Изгнание и объятия

Глава 27

ФИНН

Все, о чем я могу думать, возвращаясь в Орегон, — это вернуться вечером домой и обнаружить, что Ава ждет меня. Это были долгие несколько дней без нее.

До ее возвращения домой еще несколько часов, но это все, о чем я был в состоянии думать весь день.

Я никогда не думал, что разлучиться с ней будет так тяжело.

Все время, пока ее не было, я чувствовал, что мне не хватает жизненно важной части меня.

Сегодня вечером она возвращается, и это самое сильное волнение, которое я испытывал за долгое время.

Доусон провел большую часть пути до границы с Монтаной и обратно, поддразнивая меня по этому поводу.

Поддразнивания прекратились только тогда, когда я оставил его в Айдахо, чтобы уладить еще кое-какие дела Киллиана.

Последние пару часов поездка была спокойной, что давало мне время подумать о том, как обстоят дела с Авой.

Прямо сейчас мы находимся в подвешенном состоянии.

Эта фальшивая помолвка больше не фальшивая.

Она это знает, но дальше этого мы пока не продвинулись.

Когда я вернусь домой, нам нужно будет поговорить.

Ей нужно знать, что я чувствую, и тогда она сможет решить, чем хочет заниматься в будущем.

Я надеюсь, что она чувствует то же самое и хочет быть со мной.

Я могу рассказать ей о заключенной мной сделки с Киллианом. Она будет в восторге от того, что я оставляю свою семью.

Я тоже чувствую себя хорошо по этому поводу.

Когда Ава будет рядом со мной, это станет началом чего-то нового для нас обоих.

Мне это нужно, и ей тоже.

Мы больше не будем оглядываться через плечо и ждать, когда мой брат или отец лишат нас счастья. Нас ждет полноценная и счастливая жизнь, к которой стоит стремиться.

Я работаю на человека, который ценит людей ниже себя.

Киллиан хороший человек, и он позаботится об Аве, если со мной что-нибудь случится.

Это все, чего я когда-либо хотел, и гораздо больше.

Мы сможем построить будущее вместе.

Жизнь, о которой я мечтал в тюрьме, наконец-то в моих руках.

Я барабаню пальцами по рулю, подъезжая к заправочной станции в нескольких милях от дома.

Из-за ярких огней заправочной станции звезды на небе кажутся тусклыми.

Мой телефон звонит, когда я возвращаюсь в машину.

Вздохнув, я беру трубку, надеясь, что это не Киллиан зовет меня вернуться на склад.

Я провожу большим пальцем по экрану и подключаю телефон к стереосистеме автомобиля. — Привет.

— Финниган, интересно, что ты наконец ответил. — Папин смешок мрачен и опасен, напоминая мне о том, как он смеялся, когда я был маленьким, и он собирался ударить меня.

Мне нужно притворяться, что все в порядке. Если он думает, что есть хоть малейший шанс, что я отвернулся от него, мне крышка.

— Почему тебе интересно? — Я сворачиваю на боковую улицу, когда в зеркале появляются фары.

Он следит за мной?

Я бы не стал сбрасывать со счетов, что за мной следит машина, особенно если он собирается напасть.

Папа прищелкивает языком. — Я знаю, что ты настроен против меня, мальчик. Неужели ты думал, что я не узнаю?

Я усмехаюсь, костяшки моих пальцев на руле белеют. — Что заставило тебя думать, что я настроен против тебя? Я бы этого не сделал. Я верен нашей семье. Я всегда был таким. Я только что вышел из тюрьмы за то, что был верен этой чертовой семье.

Хотя я только что отсидел три года по обвинению, которое было не моим, для него это не будет иметь значения.

Он увидит только то, что я делаю прямо сейчас. И хотя он прав, мне нужно знать, как много ему известно.

Это единственный способ обратить ситуацию в свою пользу.

Папа вздыхает, и что-то хлопает на заднем плане. — Вот в чем дело, Финниган. Я не верю, что ты не отвернулся бы от меня. Может, ты и был предан, но ты всегда был подлым идеалистом.

Величайшее обвинение, которое он когда-либо мог выдвинуть против меня.

Идеализм.

Я ерзаю на стуле, расправляя плечи и пытаясь снять напряжение в теле.

Он всегда считал, что относиться к людям с уважением, а не как к собственности ниже его достоинства.

— А идеализм — это неправильно? — Я смотрю в зеркало, машина все еще следует за мной. Когда я поворачиваю в очередной раз, машина продолжает ехать прямо, и я немного расслабляюсь.

Может, папа и не следит за мной прямо сейчас, но это не значит, что он не следил за мной раньше. Насколько я знаю, кто-то следил за мной в Орегоне все время, пока я был здесь.

— Финниган, я знаю, что ты заключил сделку с Киллианом О'Рейли. Неужели ты думал, что это не дойдет до меня?

Мое сердце падает, когда я делаю еще один поворот, лавируя в потоке машин. — Я не знаю, о какой сделке ты говоришь.

— Забавно. — Папа хлопает чем-то еще, стекло разбивается от того, что он сделал. — Я устал от этой игры. Ты отвернулся от меня, и мы оба это знаем. Ты умрешь за свое предательство.

Я тяжело сглатываю, останавливаясь на красный свет. — И ты думаешь, что мое убийство решит твои проблемы? Ты бы убил своего собственного сына?

— Я так и сделаю. Это последний раз, когда ты предаешь меня, Финниган.

Деклан что-то кричит на заднем плане, прежде чем в трубке раздаются помехи. — Младший брат, какого хрена ты делаешь в Орегоне?

Желчь подступает к моему горлу. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, Деклан. Верни трубку папе. Мы с ним еще не закончили разговор.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ава, может, и не со мной сейчас, но она моя. Она всегда будет моей, и однажды я заставлю ее вернуться ко мне, где ей самое место.

В этот момент я больше всего на свете хочу улететь на другой конец страны и вонзить нож в грудь моего брата.

Я держу в узде свой гнев, хотя прямо сейчас могу сломать руль пополам. — Ты будешь держаться от нее подальше, Деклан. Она не хочет иметь с тобой ничего общего. Она моя.

Смех Деклана становится маниакальным. — Ты делаешь это, чтобы разозлить меня, и это плохо для тебя закончится, Финниган. Думаю, пришло время вернуть Аву и показать ей, что такое настоящий мужчина. Возможно, ей было весело играть с тобой, но теперь все кончено.

— Если ты поднимешь на нее руку, я убью тебя. — Я ни за что не позволю ему приблизиться к Аве.

Она моя.

Деклан усмехается. — Ты украл то, что принадлежит мне, Финниган, и за это ты заплатишь. Все, что ты любишь в этом мире, будет уничтожено. И, черт возьми, если преследование единственного человека, о котором ты, кажется, заботишься, заставит тебя уважать папу и, наконец, подчиниться его воле, то это то, что нужно.

Тошнотворное чувство внизу живота подсказывает мне, что мне нужно как можно скорее попасть домой. Если Деклан и мой отец уже в Орегоне, то Ава в опасности.

Я пообещал ей, что сделаю все возможное, чтобы защитить ее.

Будь я проклят, если мой брат когда-нибудь снова доберется до женщины, которую я люблю.

Стиснув зубы, я давлю на акселератор, проносясь сквозь поток машин. — Если ты прикоснешься к ней, последнее, что я собираюсь делать, это снова работать на папу. Я проведу остаток своей жизни, следя за тем, чтобы вы заплатили за все, что вы собираетесь сделать с Авой.

— Я не думаю, что собираюсь что-нибудь с ней сделать. Я знаю, что сделаю. Возможно, она улетит самолетом через пару часов, но я скоро приеду за ней. Не волнуйся.

— Ты будешь держаться от нее подальше! Деклан, богом клянусь. Поставь, блядь, ногу рядом с ней, и это будет твоим последним шагом в жизни.

— О, вы только посмотрите на это. Она только что приехала в аэропорт. Как ни странно, у меня есть билет на тот же рейс, и моя машина только что прибыла. Папа будет скучать по мне, ты не думаешь? По крайней мере, у него есть сын, который его уважает.

— Сядь с ней в этот гребаный самолет, и я убью тебя в ту же секунду, как ты сойдешь в Орегоне.

— Успокойся, братишка, я просто шучу. Забрать ее сейчас было бы слишком просто. Я хочу, чтобы ты страдал. Я хочу, чтобы ты постоянно оглядывался через плечо, задаваясь вопросом, тот ли это момент, когда я забираю то, что принадлежит мне.

Моего резкого вдоха достаточно, чтобы заставить его рассмеяться.

Звонок обрывается, и по моей спине пробегает дрожь.

Я еду быстрее, мне нужно поскорее добраться до дома. Самолет Авы должен вылететь меньше чем через час, и когда он приземлится, ее тетя заберет ее из аэропорта.

На обратном пути из аэропорта у меня должно быть достаточно времени, чтобы осмотреть дом и убедиться, что там ничего не спрятано.

Включая мою семью.

В Орегоне слишком много мест, где они могли бы прятаться, и недостаточно времени, чтобы обыскать их все.

Хотя, возможно, их нет в Орегоне. Они могли бы вернуться домой, в Вирджинию, надеясь, что я помчусь домой, чтобы убить их, оставив Аву беззащитной в Орегоне.

Папа мог бы рассадить людей по всему штату, готовых напасть в любой момент.

Деклан мог солгать, что его не было в аэропорту с Авой. Он мог быть там и ждать, пока они сядут в самолет, чтобы противостоять ей.

Деклану всегда нравилось играть в интеллектуальные игры. Он хочет заставить меня суетиться и гадать, что происходит.

Пока я не выясню, в чем заключается его план и где он находится, Орегон небезопасен.

Деклан хочет, чтобы я проводил время, оглядываясь через плечо. Он знает, что я не собираюсь расслабляться, пока не найду его и не удостоверюсь, что он никогда не причинит вреда Аве.

Его угроз более чем достаточно, чтобы заставить мою кровь вскипеть.

Брат он мне или нет, но, когда он попадет в мои руки, он будет покойником.

Если я собираюсь сделать все возможное, чтобы защитить Аву, мне придется принять решительные меры.

Я набираю ее номер, уже сожалея о выборе, который собираюсь сделать.

Она возненавидит меня. Я просто надеюсь, что ее ненависть защитит ее.