Измена. Начать заново

Глава 11

Арсен

Ясмина в душе уже полчаса. Уверен, она плещется там специально, чтобы меня позлить. Очень зря, потому что я и так на взводе. Как никогда сильно мне нужна нормальная женщина под боком. И это — моя жена!

Ни одна шлюха и рядом с ней не стоит. Но вместо страстной ночи я получу… насилие — подсказывает невесть от куда взявшаяся совесть.

Морщусь и со стуком опускаю бокал на столешницу.

Хрень собачья. Это ее долг. И я проявил достаточно терпения. Но на губах все еще горчит сегодняшний поцелуй, а в памяти то и дело вплывает, как Ясмина кашляла над раковиной. Бл*дь! Так меня еще не унижали. И кто? Женщина, ради которой я из шкуры вон лезу.

Дверь распахивается, и на пороге тенью возникает жена.

Волосы собраны в хвост, шелковый халат максимально запахнут. Никаких тебе декольте или игривого расходящегося подола. Закончились горячие деньки…

Молча наблюдаю, как Ясмина по широкой дуге обходит меня и останавливается у кровати.

— Раздевайся и ложись.

Голос звучит резче, чем хотелось бы. Не горю желанием пугать, но, черт возьми, Ясмине пора бы вбить себе в головушку, что шутки кончились. Халат с тихим шорохом стекает на пол. В глаза мне любимая предпочитает не смотреть, но только слепой не увидит, насколько глубокое отвращение она испытывает к происходящему.

Стискиваю зубы. Ее проблемы. А эту долбанную комбинацию я сейчас сниму.

Но только придвигаюсь ближе, Ясмина шарахается в сторону.

— Я устала и хочу спать, — заявляет мне.

Вот сучка! Резким захватом подминаю ее под себя. На этот раз у жены хватило мозгов не дергаться. Но взгляд! Как будто я какой-то подонок… Нет милая, на жалось давить бесполезно. Сама виновата.

— Помню, ты хорошо спала после секса… — Лезу рукой между бедер. — А, черт! — натыкаюсь на жесткую ткань.

Прокладка!

Ясмина все так же не двигается. Но, уверен, эта дрянь сейчас ликует. Критические дни всегда были для меня стоп-сигналом. Можно, конечно, получить оральные ласки, но… тогда ее точно стошнит, нутром чую.

Твою мать!

На всякий случай проверяю пальцами. Ясмина морщится и шипит. Ничего, любимая, потерпишь. Чувствую влагу, убеждаюсь, что это кровь, и, скатившись в сторону, второй раз направляюсь в душ.

Ладно. Потерпим как-нибудь. Сегодня, правда, я планировал быть нежным, но нет так нет. И в следующий раз любимой придется потерпеть.

Я толком мне помню, как провела ночь. Все боялась, что Османов психанет и возьмет меня как-нибудь иначе, но обошлось. Если не считать удушающе-противных объятий.

По коже ползут липкие мурашки.

Даже дышать рядом с этим уродом — и то противно. Как и находиться в особняке. Но приходится остаться в клетке. За окном разыгралась непогода, поэтому Османов приказал никуда нас не пускать.

Унизительно! И до чёртиков страшно. Целый день я шатаюсь как привидение. Ляйсан тоже в стрессе. Постоянно требует маму, отказалась от посещения любимого кружка по танцам.

Одна радость — Османов задержался на работе. Или со своими бабами… Не знаю, не хочу об этом думать. Главное, он возвращается поздно и уставший. Даже почти не пристает, засыпает быстро.

Я так не могу. И опять впереди бессонная ночь, потому что сколько ни пытаюсь вырваться из-под тяжёлой руки ублюдка, он все равно находит и заставляет двигаться к нему ближе. Мерзость!

Утром валюсь с ног, зато муж выспался отлично. Меня аж передергивает, стоит взглянуть на его довольную рожу. Одна только польза — сегодня нет формальных поводов оставить меня в четырех стенах. Погода наладилась, и, как только Османов свалил на работу, я хватаю в охапку Ляйсан, и мы снова отправляемся на прогулку. Плевать на боль в животе. Все эти дни я морально готовилась к худшему. Человек, который однажды мог возбудить меня одним взглядом, теперь превратился в чудовище. Только брезгливость держала его на расстоянии. Сколько себя помню, в такие дни он всегда требовал разве что оральных ласк. К горлу снова подкатывает тошнота. Ну нет. Нужно использовать появившееся время на максимум и найти телефон.

— Мамоська, а поехали к бабе Софи? — просит Ляйсан, когда мы садимся в машину. — Пока папа злой…

Ох… Конечно, Ляйсан думает, что там можно спрятаться. Мои родители — любимые бабушка с дедушкой! Которые даже пальцем не шевельнут, чтобы помочь.

— Надо подумать, милая… А пока давай купим тебе что-нибудь?

Ляйсан вздыхает.

— Мы так много купили… А тебе?

И мне тоже. Возможно, девушки-консультанты в одном из бутиков не откажутся помочь с мобилой. Улыбаюсь, подхватывая Ляйсан на руки.

— Ну тогда тебе нужно подождать на диванчиках и посмотреть журналы, пока я стану мерить платья. Идёт?

Конечно, дочь соглашается. Она вообще у меня на редкость замечательный ребенок. И очень ранимый. Османов запросто сломает ее, если захочет.

Круто заворачиваю к знакомой вывеске. И чуть не стону от разочарования, увидев, что знакомых мне девочек в магазине нет. Абсолютно новые лица, а значит мой план просить телефон накрылся медным тазом.

Но захожу, чтобы не вызвать подозрений у охраны. Примерю кофту-другую, а потом можно будет спуститься в кафе на первом этаже — там вроде бы бармен неплохой.

Устроив Ляйсан в одном из кресел, даю свой телефон поиграть, а сама хватаю пару вещей и захожу в примерочную.

Начинаю расстёгивать блузку, но на пятой пуговице замираю.

Зачем все это? По-хорошему, мне нужно просто посидеть тут, за ширмой, а потом…

— Привет, я Дина, — звучит из-за перегородки. — Слушай внимательно и не вздумай реветь — твоя охрана слишком настырная.

А у меня сердце бухает о рёбра.

Неужели⁈ Или это все галлюцинации из-за бессонной ночи и ужаса, пропитавшего меня насквозь.

— Д-да…

О Аллах! Блею, как овца! Но незнакомке, похоже, все равно.

— В течение следующих трёх дней постарайся вырваться в парк…

Называет какой.

— Там недавно открыли детскую площадку. Рядом есть общественный туалет. Когда на тебя выльют сок, беги с дочерью туда умыться. Я буду рядом. Выйду, если скажешь «Кофточку испачкала». Поняла?

— Да… Дина?

Но в ответ слышу лёгкое шуршание ткани и воркование продавщиц. Они облизывают покупательница, что-то ей предлагают, а я… Я боюсь выйти из примерочной. Пялюсь на себя в зеркало: взъерошенная и бледная, как смерть.

Это может быть подстава… изощрённая месть Османова, но выбора у меня тоже нет. И если я не рискну, то…

Тяжело сглатываю ставшую вдруг горькой слюну.

Если я не рискну, то очень скоро буду обслуживать ублюдка так, как он захочет. И рожать ему наследников, которых, я уверена, Османов постарается воспитать по своему образу и подобию.

Меня аж передергивает.

Торопливо надеваю кофту, хлопаю себя по щекам и выхожу из примерочной, прихватив то, что первое под руку попалось.

Охранники сверлят меня внимательными взглядами. Смотрю на них, даже не пытаясь скрыть неприязни. Сейчас ненависть — моя главная маскировка. И перед мужем в том числе.

А вечером нужно будет как-то аккуратно поговорить с Ляйсан, чтобы она захотела на прогулку именно в тот парк. Ох, только бы все получилось! Я… я не знаю, что готова отдать за нашу с дочерью безопасность.

Пусть хоть до конца жизни мне придется перебиваться с хлеба на воду! Только бы от Османова подальше…

Ещё час я нарезаю круги по торговому центру. Успеваю выбрать несколько вещей для дочери, в том числе и игрушки. А потом приходится возвращаться обратно в тюрьму, то есть в особняк. К сожалению, Османов уже там. Встречает с наглой ухмылкой, уверенный, что все под контролем.

В его взгляде я вижу превосходство и приговор.

Критические дни однажды закончатся. Муж на низком старте — проценты по супружескому долгу давно превысили все планки. Но я даже представить не могу, как можно заставить себя терпеть этого ублюдка. И очередная ночь проходит почти без сна. Я изредка проваливаясь в дрёму и дергаюсь всякий раз, стоит Османову меня коснуться.

Утро, к счастью, встречает меня пустой постелью. Радоваться бы, но нервы натянуты до предела. Если повезёт, завтра меня уже тут не будет. Но нужно очень хорошо подготовиться. У меня только один шанс. И если допустить ошибку… Ох, даже представлять не хочу, что со мной будет.

Арсен

День не задался с самого утра. Тендер вот-вот проиграю, а еще рано утром какая-то тварь пыталась проникнуть на склад.

Охрана прощелкала клювом, но сработала сигнализация. Оборудование почти не пострадало, и все-таки пришлось ехать осматривать место происшествия.

А мог бы побыть с женой…

Стискиваю кулаки, вспоминая, как Ясмина уже четвертую ночь подряд бегает от меня по всей кровати.

Маленькая стерва даже не пытается скрыть отвращения. Это выбешивает… Кажется, схватил бы в охапку и оттрахал как дешевую шлюху. Чтобы орала и извивалась… а потом просила еще. Вот только последнего хрен дождешься.

Да и певать!

Меня заводит сама мысль о том, как я буду драть Ясмину. Наказывать за все те долбанные пляски, которые развел, пытаясь добиться ее расположения. Ни с одной девкой себе такого не позволял! А вот жена… Ох, это мой личный наркотик. От нее невозможно отказаться!

Сминаю лист с отчетом и отправляю в мусорку.

А потом набираю номер кухарки.

— Приготовь что-нибудь особенное. И вечером можешь быть свободна.

— Д-да, Арсен Дамирович, а ваша жена, она…

Не дослушав, я сбрасываю вызов. Знаю, что эта старая дура переживает за Ясмину. Как и половина прислуги. Уволю всех к чертовой матери! Рядом не должно остаться никого, кто бы мог мне мешать. Это моя жена! И как хорошая, мать ее, супруга она обязана подчиняться мужу, а свою гордость пусть засунет подальше. Сам идиот — слишком разбаловал!

Отдышавшись немного, звоню тестю.

— Сегодня ждите в гости Ляйсан. У нас с Ясминой свидание.

Тесть одобрительно цокает, бухтит что-то вроде «давно пора было». Прощаюсь и, окончательно выдохнув, включаюсь в работу. Сегодня я намерен устроить шикарный, мать его, вечер. И ничто мне не сможет помешать. К черту ее критические дни. Потерпит альтернативный способ.