Мое темное желание

34

ЗАК

Истерзанный лист бумаги, зарытый в переднем кармане моих брюк, прожег в нем дыру.

Я практически чувствовал, как он палит сквозь ткань, обжигая мою кожу.

— Ради всего святого, это место так затягивает. — Оливер пронесся мимо стеклянных прилавков ювелирного бутика и остановился перед старинным изумрудным ожерельем, которое, должно быть, стоило не меньше десяти миллионов. Толстое стекло загораживало его. — Почему все украшения выглядят одинаково? — Он вызывающе зевнул, его бордовый костюм, пришитый к телу, выглядел вызывающе. — Это безвкусица.

— Что еще тебе нужно? — усмехнулся Ром, наклоняясь вперед и разглядывая пару сережек, которые он на сто процентов собирался купить для своей жены. — Браслет в форме члена?

— Например. — Оливер пожал плечами. — Немного разнообразия не помешает.

Он побарабанил пальцами по стеклу витрины, осматривая роскошный ювелирный магазин. Маленький, эксклюзивный, открытый только по предварительной записи.

Здесь были представлены одни из самых дорогих обручальных колец в мире.

Лучше покончить с этим.

Я вытащил смятую бумажку и разгладил ее на руке, изо всех сил стараясь смотреть на список, не сжигая его.

Огранка "груша".

20 карат.

1,8 миллиона долларов.

Белый бриллиант.

Тонкая лента.

Пожалуйста, имей в виду, что я не хочу иметь ничего, что не было бы сделано на заказ.

Для получения дальнейших инструкций, ты можешь связаться со мной по мобильному.

— Эйлин

Желчь поднялась у меня в горле, но я проигнорировал ее. Обещание папе. Мамины мольбы.

Все могло дойти только до этого.

К Олли подошла женщина средних лет в костюме, сложив руки на животе.

— Вы ищете что-то для кого-то особенного, сэр?

— Если бы Оливеру приходилось покупать украшения для каждого встречного, у вас бы не было запасов. Этот человек раздал больше белка, чем мясная лавка.

Женщина сморщила нос.

Рядом с ней гоготнул Оливер, обхватив Рома за плечи.

Я проигнорировал их обоих и направился к ювелиру за стеклянным прилавком, мои оксфордские туфли шлепали по фарфоровой плитке.

— Мне нужно вот это.

Я бросил бумажку на прилавок между нами, надеясь, что она упадет на пол и самопроизвольно сгорит.

Не повезло.

Потный, крепкий мужчина поднес список к лицу, прищурившись за очками для чтения.

— Здесь написано два карата?

— Двадцать, — поправил я. — От одного целых восьми десятых до двух целых двух миллионов долларов, пожалуйста.

Он вздохнул.

Любой другой почтовый индекс, и на одну только страховку от этой продажи он построил бы себе еще один дом.

— Ах, да, сэр. — Он повернулся к своему кабинету. — Позвольте мне показать вам несколько наших вариантов…

— Нет необходимости. — Я помахал рукой перед его лицом, проверяя свой Philippe Patek. — Мне не нужно его видеть. Просто если он соответствует всем требованиям, вы можете упаковать его и отдать мне страховые документы. — Пауза. — Мне понадобится и сертификат.

Эйлин казалась такой же приверженкой подобных вещей, как и я. Это должно было сделать ее более понятной, но не сделало.

Эта черта показалась мне утомительной и назойливой.

Так ли воспринимали меня люди: Фэр — видела меня?

Ювелир выронил пинцет, который держал в руках, и разинул рот.

Он моргнул.

— Вы не хотите посмотреть на обручальное кольцо за два миллиона долларов, которое собираетесь приобрести?

— Я что, заикаюсь? — Я нахмурился. — Да, именно это я только что сказал.

— Простите нашего друга. — Олли рассмеялся, опустившись рядом со мной. — Его принуждают жениться на человеческом ответе на форму 1040.

Я бросил на него взгляд.

— Ты даже не знаком с ней.

— Ты сказал, что она напоминает тебе тебя самого. — Он посмотрел на меня с неприкрытой жалостью. — Из этого можно сделать вывод, что она не живет на вечеринке.

Человеку нужно попросить у Бога прощения за то, что он мужеложник, и моя задача — организовать эту встречу между ними.

К сожалению, буддисты не совершали насилия.

Буддисты, которые никогда не встречались с Фэрроу Баллантайн, то есть.

— Мы пропускаем аукцион искусств агентства Фрестоун. — Я постучал по часам, обернувшись к ювелиру. — Просто соберите что-нибудь. Сделайте это быстро.

— Зачем мы вообще едем? — Ромео жестом приказал одному из работников магазина упаковать ожерелье, которое он присмотрел для Даллас. — Искусство там некачественное. Всегда так было.

— И кисок там не существует. — Оливер провел рукой по лицу. — Средний возраст там сто два года. Даже у меня есть свои пределы.

— Ты всегда говорил, что искусство Фрестоуна — это место, где хороший вкус умирает. — Ромео поднял бровь. — Почему ты так изменился?

Я смотрел, как ювелир с недоумением засовывает черный бархатный квадратик в кремовый атласный мешочек.

— У меня там есть нужная вещь. — Он протянул его мне.

В ответ я протянул ему черную карточку Amex.

Ромео сделал паузу.

— Кусочек чего… Дерьма?

— Копия "Спасителя Мира" да Винчи".

— Что? — Оливер подавился слюной, а затем принялся хлопать себя по спине. — Ты покупаешь копию? Следующее, что ты мне скажешь, это то, что ты покупаешь подделки Prada и Gucci в кузове грузовика.

Сейчас было не время признавать, что Селеста Айи владеет несколькими лимитированными сумками Hermès сомнительного происхождения.

Она купила их в гараже, которым заведовал бывший сотрудник роскошного универмага, уверявший, что у нее есть хороший знакомый.

Я намеревался унести ее секрет с собой в могилу. Рассказать об этом означало войти в могилу раньше, чем нужно.

— Эта картина ужасна. — Ромео собрал свою сумку. — Я поклонник да Винчи, но наш мальчик Сальви выглядит так, будто у него полное декольте.

Оливер приложил руку к груди.

— Честно говоря, я немного возбуждаюсь каждый раз, когда вижу эту картину.

Я потрепал его по лбу.

— Ты заводишься каждый раз, когда видишь "Крик".

Он щелкнул пальцами, указывая на меня.

— Эй. Там рот в форме буквы "О". Идеально для минета.

Я закатил глаза, забирая с прилавка открытку и пакет.

— Вы двое ничего не смыслите в искусстве. Пойдемте.

— Не могу поверить, что ты тащишь нас в эту дыру. — Оливер покачал головой, следуя за мной к выходу из магазина, Ромео совершенно без эмоций шел за ним по пятам. — На что я только не пойду ради настоящей дружбы.