Мое темное желание

7

ФЭРРОУ

Как и все беды, моя пришла ко мне в самый неподходящий момент.

Я оттирала остатки лазаньи, и похожая на мозг текстура впиталась в мои треники, когда раздался звонок в дверь. Томатная паста растеклась по моему лицу, как военная краска.

Табби решила, что семейный бизнес по уборке, "Горничная в Мэриленде", не для нее. Она начала делать карьеру кулинарного блогера.

Тот факт, что она ужасно готовила, ничуть ее не останавливал.

Со второго этажа голос Регины пробился сквозь пелену песни Оливии Родриго.

— Кто-нибудь, откройте дверь.

Иногда я задумывалась, сколько ей лет — двадцать два, как мне, или двенадцать.

— Слишком занята. — В столовой что-то рухнуло, после чего раздался громкий стон Табби. — Ух, дурацкая супердлинная палка для селфи.

— Фэрроу. — Вера включила телевизор в гостиной. Сериал "Настоящие домохозяйки Потомака". Однажды она подкараулила продюсера в баре и умоляла снять ее в эпизодической роли. — Займись чем-нибудь полезным и открой дверь.

Я стиснула зубы, изо всех сил стараясь не кричать мимо них.

— Уборка.

Убираю бардак твоего взрослого ребенка.

Одна из тарелок Табби из Le Creuset не доехала от духовки до островной стойки.

Зачатки конфетно-красных синяков покрывали мои колени после двадцати минут зачерпывания болоньезе с кухонной плитки в ведро лопаткой.

Плоть на руках и кистях покалывало и жгло благодаря стоявшей рядом пустой бутылке из-под отбеливателя.

Мой мозг не мог выработать ни одной полезной мысли, кроме облака испарений, которые я вдыхала весь день.

Я в одиночку убирала два особняка площадью двенадцать тысяч футов, потому что Вера решила уволить большую часть нашего персонала, чтобы "сбросить жир".

Не дай Бог, чтобы она или ее дочери сами восполнили недостаток рабочей силы. В эти дни я начинала свой рабочий день в четыре утра.

В дверь снова позвонили.

Семья Баллантайн приняла коллективное решение проигнорировать его.

Резкий, сердитый стук раздался за дверью.

— Господи! — простонала Регина, остановив свою музыку надолго, чтобы мы все могли ощутить силу ее раздражения. — Это не могут быть амазонки, потому что у них больше такта, чем продолжать нас доставать.

Она снова включила песню.

Вера выключила свое шоу.

— Почему я должна делать все в этом доме?

Тяжелые, вульгарные удары следовали за ее ногами через кухню в фойе.

Я ущипнула себя за внутреннее запястье, чтобы отвлечься от боли в бедрах. Владельцу этого стука лучше поскорее уйти или принести вина.

Меньше всего мне нужна была компания.

Не то чтобы у нас их было много.

Баллантайн любили притворяться столпами местного общества. На самом же деле соседи даже не знали их имен, а мы жили здесь уже почти двадцать три года.

Вера распахнула дверь и задохнулась.

Затем наступила тишина.

Много-много тишины.

Даже то, что охрана набросилась на продюсера, не заставило ее замолчать, так что я восприняла это как признак апокалипсиса. И я была рада этому.

Мне бы не помешало немного отдохнуть.

— М-мистер Сан.

Лопатка с лязгом выпала из моей руки.

Я на мгновение перестала дышать.

Вера продолжала путаться в словах.

— Почему… Я… Это неожиданно.

Черт возьми.

Как он догадался?

Регина и Табби материализовались из тех нор, в которых прятались, и молнией метнулись в прихожую.

Я засунула ведро в ближайший шкаф, промокнула пятно тряпкой и бросилась в кладовку.

Не самое лучшее место для укрытия. Но я не могла пройти мимо острова, чтобы меня не заметили.

Наш дом был самым старым на улице. Крошечный, устаревший и держащийся на волоске.

Но переезжать было нельзя.

Воспоминания, которые мы с папой хранили здесь, были выгравированы в каждой царапине, вмятине и разрыве. Ни за что на свете я бы не отказалась от этого.

К тому же все юристы, с которыми я разговаривала, предостерегали меня от переезда, если я оспорю завещание. А я как раз собиралась это сделать.

Я готова была поставить свою фехтовальную руку на то, что завещание, которое Вера вызвала на оглашение, было поддельным. Жаль, что у меня не было денег, чтобы нанять представителя для борьбы с ней.

До тех пор я планировала играть вежливо и ослабить ее бдительность.

— Миссис Баллантайн. — Я узнала хриплый, лаконичный тенор Зака. От него веяло авторитетом. Такому человеку можно было доверять, даже если бы он велел окунуть голову в лаву. — Надеюсь, я не помешаю.

— Не помешаете? — Я представила, как Вера буквально отмахивается от этой мысли. — Ни в коем случае. Проходите, пожалуйста. Моя дочь как раз готовит ужин. Как вам лазанья?

Как бы он ни относился к этому блюду как к концепции, ему точно не понравится слизывать с пола объедки. Табита была потрясена, обнаружив, что ручки блюда горячие, и уронила его.

По коридору загрохотали шаги.

— Я здесь ненадолго. — Голос Зака, уверенный, скучающий и грозный, стал ближе. — На самом деле у меня к вам нетрадиционная просьба.

Я зажмурила глаза, как будто это могло что-то изменить.

Пожалуйста, не останавливайся на кухне.

Пожалуйста, не останавливайся на кухне.

Пожалуйста, не надо…

Яркий белый свет пробивался сквозь ставни на двери кладовки.

Я затаила дыхание, прижимаясь всем позвоночником к полкам с консервами, насколько это было возможно. Стулья заскрежетали по кафелю, не пройдя и десятка футов от меня.

Черт, черт, черт.

Если бы этот ублюдок захотел сахара для своего кофе, они бы открыли эту кладовку, и меня бы завалило.

Пальцы чесались от желания проткнуть его прекрасное лицо лопаточкой, которую я держала в руке.

Зачем он пришел сюда?

Не похоже, чтобы мне действительно удалось украсть кулон.

Но все же.

Из-за горизонтальных планок я увидела, как Вера наклонилась к Заку.

— Что угодно. — Она придвинулась ближе, когда он отступил назад. — Кстати, это мои дочери. Не думаю, что у вас был шанс познакомиться с ними на вечеринке — кстати, большое спасибо за приглашение. — Ответа не последовало. — Это Табита, а это Регина. Табита — известный кулинарный блогер, а Регина — директор по маркетингу нашей компании по уборке дома.

Скажите мне, что ваши дети безработные, не говоря мне, что они безработные.

Табби и Регина перестали бороться за место рядом с Заком, чтобы помахать ему рукой.

— Привет, — прокричала Регина фальшивым голосом. — О боже, огромное спасибо, что пригласили нас на свою вечеринку. Не можем передать словами, как благодарны.

Ха.

Если бы Благодарность встретила Регину в темном переулке, она бы с криком убежала. Я не была уверена, что она может произнести это слово, не говоря уже о том, чтобы почувствовать его.

— Не стоит меня благодарить. Ваша мама включила это в условия продажи кулона.

О.

Сегодня он был очень холодным. Я уже почувствовала обморожение.

Табби оттолкнула Регину бедром с дороги.

— Я так рада, что мы наконец-то встретились один на один. — Она протянула руку. — Мы с тобой всегда общались в одних и тех же кругах. Кажется, мы всегда скучаем друг по другу.

Зак проигнорировал ее протянутую руку.

— Какая жалость.

Через крошечные щели в ставнях я не могла его разглядеть. Мне так и хотелось распахнуть дверь и подглядеть за ними, но я знала, что лучше не поддаваться искушению.

Судя по вздоху Веры, она наконец-то разглядела остатки беспорядка, устроенного ее дочерью на полу.

— Это… кровь?

Табби подкралась к Регине сзади.

— Это болоньезе.

Можно было бы возразить, что два фунта говяжьего фарша в подгоревшей буханке, увенчанной банкой помидоров "Сан-Марцано", не могут считаться "Болоньезе", но что я знала?

Я не была известным кулинарным блогером.

Вера повернулась к Заку.

— Мне очень жаль, мистер Сан. Поверьте, я в полном ужасе. Обычно в доме не бывает так грязно, но наша горничная халтурит без строгого надзора. Боюсь, в наши дни трудно найти хорошую прислугу. Вы же знаете, как это бывает.

Под горничной она подразумевала меня.

А под "пошла ты" я имела в виду ее.

Вера жестом указала на беспорядок позади себя.

— Надеюсь, это не испортит ваше впечатление о нас.

Зак начал закатывать рукава до предплечья.

— Насчет моей просьбы…

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — Вера прижала ладонь к груди. — Боже мой, где мои манеры? Похоже, нигде в пределах досягаемости. Виноваты долгие рабочие часы. Я взяла на себя бизнес мужа, знаете ли.

Что ты взяла на себя, так это диван в гостиной.

Я была уборщицей, бухгалтером и администратором. Все, что она делала, — это отдавала приказы и называла меня бесполезной. Но и это она делала лишь раз в полнолуние.

На деньги, вырученные от залога папиных вещей, она ходила по магазинам, поглощала дневное мыло и заказывала еду на вынос по корпоративной карте.

Раздражение вырвалось из тела Зака, как густой дым.

— Мне ничего не нужно. — Он закончил рукава и положил предплечья на стойку. — Кроме как задать свой вопрос, если можно.

— О, конечно. — Вера вздрогнула. — Какой вопрос?

Он достал что-то из белого подарочного пакета, который принес с собой, и поднес к свету.

Это было…?

Не может быть.

Этого не может быть.

Но все это происходит.

— Эта обувь случайно не принадлежит кому-нибудь из ваших домочадцев?