пытаться снова вытащить руку из узла — пустая трата времени, но я всё равно попыталась, и — то ли это был удачный угол, то ли случилось чудо — у меня получилось. Я не могла поверить, что моя рука свободна. А Джейн храпела, продолжая крепко спать. Очень осторожно я вытащила телефон из её кармана. Она продолжала храпеть. Я не дышала, когда поднесла его к лицу. Он разблокировался.

Я убавила громкость до упора и набрала 911. Я не могла слышать голоса оператора, поэтому представила, как они говорят то, что я слышала в фильмах.

911. Что у вас случилось?

Я достаточно долго молчала, чтобы диспетчер понял, что я в опасности и не могу говорить. Я представила, как они отслеживают звонок по адресу Джейн, а затем звонят полицейскому, патрулирующему близлежащие улицы, и говорят: "Сходите и проверьте".

Я мысленно видела, как полицейский включает сирены и набирает скорость. Я сунула телефон обратно в карман Джейн и вернула руку в узелок.

Я почувствовала, как сердце забилось быстрее, и подумала, что если она проснётся прямо сейчас, то скажет: "Твоё сердцебиение говорит мне, что ты напугана".

Но она не проснулась.

Время шло. Должно быть, прошло несколько минут, но казалось, что гораздо дольше. Затем в животе заурчало, и её голова оторвалась от моей груди, и мне до смерти захотелось вновь почувствовать её тепло.

Я смотрела, как она откинула голову назад и зевнула, а затем посмотрела в сторону моего левого запястья — того, которое я высвободила из узла, и я ожидала, что она немедленно поймёт ложь, потому что считала, что Джейн, как бог, знает всё.

Однако на деле Джейн оказалась усталой женщиной с одутловатым с утра лицом, смотревшей на меня сверху вниз с печальным узнаванием, как бы говоря: "О да, на этом мы и остановились, когда я привязала тебя к кровати".

— Доброе утро, сладкая моя, — поздоровалась она.

— Доброе утро.

Она села и проверила телефон.

— Стая стервятников у ворот, — доложила она. — Давай их пересчитаем. Готова?

Она повернула экран так, чтобы я могла видеть его, и стала считать пальцем:

— 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, тут видно ногу, так что считаю, что это 8, 9, 10, 11. О! И у нас на подходе ещё! 12, 13...

Кажется, мы увидели их одновременно: двое полицейских.

— А эти свиньи тут откуда взялись?

Копы пробрались сквозь толпу и подошли к переговорному устройству.

— Чёрт!

Один нажал кнопку вызова, и красный баннер в верхней части экрана Джейн мигнул предупреждением: "ворота".

— Этим заканчивается каждая трагедия, — сказала она, — свиньями.

Затем она откашлялась и сказала в микрофон:

— Кто там?

— Джейн Бейли?

— Да?

— Мы можем войти?

— Чего вам надо?

Коп наклонился ближе к переговорному устройству.

— Вряд ли вы захотите, чтобы мы это сказали при всех тех, кто может нас здесь услышать.

— Кто вам звонил?

— Мы не можем...

— Это был Джулиан Райт?

Копы переглянулись, и Джейн прошептала себе под нос:

— Это означает "да".

— Мэм, с вами там кто-нибудь есть?

Она посмотрела на меня и сказала в трубку:

— Дайте мне 5 минут.

— Нам нужно, чтобы вы открыли эти ворота немедленно.

Она повесила трубку.

Я представила, как первый полицейский говорит второму: "Не поискать ли нам другой вход?"

А второй полицейский говорит: "Да".

Джейн непонимающе уставилась на меня:

— Что мне теперь делать?

Она медленно закрыла глаза. Каждый мускул её лица расслабился и окаменел. Я думаю, что именно в этот момент она определилась со своим планом, потому что слегка кивнула.

Или, может быть, это я кивнула?

— Ты пойдёшь и откроешь за меня дверь, ясно? — она протянула руку, чтобы развязать первый шарф.

— И что мне говорить?

— Всё, чего пожелает твоё маленькое сердечко.

Она посмотрела на моё изуродованное лицо:

— Вот бедняжка! — она вздохнула, затем вернулась к развязыванию. — Вот что происходит, когда растёшь в деревне. По сути, ты рождаешься мёртвой, — она рассмеялась. — Рождённая мёртвой, с "читосами", торчащими изо рта, и будущим, которое какое-то время кажется будущим, но на самом деле это всего лишь прошлое в замысловатом головном уборе, обманом заставляющее тебя думать, что надежды будет достаточно.

Она долго смотрела на меня.

— У тебя пустой взгляд, — сказала она. — Знаешь, именно поэтому я и выбрала тебя. Ты идеально подходила на эту вакансию. Я подумала, что если смогу влюбить в себя эту писательницу, то моя книга будет идеальной.

Она закончила развязывать мои запястья и перешла к лодыжкам. Я представила себе, что копы нашли другой способ проникнуть на территорию и теперь они почти у дома, вот-вот взломают дверь.

— Сначала ты мне не очень понравилась, поэтому я подумала, что у меня нет ни единого шанса развить к тебе настоящие чувства... Но похоже, мы не выбираем, кого любим, — она положила руки мне на щёки и поцеловала в лоб. — Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда?

— Да, — сказала я и поверила.

— Это, возможно, единственная правда, — она вздохнула. — Конечно, ты же знаешь, что многое из того, что я рассказала тебе во время наших бесед, было вымыслом.

— Память шалит, — сказала я. — Все мемуары в какой-то степени вымысел.

Продолжая развязывать узлы, она рассказала дальше:

— Я всего раз вела этот курс в Гарлеме. И Клэр… Клэр была добрейшим человеком, который вам когда-либо встречался в жизни. Но если бы я не нарисовала её злодейкой, получится, что у меня в жизни было меньше препятствий. Мне хотелось, чтобы путь моей героини был по-настоящему ярок, понимаешь?

Я сказала:

— Понимаю, — но на самом деле вообще не думала о сюжетной линии её жизни.

Мне было интереснее, почему копы так долго медлят. Почему они до сих пор не взломали дверь?

— Я должна тебе ещё кое-что сказать, — она взмахнула шарфом в воздухе, затем посмотрела прямо на меня. — Марк не поскользнулся в ванной.

Почему у меня упало сердце, когда она это сказала? Наверное, мне по-прежнему почему-то хотелось верить, что она хорошая.

— Мне пришлось пойти на убийство-суицид, как и с мамой. Кстати, она действительно застрелилась сразу после того, как застрелила отца. Это всё правда.

— Мне очень жаль.

— Спасибо, милая, — сказала она. — И, послушай, мне и правда не по себе за всё то, что я натворила. Но не настолько, чтобы захотеть изменить прошлое. Всё, что я делала, было необходимо.

Она закончила развязывать последний узел, а затем принялась тянуть по воздуху последний шарф.

Почему я не была счастлива оказаться на свободе?

Почему я не выбежала за дверь?

Почему я по-прежнему любила Джейн?

— Вставай, — сказала она.

Она подняла меня своими руками, и мы сидели бок о бок на краю кровати, прижавшись друг к другу телами, как арахисовое масло и джем.

И я подумала: а ведь я никогда никого так сильно не любила.

Затем: она сейчас убьёт меня?

Как можно было удерживать столько желания и страха в одном теле?

— Милая, не плачь, — сказала она и тоже заплакала.

Я обхватила своими усталыми руками её маленькое тело. Я положил руку ей на затылок. Я чувствовала липкое пятно крови на её волосах. Мне хотелось обнимать её вечно, забыть всё, что произошло, и начать всё сначала, может быть, с чего-то нового. Мне хотелось вернуться к самому началу истории.

Когда она отстранилась от меня, я подумала, что умираю. Её лицо сияло на свету. Она прижалась своими губами к моим. Мои глаза были широко открыты, как и её, и мне показалось, что я смотрю на самую красивую версию самой себя.

Она взяла телефон и открыла ворота.

— Уходи, — прошептала она.

Я целовала её снова, и снова, и снова.

— Иди.

Я знала, что если она собирается выстрелить мне в спину, то сделает это прямо сейчас. Проходя через комнату, я чувствовала на себе её взгляд и чувствовала, что она обдумывает варианты. Но когда я подошла к двери и обернулась, я увидела, что она вообще не двигалась. Я мгновение смотрела на неё. Я послала ей последний воздушный поцелуй.

Мой последний образ Джейн: она сидит на краю кровати в той великолепной спальне, которая похожа на рекламу "жизни, которую ты хочешь себе", и смотрит на меня снизу вверх с озорной улыбкой на лице, и в самую последнюю секунду подмигивает.

Знала ли я, что меня ждёт, когда спускалась по лестнице?

Как я могла не знать?

Я продолжала идти. Я смотрела, как моя рука открывает дверь, но на ощупь это была не моя рука.

Копы что-то сказали.

Мой взгляд упал на фонтан на подъездной дорожке.

Вот на что я смотрела, когда в это прекрасное утро прогремел единственный выстрел: Афродита, богиня любви, закрывающая глаза от солнца.