Легенда о лиловом драконе

Глава девятнадцатая: Беспокойный вечер

Смазав спину Лила заживляющей мазью и обмотав бинтами, Ариана принесла ему чистую одежду.

— Это папина, — объяснила она. — Он, правда, был пошире тебя в плечах, но завтра я ушью, чтобы стало по размеру.

Устав мучиться из-за причиняемых им Ариане неудобств, Лил просто поблагодарил ее и натянул костюм Хедина. Было немного странно надевать вещи человека, который люто его ненавидел, но Лил и эти чувства запихнул поглубже: хватит уже создавать проблемы на пустом месте. Пусть даже вернувшейся из города Беанне было угодно одарить его уничтожающим взглядом и ехидно заметить, обращаясь к сестре:

— Долго тебе придется его откармливать. А мяса нет. И покупать не на что.

— Лил достанет нам мясо, — опередив его, спокойно ответила Ариана. — Совершенно бесплатно. У него это мастерски получается.

— Ну, еще бы! — хмыкнула Беанна. — У драконов такое в крови.

Но Ариана даже бровью не повела.

— Отец тоже был отличным охотником, — заметила она. Беанна притихла, но ненадолго. Следующая подковырка у нее родилась, когда Ариана поставила на стол приготовленный ужин.

— Никогда еще не видела дракона, который ел бы кашу, — с усмешкой проговорила она.

— Много ты видела драконов, — огрызнулась Ариана, но Лил в этот раз не нуждался в ее защите.

— Ни разу в жизни не ел каши, — сообщил он. — Наверное, это очень вкусно.

Беанна презрительно смерила его с головы до ног.

— А если я откажусь сидеть за одним столом с драконом? — вдруг жестко спросила она. Ариана пожала плечами и сказала, будто заранее готовилась к ответу:

— Останешься без ужина. Но я бы тебе посоветовала умерить гордыню и подумать о ребенке. Он же не виноват в твоих капризах.

Беанна сузила глаза.

— И долго ты собираешься оскорблять меня при этом… — она поискала слово поувесистее, но потом почему-то ограничилась: — госте?

— Лил не гость! — отрезала Ариана. Беанна охнула и вскочила с места.

— Вот как?! А меня ты спросила?! — выкрикнула она. Ариана внимательно посмотрела сестре в глаза.

— А ты меня? — тихо проговорила она. Беанна открыла рот, приготовившись ответить, но вместо этого только развернулась и бегом покинула гостиную. Лил с трудом загнал обратно рвущуюся наружу просьбу не ссориться из-за него с сестрой. Наверняка Ариана все понимала лучше него. А он не имел никакого права вмешиваться в их отношения.

Ариана дождалась, когда за сестрой захлопнется дверь, и перевела взгляд на Лила. И прочитала все его мысли на изменившемся лице.

— Ты здесь ни при чем, Лил, — мягко проговорила она. — Беанна так зализывает собственные раны. Тебе придется привыкнуть… — она на секунду замялась и добавила каким-то деловым тоном: — Если, конечно, ты захочешь остаться.

— Что значит, если захочу? — растерянно переспросил Лил. — Ты же выкупила меня за четыреста рольдингов. Я должен…

— Ты ничего не должен, Лил, — оборвала его Ариана и почему-то вздохнула. — Ты же не думаешь, в самом деле, что я заставлю тебя работать на себя? Я просто придумала способ, как обойти этот мерзкий закон о выкупе. Но ты волен распоряжаться собственной жизнью…

Она осеклась, замолчала, увидев, как Лил вдруг окаменел. Еще пару минут назад он куражился, легко отбивая колкие фразы Беанны, и вдруг словно погас. В глазах была пустота, а руки снова непроизвольно сжались в кулаки. Что же она такого сказала?

— Мне прямо сейчас уйти или можно хотя бы попробовать твою кашу? — стальным голосом спросил он. Ариана растерялась.

— Да ешь, сколько хочешь, — проговорила она. — Я же на всех варила…

— Спасибо, — тем же тоном поблагодарил он и взялся за ложку. Ариана молча наблюдала, как он двигает челюстями, понимая, что вкуса Лил совершенно не чувствует, но не в силах найти причину произошедшей в нем перемены. И куда он собрался после ужина идти?..

— Лил… — осторожно позвала она, почему-то опасаясь взрыва, хотя он всегда отличался невероятным терпением и выдержкой. — Я тебя чем-то обидела?

Ее голос был взволнованным, и это разом отрезвило его. В самом деле, что он еще надумал? Многолетняя привычка верить самому плохому, подпитанная опытом, опять сыграла с ним злую шутку. Ведь Ариана же сказала, что ему придется привыкнуть к замашкам ее сестры. Значит, предполагала, что он задержится в ее доме. И даже Беанне заявила, что он никакой не гость. А потом всего лишь предоставила Лилу право выбора. Вот только он не предполагал, что она станет в нем сомневаться.

— Ариана, — он поглубже вздохнул, встал и посмотрел ей прямо в глаза, — я и девять лет назад все время неправильно тебя понимал, делая неверные выводы, и сейчас, кажется, не стал умнее. Поэтому скажи прямо: ты хочешь, чтобы я остался? Только твое желание имеет для меня значение.

Завороженная его взглядом, Ариана шагнула вперед.

— Ты же знаешь ответ не хуже меня, — негромко проговорила она. — Я не хочу с тобой расставаться. И никогда не хотела. Но если для тебя будет лучше…

— Не будет, — мотнул головой Лил и, мысленно одернув себя, сел обратно за стол. — Где еще меня накормят настоящей кашей? И не сдерут за это три шкуры?

Ариана не удержалась и чуть слышно усмехнулась.

— Шкуру на тебе придется сначала нарастить, — заметила она. — Так что ешь, пока не остыло. А я ненадолго.

Она дождалась, когда Лил воспользуется ее предложением, и скользнула в комнату сестры.

Беанна лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и плечи ее мелко вздрагивали. Ариана не удивилась и не почувствовала раскаяния: в последнее время с сестрой такое случалось нередко, и Ариана научилась не только правильно реагировать на ее слезы, но и находить нужные слова для утешения.

Она присела рядом с Беанной и погладила ее по огненноволосой голове.

— Пойдем ужинать, — ласково попросила Ариана. Раньше Беанна только стряхнула бы ее руку и угрюмо огрызнулась, а сейчас развернулась и уткнулась в колени.

— Ты же вроде как нашла, кому пристроить мою порцию, — задиристо отозвалась она, отлично понимая, что Ариана не пришла бы, если бы не желала помириться. Значит, она сделает все, чтобы Беанна сменила гнев на милость. Может быть, даже отошлет подальше своего дракона. Главное — правильно с ней держаться, но при этом не перегнуть палку.

— Я не хотела, чтобы так получилось, — покаялась Ариана. — Но не могла позволить тебе задевать Лила — это по меньшей мере невежливо.

Беанна передернула плечами.

— Почему меня должно волновать то, что думает дракон? — делано возмутилась она. — Он обязан быть благодарен уже за то, что ты вытащила его с того света, и не рассчитывать на что-то большее!

— Поверь, он и не рассчитывает, — очень тихо произнесла Ариана. — И тем неприятнее для меня твои выпады в его сторону. Лил столько перенес, сколько нам с тобой и не снилось. И мне бы не хотелось, чтобы моя родная сестра добавляла ему мучений.

Беанна задумалась. Кажется, Ариана говорила гораздо меньше, чем чувствовала на самом деле. Она тщательно выверяла каждое слово, чтобы не обидеть вновь Беанну, но за ее сдержанностью последней вдруг почудилась тайна, хранимая сестрою много лет. Неужели Риана могла… влюбиться? Вот эта холодная, расчетливая, скрытная девушка — неужели в ней еще оставались обычные человеческие эмоции? И неужели их вызвал… дракон?

— Значит, ты предпочла его собственной сестре? — старательно надув губки, произнесла она. Ариана вздохнула и отвела взгляд в сторону.

— Ты же знаешь, что это не так, — устало и совершенно бесцветно сказала она то, что говорила Беанне уже не раз. Но потом вдруг добавила: — Пожалуйста, не лишай меня радости хотя бы сегодня! Я… так хочу вспомнить, что это такое!

Беанна изумленно уставилась на сестру. Столько силы было в ее голосе и столько невысказанных страданий, что Беанне вдруг стало стыдно. Риана возилась с ней почти год, жалея, оберегая, утешая, а ведь она была младшей! Она столько взяла на себя после гибели родителей и ни разу не высказала Беанне претензий за ее легкомыслие и нежелание принять неизбежное. Она, кажется, и не плакала ни разу с тех самых пор, как Беанна освободила ее из отцовского заточения, даже на кладбище держа горе внутри и не позволяя себе проявить слабость. Она сегодня — страшное дело! — пошла против градоначальника, только чтобы выручить того, кого когда-то называла своим единственным настоящим другом. Он едва не погиб на ее глазах, и только добрая воля богинь помогла Риане сохранить Лилу жизнь. И судя по тому, что Беанна сегодня видела, это был лучший подарок в жизни ее сестры. Так для чего же Беанна хочет все испортить? Из ненависти к драконам? Так Лил совсем на них не похож, и называла его Беанна так только по вредности. Из страха перед сплетнями? Так она сама уже сделала все, чтобы сплетни сопровождали ее всю жизнь, и Риана не имела к этому никакого отношения. Чтобы поставить сестру на место? Нет, Беанна никогда не отличалась жестокостью. Она могла обижать Риану, пытаясь отстоять свое место в жизни, но не способна на гнусности и предательство. Как бы тяжело ей не было.

— Почему опять овсянка? — плаксиво поинтересовалась она, не желая до конца сдавать свои позиции. — Ты же знаешь, что я ее не терплю.

Ариана вздохнула.

— Потому что больше ничего не осталось, — терпеливо, как маленькой, объяснила она. — Я надеялась разыскать в родительских вещах что-нибудь, что можно было бы продать, но, похоже, до лета нам придется затянуть потуже пояса.

Беанна помолчала, обдумывая их плачевное положение.

— Вся надежда на твоего Лила, не так ли? — поджав губы, проговорила она. Ариана посмотрела сестре в глаза.

— Знаю, ты думаешь иначе, но время все расставит по своим местам, — сказала она и поднялась на ноги. — Пойдем ужинать, а то каша совсем остынет.

— Или ее всю слопает твой дракон, — усмехнулась Беанна, но так, чтобы сестра не обиделась. И Ариана поняла, что какой-никакой, а мир установлен.

Беанна молча ела нелюбимую кашу, тайком поглядывая на Лила, который, в свою очередь, старательно отводил взгляд от Арианы. Сестра ничего не замечала, то хлопоча по хозяйству, то вдруг погружаясь в свои мысли. Беанна за последний год уже привыкла к такой картине, но вот Лил явно не находил себе места, несколько раз порываясь встать и тут же одергивая себя, чтобы, не приведи Ивон, не помешать Ариане. Беанна незаметно усмехалась и поражалась самой себе.

Не сказать, чтобы после разговора с сестрой она немедленно прониклась к драконам симпатией. Да только рядом с ней за столом сидел вовсе не дракон. Там сидел смущенный и замученный мальчишка, которого, несомненно, вгоняло в дрожь все творящееся вокруг и который стойко преодолевал свои страхи, беспокоясь только за уставшую Ариану. Он, разумеется, отказался от добавки каши, хотя Беанна ни секунды не сомневалась, что из-за этого он ляжет спать голодным. А кстати…

— Ты, конечно, уже придумала, где твой не гость будет ночевать, — прервала она затянувшееся молчание и выдернула сестру из очередных размышлений, заставив вздрогнуть. — Предупреждаю сразу: в этих стенах он не останется! И можешь даже не спорить; иначе я позову соседей, и, поверь, они будут на моей стороне!

В глазах Арианы появилось сначала удивление, а потом раздражение.

— Ты предлагаешь мне выставить Лила в ночь на улицу? Кажется, мы уже обсудили этот момент.

— Мы обсудили время до захода солнца, — возразила Беанна и посмотрела сестре в глаза. — Я не о себе забочусь, дурочка, — неожиданно очень серьезно проговорила она, — мне-то что? А у тебя вся жизнь впереди. И я не позволю тебе ее загубить, даже если после этого ты меня все-таки возненавидишь!

Ариана отлично понимала, что имеет в виду старшая сестра. И ночи под одной крышей с мужчиной будет довольно, чтобы женщину назвали распутницей и навсегда поставили на ней крест. Тила, в отличие от Беанны, сказал сегодня об этом прямо и красочно расписал последствия. Но невозможно было даже подумать о том, чтобы отпустить куда-нибудь Лила. И если для его безопасности потребуется рискнуть своим будущим…

— Я… — начала было она, но Лил перебил ее.

— Твоя сестра права, Ариана, — проговорил он и посмотрел на нее почти так же, как Беанна. — Ты и так делаешь для меня слишком много. С моей стороны будет черной неблагодарностью…

Беанна закатила глаза. Ох, и забавный экземпляр дракона им достался! Сначала на эшафот пошел, лишь потому что обещал никогда не трогать людей. Потом вдруг с Беанной согласился, хотя она только и делала, что нападала на него, пытаясь всячески унизить. А теперь вот лопочет что-то о том, чтобы Риана не беспокоилась за него, что он привык жить не в доме, что…

— Ойра, ну и пафос! — прервала она пререкания сестры с товарищем. — Чай, мы не звери какие — выставлять больного человека на улицу. Вон у нас во дворе отличный сарайчик: он совершенно пустой и замечательно подходит для того, чтобы там обосноваться. Риана постелет.

Она улыбнулась и, весьма довольная собой, удалилась в свою комнату. Ариана проводила ее долгим взглядом, в котором соседствовали удивление с облегчением, и отвлеклась только от фразы Лила:

— Если ты не будешь возражать… Это больше, чем я мог рассчитывать.

Ариана глянула на него и вздохнула.

— Это как-то не по-человечески, Лил, — проговорила она. Но он мотнул головой и сделал несколько шагов к ней.

— Это как раз по-человечески, Ариана, — очень серьезно сказал он. — Если, конечно, ты считаешь меня мужчиной, а не домашним зверьком.

Она хотела было возразить, что он никакой не зверек, а ее лучший друг, но вдруг заробела, почувствовав, как к щекам приливает кровь. Лила тут же опалило ее жаром. Он опустил голову, поняв, насколько двусмысленными могли показаться его слова, но придумать, как исправить ситуацию, не мог. Смущение Арианы было словно бальзамом на душу, раненную ее отрешенностью. И так не хотелось возвращать себя на землю.

Наконец Ариана более или менее овладела собой. Зажгла от печи лучину и протянула ее Лилу.

— Пойдем, посмотрим, где лучше сделать постель, — предложила она. — А потом я принесу подушку и одеяло.

И Лил удовлетворенно последовал за ней.

Сарай был небольшим, довольно справным и, как ни странно, весьма уютным, если не считать пронизывающего до костей холода. Впрочем, Лилу нередко приходилось ночевать посреди зимы в простой хижине, поэтому таким неудобством его было не напугать. Он опробовал на прочность пару широких полок и выбрал ту, что показалась ему покрепче.

— Дом… пустовал несколько лет после того, как бабушка умерла, — виновато проговорила Ариана. — Мы с Беанной, как могли…

Лил качнул головой, обрывая ее оправдания.

— У меня есть целый год, чтобы избавить вас от таких забот, — сказал он. — И я собираюсь честно отработать твои четыреста рольдингов.

Ариана вздохнула, отчаянно желая улыбнуться ему, но в груди перекатывались тревожные, гнетущие волны, словно в предчувствии каких-то неприятностей. И проблемы не заставили себя ждать. Едва Ариана вышла с постельными принадлежностями из дома, как столкнулась лицом к лицу с Тилой.

— Вижу, у тебя ума оказалось побольше, чем у сестры, — мрачно заметил он, поняв намерения Арианы. — И двери не забудь на засов закрыть. А я, так и быть, покараулю.

Ариана поудобнее перехватила подушку с одеялом и смерила Тилу весьма презрительным взглядом.

— Кажется, ни я, ни Беанна не приглашали тебя в гости, — довольно жестко ответила она. — Особенно на ночь. Особенно после твоего сегодняшнего поступка.

— Моего поступка? — искренне изумился Тила. — То есть твоя сестра опозорила меня перед всем Армелоном, а негодяем вдруг оказался я? Ты ничего не путаешь, Риана?

— Я ничего не путаю, — тем же тоном отозвалась она. — Ты сделал свой выбор, когда бросил Беанну в угоду собственному тщеславию. Она честно ждала два года, когда тебе исполнится двадцать один и ты сможешь наконец на ней жениться. А ты ее предал. Дважды. Извини, но после этого я никак не могу сказать, что рада тебя видеть.

— Если бы не я, твоего дракона уже обгладывали бы в овраге вороны, — пробурчал Тила, несколько смущенный ее выговором. Но не настолько, чтобы отказаться от своей затеи. В конце концов, он никогда не испытывал к Беанне каких-либо чувств, несмотря на ее несомненную красоту и популярность среди мужчин. Потому и тянул со свадьбой, хотя отец, безусловно, расписал бы из с Беанной и гораздо раньше положенного срока. Но Риана — другое дело. С тех самых пор, как она разгромила его свиту, а потом едва не обошла на воинском конкурсе самого Тилу, он начал выделять ее среди других. А уж когда она стала взрослой, сформировавшейся девушкой, и вовсе забыл о покое. Не сказать, что Риана завораживала его внешним видом или пленяла грацией — до старшей сестры ей было далеко. Но вдали от Армелона он мечтал именно о ней. И сегодня, став наконец свободным, Тила решил, что пора действовать. — Другая на твоем месте от благодарности не знала бы, каким меня пирогом угостить, а от тебя только попреки и слышишь.

Если он рассчитывал этим замечанием смутить Ариану, то ему это не удалось.

— Не слушай, — равнодушно предложила она. — Калитка за твоей спиной. Будь добр опустить крючок, когда закроешь ее с той стороны.

Тила нахмурился: какие бы чувства он ни питал к Риане, а сносить унижений не собирался.

— Тебе почему-то не приходит в голову, что я не собираюсь уходить, — раздраженно бросил он. — Несмотря на то, как твоя сестра со мной поступила, я намерен защищать вас от дракона, пока тебе не надоест с ним валандаться и ты не отправишь его туда, где таким, как он, самое место.

Тила выдохнул, не довольный собой. Когда он сердился, то неожиданно переставал печатать слог, как подобало воину, и начинал говорить длинные витиеватые фразы, словно какой-нибудь зануда. Впрочем, для завоевания Рианы все способы были хороши.

Но она вдруг сдвинула красивые черные брови почти к переносице.

— У тебя есть ровно шестьдесят секунд, чтобы покинуть мой дом, — тихо, но очень отчетливо проговорила Ариана. — После этого я закричу, и еще через полминуты здесь будет весь город. Вот тогда я и сообщу, что на меня напал вовсе не осужденный дракон, а сын градоначальника, и вряд ли тебе понравятся последующие события.

— Да кто тебе поверит? — изумился ее угрозе Тила. — С твоей-то репутацией!..

Ариана напряглась, но вовсе не по той причине, о которой подумал Тила. Сарай находился на заднем дворе, по другую сторону дома, но острый драконий слух мог сыграть с Лилом злую шутку. Если он услышит оскорбления Тилы, то обязательно решит вступиться за Ариану. И попадет в беду.

— Мне терять нечего, — зло проговорила она. — В отличие от тебя.

Тила вздрогнул. Репутация для воина значила едва ли не больше боевых заслуг, а на сына градоначальника накладывались дополнительные обязательства. Безупречный во всех отношениях отец никогда не простит ему скандала, связанного с их именем. А после вероломства Беанны…

— Ладно, переночую у соседей, — буркнул он. — Но учти, я буду следить за твоим домом из окна и… Пусть он только даст повод!..

Ариана не удостоила Тилу ответом, с ледяным спокойствием проводив взглядом до калитки. Но, едва он скрылся в ночи, со всех ног устремилась в сарай и, не справляясь с рыданиями, бросилась Лилу на шею. Ничего не понимая, он прижал ее к себе, чувствуя только, как в груди полыхнуло огнем и ударило в голову, не давая соображать, говорить и раскрываясь новым, подавляющим волю желанием. Он сошел с ума!..

— Я боюсь, Ойра, я так боюсь оставлять тебя хоть на минуту, — бормотала она ему в плечо, обжигая дыханием. — Мне кажется, что они найдут способ и что-нибудь с тобой сделают, — они ведь так этого хотят! И я не смогу — у меня опять не получится! — тебя защитить, как не получилось с Беанной! Я…

Ее уязвимость привела Лила в себя.

— Я смогу, — с невероятной нежностью проговорил он. — Ты больше не одна, Ариана, и поверь мне, пожалуйста, я не дам тебя в обиду. А слово дракона — сама знаешь — непоколебимо.

Но она качнула головой и в полумраке нашла его взгляд.

— Ты не понимаешь… — начала было она, но Лил взял ее за голову, отринув все свои страхи: разве можно бояться, когда ей так страшно? — и постарался говорить как можно убедительнее:

— Ты не понимаешь, Ариана! Ты сказала, что я тебе нужен, и теперь со мной ничего не может случиться. Не мучай себя из-за меня, пожалуйста. Иначе я начну жалеть, что тебе удалось меня спасти.

Ариана шмыгнула носом, но почему-то не освободилась.

— Только ты мог сказать подобную глупость, — с напускной сердитостью проговорила она. Лил усмехнулся и опустил руки.

— Надеюсь, — пробормотал он.

Ариана вздохнула. Сделала шаг назад и укрылась в своем коконе.

— Извини меня за слабость, — сдержанно проговорила она. — Доброй ночи! — и вышла из сарая. А Лил долго еще смотрел на закрывшуюся дверь и не мог успокоить колотившееся совсем не по-драконьему сердце.