Легенда о лиловом драконе

Глава пятьдесят вторая: Божественная Триада

План у Беанны созрел в ту же самую секунду, когда Тила, до скрипа сжимая зубы, протянул ей приказ о привлечении дракона к ответственности за нападение на город. Беанна, конечно, отлично понимала, что Тила не пришел бы к ней, будь он рад своей миссии, но от язвы не удержалась:

— Сам решил товарища известием порадовать? Быстро же дружба кончилась.

Тила обжег ее таким взглядом, будто хотел спалить на месте.

— Отец сказал: если не пойду я, пойдет он. Но тогда эту ночь дракон проведет за решеткой.

— Плохая идея, — тут же отозвалась Беанна. — У меня на эту ночь очень большие планы. И ты поможешь в их осуществлении.

Все секреты Беанна раскрывать не стала, отправив Тилу вручать приказ адресату и предупредив, что он обязан получить от Лила обещание отказаться от побега. Беанна была уверена в том, что Лил не нарушит слово. И очень надеялась, что новое несчастье наконец подтолкнет сестру и ее дракона к решительным действиям. Нет, Беанна отнюдь не желала Ариане участи падшей женщины. У нее были совсем другие намерения. И способ их осуществить.

Пришло время отдавать долги.

Беанна старательно настраивала себя на нужный тон, ожидая, пока сестра откроет ей дверь, и волнуясь, будет ли у нее повод буйствовать. Вид Арианы дал однозначный ответ — такой восхитительно счастливой Беанна ни разу ее не видела. Беанна подавила вздох облегчения, считая первую часть плана исполненной, и приготовилась устроить Лилу разнос за то, что он обесчестил ее сестру. Никаким другим способом, она была уверена, ей не удалось бы склонить его сделать Ариане предложение.

Нет, в порядочности Лила она не сомневалась, иначе никогда не доверила бы ему сестру. Но победить его драконью упертость можно было лишь при помощи тяжелой артиллерии. И Беанна подготовила веские доводы.

И онемела, увидев обычного мальчишку без вызывающих драконьих отметин. Вспомнила любимую Арианину книгу и все поняла.

Ох, сердце едва не выскочило из груди от разыгравшейся в ее присутствии нежной сцены. Никогда в жизни Беанна не слышала более искренних слов со звенящей в них колокольчиком надеждой. Словно мечта начинала сбываться. И Беанна была счастлива тем, что может приблизить ее осуществление.

Кое-как достучавшись до купающейся в своем блаженстве сестры и дождавшись, когда они с Лилом примут подобающий выходу из дома вид, она повела их прямиком к градоначальнику. Там ждал Эйнард, с которым Беанна поделилась деталями своего замысла и который поддерживал ее во всех начинаниях.

— Пойду с тобой, — только и предупредил он, когда Беанна закончила рассказывать, что задумала, и почему-то вызывающе посмотрел на нее. — И не хочу даже слышать никаких возражений: это настолько же мое дело, насколько и твое, и я не собираюсь отпускать тебя одну в логово этого!..

Беанна улыбнулась и погладила мужа по щеке, прерывая его страстный монолог.

— У меня и в мыслях не было идти без тебя, — нежно заметила она. — Это касается нас обоих, и, думаю, у тебя в случае чего найдутся дополнительные аргументы.

Эйнард усмехнулся, а в глазах у него промелькнуло удовлетворение. Впрочем, Беанна слишком хорошо его понимала.

Дом градоначальника был каменным, трехэтажным, да только тоже казенным. Сместят с поста — и придется убираться в свое былое жилье. А в сравнении с этими хоромами любая обитель сараем покажется. Поэтому Беанна не без основания полагала, что ее расчеты будут верны. Вряд ли глава Армелона захочет рисковать подобным богатством. Не стоила овчинка выделки.

Тила встречал их у порога и, оставив Лила с Арианой на первом этаже в приемной, провел бывшую невесту с ее мужем в кабинет отца, а сам стал у дверей на случай необдуманных действий градоначальника. Не сказать, чтобы Тиле нравилась отведенная роль в разработанном Беанной плане, но он был совершенно не согласен с отцом относительно обвинений в адрес Лила и желал немного поуменьшить самомнение градоначальника.

Однако Беанне и Эйнарду поначалу пришлось испытать все прелести его нрава, и Беанна в первые минуты чуть не пожалела, что взяла с собой мужа, потому как он от тона Тиловы папаши мигом закипел и едва удержался от оскорблений. Но Беанна сжала его руку и, радуясь, что не испытывает больше ужаса перед градоначальником, спокойно заговорила:

— На самом деле, все очень просто, — сообщила она. — Вы не хотите, чтобы кто-нибудь узнал о вашем грехе, а я не хочу, чтобы на мою сестру указывали пальцем. Поэтому сейчас вы оформите бумагу, подтверждающую брак Арианы и Лила, а потом я впишу имя моего мужа в свидетельство о рождении Айлин. И больше никогда не потревожу ваш покой.

Градоначальник обвел взглядом сначала ее, потом нахмурившегося Эйнарда и усмехнулся.

— Знаешь ли ты, моя юная и невинная девочка, что закон запрещает венчать существ, не являющихся людьми? — поинтересовался он с издевательским добродушием. — И ни одна бумага не сделает это брак действительным, покуда не будет подтверждения тому, что брачующиеся принадлежат к славному человеческому роду.

— Пусть вас это не беспокоит, — отозвалась Беанна, не обратив внимания на его насмешку и не дав сбить себя с намеченного пути. — Лил теперь ничуть не больше дракон, чем я или вы. Так что можете смело вспоминать слова обряда и заполнять свидетельство. В любом случае, мы отсюда не уйдем, пока спасители Армелона не станут мужем и женой.

Градоначальник не поинтересовался, каким образом Лилу удалось избавиться от дракона: очевидно, увиденного во время осады кочевников для него оказалось достаточно. Вместо этого он иронично улыбнулся и посмотрел Беанне в лицо.

— И документ у него, конечно, имеется, подтверждающий, что он человек? — голосом победителя спросил он. — Без документа, знаешь ли, ничем не смогу помочь. Посмотрит кто в их свидетельство о браке и вопросом резонным задастся, а что это за Лил такой туда вписан? Имя — не имя, кличка — не кличка. Захочет сведения о нем поискать, а сведений-то и нет. Потому как рожден был твой Лил драконами и драконом является, несмотря на все твои заверения в его чудесном преображении.

Беанна терпеливо его выслушала, потом пожала плечами.

— Так придумайте способ. Или хотите, чтобы весь город узнал о том, как вы предали сына? Плохой способ сохранить пост градоначальника.

Глава Армелона побледнел и заскрипел зубами. Давно ему не приходилось слышать угроз в свой адрес. Даже Тила не был настроен столь же решительно, когда узнал, кто отец Айлин. А выборы были совсем близко: тут одна промашка, и замаливать грехи не останется времени. Что значила на этом фоне какая-то бумажка? Все равно дракону жить осталось без году неделя: пусть подохнет счастливым, все-таки заслужил.

Градоначальник вынул из стола разлинованный лист и протянул его Беанне.

— Заполняй, — заявил он. — Только имя нормальное придумай.

Беанна взглянула на бумагу и едва не вскрикнула от радости. На подобный подарок судьбы она даже не рассчитывала. Хотела просто постращать градоначальника и попытаться уломать его выдать Ариане и Лилу хоть какой-то документ о свершившемся браке. Пусть бы он не имел силы, как и предупреждал глава Армелона, для спокойного житья достаточно было бы и его. Но градоначальник дал пустое свидетельство о рождении с городской печатью. А это значило, что в силах Беанны было сделать Лила законным гражданином Армелона и организовать им с Арианой настоящую свадьбу!

— Одну секунду! — только и выговорила она и, не выпуская бумагу из рук, выбежала из кабинета.

Сестра и ее избранник стояли посередине приемной, держась за руки и с некоторой опаской поглядывая по сторонам. Увидев Беанну, Ариана подалась было к ней, но старшая сестра только мотнула головой и в упор посмотрела на Лила.

— Ну, и как тебя звать? — поинтересовалась она. Лил удивленно поднял брови, и Беанна махнула рукой. — Мне нужно человеческое имя, — уточнила она, — а не кличка, которой тебя тетушка Айлин наградила. Есть какие-нибудь пожелания? Энлил там или Лиэл, к примеру?

Лил повел плечами.

— Зачем тебе, Беанна? — спросил он.

— Раз спрашиваю, значит, надо! — огрызнулась она. — И поторопись, пока градоначальник не передумал!

Ничего не понимая, Лил тем не менее назвал недавно всплывшее в памяти имя. Поскольку драконы произошли от людей, то и язык у них остался прежним, и имена — пусть немного устаревшими, но вполне человеческими.

— Вилхе? — изумилась Беанна, и Ариана с не меньшим недоумением посмотрела на него. — «Сильная воля»?

Лил почувствовал, что краснеет. Да, значение имени было довольно-таки громким, и Лилу неожиданно стало неловко от этого. Особенно когда Беанна окинула его взглядом с ног до головы и усмехнулась, явно придумывая какую-нибудь остроту. Сносить их при Ариане с недавних пор стало совсем невыносимо. А ответить метко, но не обидеть получалось не всегда.

— Что есть, то есть, — вдруг сообщила Беанна и снова оставила их с Арианой наедине. Лил неловко посмотрел на любимую. Несмотря на последнюю ночь, он по-прежнему испытывал острое желание нравиться Ариане и не мог позволить чему-либо испортить о себе впечатление.

— Вилхе… — осторожно протянула Ариана, словно пробуя слово на вкус. — Какое хорошее имя… Беанна права, оно тебе очень подходит. Мне так тебя и называть?

Лил замотал головой и сжал Арианину руку.

— Я вырвался от дракона, потому что услышал, как ты звала меня Лилом, — горячо объяснил он. — Из твоих уст это никогда не звучало кличкой. Но, если тебе стыдно…

Ариана оборвала его нежной улыбкой, после которой подобные сомнения отпали сами собой.

Они немного обсудили странное поведение Беанны, приведшей их в дом градоначальника, пытаясь понять ее замысел, но ничего дельного не придумали и решили просто ждать ее возвращения. Долго их терпению испытываться не пришлось: Беанна вместе с мужем появились на лестнице — оба невероятно довольные и немного загадочные.

— Я стал отцом, — сообщил Эйнард, любовно поглядывая на жену. Ариана сердечно порадовалась за всю их семью, а Лил протянул товарищу руку, поздравляя.

— Я тебя тоже, — усмехнулся Эйнард, ответив рукопожатием и зачем-то хлопнув Лила по плечу. Потом снова посмотрел на жену. А та, пряча улыбку, протянула Лилу две бумаги. Первой оказалось свидетельство о рождении мальчика Вилхе с указанным в строке «мать» именем Айлин, а в строке «дата рождения» — сегодняшним числом двадцатиоднолетней давности. Лил удивленно посмотрел на Беанну, не понимая, для чего ей понадобилось выбивать у градоначальника такой документ, но она только кивнула на второй листок.

— На торжественную церемонию, правда, рассчитывать не приходится, зато все официально, — сказала она и тут же засияла от радости, подтверждая зажегшуюся в груди Лила надежду. Почти не решаясь поверить в свою догадку, он всмотрелся в едва просохшие буквы на второй бумаге, извещающие о том, что между Вилхе и Арианой был заключен брак и что доказательством того служат подписи мужа и жены. Самих подписей, однако, не было.

— На ваше усмотрение, — вдруг нахмурила красивые брови Беанна, когда Лил поднял на нее совершенно обалдевшие глаза. — Подпишете — станете считаться семьей. Ну, а если передумали…

На этом месте Ариана взвизгнула, все поняв и не в силах сдержать эмоций, и бросилась к ней на шею с поцелуями. Беанна неохотно отбивалась, краем глаза следя за реакцией Лила, словно сомневаясь в нем, а он судорожно закрутил головой в поисках пера. Пока боги не передумали, пока небо не обрушилось или еще какая напасть не настигла Армелон! Пусть всего на час, но он станет мужем Арианы! Дарованного Создателями своего личного чуда!

О том, что он проиграл, градоначальник понял еще до объявления голосования по делу напавшего на людей дракона. Единственным способом оправдать подсудимого, несмотря на прописанное в законе наказание, было единогласное восстание представителей всех семей против такого решения. Никогда раньше не случалось среди армелонцев подобной сплоченности. Но никогда ведь и дракон еще не вставал на защиту города. Не рисковал своей жизнью, чтобы спасти людей от смертельной болезни. И не превращался в человека ради женщины.

Градоначальник еще зачитывал список обвинений в адрес дракона, а уже видел в глазах собравшихся в полуразрушенном здании суда сограждан непонимание и возмущение подобными нападками на спасителя Армелона. Кто-то даже пытался выкрикнуть с места свои нелицеприятные соображения в адрес затеявшего весь этот цирк градоначальника, но тут же был усмирен. Градоначальник напомнил, что действует исключительно в рамках закона, а потому обязан привлечь к ответственности дракона, совершившего нападение на людей, пусть даже эти люди были их общими врагами.

— Только Лил больше не дракон, — усмехнулась Беанна, и ее голос эхом отразился от стен, приведя в смятение армелонцев. Со всех сторон послышался шепот: сначала недоверчивый, потом изумленный и, наконец, радостный. Но градоначальник, сжав зубы, заметил, что в момент совершения преступления подсудимый был драконом, а потому подлежит привлечению к ответственности, и продолжил исполнять возложенную на него обязанность. В конце концов, он давал Лилу возможность спасти свою шкуру, и, коль скоро тот ей не воспользовался, пусть терпит. Никто никогда не упрекал главу Армелона в несоблюдении закона. Не будет этого и сегодня, пусть хоть сама Божественная Триада спустится с неба и потребует прекратить судебное разбирательство.

Однако, когда он расписал все причиненные ящером разрушения и те опасности, что таило в себе преображение Лила, и предложил проголосовать за казнь путем побиения камнями, ни одной руки не поднялось вверх. Армелонцы смотрели на своего градоначальника угрюмо, разочарованно, не желая участвовать в этом абсурде. Все они явно только и ждали вопроса о помиловании, чтобы решить не стоящую выеденного яйца проблему и разойтись по своим делам. Но градоначальник выдержал паузу, рассчитывая, что кто-нибудь передумает и согласится раз и навсегда покончить с драконом. Одного голоса было бы достаточно, и, если бы глава города имел право высказывать в суде свое мнение, этот день стал бы последним в жизни дракона. Но, являясь судьей, градоначальник был лишен такой возможности, а потому только пронзал ястребиным взглядом своих сограждан, оттягивая заключительную часть слушания.

Если бы кто-то спросил, ненавидел ли он Лила, градоначальник не смог бы правдиво ответить «да». Он не хуже других понимал, сколь много сделал бывший дракон для его города и где были бы сейчас армелонцы, не вмешайся Лил в самые тяжелые времена. Но, когда дело касалось закона, исключений для градоначальника не существовало. Он посвятил служению ему всю свою жизнь и считал себя его воплощением. И то, что происходило сейчас, просто не укладывалось у него в голове. И потому он упорно продолжал процесс, надеясь, что рано или поздно все разрешится и станет как прежде.

— Кто возьмет на себя смелость заступиться за подсудимого и пойти против веками писанных законов? — чуть дрогнувшим голосом спросил наконец градоначальник и увидел, как Риана тут же выступила вперед.

— Я! — твердо сказала она. — Он мой муж!

По бывшему залу торжественных собраний снова разнесся удивленный гул, но его прервал звонкий голос Беанны, по непонятной причине присутствовавшей на суде вместо Эйнарда.

— И я! — заявила она. — Он мой брат и брат моего мужа!

Градоначальник усмехнулся сестринскому единодушию, но тут же осекся, увидев следующего защитника.

— И я! — отрезал Тила таким тоном, что полуразрушенные стены с трудом устояли. — Он мой брат!

Градоначальник набрал было в грудь воздуха, чтобы осадить сына, но следом за ним то тут, то там начали доноситься голоса армелонцев, признающих бывшего дракона своим братом. Градоначальник взирал на это безумие с совершенно ошарашенным видом, тщетно стараясь придумать слова, способные образумить сограждан, но в тот момент, когда сотни рук в едином порыве взметнулись вверх, в зале вдруг потемнело от гигантской тени, накрывшей Армелон, и люди в ужасе подняли глаза к небу, ранее просвечивающему сквозь пробитую крышу, а теперь скрытому за перепончатыми крыльями и длинным чешуйчатым телом с тремя головами.

Ужаснее чудовища невозможно было и представить. От него веяло бедой, которую уже ничто не могло отвести, и в зале раздался вздох отчаяния перед неминуемой гибелью.

Лил задвинул Ариану за спину, готовый принять бой, хотя, как и все, понимал, что любые попытки бесполезны. Даже он никогда не видел столь мощного и устрашающего ящера. Вот когда пришлось пожалеть о том, что он избавился от своей второй ипостаси. Вряд ли, конечно, Лилу удалось бы победить такое чудище, но, быть может, хоть увести его от Армелона, дать близким людям возможность укрыться от опасности. А теперь…

Трехглавый змей неслышно скользнул вниз, потом просунул одну зубастую пасть на длинной шее в прореху на крыше и в упор посмотрел на Лила. Тот чуть отступил назад, по-прежнему прикрывая Ариану. Сердце колотилось так, будто хотело выскочить из груди, но страха не было, и Лил вдруг понял почему.

Ненастоящий был перед ним дракон. Не один из тех, что полыхают ненавистью и сжигают все живое на пути. А значит, не было у него и желания уничтожить Армелон вместе с его жителями. И если…

— Было-было, — вдруг заговорила голова хриплым низким голосом, выдыхая морозный пар и клацая десятками зубов. — Специально считал, все ли тебя братом признали. Кабы кто воздержался, разнес бы весь этот городишко без всякого сожаления. Но раз уж не только дракон стал человеком, но и люди себя людьми проявили…

Лил повел плечами, тщетно пытаясь понять, что за существо перед ним и с какой целью оно удостоило его своим вниманием. И каким образом читает мысли, так как следующей фразой трехголового было:

— Объясню. Только предлагаю переместиться на улицу: уж больно неудобное у вас тут помещеньице. Особо отважные могут последовать за нами: мне скрывать нечего.

Немного нашлось желающих покинуть хоть какое-то убежище в виде стен здания суда и встретиться с чудищем лицом к лицу. Те же, кому хватило на это смелости, стали свидетелями настоящего чуда, невиданного ни до, ни после этого случая.

Дракон опустился на землю легко и изящно, словно не было в нем веса вовсе, и позволил в полной мере насладиться зрелищем его необыкновенности.

Казалось, будто он слеплен из трех разных особей. Средняя голова — та самая, что беседовала с Лилом, — вместе с шеей напоминала сложенную из обломков скалу, покрытую мхом и ветвями старых засохших деревьев. Глаза сияли изумрудами, да и между чешуйками то здесь, то там проблескивали драгоценные камни.

Правая часть имела серебряно-белый цвет. Вместо гребня на шее сверкали молнии, а длинное, кажущееся очень хрупким крыло почти полностью было скрыто пушистым облаком. Взгляд выражал спокойствие и мирную решимость.

Левая часть дракона напоминала то ли змею, то ли рыбу, у которой вместо крыла трепетали огромные плавники. Ее чешуя была окрашена в бирюзово-голубой цвет, а черты исполнены безмятежности.

Воздух, Земля и Вода…

Среди вышедших из здания смельчаков послышался благоговейный шепот:

— Божественная Триада…

Две крайних головы с нежностью кивнули, а средняя — воплощение Энды — только усмехнулась.

— Не забыли, значит, еще? — с сарказмом поинтересовался властитель Земной Сферы. — Похвально. Тогда разъяснительные беседы оставим до лучших времен. Тем более что мы не к вам в гости, а к первому человеку, смогшему разрушить проклятие.

Лил смело поднял глаза на Создателей.

— У меня была причина! — с некоторой дерзостью сказал он, и Энда снова ухмыльнулся.

— У многих была причина, — заметил он. — Но только тебе хватило воли идти до конца. Признаться, сестры совсем отчаялись, когда ты обратился в ящера: не верили, что возвратишься обратно.

— Но ты оказался крепче, чем мы думали, — звенящим ручейком голосом проговорила водная голова Ивон.

— И зов твоей женщины был столь силен, что разрушил драконью защиту, — глубоким грудным тоном добавила воздушная Ойра. — А когда двое так нужны друг другу…

— Мы не мешаем, — закончил за нее Энда. — Более того, каждый из нас захотел сделать на вашу свадьбу по подарку. Я огражу Армелон или любой другой город, где ты решишь поселиться, от напастей до конца твоей жизни. Так что, думаю, в следующий раз сограждане хорошо подумают, прежде чем подсылать к тебе убийц или поджигать твой дом.

Услышав последнюю фразу, Ариана негромко вскрикнула и вцепилась Лилу в руку. Он сжал ее, понимая, что сейчас не время объяснять, и надеясь только, что любимая простит ему эту ложь во благо.

— А я сохраню тебе все предыдущие умения, кроме, разумеется, умения превращаться в ящера, — продолжила за братом Ойра и улыбнулась, почему-то напомнив Лилу, каким способом ему удавалось залечивать Арианины раны, и ввергнув в несмываемую краску.

— А я — исполню одно твое желание, — проказливо шепнула Ивон. — Можешь сказать его сейчас или в любой другой момент, обратившись ко мне…

— Я хочу только, чтобы Ариана была счастлива! — без единого сомнения дал ответ Лил. И Ивон, окинув их обоих по-матерински теплым взглядом, согласно кивнула.

— Я принимаю, — ответила она. И тут же вокруг запястий Арианы и Лила обвились струйки воды, превратившееся через несколько мгновений в изысканные, будто из льдинок сделанные браслеты. — Вас обвенчали сами боги, — негромко объявила она. — А это поважнее любой бумажки.

Ариана не сдержала слез радости, лишь взглядом в силах выразить свою благодарность милостивым Создателям. Лил выдохнул от всей души:

— Спасибо! — и Божественный дракон взмыл в небо, в секунду растворившись, будто его никогда и не было. И только насмешливый голос Энды раскатился по Армелону:

— А градоначальника я бы вам сменить посоветовал. Не все то закон, что писано людьми. Лишь то закон, что заложено в сердце…