Легенда о лиловом драконе

Глава пятнадцатая: Проклятие Заповедной пещеры

Лил почувствовал случившееся с Арианой несчастье не спиной, которая вовсе не ощущала ее веса; он почувствовал его сердцем, что билось и болело за нее под непробиваемой чешуей ящера так же сильно, как и под уязвимой кожей человека. Он глянул вниз, и острый драконий взор выхватил в темноте светлое пятно, неотвратимо стремящееся к земле. Мгновение понадобилось Лилу, чтобы понять, что произошло, и еще мгновение — чтобы камнем броситься вниз. Он даже не успел по-настоящему испугаться, как нагнал падающее тельце и схватил его лапами. Чиркнули, сомкнувшись, острые когти. Ариана вскрикнула, но Лил продолжил полет. До дома оставалось всего ничего, там будет возможность осмотреть ее и помочь, если возникнет необходимость.

Он с предельной осторожностью опустил Ариану на землю и принял человеческий вид. Она с трудом поднялась на ноги, но идти совсем не могла.

— Голова кружится, — чуть слышно пожаловалась она. — Я так испугалась…

Без слов Лил подхватил ее на руки и почти бегом устремился к дому. В груди что-то давило, словно в предчувствии беды, но он гнал все темные мысли. Так хотелось верить, что Ариана потеряла силы только лишь из-за пережитого ужаса. Но, когда неверное пламя свечи озарило тяжело дышащую Ариану, все надежды канули в Лету. Рубаха на ее плече была разорвана и пропитана кровью. Лил понял, что натворил.

— О, милосердная Ойра! — вырвалось у него. Глаза Арианы наполнились слезами.

— Прости… Я не хотела… Я случайно заснула… — пролепетала она.

И в этот момент в дверях появилась Айлин.

Она с первого взгляда поняла, что произошло. Иная женщина разразилась бы упреками и стенаниями по поводу их детского безрассудства и его катастрофических последствий. Но в Айлин, как всегда в критических ситуациях, проснулась истинная мать. Да, когда Лил окружал ее заботой и исполнял любое желание, она позволяла себе быть капризной и беспомощной. Но сейчас дети нуждались в ее поддержке. И она не могла обмануть их ожиданий.

Айлин сжала руку Лила и заглянула ему в глаза.

— Ты же знаешь, что нужно сделать, — мягко проговорила она. Лил вздрогнул, из его глаз исчезло безумие.

— Я… Я сейчас! Я быстро! — воскликнул он и на мгновение шагнул к Ариане. — Все будет хорошо, — невероятно нежно, но в то же время убедительно произнес он. — Я принесу лекарство. Мы тебя вылечим.

Она из последних сил вцепилась в его куртку.

— Дай мне слово, что не пойдешь в город! Что бы ни случилось!

В эту секунду Лил готов был пообещать ей все, что угодно. Ариана удовлетворенно кивнула и перевела с трудом фокусировавшийся взгляд на Айлин. Та выставила сына за дверь и немедленно занялась пострадавшей племянницей.

Осторожно сняв с нее изорванную рубаху, Айлин оценила масштабы бедствия. Левое плечо Арианы пересекали три рваные раны, сделанные, вне всякого сомнения, драконьими когтями. Айлин качнула головой. Она давно подозревала, что Лил со своей подружкой нарушили все установленные запреты, но не вмешивалась в их жизни. Лил не раз доказал, что способен справляться с трудностями и отвечать за свои решения. А когда Ариане удалось еще и избавить его от ненависти к самому себе, Айлин поняла, что ребят нельзя разлучать. И произошедшее с племянницей несчастье не заставило ее пожалеть о своем решении. Если уж Ариане суждено было пострадать, она не избежала бы этого и в собственном доме под крышей. Плохо было только то, что запасов цикория, помогающего от драконьего яда, осталось у них не так уж много, а в окрестностях Армелона он не водился. Оставалось только надеяться, что связки хватит, чтобы очистить организм Арианы от этой отравы. Иначе ее не спасет даже самая искусная ведунья.

Когда Лил вернулся с приготовленной мазью, Ариана уже более четверти часа была без сознания.

— Это только к лучшему, — спокойно сказала Айлин, заметив, как переменился сын в лице при виде бездыханной подружки. — Ей не будет больно, когда я стану обрабатывать раны.

— Надо сообщить ее маме, — пробормотал Лил, не в силах отвести от Арианы взгляда. Айлин даже подскочила на месте.

— И думать забудь! — возмутилась она. — Нарушить драконье слово! Хочешь навлечь беду?!

Но Лил равнодушно повел плечом. Потом исподлобья поглядел на мать.

— Я уже ее навлек, — совершенно бесстрастно проговорил он. — Мы сегодня были в Заповедной пещере.

Если он думал, что его слова приведут Айлин в ужас, то очень ошибался. Но теперь она наконец поняла, что повергло ее здравомыслящего и уравновешенного сына в такое состояние.

— Ты свой долг заплатил наперед, — немного устало сказала она. — Теперь платит Ариана.

Она быстро обняла сына, чего не делала уже несколько лет, а потом, словно засмущавшись, опустила голову и отправила его готовить целебный отвар. А сама занялась ранами племянницы.

Вскоре появилась и Ана. Как Айлин и предполагала, не дождавшись дочери, младшая сестра направилась к ней в дом, чтобы выяснить, вернулся ли Лил. Вот только она очень рассчитывала встретить Ану в отсутствие сына, чтобы постараться как-то успокоить ее и объяснить ситуацию, в которую все они попали. Но, на беду Лила, он вошел с кружкой отвара именно в тот момент, когда Ана увидела покалеченную дочь и поняла, откуда у нее подобные ранения.

Такой сестру Айлин не видела никогда в жизни и не хотела бы увидеть снова. Терпеливую, благоразумную, сдержанную Ану будто подменили. Она схватила Лила за плечи и, встряхивая его, как тряпичную куклу, разразилась в его адрес такими обвинениями, что Айлин даже оторопела. Но белеющее на глазах лицо сына и его полная апатия по отношению к действиям Аны заставили Айлин действовать. Откуда только твердость взялась? Айлин всегда проигрывала сестре в характере, хоть и была старшей. Но сейчас она не подлежащим оспариванию движением оторвала Лила от Аны и, затолкнув его за собственную спину, сурово посмотрела на сестру.

— В чужом глазу соломинку видишь, а в своем бревна не замечаешь, — довольно холодно проговорила она. Ана осеклась, огорошенная больше тоном сестры, чем ее словами. Секунду стояла, не шевелясь, а потом бросилась к дочери и схватила ее ручки в свои.

— Какие холодные, — едва слышно пробормотала она. Потом, не поворачивая головы, обратилась к сестре: — Что же это? Почему?..

— Это драконий яд, — очень ровно произнесла Айлин. — Действует быстро, но при грамотном лечении не смертелен. Во всяком случае, для взрослого человека. Мы обработали раны мазью и напоили Ариану отваром из цикория. Теперь остается только ждать.

— Я так не могу, — прошептала Ана, склоняясь над дочерью. — Я должна что-то сделать!

Айлин взяла из рук Лила кружку с наполовину расплесканным отваром и поставила ее перед сестрой.

— Вот, — сказала она. — Смачивай ей губы как можно чаще. Потом я принесу ещё. Только постарайся больше не лить его на пол: наши припасы и так уже на исходе.

— А что будет, когда они совсем закончатся? — полным ужаса голосом спросила Ана. Айлин хотела было ответить что-нибудь успокаивающее, но Лил ее опередил.

— Не закончатся, — немного звонче, чем нужно, произнес он, и Айлин заметила, как сестра вздрогнула и неприятно покосилась на ее сына. — Как только рассветет, я отправлюсь за травой, — он сжал кулаки и добавил, как будто для самого себя: — Я найду ее во что бы то ни стало!

Айлин кивнула и глазами попросила Лила покинуть комнату. Потом перевела взгляд на Ану.

— Вам стоит остаться здесь, пока Ариане не станет хоть немного лучше, — заметила она. — Если тебе нужно предупредить семью, я побуду с племянницей до твоего возвращения. Сама, к сожалению, пойти не могу: мне путь в Армелон давненько заказан.

Ана совершенно безотчетно согласилась. И вдруг подняла голову и сверкнула глазами.

— Только пусть он не смеет приближаться к Ариане! — заявила она. — Дай мне слово, Айлин, иначе я за себя не отвечаю!

На лицо Айлин набежала тень.

— Значит, ты предпочла меня не услышать, — осуждающе проговорила она. — Что ж, твое право. Да только и это потом откликнется.

Ана с раздражением посмотрела на сестру.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что это я виновата в несчастье, приключившемся с моей дочерью? — вызывающе поинтересовалась она. — Что я имею хоть какое-то отношение…

— Именно ты, — оборвала ее Айлин. — И только ты. Сначала отдав Ариану на воспитание мужу, а потом решив доказать, что он делает это неправильно. Только не говори, что ты не знала, чем дети занимались все это время. Неужели ты ни разу не расспросила родную дочь?

Ана махнула рукой, не желая продолжать спор.

— Я дала твоему сыну шанс стать человеком, — угрюмо произнесла она. — Но чего ждать от дракона? Никогда ему этого не прощу!

Айлин окинула сестру долгим взглядом.

— Он не нуждается в прощении, Ана, — выдохнула она и добавила, прикрывая дверь: — В отличие от тебя.

Хуже Лилу не было даже тогда, когда умерла его настоящая мать. Когда он крохотными ручонками ощупывал неподвижное драконье тело, когда пытался заглянуть в навечно закрывшиеся глаза, когда звал маму, а в ответ получал только страшную звенящую тишину. Мама тогда взяла с него слово, что он останется человеком, что бы с ней ни случилось. Лил выполнил обещание. Возможно, за это боги и послали ему Айлин.

Но держать слово, данное Ариане, было стократ сложнее. Потому что они не виделись уже восемь дней. И вряд ли когда-нибудь увидятся снова. А он даже не знал, как она себя чувствует.

Ана увезла дочь спустя сутки после происшествия. Не потому, что Ариане стало лучше, а чтобы не доставлять волнений Хедину, который мог вернуться в любой момент и не застать семью дома. Айлин пыталась протестовать, уверяя, что здесь, почти в лесу, Ариана поправится гораздо быстрее; что она еще слишком слаба для такого переезда, но ее сестра ничего не хотела слушать. Они уехали ночью, чтобы никто в Армелоне не проведал о приключившемся с Арианой несчастье и не сделал нежелательных выводов.

А Лил не мог — не имел права! — отправиться в город и узнать хоть что-то о состоянии подруги. Он уже навлек на Ариану несчастье своим безответственным поступком. Кто знает, какое наказание придумает Энда в следующий раз? И на чью голову оно падет…

— Ну, давай, я сама схожу к сестре? — предложила однажды Айлин. Но Лил только покачал головой.

— Не хочу, чтобы ты тоже пострадала из-за меня, — твердо, хотя и совершенно опустошенно произнес он. Айлин попыталась было объяснить, что он не тот, от кого может зависеть судьба Арианы, но ее старания пропали даром. Только он был виноват в том, что Ариана находилась между жизнью и смертью. Сначала это весьма доходчиво объяснила ему ее мать, а потом еще добавила и старшая сестра, пришедшая за новой порцией цикория.

— Только такая дуреха, как Ариана, могла связаться с драконьим отродьем! — бросила она Лилу в лицо. — Вот и расплачивается теперь за свою глупость!

Лил потратил более суток, чтобы найти место, где рос цикорий, но какое это имело значение, если он не мог исправить своего проступка? И только с холодеющим от ужаса сердцем встречал выходящие из ворот Армелона похоронные процессии. Лил судорожно вглядывался в лица людей, сопровождающих умершего, безропотно снося оскорбления и не представляя, что будет делать, если вдруг увидит знакомого человека.

Однажды мать рассердилась.

— Долго ты еще будешь изводить себя? — раздраженно поинтересовалась она. — Неделя прошла: раз ничего плохого не случилось, то уже и не случится! Лучше делом займись! А то зима на носу, а от тебя никакого проку!

Признавая за матерью полное право требовать помощи, Лил послушно отправился выполнять ее поручения. Работа притупила пытку, не оставив времени думать и корить себя. И только по ночам, лежа без сна в кровати и глядя в темный потолок, Лил раз за разом заново переживал тот кошмарный вечер, когда потерял Ариану. Он ничего не смог бы изменить, даже представься ему такая возможность. Он сделал все, что было в его силах, чтобы спасти ей жизнь. Вот только ни та, ни другая мысль не приносили ни малейшего облегчения. В его жизни больше не будет Арианы. Той самой, что не только без страха приняла его дракона, но и Лила научила его принимать. Той самой, что смеялась над его заботой и пыталась сама его опекать. Той самой, что отказывалась признавать предательство и так бесконечно доверяла Лилу, что без всякого страха и сомнения пошла вслед за ним в Заповедную пещеру. И даже…

Лил подскочил на кровати и в отчаянии сжал кулаки.

Ариана взяла то, что принадлежало Энде. И навлекла на себя его проклятие.

Хедин бушевал, а Ана тупо смотрела в одну точку и не шевелилась. Ей было все равно…

Она так устала чувствовать перед всеми вину. Перед сестрой за то, что настроила ее против жениха и обманом вынудила уйти из дома. Перед мужем за то, что женила его на себе и не смогла подарить столь желанного сына. Перед дочерьми за то, что уделяла им недостаточно внимания и не уберегла от жизненных неудач. Даже перед собой за то, что не смогла соответствовать той Ане, которую воображали в ней другие и которую так ненавидела она сама.

Она всю жизнь завидовала Айлин. Ее непосредственности, ее жизнерадостности, ее умению наслаждаться сегодняшним днем и не думать о будущем. Ане все это было недоступно. Она всю жизнь жила в напряжении, стараясь держать в руках нити судеб дорогих ей людей. Но оказалось, что ничегошеньки она не держала. Вся тщательно продуманная и разложенная по полочкам жизнь рухнула, когда обиженная упреками отца Беанна в сердцах сообщила тому, что болезнь его драгоценной Арианы вызвана вовсе не укусом ядовитой змеи, а когтями одного общеизвестного дракона.

Такого Хедина Ана еще не знала…

Он подскочил к младшей дочери с искаженным отвращением лицом, грубо сорвал рубаху с ее плеча и, увидев три едва подживших рубца, ударил Ариану по щеке. Она вскрикнула, заставив и мать, и сестру окаменеть от ужаса, но Хедина это не остановило. Разразившись такими ругательствами, о смысле которых не догадывалась даже Ана, он бросился в комнату дочерей и вернулся оттуда, потрясая кожаным томом «Сказаний о драконах» и обвиняя книгу во всех смертных грехах.

— Она станет первой! — отрезал он и швырнул «Сказания…» в затопленную печь.

Ана думала, что дочь немедленно бросится за обожаемой книгой и попробует ее достать, но Ариана даже не пошевелилась. Держась рукой за припухшую щеку и тщетно давя слезы, она смотрела на отца, и вечное почтение в ее глазах сменялось на зеркальную ненависть Хедина.

Ана не говорила ни слова. Не старалась успокоить мужа. Не пыталась защитить от него дочь. Его пощечина разбила ей сердце, да так, что не было сил даже дышать. Разве можно было любить мужчину, который поднял руку на больную дочь? Разве можно было оправдать его жестокость? Ана отдала жизнь человеку, которого совсем не знала. Она пожертвовала сестрой и дочерьми для удовлетворения собственной преступной страсти и всю жизнь ждала расплаты за содеянное. И расплата пришла. И обрушилась на Ану, погребя под собой ее душу.

Хедин между тем схватил Ариану за руку и, затащив наверх, запер в детской.

— Твоя дочь наказана! — сухо бросил он Ане и начал облачаться в боевые доспехи. — Посмеешь ее выпустить до моего позволения — станешь следующей!

— Что ты собираешься делать? — тихо спросила Ана, хотя и так все поняла.

— То, что должен был сделать еще много лет назад, — избавиться от этого отродья!

Ана не вздрогнула: она вычеркнула Лила из своей жизни в тот момент, когда увидела бесчувственную дочь, и теперь ей была совершенно безразлична его судьба. Но не судьба сестры, которая снова расплачивалась за амбиции Аны.

— Если пострадает Айлин, ты потеряешь меня навсегда, — ровным голосом произнесла она. Но Хедин вдруг остановился и пристально посмотрел на нее.

— Мы услышали друг друга, — сказал он и вышел из дома.

Ариана не плакала — на это не было времени. Только изредка утирала непонятно откуда взявшиеся слезы и продолжала упорно долбить раствор на оконной решетке.

Она должна была защитить Лила!

Он верный и глупый, он наверняка решил, что виноват в ее ранениях, и, когда люди придут его убивать, даже не попытается спастись. А отец не даст ему ни единого шанса. Только она, Ариана, сможет уговорить Лила бежать. Ах, почему она не сделала этого, пока была свободна? Ведь понимала же, что шила в мешке не утаишь и отец рано или поздно узнает правду. Она даже не обвиняла его в жестокости: наверное, так и должен был поступить отец, узнавший, что его дочь пострадала от дракона. Но все это не имело никакого значения; ничего не имело значения, кроме жизни Лила.

И зачем только ей понадобилась эта Драконья долина?!

После этого все изменилось и, в первую очередь, родные люди. Мама, которая теперь при упоминании Лила делала такое же лицо, как Хедин, услышавший о драконах. Отец, который разочаровался в ней еще до того, как узнал про Лила, и это чувствовалось в его голосе, даже ставившем ее в пример старшей сестре. Беанна, которая вдруг стала относиться к ней как к сопернице, и, в конце концов, сделала то, что исправить было уже нельзя. Ариане предстояло навсегда потерять Лила.

Беспощадные минуты текли, словно вода сквозь пальцы, лишая последней надежды. Ариана изо всех сил дернула решетку, но та даже не пошевелилась.

Ариана бросилась к двери.

— Мамочка, пожалуйста!.. Ну ты же знаешь, что Лил ни в чем не виноват! Предупреди его! Скажи, что папа хочет его убить! Скажи, чтоб улетал, пока еще можно, пока еще не поздно!..

Гулко зазвучала дверь от стука ее кулачков, но ответом была лишь тишина. Ариана упала на колени.

Милосердные богини! Вы же сжалились над людьми, которые обманули ваше доверие! А Лил и вовсе ничего плохого не сделал! Он всего лишь мальчик — помогите ему! Спасите его!..

Она зажмурилась и замотала головой, избавляясь от сочившихся слез. И в ту же секунду засов снаружи неслышно отъехал, и дверь ее тюрьмы отворилась. На пороге стояла Беанна.

— У тебя есть время, пока отец собирает войско, — быстро проговорила она и посторонилась. И Ариана, не удивляясь, не задавая ни одного вопроса, бросилась вниз по ступеням.

…Лил стоял на обычном месте их встречи, и Ариана увидела его сразу, едва сумела выбраться из Армелона. Сердце неистово колотилось у нее в груди, но до боли знакомая поза заставила затрепетать. Это последний раз, когда она видит Лила. И у нее уже не осталось времени, даже чтобы как следует попрощаться…

Заметив Ариану, Лил вздрогнул и немедленно устремился ей навстречу, но она в ужасе замахала руками, загоняя его в близлежащий лес. Лил ничего не понял, но подчинился, понимая, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Сердце пропустило несколько ударов, хотя еще пару секунд назад едва не разорвалось от нахлынувшей радости.

С Арианой все в порядке!

Она жива и здорова, она снова спешит к нему, хотя он даже мечтать об этом не смел, когда изо дня в день приходил сюда. Просто именно здесь начиналось все самое хорошее в его жизни. Неужели сегодня волшебное место обманет ожидания?

Лил задрал голову вверх, считая шишки и гоня подступающие отвратительные предчувствия. Минута, потребовавшаяся Ариане для преодоления пути до леса, показалась ему длиной в вечность. Но вот зашуршали листья под знакомыми быстрыми шагами, и Ариана — взволнованная, запыхавшаяся — бросилась ему на шею и стиснула руки так крепко, словно никогда не хотела размыкать.

Все придуманные Лилом терзания испарились в тот же момент. Ариана не винила его в произошедшем несчастье! Но почему же тогда ее щеки мокры от слез? Неужели он сделал ей больно, ответив на объятия?

Закусив от огорчения губу, Лил попытался освободить ее, но Ариана только сильнее вжала личико ему в плечо и отчаянно забормотала:

— Улетай! Немедленно! Прямо сейчас! Как можно дальше! Чтобы тебя никто не мог найти!

— Улетать? — растерянно спросил Лил, почти физически чувствуя, как надвигается беда, но еще не понимая, откуда она идет.

Ариана с усилием оторвалась от его плеча и заглянула в глаза.

— Я все испортила, — прошептала она. — Ты говорил мне, что дракон принесет несчастье, а я не верила. Я бы все отдала, чтобы в тот первый раз ты все-таки нарушил свое слово и никогда больше им не становился! Пусть бы мы ни разу не летали, но зато были бы вместе! И я бы знала, что ты рядом и что с тобой все в порядке!

Ее взгляд объяснил ему больше, чем слова.

— Все так плохо, да? — негромко спросил Лил. Ариана всхлипнула, не в силах ничего рассказать.

— Если они убьют тебя… — начала было она, но накатившие рыдания не позволили ей продолжить. Лил нежно стер слезинки с ее щек.

— Ты ни в чем не виновата, — как можно убедительнее проговорил он. — И, если ты пообещаешь в это поверить, я пообещаю, что со мной ничего не случится.

— Слово дракона? — еще раз всхлипнула Ариана.

— Слово твоего друга, — абсолютно серьезно ответил Лил.

…Слезы просохли, уступив место огромной незаполняемой пустоте. Ариана смотрела вслед исчезающему в небесной дали дракону, до боли сжимая в руке каплевидный сиреневый камушек. Это все, что осталось у нее от Лила…