Изгнание и объятия

Глава 31

ФИНН

Я делаю глубокий вдох и оглядываюсь через плечо.

Кристиан стоит в тени, Йован и Алессио по бокам от него.

Трое мужчин встретили меня в аэропорту после моего звонка Кристиану, готовые сделать все возможное, чтобы вернуть Аву.

— Я пойду один. — Я бросаю взгляд на здание, прежде чем снова посмотреть на них. — Я единственный, кого ожидает мой отец, и его люди собираются пропустить меня. Вы трое обходите периметр и убиваете всех, кого увидите.

Кристиан хмурится. — Это дерьмовый план. Ты не должен идти в ловушку без прикрытия.

Алессио кивает и скрещивает руки на груди. — Дай нам больше времени, чтобы собрать здесь больше людей.

Йован пожимает плечами и смотрит на одного из мужчин, обходящих угол здания. — Насколько я вижу, внутри не так уж много движения.

Кристиан кладет руку мне на плечо, оттягивая меня на шаг назад. — Мы правы, и ты это знаешь. Подожди минутку. Люди Киллиана занимают позиции, но мы не знаем, с чем столкнемся.

Я разворачиваюсь, вторгаясь в его пространство.

Прямо сейчас мне все равно, кто он.

Ава — самый важный человек в моей жизни.

Если Кристиан хочет наказать меня за неуважение к его власти, он может сделать это после того, как я спасу ее.

— Я ценю, что ты здесь, но если кто-нибудь встанет у меня на пути, я убью и его тоже. — Я достаю пистолет и проверяю магазин, вставляю его на место и снимаю с предохранителя. — Делай, как я сказал, и не стой у меня на пути.

Прежде чем кто-либо из них успевает возразить, я крадусь в тени к заброшенному многоквартирному дому.

Над головой сияют звезды, а из окна справа пробивается тусклый свет.

Я иду за тобой, Ава. Просто подожди еще немного.

Из дома доносится смех Деклана, за которым следует крик Авы.

Я борюсь с желанием вбежать в заброшенный жилой дом, не торопясь подбираюсь поближе к стене.

Если я пойду туда, не подумав, Ава умрет.

Я знаю своих отца и брата. Они будут ждать, когда я совершу ошибку.

Это ловушка, и так было всегда.

Я знаю, что кое-кто не выберется отсюда живым.

Я вытаскиваю золотое ожерелье, спрятанное у меня под рубашкой, желая, чтобы моя мама все еще была здесь. Отношения с моим отцом и братом никогда бы не стали такими плохими, если бы она была рядом.

Засунув ожерелье обратно под рубашку, я заворачиваю за угол здания.

Дверь открыта, и снаружи никого нет. Я не настолько глуп, чтобы думать, что у моего отца нет охраны.

Я хватаю с земли крошащийся кирпич и бросаю его в дверь. Тяжелый удар был бы услышан любым, кто оказался бы рядом с дверью.

Когда никто не выходит с поднятым оружием, я подкрадываюсь к двери. Я пригибаюсь и прижимаюсь к стене.

Когда я открываю дверь чуть шире, Ава снова кричит.

Я собираюсь найти свою семью и убить их за то, что они сделали с ней. Никто не выберется из этого здания живым.

Мое сердце колотится, но я крепко сжимаю пистолет.

Я подхожу к двери справа, проверяю первую комнату.

Прежде чем я успеваю выстрелить в двух мужчин, сидящих там, в окне на другой стороне комнаты появляется лицо Кристиана.

Выстрелы раздаются быстро, приглушенные глушителем на конце его пистолета.

Он кивает мне, когда тела падают вперед на своих сиденьях, кровь стекает на пол.

Кристиан исчезает, оставляя меня одного.

Когда я поворачиваюсь обратно в зал, чей-то кулак врезается мне в лицо.

Моя голова мотается в сторону, прежде чем я пригибаюсь, уклоняясь от очередного удара, летящего в мою сторону.

Костяшки моих пальцев белеют, когда я сжимаю пистолет.

Нападающий бросается на меня прежде, чем я успеваю увернуться.

Его плечо врезается мне в живот, выбивая воздух из легких.

Мы падаем на землю, и мой пистолет катается по полу.

Мужчина двигается быстро, наваливаясь на меня сверху и пытаясь ударить кулаком в лицо.

Я ловлю его кулак, другая моя рука скользит в карман.

Его верхняя губа скривилась, когда он замахивается другим кулаком. — Ты ублюдок. Неужели ты думал, что сможешь пойти против своего отца и не поплатиться за это?

Металлический привкус крови наполняет мой рот, когда я вытаскиваю из кармана нож-бабочку и щелчком открываю его.

Я бью его снизу-вверх по туловищу, проскальзывая под ребрами.

Глаза мужчины расширяются, когда его кровь стекает по моей руке, окрашивая ее в алый цвет.

Я перекатываю нас, забираюсь на него сверху и перерезаю ему горло.

Другие голоса в здании становятся громче, надо мной топают сапоги.

Я смотрю на потолок, прежде чем поискать лестницу. Рядом со мной ее нет, и шаги становятся тише.

Люди на этаже надо мной должны быть на другой стороне здания.

Тело нападавшего забыто, когда я встаю и выплевываю кровь, которая заполняет мой рот.

Мне требуется всего мгновение, чтобы схватить с пола пистолет и убить другого человека, пытающегося подкрасться ко мне.

К настоящему моменту мой отец должен знать, что я нахожусь в здании. Зная его, он собирается тянуть с этим как можно дольше. Он захочет причинить мне боль.

Убить Аву — единственный способ сделать это.

Папа захочет, чтобы я был там и стал свидетелем этого момента.

Быстрыми и тихими шагами я иду по коридору, по пути проверяя пустые квартиры.

Только подойдя к двери в офис руководства, я вижу Аву сквозь исчерченное стекло.

Ее лицо покрыто синяками, а из нескольких порезов сочится кровь.

Она смотрит на моего брата так, словно собирается убить его на месте.

Это моя девочка.

Ава плюет Деклану под ноги, и он отводит кулак.

Моя кровь закипает, готовая вспыхнуть, когда я делаю шаг назад, прежде чем выбить дверь.

Папа смеется и качает головой. — У тебя всегда была склонность к драматизму, не так ли, Финниган?

Я держу пистолет на уровне его лба, когда смотрю на Деклана. — Убирайся к чертовой матери от нее прямо сейчас.

Деклан поднимает руки, его ухмылка становится только шире. — Или что, братишка? Кормака здесь больше нет, чтобы защитить тебя. Не такой, каким он был все эти годы назад. Кто спасет тебя сейчас?

Красный оттеняет мое зрение, когда я поворачиваюсь к своему брату.

Из этих двоих мужчин он сейчас представляет большую угрозу.

Отец предсказуем, но Деклан в лучшем случае нестабилен.

— Не впутывай в это Кормака. Он мертв и не имеет к этому никакого отношения. — Я убираю пистолет, мои руки сжимаются в кулаки. — Ты отпустишь Аву, и тогда я убью тебя.

Папа усмехается и прислоняется к стене рядом с Авой.

Он достает пистолет и снимает его с предохранителя.

Глаза Авы сужаются, когда она поворачивается и прижимается лбом к металлическому бочонку.

Несмотря на храброе шоу, которое она разыгрывает, слезы все еще текут по ее окровавленным щекам.

Я обещал защитить ее, но подвел.

Деклан прищелкивает языком. — Я думаю, Кормака следует привлечь к этому, не так ли, папа? Я имею в виду, он действительно придумал нелепый план сбежать и забрать Финнигана с собой.

Я перевожу взгляд с одного на другого, моя челюсть сжимается.

Папа посмеивается, забирая от Авы пистолет и засовывая его за пояс. — О, я думаю, так и должно быть. На самом деле, я думаю, это идеальный способ начать наше маленькое семейное воссоединение. Почему бы вам двоим не разобраться в том, что между вами, прежде чем начнется настоящее шоу?

Он наблюдает за Авой, как ястреб, даже когда отходит от нее на пару шагов.

Мой взгляд падает на Аву. — Мы выберемся отсюда, Ава, и тогда все будет хорошо. Тебе просто нужно продержаться еще немного.

Деклан издает издевательский смешок, размеренными шагами приближаясь ко мне. — Ты не избежишь наказания за это предательство, как не избежал наказания за первое. Наконец-то пришло время понести наказание за то, что ты предал семью.

Мое сердце со скрежетом останавливается.

Последние кусочки головоломки, которые я пытался разгадать годами, наконец-то встали на свои места.

Когда я смотрю на своего отца, он улыбается и кивает, подтверждая мои опасения.

Я вижу, что краснею, когда подхожу к Деклану. — Это ты сказал папе, что мы сбегаем?

— Верность семье, Финниган. — Деклан хрустит костяшками пальцев и расправляет плечи. — Превыше всего. Вы с Кормаком были предателями. Кормак должен был умереть за это. Когда я рассказал папе о твоих планах, я спросил, могу ли я быть тем, кто убьет Кормака. Какой позор, что он хотел сделать это сам.

Ава задыхается, сильнее вырываясь из веревок, которые ее связывают. — Ты гребаный ублюдок!

Я бросаюсь на брата, замахиваясь кулаком.

Его нос хрустит под ударом, по лицу течет кровь.

Деклан ухмыляется, его кулак уже врезается мне в живот.

Прошло много лет с тех пор, как я дрался с ним в последний раз, и он двигается быстрее, чем я помню.

Он хватает меня за затылок, пытаясь пригнуть достаточно низко, чтобы ударить коленом мне в лицо.

Я наклоняюсь, врезаю плечом ему в живот и отталкиваю его назад.

Деклан стонет, когда я впечатываю его в стену, и вокруг нас осыпается старая штукатурка.

— Ты гребаный ублюдок. — Мой голос прерывается, когда я вырываюсь из его хватки, колотя его по бокам, пока он не отпускает меня. — Из-за тебя убили нашего брата!

— Он сам напросился! — Деклан выбрасывает ногу, ловя меня за колено.

Мое колено ударяется о землю, лишая меня равновесия.

Я откатываюсь в сторону, прежде чем его ботинок касается моего лица.

Этот бросок прижимает меня к Аве.

Я улыбаюсь ей и достаю нож, перерезая ее веревки. — Убирайся отсюда к черту. Кристиан ждет снаружи.

Она хмурится и берет нож, пытаясь убраться с дороги, пока я встаю и уклоняюсь от удара Деклана.

Она отходит в угол, крепко сжимая нож. — Я не оставлю тебя, Финн.

Кулак Деклана попадает мне в лицо, разбивая губу и откидывая голову в сторону.

Я быстро разворачиваюсь, перенося свой вес на удар в его висок.

Он падает на землю, и я вытаскиваю пистолет из-за пояса.

Деклан стонет и переворачивается на другой бок.

Я ударяю ногой по его колену, его крик наполняет комнату.

Я сплевываю в него кровь, прежде чем снять пистолет с предохранителя. — Это за Кормака и Аву, ты, больной ублюдок.

Мой палец ложится на спусковой крючок, и пуля попадает Деклану в голову.

Даже после смерти эта издевательская усмешка все еще остается на его лице.

Если бы я мог убить его во второй раз, я бы это сделал.

Папа смеется и качает головой. — Ты снова меня удивил, Финниган. Я не думал, что ты на это способен.

Его рука движется быстро, и Ава делает выпад, преодолевая короткое расстояние между ними.

Мои глаза расширяются, когда я поворачиваюсь и целюсь в отца.

Нож Авы глубоко вонзается ему в плечо.

Папа роняет пистолет, который пытался вытащить, в то время как Ава вцепляется в нож, загоняя его глубже.

Он отбрасывает ее, ревя от боли. — Ты гребаная сука. Мне следовало убить тебя задолго до этого.

Ее тело врезается в стену, и она со стоном падает на землю. Ее глаза закрыты, дыхание прерывистое.

Я не знаю, что еще они здесь с ней сделали, но будь я проклят, если мой отец когда-нибудь снова приблизится к ней.

Несмотря на боль, разливающуюся по моему телу, я пересекаю комнату быстрыми шагами.

Я отбрасываю пистолет, лежащий у его ног, и он летит через всю комнату.

Кровь собирается вокруг рукояти ножа, когда папа сердито смотрит на меня. — Ты действительно думаешь, что она захочет жить с тобой после того, как увидит, какое ты чудовище?

Я прижимаю пистолет к его лбу. — Пока она в безопасности от тебя, я счастлив.

Я нажимаю на спусковой крючок.

Когда его тело падает на землю, моя грудь сжимается.

Моя семья мертва. От нее не осталось ни единого человека.

Я подхожу к Аве, вытирая кровь со своего лица, прежде чем опуститься рядом с ней на колени.

Ее глаза трепещут, когда она шевелиться.

Она вся в синяках и крови, но трудно понять, сколько здесь ее крови после того, как она напала на моего отца.

— Эй. — Мой голос звучит мягко, когда я помогаю ей сесть. — Я вытащу тебя отсюда, хорошо?

— Ты здесь? — У Авы слезятся глаза. — Почему?

— Я все объясню позже, Ав. Прямо сейчас я должен отвезти тебя в больницу.

Я подхватываю ее на руки и крепко прижимаю к себе, пока мы направляемся к двери.

Мое тело кричит в знак протеста, когда я веду ее обратно тем же путем, каким пришел, зная, что путь свободен.

Как только мы выходим на улицу, я бегу к ожидающим машинам.

Ава стонет, когда я сажаю ее на заднее сиденье, проверяя, все ли с ней в порядке по дороге в больницу.

— Мы собираемся тебя осмотреть и убедиться, что все в порядке. — Я целую ее в макушку, прежде чем захлопнуть дверь.

Я веду машину так быстро, как только могу, не слишком виляя.

Мой взгляд каждые несколько секунд перемещается между дорогой и зеркалом, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Когда мы приезжаем в больницу, медсестры уводят ее от меня, как только я привожу ее.

Она едва приходит в сознание, когда они вместе с ней исчезают за двойными вращающимися дверями.

Я следую за ней, не желая выпускать ее из виду ни на секунду.

Мое сердце бешено колотится, когда она исчезает за очередными дверями.

Медсестра встает у меня на пути, уперев руки в бока. — Сэр, вы должны остаться здесь. Пожалуйста, посидите в комнате ожидания, и я найду вас, как только врачи узнают, что происходит. Вам тоже следует обследоваться.

— Я в порядке. Просто позаботься о ней. — Я смотрю на двери, за которыми она снова исчезла, прежде чем сесть в комнате ожидания.

Я чуть не потерял ее.

Попытка удержать ее подальше была самой большой ошибкой в моей жизни, и я никогда не прощу себе, если с Авой что-то случится.

Пару часов спустя в приемной меня встречает врач.

Я вскакиваю на ноги, как только его взгляд встречается с моим.

Я скрещиваю руки на груди, стараясь говорить ровным голосом. — С Авой все в порядке? Она выживет? Я не знаю, что с ней случилось, но, пожалуйста, скажи мне, что с ней все будет в порядке.

Доктор мгновение смотрит на меня, прежде чем кивнуть. — Следуй за мной. С ней все будет в порядке. Есть несколько порезов, которые нужно перевязать и наложить швы. Их придется менять каждые несколько часов. Швы должны начать рассасываться в течение недели, но для их полного исчезновения может потребоваться больше времени.

— Но с ней все в порядке?

— Да. — Доктор останавливается перед открытой дверью. — Я попрошу кого-нибудь принести тебе документы о выписке в течение часа.

Я оглядываю комнату, и у меня внутри все переворачивается от того, какой маленькой выглядит Ава на кровати.

Когда она поднимает взгляд и видит меня, ее глаза наполняются слезами. — Финн, что происходит? Почему ты здесь? Где моя сестра?

— Зои собирается встретить нас дома. — Я вхожу в комнату и сажусь на стул рядом с ее кроватью. — Доусон будет здесь через пару минут, чтобы присмотреть за нами, пока ты не будешь готова к выписке.

Ава кивает, ее кулаки сжимают тонкое больничное одеяло, которым она укрыта. — Спасибо, что пришел за мной. Мне жаль, что тебе пришлось убить свою семью.

— Я бы ни за что не позволил им продолжать причинять тебе боль, Ав.

— Спасибо. Теперь я в порядке. Ты можешь возвращаться в Орегон.

— Я не вернусь. Пока не скажу то, что должен сказать. — Я беру ее за руку, но она отстраняется.

Мое сердце разрывается от того, что она находится на расстоянии.

— Нам не нужно разговаривать. Ты уже все сказал. Я думала, между нами, что-то есть. Ты сказал мне, что это не так. Что еще можно сказать?

— Прости, Ав. Типа, мне очень жаль. Мне так жаль, что я не приехал раньше. Мне так жаль, что я позвонил. Ав, ты должна знать, что я не имел в виду, то что сказал.

Комок встает у меня в горле. Я заправляю прядь ее волос за ухо. — Я должен был сказать все это. Я думал, что если ты не вернешься, с тобой все будет в порядке. Папа оставил бы тебя в покое, если бы думал, что ты ничего для меня не значишь.

— И как это у тебя получилось? — Она смахивает слезы, которые осмеливаются пролиться, когда в коридоре раздается стук сапог по полу.

Я оглядываюсь через плечо, когда в дверях появляется Доусон и кивает мне. Он поворачивается к нам спиной, засунув руки в карманы.

Несмотря на то, что я хочу поговорить об этом наедине, ясно, что он не собирается уходить.

— Ав. Я никогда не хотел, чтобы тебе причинили боль. Я думал, что защищаю тебя.

— Спасибо, но я действительно больше не нуждаюсь в твоей защите. Как ты сказал, наша сделка расторгнута.

Слышать мои же слова, брошенные в лицо, когда она лежит на больничной койке, так близко ко мне, но так далеко, — это как удар ножом в сердце.

— Да, наша сделка окончена, но мы — нет. Этого не может быть. Это уже так давно не касалось нашей сделки.

— Это больше не имеет значения, Финн. — Она отворачивает от меня голову.

Я теряю ее. Я не могу. Я не смогу жить без нее.

— Я начал работать на Киллиана, чтобы попытаться свергнуть его ради моего отца. В то время я думал, что это было правильно, но потом передумал. Киллиан сделал мне предложение о лучшей жизни, и я принял его. Ради нас. Я хотел, чтобы у нас была хорошая жизнь. Ты и я, Ав. Как пара.

Никакой реакции. Я хочу, чтобы она посмотрела на меня, заглянула в мои глаза. Мне нужно, чтобы она увидела, как много она для меня значит.

— Я позвонил, потому что папа узнал, что я настроен против него, и он угрожал тебе.

Челюсть Авы сжимается. — Итак, ты решил, что? Сделать это игрой в то, кто может причинить больше боли и разбить мое чертово сердце?

— Нет, конечно, нет, я делал то, что считал лучшим для тебя. Теперь я знаю, что лучшее для нас — быть вместе. Всегда. — Я снова нахожу ее руку. Мне нужно почувствовать ее. На этот раз она не отстраняется. — Ава, пожалуйста, посмотри на меня.

Я не думаю, что она согласится за пару секунд, но я буду ждать столько, сколько потребуется.

Затем ее прекрасные темные глаза встречаются с моими.

— Я люблю тебя, Ав. Так чертовски сильно. Ты должна это знать. В тот момент я верил, что причинить тебе боль — это единственный способ сохранить тебя в безопасности, но я действительно люблю тебя. Я хочу провести остаток своей жизни, заглаживая свою вину перед тобой. Пожалуйста, просто дай нам еще один шанс.

— Почему? Ты был довольно убедителен во время своего звонка. Я думала, что ты меня не любишь. Я думала, что ты использовал меня все это время. Как мне прикажешь жить дальше после этого?

— Я ненавидел себя, когда звонил. Я был так напуган и опустошен. Я знал, что это означало потерять тебя, Ав. Я знал это, и я все равно прошел через это, потому что иметь тебя дома, в безопасности со своей сестрой было лучше, чем позволить моему отцу убить тебя. Я думал, что, оттолкнув тебя, он подумает, что ты ничего для меня не значишь. Но я не смог обмануть его. Я не смог обмануть никого. — Я качаю головой. — Кроме тебя, очевидно. И я ненавижу себя за это. Что хоть на секунду ты можешь усомниться в том, как много ты для меня значишь.

— Неужели? — Ее голос прерывается, она отводит от меня взгляд.

— Ав, ты — весь мой мир. — Я проглатываю комок в горле, пытаясь подобрать слова.

Я чуть не потерял ее сегодня, и от этой мысли у меня сводит живот.

— Если бы я не добрался до тебя вовремя сегодня, я бы не смог продолжать жить. Ты значишь для меня все. Я бы тысячу раз пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить твою еще один день. Я люблю тебя, Ава.

Я сжимаю ее руку, нежно, боясь причинить ей боль.

— Этот звонок причинил мне боль. Он глубоко ранил. И тогда возникает еще тысяча вопросов. Что, если что-то еще станет угрозой для меня? — Ее нижняя губа дрожит, когда она смотрит на порез на моей губе. — Что, если с тобой что-нибудь случится? Я не переживу твоей смерти, Финн.

Я целую ее ушибленные костяшки пальцев и легонько провожу большими пальцами по ее ободранному запястью. — Никто больше не будет представлять для тебя угрозы. Я убью их прежде, чем у них появится шанс. Я люблю тебя, Ава.

— Я люблю тебя, Финн. Ты и мой мир тоже. Никогда больше так со мной не поступай.

Я встаю и крепко держу ее в своих объятиях, мои руки бегают вверх и вниз по ее спине, пока она шмыгает носом, ее руки обвиваются вокруг меня, ее слезы пропитывают мою рубашку. — Я никогда больше не сделаю этого, Ав. Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, и я был идиотом, когда оттолкнул тебя. Если бы я потерял тебя, я не знаю, что бы я делал.

Ава целует меня в основание шеи. — С тобой все было бы в порядке.

— Нет. Не было. Моя жизнь не была прежней с тех пор, как ты вошла в нее в той униформе, назвав меня идиотом за то, что я ввязался в драку в мой первый день в тюрьме. Воссоединение с тобой, когда я попал в тюрьму, было лучшим, что когда-либо случалось со мной.

Ее смех прерывается, когда ее пальцы сжимают мою рубашку. — Ты был идиотом.

— Так и было. Хотя я не могу сожалеть об этом. Если бы этого никогда не случилось, я бы не смог назвать тебя своей.

Она отрывает голову от моего плеча, чтобы посмотреть на меня. — Теперь мы можем пойти домой?

— Конечно. Дай мне секунду поговорить с Доусоном, а потом я посмотрю, где документы о выписке.

Я целую ее в макушку, прежде чем встать и подойти к двери, где стоит на страже мужчина, который стал моим другом.

Он отворачивается в сторону, одним глазом поглядывая в зал.

Я прочищаю горло. — Мне нужно многое тебе сказать.

Доусон качает головой. — Все это неважно. Теперь ты с нами, и ты верен Киллиану. Давай просто отвезем твою даму домой.

— Тогда мы поговорим об этом позже.

Он закатывает глаза. — Вы двое идеально подходите друг другу. Ты можешь рассказать мне остальную часть истории позже. И поверь мне, я хочу знать все подробности, но ты нужен ей прямо сейчас. Я могу подождать.

Требуется несколько минут, чтобы разыскать медсестру с документами о выписке и вернуть их Аве.

Как только они подписаны, медсестра забирает их обратно. — Я вернусь через минуту. Не уходите до тех пор.

Ава хмуро смотрит на дверь. — Наверное, она собирается принести инвалидное кресло. Меня не выкатят отсюда на колесиках, как чертового инвалида.

Доусон фыркает со своего места в дверном проеме.

Я вздыхаю, собирая стопку ее одежды в другом конце комнаты. — Ав, ты не инвалид. Просто позволь ей взять инвалидное кресло.

— Финн, если ты не поможешь мне выбраться отсюда, я сделаю это сама.

Я подхожу и помогаю Аве подняться на ноги.

Она спотыкается, ноги почти подкашиваются под ней.

Я подхватываю ее на руки, крепко прижимая к себе.

Хотя каждая царапина и синяк на моем теле кричат мне о том, чтобы я отпустил ее, я больше никогда ее не отпущу.