По воле ведьмы

Глава 13

Похоже, выбора не было. Надо дождаться того момента, когда Сторм снимет с него наручники, приковать ее к кровати и отвезти обратно в Салем. Хотя двигателю Эйден все еще не доверял и обязательно решил показать его механику.

Трюк с похищением неимоверно его бесил, но непоколебимая решительность, с которой Сторм бросилась на поиски того, что, по ее мнению, было зовом судьбы, восхищала. Откровенно говоря, будь у Эйдена в действительности потерянный ребенок, он бы хотел, чтобы Сторм была в его команде.

В сложившейся ситуации он, конечно, облажался, но его еще не поимели. И в том, и в другом виновата была она.

Перед глазами так и маячили картины бешеного животного секса, и Эйдену, черт возьми, хотелось всего и сразу, здесь и сейчас.

Впрочем, похоже, этого не будет.

— Сторм, освободи меня, я хоть посижу рядом с тобой.

— Нетушки. В этой поездке рулить буду я.

— Ну же! Я тут весь извелся.

— Договаривайся со своим членом. К тому же я тебе не доверяю. Ты утащишь меня обратно в спальню и будешь вытворять со мной всякие неприличные штуки. А я тебе, ясен пень, разрешу все, что угодно, потому что у меня от тебя голова кругом. А потом ты отвезешь меня домой.

Из сказанного Эйден уловил главное — у него все еще есть несколько козырей.

— Ты хочешь, чтобы я вытворял с тобой всякие неприличные штуки?

— Я ж еще дышу. Так что, черт бы тебя побрал, да, хочу. Но это к делу не относится, и ты об этом знаешь. Поэтому ты валяешься там, а я рулю.

Выключаясь, щелкнул интерком.

— Мне надо отлить! — завопил Эйден.

В ответ послышался смех, который даже на расстоянии просочился в мысли, вызвав очередной всплеск возбуждения.

— Попробуй попроситься через час, — сказала Сторм по интеркому, — и я подумаю. Скажем, мои раздумья будут длиться еще около часа. Ты как верблюд. Я заметила, ты очень выносливый.

— Не выносливость мою ты должна была заметить, — пробурчал Эйден и добавил: — Я, кстати, тоже кое-что заметил. Ты явно жаворонок. Во сколько ты сегодня встала?

— За-аткнись! — зевнула Сторм.

О, сила внушения. Если б только она могла помочь притащить Сторм сюда…

— Эй, мы едем, как по серпантину. Может, тебе надо вздремнуть? Или чашечку кофе? Только умоляю, не засни за рулем! Я не хочу, чтобы ты пострадала, Сторм.

Сегодня он сам ее чуть не убил, причем дважды — во время ее трюка и после него.

— Мне не хочется спать.

— Тогда включи GPS или остановись и найди карту.

— От них мало толку, если не знаешь, куда едешь. Как там Колдун?

Эйден прислушался к кошачьему урчанию под ухом. Потом котенок лизнул его в это самое ухо, будто… будто у них с ним была какая-то связь. Да помогут ему небеса!

— Он дрыхнет возле меня. Как раз там, где могла бы быть ты.

— Мечтать не вредно.

Автобус дернулся вверх-вниз, как будто переехал бордюр, потом еще раз, едва не вывихнув Эйдену руки и ноги. Дверца шкафа распахнулась, половина имевшейся в нем одежды посыпалась на пол, потому что Сторм забыла запереть шкаф на замок. Снаружи стенки царапали ветки деревьев — или когти великана-людоеда, — наверняка придется восстанавливать рисунок, причем за кучу денег.

— Все путем! — крикнула Сторм. — Все в полном порядке. — Подпрыгнув в последний раз, автодом остановился. — Пойду возьму себе чашечку кофе. Хочешь чего-нибудь?

Теперь ее голос слышался в дверях спальни, хотя Эйден никак не мог ее увидеть.

— Ты знаешь, чего я хочу, — ответил он, пытаясь вложить в голос столько очарования, сколько мог.

У Сторм вырвался стон.

— Напомни мне потом, на чем мы закончили.

— Когда, черт подери?

— Может быть, в Коннектикуте.

— Мы едем в Коннектикут?

— Не знаю. Но движемся мы в том направлении.

— Чем ты, черт бы тебя побрал, пользуешься? Сломанным герлскаутским компасом?

— Из герлскаутов меня с треском вышвырнули.

— Я просто обязан спросить: за то, что прятала в палатке бойскаута?

— Почти угадал. За то, что на привале спала в чужой палатке.

— С мальчиком…

— Неа, с тремя.

— Охренеть. Ты точно жаждешь моей смерти. Я опять завелся. А если серьезно, что помогает тебе определять направление?

— Плач ребенка. Если он громкий, значит, я на правильном пути. Если становится тише — я сбилась с курса. Тогда я возвращаюсь назад, пока он снова не становится громким и отчетливым.

— При таком раскладе до Коннектикута мы будем ползти дня два.

— В нашем распоряжении две недели.

— Отлить мне определенно понадобится намного раньше. — Внезапно Эйден замер. — Сторм… на меня пялится какая-то женщина. Две… нет, три. Сторм, я ж для них герой шоу извращенцев!

— Не паникуй. Стекла тонированные.

— Чтоб ты знала, я тот еще скромняга! Они ухмыляются, как будто оголодали, а я — воскресный ужин. Вот, пожалуйста — одна уже облизывается. Они тычут в меня пальцами и собирают целую толпу поглазеть! Проклятье, Сторм! Они меня фоткают! Может, соизволишь подойти и опустить долбаные жалюзи?

Сторм появилась в комнате. Выглядела она, как… проститутка. Тонкие пальцы поглаживали край жалюзи. Слава Богу.

— И как их опустить? Не вижу никаких веревочек.

— Они на автоматике. Там есть кнопка… Ага, вот так. Спасибо.

— Пожалуйста… гвоздь программы.

Эйден готов был поклясться, что она изо всех сил старается на него не смотреть.

— Можешь разглядывать меня, сколько твоей душе угодно, — скривился он. — Все равно я ничего не смогу тебе сделать.

— И тебе ужасно жаль, правда? — Сторм вздохнула. — Но нет, мне нельзя на тебя глазеть. Иначе захочется что-нибудь с тобой сделать. Переспать, например. Пару-тройку раз.

— Ну так поддайся своим основным инстинктам и окунись в них с головой. Умоляю.

— Неа. Ты меня пугаешь.

— Почему? Я ж не псих. И никакой опасности не представляю.

— Это-то и страшно. По идее, происходящее должно тебя хоть капельку беспокоить. Но если эта маска абсолютного спокойствия — всего лишь уловка, то я по уши в дерьме. Может, ты как бомба замедленного действия с членом, размером с пушку. Может, ты меня хочешь обмануть. Может, стоит мне повернуться к тебе спиной, и ты тут же привяжешь меня к кровати и отвезешь обратно в Салем.

Эйдена порадовало, как поразила Сторм его ухмылка.

— Милая, — сказал он, изогнув темную бровь, — если я прикую тебя к кровати, то о возвращении в Салем точно думать не буду. Не хочется признаваться, но эта поза меня уже достала. К тому же мысль о том, чтобы сесть за руль, вовсе не кажется мне сейчас такой уж привлекательной. — Он глянул на натянувшиеся, как палатка, трусы. — Понимаешь, о чем я?

А как могло быть иначе, если она стоит тут в таком виде? В «веселой встань-ка-член штуке» под фраком Сторм выглядела, как валютная проститутка.

— А знаешь, такое чувство, что у тебя под фраком ничего нет.

Погладив себя по округлым бедрам, Сторм уперла руки в бока. Да уж, упрямства ей точно не занимать.

— Как бы тебе ни хотелось, это не так, и ты это знаешь.

— Если за тобой сюда припрется какой-нибудь поклонник, я не смогу тебя спасти, потому что буквально связан по рукам и ногам.

— О мой рыцарь на белом автобусе, — протянула она, однако Эйден не понял — принять это как комплимент или оскорбиться до глубины души.

— Милая, никакой я не рыцарь. Я — огнедышащий дракон, которого все рыцари планеты до смерти боятся. Не забывай об этом.

— Еще одна причина держать тебя в наручниках.

— Как называется забегаловка, в которую ты собираешься податься? — спросил Эйден.

— «У капитана Миднайта». Вывеска заявляет, что заведение работает двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Кофейня и закусочная — два в одном.

— Сделай себе одолжение — ничего там не ешь. Закажи только кофе. Я буду ждать.

Наклонившись над Эйденом, Сторм дала ему возможность еще раз взглянуть на сочную грудь, затянутую «веселой штукой», и поцеловала его. С языком. Поцелуй вышел таким страстным, что у Эйдена в голове забилась одна-единственная мысль — сделать с ней много-много всего такого, для чего одного языка будет маловато.

Оторвавшись от его губ, Сторм сползла по Эйдену вниз и чмокнула кончик члена, который так и норовил порвать трусы на куски. Что и говорить — борьба члена за независимость и свое место под солнцем стала основным мотивом всей сегодняшней ночи. Сторм погладила котенка, мирно сопящего у Эйдена на шее, и ушла.

В тот миг, когда дверь автобуса открылась, с улицы послышались аплодисменты и приветственные крики. Судя по голосам, кричали женщины. И не просто кричали — возносили Сторм хвалебные оды за то, что она привязала мужика к кровати. Ну и ну!

Как только дверь за ней закрылась, Эйден потянулся, чтобы попробовать протащить наручники вверх по столбикам кровати. Бесполезно. Столбики оказались слишком высокими. Охренеть! Он намертво прикован к кровати. А ведь ему пришлось изрядно попотеть, чтобы разработать и установить именно такую кровать, с изящными резными столбиками, перетянутыми кожей, и чертовым изголовьем, встроенным прямо в стену автодома.

— Гребаный перфекционист!

Столбики! Дались ему эти столбики!

С одной стороны, Эйдену не терпелось избавиться от наручников. С другой, если Сторм хотелось заняться с ним сексом, приковав его к кровати, то ей придется все делать самой. Так на кой черт портить ей — и себе — удовольствие, пытаясь освободиться? Естественно, он и близко не был к тому, чтобы преуспеть в борьбе за свободу, но Эйден предпочитал думать, что контролирует свою жизнь, что бы она ему ни подкинула.

Тот факт, что он бросил попытки освободиться только ради обещанного дикого секса, красноречиво говорил о том, что похитительнице каким-то образом удалось сделать его таким же психом, как она сама.

Секс со Сторм Картрайт. Что ж, ему до чертиков хотелось испытать это на себе.