Клинок архангела

Глава 2

Наполненная светом Башня господствовала в небе Манхэттена — из этого, пронзающего облака, здания Рафаэль правил своей территорией. Хонор поправила на плече лямку от сумки с лэптопом, расплатилась с таксистом и взглянула вверх. Ангелы взлетали и приземлялись, а их крылья вырисовывались на фоне ночного неба, усыпанного бриллиантами звёзд. Хонор не могла рассмотреть ничего кроме незабываемой красоты силуэтов. Но в реальности великолепие ангелов не уступало их жестокости. Хотя в Гильдии поговаривали, что истинный смысл жестокости поймешь, только встретившись лицом к лицу с Рафаэлем.

Учитывая различия в навыках, а, следовательно, и в заданиях, Хонор не очень хорошо знала Елену и не могла представить, как охотница справляется с тем, что её возлюбленный — архангел. Правда прямо сейчас Хонор бы лучше работала с Рафаэлем, чем с мужчиной, с которым собиралась встретиться… мужчиной, воплощением одновременно и кошмара, и тёмного, обольстительного сна.

Заставив себя оторваться от иллюзорного спасения посредством созерцания небес, Хонор стиснула зубы и с сосредоточенным взглядом зашагала к входу в Башню, у которого стоял вампир в чёрном костюме и спортивных солнцезащитных очках. Как только она остановилась перед вампиром, в горле сразу же пересохло, живот скрутило и, на мгновение, перед глазами поплыли чёрные пятна. Нет. Нет. Она не упадёт в обморок перед вампиром. Прикусив язык так сильно, что слёзы подступили к глазам, Хонор вновь поправила лямку сумки и взглянула в эти солнцезащитные очки, в которых отображалось её лицо.

— Мне назначена встреча с Дмитрием. — Её голос был тихим, но не дрожал, что само по себе означало маленькую победу. Вампир уверенно открыл перед ней двери.

— Следуй за мной.

Хонор знала, что окажется в окружении бессмертных, как только вступит в охраняемую зону Башни, но пока никого не видела, обманывать себя было проще. Теперь же это стало невозможным. Один бессмертный с кожей цвета корицы, навевающей мысли об Индийском субконтиненте, стоял напротив, в пиджаке, который идеально ему подходил. Этот вампир находился ближе всего. Ещё несколько, словно холёные хищники на страже, стояли по углам фойе, пол которого был устлан серым мрамором с золотыми прожилками. И привлекательная женщина сидела за ресепшеном, несмотря на поздний час. Она улыбнулась, и в раскосых карих глазах отобразилось приветствие. Хонор попыталась улыбнуться в ответ, поскольку разум понимал, что не все вампиры одинаковы, но лицо словно заледенело. Она не стала вымучивать улыбку, а сосредоточилась на том, чтобы элементарно взять себя в руки.

«— Никак не реагирует. У неё кататонический синдром[1].

— Каков прогноз.

— Трудно сказать. Знаю, что не стоит такого говорить, но часть меня считает, что лучше бы она умерла».

Когда Хонор лежала, пялясь в темноту, в тщетной попытке побороть невыносимый кошмар, преследовавший во снах, часто думала, что тот безликий доктор был прав. Но сегодня воспоминания пробудили другие эмоции. Злость. Приглушенное ноющее чувство застало врасплох.

«Я жива. Чёрт подери, я справилась. И никто не имеет права лишать меня этого».

Хонор удивлялась своей ярости и не заметила, как оказалась в лифте, запертая в маленькой клетке с вампиром, одетым в костюм от Армани и с аурой сдерживаемой силы, которая указывала, что он явно не простой охранник. Когда лифт доставил их к месту назначения, двери открылись, и Хонор резко втянула воздух, увидев на полу ковёр насыщенного тёмного цвета и сверкающие стены, выкрашенные в такой же полуночный оттенок.

Во всей этой обстановке ощущались едва скрываемые чувственные вибрации. Розы, стоящие в хрустальных вазах на маленьких, элегантных столиках с глянцевой чёрной поверхностью на фоне этой непроглядной тьмы казались особенно роскошными и кровавыми. Слишком пушистый для своего предназначения ковёр, и краска, мерцающая золотом… Произведения искусства, украшающие одну стену яростным всплеском красных оттенков, привлекли внимание Хонор своей жестокой свирепостью. Чувственные. Красивые. Смертельно опасные.

— Сюда.

Кровь быстро бежала по венам. Хонор знала, что она не в безопасности рядом с Обращённым, так что оставалась на два шага позади проводника — чтобы хватило времени отреагировать, если он повернется и бросится к её горлу. В наплечной кобуре, под любимой спортивной кофтой полинявшего серого цвета, находился пистолет, а в набедренных ножнах — кинжал, и его Хонор не прятала, ведь у неё оставались ещё два в скрытых ножнах на рукавах. Этого не хватит. В сражении с таким вампиром уж точно, ведь инстинкты и опыт подсказывали Хонор, что ему больше двух сотен лет. Ну, по крайней мере, она умрёт с оружием в руках.

Остановившись перед открытыми дверьми, вампир жестом предложил ей войти и вернулся к лифту. Хонор сделала шаг… и застыла. По другую сторону массивного стеклянного стола, спиной к сияющему Манхэттену, стоял Дмитрий. Шелковистые пряди чёрных волос ласкали его лоб, пока он, склонив голову, изучал какие-то бумаги, которые держал в руке. Хонор вышла из ступора. Раньше — прежде — она была очарована этим вампиром, хотя видела его лишь издалека или на экране телевизора. Она даже вела альбом с газетными вырезками его передвижений, но всё сожгла, когда почувствовала, что превращается в помешанного сталкера. Но это не помогло избавиться от странного непреодолимого влечения, которое она чувствовала к нему, сколько себя помнила.

Ничто не помогало… пока не столкнулась с ужасом в том тёмном, грязном подвале. То происшествие вызвало онемение ко всему. Но теперь Хонор задавалась вопросом, а не была ли она всегда немного сумасшедшей, учитывая одержимость незнакомцем, который, по слухам, был склонен к чувственной жестокости, к удовольствиям на грани боли.

Дмитрий поднял голову, и Хонор перестала дышать.

Перед Дмитрием предстала женщина в калейдоскопе видений. Мягкие чёрные волосы, собранные на затылке, которые превратятся в непослушные кудри, если их распустить. Глаза, которые невозможно забыть и которые будут преследовать — тёмно-зелёные, немного приподнятые с внешней стороны. Светло-коричневая кожа, которая, он знал, на солнце станет цвета тёплого мёда.

— Родилась на Гавайях? — поинтересовался Дмитрий, и это был странный вопрос, который не стоило задавать охотнице, пришедшей их консультировать. Хонор моргнула, длинные ресницы на мгновение прикрыли глаза, напоминающие далёкие леса и скрытые драгоценные камни.

— Нет. В безымянном городишке далеко от океана.

Дмитрий и не заметил, как обошёл стол из стали и стекла и начал приближаться к Хонор. На секунду ему показалось, что она сейчас попятится и вернётся в коридор, но потом она выпрямилась и осталась стоять на месте.

Он знал, что Хонор боится — жгучий, едкий страх был виден в её глазах, но Дмитрий всё равно обошёл её, чтобы закрыть двери.

«Нельзя позволить ей уйти».

Когда Дмитрий вновь взглянул на Хонор, она уже взяла под жёсткий контроль уродливую рябь страха, но дышала прерывисто, и избегала взгляда вампира, как бы он не пытался его поймать.

— Как тебя зовут?

— Хонор.

«Хонор». Дмитрий попробовал, как звучит её имя, и решил, что оно ей подходит.

— Родилась охотницей?

Хонор отрицательно покачала головой, что совсем не удивило Дмитрия. Вероятнее всего, Елена предупредила директора Гильдии о его способности использовать струйки уникального аромата, чтобы соблазнять и заманивать охотников-ищеек с врождённым даром отслеживать вампиров по запаху. Сара вряд ли бы отправила ему свежую добычу. Но эта женщина, Хонор…

Он хотел использовать сладострастные касания аромата, пока она окажется не в состоянии твёрдо стоять на ногах, вся раскраснеется, и запах её возбуждения безотказным афродизиаком заполнит его органы чувств. Это был инстинкт — убедится, что она не лжёт. Дмитрий распространил в воздухе одурманивающие нотки шампанского и мягкого, словно плавленое золото желания, благоухание орхидей под лунным сиянием и ягод в шоколадной глазури, что лёгкими поцелуями касаются женской кожи.

Хонор слегка встряхнула головой — едва заметное движение сопровождалось недовольной морщинкой на лбу. Значит, не достаточно сильна, чтобы быть идентифицированной Гильдией или самой признать себя прирождённой охотницей, но всё же с достаточной восприимчивостью к ароматической приманке.

Дмитрий не удивился открытию, поскольку с тех пор, как развил талант, за столетия он встретил много таких, как она. Казалось, что их тянуло в Гильдию, несмотря на присутствие в их крови лишь намёка на родословную ищейки.

Это, конечно же, значило, что он не может соблазнить Хонор так же просто, как прирождённую охотницу, но, если дело касалось секса, то аромат не единственное оружие в его арсенале.

Ещё раз скользнув по Хонор взглядом, Дмитрий заметил бьющуюся на шее вену. Но его внимание привлекла кожа в том месте.

— Тот, кому ты позволила кормиться от себя, был довольно небрежен, — мягко промурлыкал Дмитрий, прекрасно осознавая, что в его голосе были слышны опасные нотки.

Шрамы выдавали вампира, который терзал и рвал на части. Хонор сильнее вцепилась в лямку сумки, которую сняла с плеча.

— Не твоё дело. — Она удивила саму себя, что осмелилась так ему ответить, хотя изнутри пожирал ужас, откровенный и кровавый. Дмитрий выгнул бровь.

— Моё. — Он переспал со многими красивыми женщинами. Некоторых оставлял плачущими от удовольствия, а некоторых — от чувственной порочности, чтобы больше у них даже мысли не возникало попытаться обдурить его. Хонор не красавица — в ней таилось слишком много страха. И хотя Дмитрию нравилось разбавлять секс каплей боли, в большинстве случаев предпочитал, чтобы его партнёрша также получала удовольствие.

Эта сломленная охотница, которая своим страхом превращает воздух в едкую щёлочь, будет дрожать и при первом же касании губ разобьётся, словно покрытый трещинами стакан. И ему так хотелось провести пальцами по её коже, которая должна быть обласкана солнцем, обвести контуры полных губ, длинной шеи. Порыв был столь сильным, что послужил предупреждением.

В последний раз, когда Дмитрий думал членом, а не головой, почти стал ручным убийцей архангела.

Дмитрий вернулся к гладкому, небрежно стоящему столу. За ним на полу валялся мусорный мешок. Дмитрий поднял его и спросил:

— Предполагаю, ты немного разбираешься в татуировках?

Замешательство проявилось морщинками на лбу Хонор и мгновенно стёрло более неприятную, доминирующую эмоцию, которую Дмитрий ощутил ранее.

— Нет, моя специальность — древние языки и история.

Ох, как умно со стороны директора Гильдии.

— В таком случае, расскажи всё, что сможешь, об этом рисунке, — в этот раз надев перчатки, Дмитрий достал из пакета голову и поставил сверху. Оторванная часть тела прилипла к полиэтилену с всасывающим звуком.

Хонор попятилась, не в состоянии оторвать глаз от отвратительного доказательства жестокости. И когда снова посмотрела на вампира, на её таком экспрессивном лице отобразилась зловещая ярость. Дмитрию стало интересно, выиграла ли она хоть раз в своей жизни в покер.

— Думаешь, это смешно?

— Нет, — откровенно ответил он. — Подумал, что нет смысла нести голову в морозилку, поскольку ты уже направлялась сюда.

Этот ответ был настолько бесчеловечным, что Хонор понадобилось несколько минут, чтобы помочь психике вновь включится в работу. Потому что, невзирая на тёмную мужскую красоту и современную речь, Дмитрий не человек. Даже сравнивать не стоило.

— Сколько тебе лет?

СМИ спекулировали различными цифрами — от четырех до шести сотен, но в этот момент Хонор поняла, что они ошибались. Очень сильно ошибались. Дмитрий мягко улыбнулся, отчего у Хонор волосы на затылке встали дыбом.

— Достаточно, чтобы тебя напугать.

О да. Хонор находилась взаперти с вампирами, которые хотели только одного — причинить ей боль, с её кожи до сих пор не исчезли шрамы, оставленные их жестоким надругательством, но никогда она не ощущала, как кровь стынет в жилах от одного лишь чьего-то присутствия. И всё же, несмотря на то, что Дмитрий слыл могущественным сукиным сыном, безжалостным, словно сияющий клинок, довольно хорошо прижился в мире людей. А это значило, что при желании он может прятать смертельно опасную правду. Но теперь Дмитрий показал, кто прячется под модным чёрным костюмом и чёрной рубашкой — мужчина, который смотрит на отрезанную голову так же, как на шар для боулинга.

Осознав эту истину, Хонор положила сумку с лэптопом на стеклянный стол, поскольку стульев рядом не было, и заставила себя наклониться ближе к отрезанной голове.

— Он находился в воде? — кожа стала размокшей, мягкой, сморщенной и побелевшей — неуместное напоминание о приятном времяпровождении в ванне.

— В Гудзоне.

— Останки стоит осмотреть команде профессиональных судмедэкспертов, — пробормотала Хонор, пытаясь полностью рассмотреть линии татуировки. — Мне нужен доступ к лаборатории, чтобы я смогла…

Руки в перчатках мелькнули перед глазами Хонор, засовывая голову обратно в мусорный мешок.

— Следуй за мной, крольчонок.

Жар разгорелся внутри Хонор, жгучим потоком пронесся по венам и окрасил лицо. Но она схватила лэптоп и сделала, как ей велели.

Хонор видела перед собой уверенную, сильную спину Дмитрия и волосы, насыщенного чёрного цвета, приятно поблескивающие под светом ламп. Поскольку Хонор не стала идти с ним рядом, Дмитрий с усмешкой посмотрел на неё через плечо — только вот веселье не отразилось в его наблюдательном, повидавшем многие эпохи, взгляде.

— А, ты из консервативных женщин.

— Что? — Хонор усиленно концентрировалась на дыхании, ещё немного и тело могло не выдержать из-за избытка адреналина.

— Очевидно же, что ты придерживаешься принципа: «всегда следуй за мужчиной на три шага позади»[2].

Хонор так и подмывало потянуться за ножом. Или за пистолетом. Дмитрий улыбнулся, словно прочитал её мысли, и направился к лифту, уже другому, не к тому, на котором ехала Хонор. Вампир снял перчатку, приложил ладонь к сканирующему устройству. Панель мигнула зелёным, двери отворились, и Дмитрий жестом позвал Хонор. Она не хотела входить. Возможно из-за возраста Дмитрия — ведь у Хонор не было ни единого шанса победить, если он нападёт. Логика бесполезна против внутреннего первобытного животного, которое знает, что нападение чудовищ намного опаснее, если ты этого не ожидаешь.

— А я просто старался быть вежливым, — протянул Дмитрий, заходя в стальную клетку. Когда Хонор присоединилась к нему, он нажал что-то на электронной панели. Лифт помчался вниз на такой скорости, что внутренности подбросило к горлу, но это не испугало Хонор. Чего она действительно боялась, так это существа рядом.

— Прекрати, — сказала Хонор Дмитрию, который так и пялился на неё тёмно-карими глазами. Да, когда-то она им восхищалась, но на расстоянии. Теперь же отлично понимала, как небезопасно находиться с ним наедине. Хонор казалось, что Дмитрий забавы ради способен разорвать её в клочья одним лишь изысканным шёлком своего голоса… а потом он приступит к настоящим истязаниям.

— Твой парень, очевидно, не заботился о тебе так, как должен, — пробормотал он, вновь опустив взгляд к её шее.

Хонор едва не разразилась истерическим хохотом, но сдержалась, притворившись равнодушной. Дмитрий учуял её страх, но больше она не открыла ему ничего.

— А сам ты никогда не оставлял меток?

Дмитрий прислонился к стене.

— Если и оставляю, то только специально.

Сексуальный голос, откровенные слова… но что-то резкое скользило во взгляде, которым он продолжал впиваться в истерзанную кожу на её шее. Сам по себе шрам не был таким уж ужасным — просто выглядел так, будто вампир немного увлёкся во время кормления. По идее, так и было. Поначалу вампиры пытались нанести как можно меньше вреда, чтобы Хонор дольше приносила им удовольствие. Но хуже всех были так называемые «цивилизованные» вампиры. Они очень осторожно пили кровь у обнажённой Хонор, чьи глаза были завязаны, и ласкали её грудь и между бёдер. Эти вампиры до сих пор гуляли на свободе. Хонор почувствовала порыв холодного воздуха из открываемых дверей. Она не отрывала глаз от Дмитрия и, даже когда воспоминания нахлынули волной, шла рядом. Её внимание привлекли стеклянные стены по обе стороны, за которыми находились офисы, компьютеры и современные лаборатории.

— Никогда не слышала, что здесь находится всё это

Дмитрий зашел в лабораторию.

— Новое дополнение. Не говори об этом, или в одну тихую полночь мне придётся прийти к тебе, а ты будешь уютно и мирно лежать в постели. — Каждый мускул в её теле напрягся от этого почти ленивого комментария.

— Не имею привычки разносить слухи.

— Держи. — Он положил мусорный мешок и его содержимое на стальной стол. Ужасающая природа его работы должна бы разрушить обольстительный образ, который он натянул на себя, словно вторую кожу… Если конечно вам по душе секс с кровью и болью. Ей не нравился. Дмитрий оставался утончённым и сексуальным существом, которое она не хотела видеть в своей спальне ни днём, ни ночью.

Он, будто прочитал её мысли, изогнул губы, нижняя из которых полнее верхней, соблазняющие женщину фантазиями о грехе.

— Тебе помочь снять кожу?