Няня для дракошки (СИ)

Глава 33

Ирган сидел на кровати без рубашки и, кривясь от боли, пытался намазать себе спину зельем. Я отложила конверт на столик и, приблизившись, села за мужчиной. Посмотрев в ненавистное зеркало, поймала взгляд Лабатта.

— Обычно я позади тебя, но сегодня всё наоборот.

— Да, господин.

Я взяла баночку с зельем и, набрав густой мази, принялась осторожно наносить её на ссадины, исполосовавшие спину Иргана от лопаток до поясницы. Мягко прикасаясь к ранам, думала о том, сколько мне осталось жить, и намерен ли Лабатт на самом деле исцелить меня от эликсира. Собирается ли отрыть моё прошлое.

— Почему ты ни о чём не спрашиваешь?

Вопрос застал меня врасплох, и я замерла, держа руку над очередной ранкой. Покосившись в зеркало, посмотрела на бледное лицо мужчины и уточнила:

— На какой вопрос вы готовы ответить, господин?

— Ты изменилась, — горько усмехнулся мужчина. — Это он так на тебя повлиял? Можешь не отвечать, я и сам знаю. Ты пропахла проклятым драконом, Златослава.

Тон его голоса приобрёл угрожающие нотки, голубые глаза сузились и зло сверкнули. Теперь я узнавала господина, который мучил меня два года.

— Мало того, что ты вынудила меня приструнить себя в его доме, так ещё и вернулась ко мне только для того, чтобы выудить из меня тайну изготовления эликсира!

Я вздрогнула, не ожидая, что он знает о моей миссии. Но откуда? Баночка с зельем выпала из моих рук и покатилась по полу. Я поднялась, чтобы поднять её, но Ирган резко обернулся и схватил меня за руку, причиняя боль, оставляя синяки на коже. Прошипел:

— Но даже это я мог бы тебе простить. Принял бы тебя обратно, исцелил бы от эликсира и открыл твоё прошлое, но…

— Но?

Я ждала, не сильно огорчившись тому, что Ирган не собирался меня спасать. Где-то внутри у меня уже жило знание, что он откажется от своего слова, и сейчас было интересно, угадала ли я причину смены его настроения.

— Этвеш поделился с тобой исцеляющей магией драконов, ты приняла её! — Лабатт говорил всё громче, почти переходя на крик: — Твоё тело было моим холстом, а ты осквернила его и уничтожила всё, что я тебе дал. Ты не достойна жить в моём доме, а это значит, что ты умрёшь в муках!

И оттолкнул меня с такой силой, что я не устояла и упала. Он ждал полного повиновения и безысходности, которыми я жила раньше. Но я посмотрела на Иргана снизу вверх и спокойно уточнила:

— Так на какой вопрос вы готовы ответить мне, господин?

Разозлившись ещё сильнее, он вскочил и замахнулся.

— Дрянь!

С его руки сорвалась бирюзовая молния, и я невольно затаила дыхание в ожидании жуткой боли, как вдруг в этот момент в мыслях возник образ смеющейся девочки, с ладони которой во все стороны разлетелись золотистые бабочки, и невольно улыбнулась. И магия Иргана, вместо того, чтобы ужалить меня, вдруг растаяла.

Посмотрев на свою руку, Лабатт скривился:

— Сетт выжал из меня все силы. Ничего, я восстановлюсь, но ты этого не увидишь. Поднимайся, Златослава, и закончи, что начала.

Я подхватила баночку и осторожно встала, всё ещё находясь под впечатлением от неожиданного спасения. Вернулась к кровати и продолжила намазывать спину Иргана. Размышляла не о том, что мужчина истощён пытками во дворце, а о том, какой именно вопрос задать. За два года я изучила этого человека, поэтому знала — Лабатт ответит, но только на один.

Мне очень хотелось узнать о своём прошлом, но эта информация по сути была бесполезна, ведь Ирган вынудил меня вернуться, чтобы наблюдать, как я умираю. Он хотел наказать меня самым болезненным способом, и я подчинилась. Ради Варры и её отца. Представив перед собой Драгана и его милую дочурку, я поняла, что и выбирать не нужно. Я уже его сделала, вернувшись в этот дом.

— Как вы получили эликсир, господин?

Плечи Иргана напряглись, и я услышала горький смешок.

— А это, оказывается, больно. Я надеялся, что ты спросишь о другом, Златослава. Но даже если ты этого не сделала, всё равно отвечу. Ты скоро всё вспомнишь. За минуту перед смертью память вернётся к тебе. Это тебе за то, что предала меня.

И замолчал, напряжённо глядя на меня через зеркало. Я избегала встречаться с Ирганом взглядом, чувствуя, что он снова и снова даёт мне шанс жить, как его кукла. Но больше я не могла так! Глотнув свежести свободы и сладости искренней заботы, смотрела на эту роль, как на существование мухи, пойманной пауком и замотанной в паутину.

Ни за что! Даже смерть казалась слаще, чем это. И поэтому я оборвала последнюю нить, соединяющую меня и чудовище с лицом ангела, повторив:

— Как вы получили эликсир, господин?

Выражение лица Лабатта стало таким тусклым, как не было никогда. Будто некто стёр все краски, оставив лишь гипсовую маску. Даже голос мужчины стал безжизненным:

— Ты помогла мне получить его, Златослава. Эликсир — это квинтэссенция твоей боли. Я забирал её, оставляя на твоей коже красивые цветы, и когда этот чистый холст был бы полностью заполнен, твоя душа бы очистилась. Боль навсегда бы покинула тебя, а прошлое растворилось в небытие…

Он поднялся и, подхватив рубашку, принялся надевать её, не глядя на меня.

— Тогда имя, которое я произносил, стало бы обычным словом. Но ты всё испортила!

Я растерянно шепнула:

— Это имя?

Кинулась к мужчине, хватая за руку:

— Имя моего ребёнка?!

Он стряхнул мою руку и холодно бросил:

— Скоро узнаешь. Эликсир закончит действие, и твоя боль вернётся. Вряд ли ты переживёшь этот момент. Прощай, Златослава. Ты не достойна ни моей милости, ни моей любви.

И вышел, хлопнув дверью.