Мое темное желание

66

ЗАК

Если Фэрроу еще хоть раз произнесет слово "порно", я трахну ее в этом самолете и создам свой собственный, к черту зрителей.

— Подожди. — Ее язык высунулся изо рта, когда она пыталась направить камеру на свои чилакили так, чтобы они не напоминали детское питание. — Даллас и Ари хотят получить порнографические снимки.

Я расслабился на кожаной обивке, раздраженный постоянными отвлекающими факторами. Друзья Осьми из Кореи решили, что сегодня идеальный день, чтобы наброситься на нее и сказать, чтобы она держалась в кровавой бане СМИ.

В конце концов, она отключилась от звонка, но Даллас в групповом чате стала допытываться у нее о закусках в самолете.

— Мистер Сан? — Натали подняла телефон с дивана. — Ваши адвокаты на линии.

Она приехала на Манхэттен на выходные, чтобы проверить мою недвижимость и вернуться с нами в Мэриленд.

Эйлин, однако, осталась в городе. Мне не терпелось рассказать маме о том, что я сделал попытку помолвки и случайно убил все шансы на то, что отношения когда-нибудь сложатся.

В Эйлин не было ничего плохого.

По сути, у нее был только один недостаток — она не была Фэрроу.

Но этого было достаточно, чтобы разрушить сделку.

— Адвокаты? — Мои брови сошлись вместе. — Во множественном числе?

Обычно меня вызывал только один.

— Да, сэр. Все трое. — Натали поднялась со своего места, смахнула крошки от крекера со своего костюма и протянула мне телефон. — Том тоже на связи. Думаю, это может быть важно.

— Правда, Эйнштейн? Интересно, что его выдало?

Фэрроу подняла голову от телефона. Она бросила на меня обеспокоенный взгляд.

Я внутренне выругался, испытывая отвращение к нежелательному отвлечению внимания.

Для начала я планировал использовать поездку на самолете, чтобы поговорить с Осьми о нас. Точнее, о том, можем ли "мы" вообще существовать вне рамок срывания друг с друга одежды и бесконечных словесных прелюдий.

А во-вторых, по дороге сюда Фэр упомянула, что ей есть что рассказать мне об Эйлин.

Фэрроу закрутила свои золотистые волосы в высокий пучок, высвободив ноги из-под задницы.

— Что они говорят?

Я забрал телефон у своей помощницы, которая продолжала парить. Она переступала с пятки на пятку и просто смотрела на меня.

— Натали?

— Да, мистер Сан?

— Любезно отвали.

Она кивнула, хотя и с видимым неудовольствием, сунула ноутбук подмышку и направилась в кабину. Фэрроу вцепилась в мой рукав.

Я переплел наши пальцы и сжал.

— Все будет хорошо.

Ее глаза прижались к моим.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что… — Я провел свободной рукой по метке под ее глазом. — Если ты проиграешь это дело, то, что я приготовлю для Веры, будет бесконечно хуже, чем любое наказание по закону.

— Удивительно, что ты до сих пор не оказался в тюрьме.

— Только для тех, кто достаточно наивен, чтобы верить в правовую систему. — Я прислонил телефон Натали к коробке с закусками и переключил его на видеоконференцию. — Говорите.

Первым на экране появилось лицо Динны.

— Мисс Баллантайн?

— Да. — Фэр подняла руку, как будто мы были в детском саду. — Я здесь.

— Вы согласны, чтобы мистер Сан услышал этот разговор? Он содержит некоторую конфиденциальную информацию.

— Да. — Фэрроу кивнула. — Говорите.

Гордость захлестнула меня, подтверждая то, что я уже знал.

Я был в полной жопе.

— Возможно, нам будет лучше поговорить об этом лично. — Том достал блокнот. — Нужно пересмотреть множество деликатных улик.

— Мне буквально не хватает самоконтроля, чтобы отказаться от безмолочного десерта. — Фэр наполовину перебралась на мое место, чтобы лучше видеть. — С чего вы взяли, что я могу ждать весь полет, чтобы узнать новости?

Наши локти соприкоснулись, и уже одно это разожгло во мне что-то собственническое, развратное.

Том поднес карандаш к губам.

— Хм…

— Ты ее слышал. — Я погладила большим пальцем круги на ее бедре, расслабившись на спинке кресла. — Выкладывай, пока я не вывалил тебе все кишки.

— Я просто пытаюсь убедиться, что здесь никто не развалится на части.

— Я уже разваливаюсь на части. — Фэрроу махнула рукой. — Пожалуйста, просто продолжай.

— Мы узнали кое-что тревожное. — Том сделал паузу. — В смысле, криминально тревожное.

Фэрроу облизнула губы.

— Вера совершила преступление?

— Похоже на то. Причем вопиющее. — Он заколебался. — Мисс Баллантайн…

— Да?

— Вы сидите?

— Нет. — Фэр обнажила зубы, вызвав у меня ухмылку. — Я на ногах, танцую "Копакабану". — Она ткнула большим пальцем в кожаную обивку позади нас. — А ты что думаешь?

Похоже, она так и не простила ему, что он раскрыл ее тайну и вызвал бурю в прессе.

Том пожал плечами и перешел к делу.

— Вера наняла кого-то, чтобы убить твоего отца.

Тишина.

Полная тишина.

Такая, что проникает сквозь барабанные перепонки.

— Мне очень жаль, — добавил Том, как бы между прочим.

Слова повисли в воздухе, удушая нас, как нервно-паралитический газ. Я искал в глазах Фэр признаки боли, признания, агонии.

Все, что я смог найти, — это горечь.

Том почесал висок.

— Мы можем продолжать?

Динн перестала печатать.

— Давайте дадим ей минутку.

Но Фэр не нужна была минута.

Она вскочила на ноги и зашагала.

— Это невозможно. Отец погиб в аварии. Камерди…

— Он точно знал, что делает. — Том достал папку и открыл ее. — Человек по имени Юджин Томас. Он был камердинером, участвовавшим в предполагаемом несчастном случае, как ты, я уверен, знаешь.

— Предполагаемом? — Фэр закрыла глаза. — Он даже не знал ни папу, ни Веру. Его нога застряла на педали газа.

Том пролистал страницы и выдернул листок.

— Я нашел телефон, который Вера купила за два месяца до инцидента. — Он протянул бумагу, чтобы мы могли разобрать крошечный шрифт. — Вот записи, которые я извлек из него.

Фэр перестала вышагивать.

— Что в них говорится?

— Вера сняла 200 тысяч с секретного сберегательного счета. Она также провела несколько коротких бесед с номером, который указывает на жену Томаса.

Фэрроу сжала переносицу.

— Какое отношение к этому имеет его жена?

— Никакого. У нее была четвертая стадия рака. Нужен был дорогостоящий экспериментальный препарат. — Он отложил газету. — Джин сделал это ради быстрых денег.

— Он рассчитывал, что его обвинят в непреднамеренном убийстве. — Фэрроу положила кулаки на стол, собирая воедино все остальное. — Он знал, что они дадут ему легкий срок в тюрьме строгого режима. А почему бы и нет? У него ребенок и жена, больная раком. Это был "несчастный случай".

— Именно так. — Лицо Дэна порозовело. — Согласно записям, миссис Томас полностью выздоровела после лечения. Пока ее муж сидит в тюрьме, различные благотворительные организации помогают ей оплачивать счета, покупать продукты и ухаживать за детьми. У нее даже есть новый дом.

Том присвистнул.

— Пять лет — небольшая цена за все это.

Брайан поправил камеру, наконец-то показав нам свое лицо.

— У нас есть все доказательства. Квитанции. Письменные сообщения. Вера думала, что использование стационарного телефона и VPN заметает следы. Оказалось, она все равно пропустила несколько шагов.

Мы вшестером погрузились в информацию.

Фэр нарушила тишину шепотом.

— Но… почему?

— Деньги на страховку. — Том помахал своей папкой. — Я просмотрел совместные налоговые декларации Веры и твоего отца, а также их финансовые отчеты. Они тратили больше, чем зарабатывали. — Он сделал паузу. — Вера любила покупать красивые вещи.

Фэрроу опустилась на сиденье напротив меня и уставилась в потолок, не отрываясь.

— И до сих пор любит.

— Может, это и так, но сейчас она может позволить себе их только в Walmart. — Динн достала еще один документ. — Вера потратила деньги по страховке, как только они поступили на ее банковский счет.

— Юджин Томас. — Фэрроу потерла лоб. — Вы можете рассказать мне немного о его биографии? О его семье?

Том перелистывал страницы.

— Конечно.

Пока мы ждали, что он найдет то, что искал, самолет начал снижаться.

Сверху на экран Натали быстрой чередой посыпался шквал сообщений.

Джилли Бин:

Твой босс все еще играет в недотрогу?

Или он слишком усердствует…

[Ухмыляющийся эмодзи].

Ты должна выяснить, что сделала домработница, чтобы он ее трахнул.

Это твой путь внутрь.

Забеременеешь, и мы станем золотыми.

Мы наконец-то сможем открыть компанию.

Пока Том отвечал Осьми, я сделал мысленную пометку уволить Натали и не пить ничего из того, что она мне передаст.

— Юджин Томас. Двадцать восемь. Родители никогда не были женаты. Мама зарегистрировала его под своей фамилией. Он рос без отца, так как тот путешествовал по миру по работе. Они воссоединились во время его судебного процесса. Оба родителя навещают его в тюрьме раз в неделю.

Она подалась вперед, жаждая продолжения.

— Как их зовут?

У нее была своя точка зрения.

У Фэрроу всегда была своя точка зрения.

Мне больше всего нравилась эта ее сторона. Это напомнило мне о нашей первой официальной встрече.

Она — чертовски сексуальная в нижнем белье, раскладывающая кусочки Го, как диковинка.

И я — наслаждающийся видом, пока ее язык скользил по губам.

В любое другое время я был бы твердым как камень.

— Мама — Пола Томас. Папа — … подожди, сейчас найду. — Том поцокал языком. — А, вот он. Папу зовут Андраш Хорват.

Фэрроу закрыла глаза.

И увидела только красное.

Андраш.

Все встало на свои места.

Моя температура поднялась до уровня, более подходящего для духовки. Ноздри Фэрроу раздувались. Я подозревал, что в наших головах пронеслась одна и та же мысль.

Как мы будем наказывать Андраша и Веру.

Еще одно, что мне нравилось в Фэрроу, — мы разделяли жажду мести.

— Я знаю, что это нелегко принять. — Динн взяла телефон и поднесла его к лицу. — Но во всем этом есть и положительная сторона.

Фэр откинулась на спинку кресла.

— Наверное, я ее пропустила.

— Справедливость, мисс Баллантайн. Забудьте об иске. Следующим шагом мы должны донести это до властей…

Фэрроу отмахнулась от нее.

— Делайте что хотите, но я встречусь с Верой, как только мы приземлимся.

— Мисс Баллантайн. — Брайан подался вперед. — Это крайне нежелательно. Все, что вы сделаете или скажете, может помешать нам…

— Я справлюсь, — вмешалась Фэр, и тогда я мог бы поцеловать ее. Под глазом. В ее метку красоты. Я уже давно хотел поцеловать ее туда. — Я собираюсь выследить Веру.

— Лучшая месть — это справедливость. — Динн подняла обе руки, словно загоняя дикого зверя. — Поверь мне.

— Ты адвокат. Я бы никогда тебе не доверилась.

На этот раз я поцеловал Фэрроу в метку под глазом, затем в челюсть.

— Но…

— Она приняла решение. — Наконец-то я вмешался. — Любой беспорядок, который она создаст, придется разгребать вам.

Дэн рухнул на свое сиденье.

— Я не Супермен.

— За те деньги, что я тебе плачу, ты, блядь, должен им быть.

Дэнн вздохнул.

— Ты мне нравился больше, когда не был обведен вокруг пальца женщиной.

Да, но сам себе я нравился меньше.

— Посмотрим, как тебе понравится безработица, если ты будешь продолжать ходить с палкой.

Она усмехнулась.

— Это называется выход на пенсию…

Я повесил трубку и бросил телефон на диван, положив подбородок на плечо Фэрроу.

— Ты в порядке?

— Буду. — Она откинула голову назад, положив ее мне на шею. — Я думаю.

От одной только силы, вложенной в ноготь этой женщины, можно было взорвать ядерную бомбу.

— Конечно, ты будешь. Ты самый сильный человек, которого я знаю.

— И я намерена нанести самый жестокий удар. — Ее взгляд поймал мой. — Но сначала мне нужно сломаться.

— Сломаться?

— Ну, знаешь, развалиться на части. Поплакать, как ребенок. Позволить себе сломаться за все те времена, когда я отказывалась.

— Сломаться. — Я прижался поцелуем к ее плечу, щеке, виску. — Я соберу все кусочки воедино.

Даже если это будет последнее, что я сделаю.