Прошло несколько дней, за которые тень произошедшего успела раствориться в радостной и светлой обстановке, что царила в доме. Варра была так счастлива, что теперь я жила в детской, что сразу перебралась ко мне в кровать и спала только так, игнорируя убеждения слуг. Роза боялась, что девочка упадёт, ведь она вертелась ночью, как очаровательный волчок.
Я не возражала, потому что мирное сопение малышки было самой сладкой музыкой во всех мирах! Стоит ли говорить, что с того дня вставать я стала гораздо позже, не с рассветом, как было в доме Играна, а лишь к завтраку, когда просыпалась девочка. Когда открывала глаза, то любовалась личиком малышки, и это было так прекрасно, словно мою душу омывали свежестью росы.
Потом мы завтракали и выходили в сад, куда я выходила уже без всякой опаски, ведь Иргана арестовали. Я не верила, что моего бывшего хозяина впустил кто-то из слуг, скорее всего господин Лабатт нашёл другой способ проникнуть в сад Драгана. Или, как обмолвился Сетт, прокрался следом за хозяином, когда тот вернулся. Господин Серпет тоже не появлялся, что меня бесконечно радовало, мне не понравился этом человек!
После занятий, которые Варра обожала, к нам присоединялись слуги, и мы ставили какую-нибудь новую сказку. Даже Арш втянулся в мини-постановки, хотя ворчать о том, что его отвлекают от работы, не переставал. Клета часто спрашивала, откуда я знаю такое множество историй, но ответить мне было нечего. Память ко мне так и не вернулась.
А вот к снам о бабочках добавились новые видения, и не скажу, что меня это радовало. Снова и снова я видела глаза Драгана, в которых плескалась живая мгла, а зрачок вытягивался, становясь похожим на змеиный. Меня обволакивал хриплый голос мужчины:
«Сейчас я вас поцелую».
И сердце билось так часто, что я просыпалась, едва не задыхаясь от всепоглощающего чувства. Какого? Я не могла сказать точно. Дикая смесь вяжущего страха, кисло-сладкого желания и острого перчёного любопытства плескалась во мне, обжигая изнутри, наполняя вены пламенем и опаляя щёки. Потому я старалась всё реже смотреть на Драгана, а когда мы встречались, опускать голову, чтобы не разбудить этот дремлющий вулкан и не оказаться на краю пропасти под названием «неизвестность».
Но видимо, господина не устраивало такое поведение. Во время обеда он вдруг предложил:
— Не хотите ли прогуляться в город, Златослава?
— Конечно, — улыбнулась я Варре, помня о том, как девочка обожает прогулки с папой. — Мы будем очень рады, верно?
— Только вы, — уточнил Этвеш, и улыбка сползла с моего лица. — Я хотел бы познакомить вас кое с кем. И не волнуйтесь за Варру, мы обязательно возьмём её с собой. В следующий раз.
Я с тревогой посмотрела на девочку, ожидая слёз обиды, но малышка увлечённо поглощала приготовленную Аршем кашу и как будто не слышала слов отца. Может, не как будто? Я решила уточнить:
— Варра, может, ты хочешь с нами?
— Неть! — заявила она и широко раскрыла рот, засунула ложку каши.
Больше девочка ничего не сказала, и я поняла, что рассчитывала на другой ответ, чтобы был повод не оставаться наедине с Драганом. И, судя по скептическому взгляду, Этвеш тоже это понял. Сначала нестерпимо захотелось отказаться и, сославшись на недомогание, которые часто мучали меня в последнее время, удалиться в детскую, но я пересилила себя.
— Спасибо за приглашение, господин Этвеш.
Мужчина многозначительно выгнул бровь, и я добавила тише:
— Мне очень приятно ваше внимание, Драган.
Тоже не совсем правда, зато я произнесла имя господина, и он этим великодушно удовлетворился. Уже через несколько минут я поняла, что изнемогаю от любопытства и лёгкого страха, мысленно перебирая все возможные и невозможные варианты.
После обеда Варра шумно зевнула и потянулась ко мне. Я поднялась сама и взяла девочку на руки, понесла её наверх. Ступеньки давались мне всё легче, и я стала смелее, радуясь окрепшему телу. Уложив крошку в маленькую кроватку с бортиками, запела песенку на языке, который здесь никто не знал. Малышка быстро засыпала под неё и потом ещё долго улыбалась во сне.
Я поднялась и тихонько покинула детскую. Прикрыв дверь, вздрогнула при виде Драгана, который поджидал меня.
— Всё ещё меня боитесь?
— Нет.
— Мне нравится, что в ваших ответах появляется всё больше сомнения, — признался он. — Раньше ваши слова звучали убедительно, но безжизненно. Надеюсь, однажды услышать, что вы думаете на самом деле.
Он направился к лестнице, и у меня вдруг вырвалось:
— Спасибо.
— За что? — оглянулся мужчина.
— Вы довольствуетесь тем, что я могу дать, — потупившись, прошептала я.
По телу мурашки побежали, ведь мои слова прозвучали так двусмысленно. Но сказанного не воротишь, мне оставалось лишь гадать, как отреагирует Драган. Он развернулся и направился ко мне, и я машинально отступила. Этвеш опёрся о стену, в которую я вжалась спиной, и произнёс таким тоном, что сердце пропустило удар:
— Но вы же понимаете, что я жду большего?
Я отвела взгляд, но кивнула. Глупо было отрицать, что этот человек мне нравится. Возможно, я полюбила его за чудесную дочь. А может на меня произвело сильное впечатление, на что мужчина пошёл ради чужого ребёнка. Или подкупило бережное отношение ко мне. А ещё я точно знала, что нравлюсь ему как женщина. И эти сны…
— Я не буду торопить, — негромко продолжил Драган и, наклонившись, добавил: — В этом. Но на прогулку всё же прошу поспешить. У человека, с которым я хочу вас познакомить, мало свободного времени.
У меня духа не хватило спросить, кто это. Впрочем, судя по озорному взгляду Драгана, он бы не ответил. И когда мы вышли из кареты и вошли в двери высокого чёрного дома с множеством шпилей, я поняла, почему Этвеш не предупредил меня заранее.