Любовь под напряжением

Глава 19

Джун

Руки Такера крепко держали меня за плечи, его взгляд словно приклеил меня к месту. С этим признанием тяжесть будто спала с моих плеч. Но в то же время было страшно выкладывать всё это перед ним вот так. В любом случае, он не мог знать наверняка, правда это или нет. Сейчас он мог говорить всё, что угодно, но никто не может предсказать будущее.

— Я думала, что мне нужно вырваться из этого круга. Знала, что не смогу уйти от тебя, если сделаю это открыто. Но когда оказалась у бабушки в Риверсайде и поняла, что ты не пошёл за мной, не боролся, я осознала, какую огромную ошибку совершила. Но к тому времени было уже слишком поздно что-либо менять. Я уже всё испортила. Я уже потеряла тебя.

— Ты не потеряла меня, Джун.

Его слова наполнили меня надеждой, которую я не заслуживала. Надеждой, которой я, по правде говоря, не должна была ощущать. Даже если я ошиблась, уйдя, я не могла жалеть об этом или о том сердечном разрыве, который, возможно, это спасло.

— Тогда я потеряла. И это была моя собственная глупая вина.

Пальцы Такера обвились вокруг моей спины, прижимая меня ближе. Я вдохнула его аромат, наслаждаясь теплом его объятий.

— Прости, что я не боролся за тебя, — сказал он.

— Прости, что ушла.

Он сжал меня крепче.

— Прости, что отпустил тебя.

— Прости, что не пришла к тебе.

Он слегка отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Я прощаю тебя, Джуни Бёрд.

— Я тоже тебя прощаю. Хотя, для справки, я думаю, тебя нельзя винить за то, что ты не читал мои мысли, как я от тебя ожидала.

— Главное, что мы оба это понимаем. — Он улыбнулся.

— А что теперь?

— А теперь? — Его глаза потемнели, наполнившись теплом и страстью, от которых мой живот сжался. — Может, попробуем не беспокоиться о прошлом и будущем?

— И о городе?

— И о людях в этом городе, — кивнул он, соглашаясь. — Никто из них не имеет права вмешиваться в наши жизни. Ты не похожа на свою маму. Я люблю твоего отца, но я не он. Мы не можем жить, основываясь на страхе. Мы можем жить только на доверии и надежде.

Доверие и надежда. Мне нравился эти слова, даже если реальность была совсем другой. Он мог сколько угодно говорить, что не похож на моего отца, но мы оба знали правду. Они оба избегали рисков, молча наблюдали, как женщины их жизни уходят, не пытаясь их остановить. Осторожные. Наблюдательные. Одинаковые.

Я не хотела думать об этом сейчас. Такер сказал, что не хочет волноваться о прошлом и будущем. Это было то, что я могла сделать хотя бы на минуту. Я придвинулась ближе, ощущая, что любое расстояние между нами — слишком большое. Мои руки были липкими, кожа натягивалась от засохшей краски. Но мне было всё равно, как нелепо я выглядела с синей краской на носу, потому что Такеру это тоже было всё равно. Я потянула его голову вниз и нежно коснулась его губ. Тепло и радость наполнили меня, и я вплела пальцы в его волосы, притягивая ближе, пока по-настоящему не поцеловала его.

Его руки скользнули под мои бёдра, приподняв меня. Обычно я не любила высоту, но с этим я могла справиться. Такер держал меня. Я обхватила его шею руками, наклонила голову и целовала его, как будто пыталась наверстать последние пять лет. Одна из его рук скользнула по моей спине, его пальцы коснулись кожи под краем рубашки, обжигая теплом. Он прижал меня ближе, углубляя поцелуй, как вдруг позади нас послышался звук шин на гравии. Мы оторвались друг от друга.

Джек вернулся домой.

Такер тихо выругался.

— Ему нужно быстрее заканчивать ремонт и жить в своём собственном доме.

— Ты любишь, когда он рядом. Признайся, — поддразнила я, пока он аккуратно опускал меня на землю.

— Любил. До этого момента.

Я крепко сжала его предплечья, прежде чем отпустить и вернуться к краске наверху лестницы. Солнце начинало клониться к закату, и времени оставалось совсем мало, прежде чем станет слишком темно для работы. Нужно было хотя бы закончить эту отделку.

Такер положил руку мне на ногу, когда я начала подниматься по лестнице, мягко остановив меня.

— Я займусь краем. Ты возьми валик.

— Меня устраивает.

Всё, чтобы только мои ноги остались на твёрдой земле. Губы всё ещё слегка покалывали, пока я устанавливала длинную ручку на валик и наливала ещё одну банку краски в поддон.

— Добрый вечер, — Джек с усмешкой поднимался по дорожке. — У вас есть планы на ужин, или мне начать что-нибудь готовить? Сразу предупреждаю, всё, что я умею готовить, это спагетти, но они вполне съедобные.

— У меня дома запеканка, так что на меня не рассчитывай.

Он кивнул, повернувшись к Такеру.

Я хотела пригласить его присоединиться к нам с папой, но поскольку мы только что впервые за пять лет поцеловались и ещё не успели поговорить о нашем прошлом, я немного сомневалась в том, как действовать дальше. Вероятно, ему сейчас нужно немного времени, чтобы осмыслить произошедшее.

Тишина растянулась ещё на один неловкий момент, пока Такер наконец не заговорил:

— Спагетти подойдут.

— Ладно. — Джек поднялся по ступенькам на крыльцо. — Дайте мне тридцать минут, и всё будет готово.

— Отлично.

Он помахал рукой от двери, с ухмылкой на лице.

— Рад тебя видеть, Джун.

Такер пробормотал что-то невнятное, но я уловила слова вроде «идиот» и «король драмы».

— Всегда рада тебя видеть, Джек, — крикнула я, пока он исчезал за дверью.

Валик был кстати — он дал мне занятие для рук, чтобы я не пошла обратно к Такеру и не возобновила наши приятные занятия. Солнце почти садилось, но я чувствовала его взгляд на себе, пока он должен был завершать окраску границ.

— Думаю, мы успеем закончить первый слой на этой стене сегодня, — сказала я.

— Если поторопимся, — согласился он. — Тогда я смогу отправить фото Дасти.

Я рассмеялась.

— Вы такие странные.

— Он мой лучший друг.

— Вот именно, — ответила я со смехом, подтверждая свою точку зрения.

Я прокатывала валиком краску по половине лонгхорна и по надписи «ПОДЦЕПИ», ожидая, пока Такер сдвинет лестницу, чтобы я смогла достать до «ИХ» и оставшейся части рисунка.

— Как надолго ты здесь, Джун?

— Пока у нас есть достаточно солнечного света, чтобы не закрасить ставни случайно…

— Нет. — Он перестал красить, глядя на меня сверху вниз. — Как надолго ты здесь?

Я сглотнула. Он говорил про Аркадию Крик, а не про его дом. Вот и рухнула надежда, что мы сможем притвориться, будто мне не придётся снова уезжать. Может, мне стоило быть благодарной за то, что Такер не строил ложных предположений о моём пребывании, но мне совсем не хотелось причинять ему боль.

— Ты знаешь, что я обещала папе: остаться, пока он нуждается в помощи, чтобы передвигаться. Он всё ещё использует ходунки, так что, думаю, это займёт ещё месяц, прежде чем я смогу вернуться домой.

— Дом — это Риверсайд? — уточнил он.

— Да. Моя жизнь, моя работа и моя бабушка — всё там.

— И твоя мама, — сказал он, снова сосредотачиваясь на границах стены.

— Она там, но у нас не так много общения. Мы видимся по праздникам, иногда, но и только.

Он удивлённо посмотрел на меня сверху вниз.

— Я же тебе говорила. Она последовала за мной. Не я за ней.

Когда я была маленькой, мы были близки, но теперь она даже не мой друг, не говоря уже о лучшей подруге. Просто моя мама, которой я отправляю сообщение на день рождения и иногда ем с ней индейку в День благодарения у бабушки.

Такер кивнул, положив кисть в лоток с краской и спускаясь по лестнице.

— Когда ты уехала, ты действительно просто сбегала.

— Именно так я это воспринимала. — Телефон в моём кармане завибрировал. Я прислонила валик к стене и вытащила его. На экране высветилось имя Нэйта. — Мне нужно ответить. Это мой босс.

Такер кивнул, показывая, что всё нормально, и взял валик, продолжив закрашивать лонгхорна.

— Алло?

— Ты проверяла почту? — Нейт прозвучал напряжённо.

— Сегодня ещё нет. Здесь столько дел. Появился новый проект?

— У нас была встреча. Я отправил тебе ссылку для удалённого участия.

— О, прости.

— Я ещё написал тебе сообщение об этом днём.

Он писал? Я вспомнила, что что-то пришло, пока я работала над новым логотипом для Бейкер Букс, но я закрыла уведомление, собираясь вернуться к нему позже. Позже наступило, а я совсем забыла.

— Прости, Нейт. У меня сейчас столько всего.

Он замолчал на мгновение — дольше, чем хотелось бы.

— Я пришлю тебе заметки. У нас появился крупный клиент на выходных, и нужно всем взяться за дело, чтобы выполнить их заказ до конца недели.

— Что? Это… очень быстро. Какая компания?

— На самом деле их две. Ты слышала о «Только что из-под пресса»?

— Нет, но звучит как что-то связанное с печатью.

— Издательство романтических книг. Они поссорились со своей командой по обложкам и прекратили сотрудничество. Попросили нас взять на себя их накопившиеся заказы и привлекли нас для их дочерней компании «Благословенные книги». Это их христианское направление.

— Поняла. Значит, без рубашек и романы для амишей? Я делала и то, и другое. На какой проект меня ставишь?

— Хелен взяла «Благословенные книги». Если ты можешь зайти в папку Дональдсон и посмотреть проекты для «Только что из-под пресса», будет здорово. У нас четыре обложки, которые нужно сделать к пятнице, и куча мелких график.

Я сглотнула. Это много для трёх рабочих дней.

— Кто ещё работает в моей команде?

Нейт снова замолчал. Мой живот сжался от страха.

— Кто-то ещё этим занимается, верно?

— У нас завал, Джун. Я говорил, что все должны работать по максимуму.

— Но я в Техасе. Ты обещал мне меньшую нагрузку.

— И она была меньше. После этой недели всё вернётся в норму. Мы только что заполучили крупного клиента, что будет отличным для всех нас. Я говорю о тройных бонусах к Рождеству, Джун. Если бы мы не согласились взять на себя их нужды, они бы ушли к другой компании.

— Значит, теперь я получу оплату за переработку?

Нейт снова замолчал. Я начала ходить взад и вперёд, пытаясь выпустить своё раздражение физически, а не через телефон.

— Мы пересмотрим цифры после этого проекта, но пока мы не можем себе этого позволить.

Значит, всё дело в деньгах и в том, сколько он хочет оставить себе. Я стиснула зубы.

— Тогда ты получишь мои усилия с девяти до пяти. Я не работаю бесплатно, Нейт. Это слишком большая нагрузка.

— Если мы потеряем этого клиента, о переработке и речи не будет.

Это была угроза? Я не могла сказать наверняка. Ужасно. Почему я вообще думала, что этот человек стоит моего времени вне работы? Он думает только о себе.

— Я постараюсь сделать всё возможное.

— Отлично. Спасибо. И, Джун…

— Да?

— Мы скучаем по тебе.

На мгновение повисла тишина, пока я пыталась уловить подтекст.

— Я скучаю по тебе, — добавил он.

Такер двигался вдоль стены, закрашивая остатки жёлтого, его мышцы сгибались под футболкой, пока он работал. Огромное техасское небо светилось полосами оранжевых и розовых облаков, переливаясь в жёлтые. Я не хотела, чтобы Нейт и моя работа проникли в дом и испортили ту идиллию, которую я чувствовала до начала этого разговора.

— Джун? — Нейт вернул меня в реальность.

— Мне пора.

— Джун…

— Я свяжусь завтра.

Он молчал пару секунд, и я легко могла представить, как он сжимает челюсть от раздражения. Что ж, это взаимно, дружок.

— Ладно. Пока.

— Пока.

Я повесила трубку и засунула телефон в карман, пытаясь выдохнуть негативную энергию, чтобы окончательно не испортить себе вечер.

Такер посмотрел на меня через плечо.

— Проблемы на работе?

— Просто больше обязанностей, чем должно быть, и намного больше обложек книг, чем я могу сделать за неделю. Но всё нормально. Я справлюсь.

Он снова облокотил валик на дом и пересёк траву, идя ко мне. На фоне розового, фиолетового и оранжевого неба он выглядел особенно привлекательно. Скользнув руками мне на талию, он притянул меня ближе, положив подбородок на мою макушку.

— Знаю, нам, наверное, нужно поговорить о том, что произошло сегодня вечером, но, думаю, это может подождать. Мы оба взрослые. Это был всего лишь поцелуй. Давай не будем позволять этому выбить тебя из колеи на время всей поездки.

«Всего лишь поцелуй. Мы оба взрослые.» Я ненавидела его небрежное отношение. Разве поцелуй не был потрясающим? Не произвёл на него такого же впечатления, как на меня?

Хорошо. Если мы будем играть по его правилам…

Я прижалась головой к его груди, вдыхая его запах. Мыло и тот же шампунь, который он использовал ещё в школе. Раньше я почти не чувствовала его, потому что всё перебивал густой запах дезодоранта.

— Вижу, ты сменил одеколон, — сказала я.

— После колледжа Old Spice использовать нельзя. Это правило.

— Надо было оставить его ещё в старших классах.

— Тебе он нравился, — ответил он.

— Да. Если я увижу тебя завтра с облаком Old Spice, не буду жаловаться.

— Значит, всё, что нужно было, чтобы тебя вернуть, это облако Old Spice. Чёрт, надо было догадаться.

Я рассмеялась, и это тихое дрожание передалось между нами, вызвав отклик в его груди. Я глубже впилась пальцами в его спину и тихо вздохнула.

— Я скучала по тебе.

Такер отстранился, глядя на меня.

— Я никуда не денусь, Джун.

В этих словах было больше, чем обещание. Это было предупреждение. Напоминание. Он здесь, и он останется. Это его жизнь, и он ею доволен. Я поняла это и не хотела вытаскивать его из его мира. Но моя жизнь теперь была где-то в другом месте.

Хотя сейчас это не имело значения. Это был всего лишь поцелуй. И мы оба взрослые — его слова — так что пока я не стану это переосмысливать.

Если и тратить силы на что-то, то на дизайн обложек для Только что из-под пресса. Калифорнийская аренда — это не шутки, и я не могу себе позволить потерять работу.

Я встала на цыпочки и поцеловала его в щёку, затем осторожно освободилась из его объятий и направилась к дороге.

— Увидимся завтра утром, верно? За горячим чёрным кофе?

Он улыбнулся, его широкая улыбка ударила мне прямо в живот.

— Жду, не дождусь своего обычного горячего шоколада. Экстра сладкого.

Я улыбнулась ещё шире, прежде чем развернуться и пойти домой, чувствуя его взгляд у себя на спине. У меня было ощущение, что в этот раз его будет ещё сложнее оставить.

Папа накрывал на стол, когда я вошла в дом.

— Запеканка подогрелась. Почти готово к ужину. — Он поднял взгляд и вздрогнул. — Ты синяя.

Я поморщилась. Краска.

— Мне нужно принять душ, так что не жди меня.

— Ты закончила дом Такера?

— Пока нет, но мы близки к этому.

Папа, похоже, не был доволен моим ответом. Он прищурился, глядя на мой нос. Это, вероятно, было явным признаком того, что наша «битва красками», если её вообще можно было так назвать, была скорее флиртом, чем случайностью. Никто случайно не прижимается носом или шеей к стене с ещё влажной краской.

— Ты осторожна, правда, Джуни Бёрд?

Я хотела бы верить, что он беспокоится обо мне, но знала, что на самом деле он переживает за сердце Такера. Что ж, справедливо.

— Я осторожна, — ответила я, хотя мой живот скручивался в узлы.

А была ли я достаточно осторожна? У меня было ощущение, что держаться подальше от Такера больше не получится.