По воле ведьмы

Глава 50

Когда Сторм вернулась в автодом, Пеппер уже выпустила Колдуна из переноски, и теперь он сидел на коленях у Бекки, вылизывал ей ладошку, а она смеялась без передышки.

Эйден вошел следом и направился в ванную вымыть руки. На кухне Сторм открыла ящик, в котором нашла кулон в виде морского конька, сняла украшение и вернула туда, где взяла. В конце концов, кулон принадлежал Клодетт в те времена, когда они с Эйденом были вместе. И если он целых полтора года его хранил, значит, кулон что-то для него значил.

Услышав, что он возвращается, Сторм закрыла ящик и пошла к пассажирскому сиденью.

— В пути оставим котострофу на свободе? — спросил Эйден.

— Я подержу его на руках, — ответила Пеппер.

Сторм повернулась на сиденье:

— Он может тебя поцарапать. Когда мы поедем, он станет немножко… шлепнутым.

— А мы с Бекки хотим на это посмотреть.

Бекки кивнула:

— Шлеп!

Эйден склонил голову набок и посмотрел на Сторм, словно что-то упустил и ждал, когда она объяснит. А она изо всех сил старалась не смотреть на то место, где теперь лежал морской конек.

— Пеппер может подержать Колдуна, когда мы двинемся, — сказал он, обходя Сторм сзади, чтобы выйти на площадь, занимаемую кухней.

Сторм демонстративно отвернулась и уставилась вперед на выезд с поля.

— Если окажется, что психокот должен вернуться в переноску, — продолжал Эйден, — мы остановимся и посадим его туда. Как вам такой компромисс?

— Супер, — отозвалась Сторм и спросила, все еще глядя прямо перед собой: — Все готовы ехать?

Послышался шорох, затем шаги Эйдена, стихшие у нее за спиной, а в следующее мгновение морской конек скользнул в ложбинку между грудей.

Складывалось впечатление, что Эйден собирается вечно издеваться над застежкой, будто нарочно поглаживая место, которое умирало без его прикосновений.

Сторм вспомнила, как он гладил ее там в других обстоятельствах, и задумалась, помнит ли он.

— Все, хватит! — не выдержала она, оттолкнула его руки и сама застегнула застежку. — Согласно кельтским мифам, морской конек — проводник в загробную жизнь. Или в Вечное Лето, как мы называем это место.

Эйден глянул на нее, будто впервые увидел.

— То есть… Клодетт выбрала тебя, чтобы ты помогла ей… перейти?

— Самой интересно. Кажется, я последний человек, с которым она говорила. В мыслях я слышала «Спасибо тебе» и «Я готова». Я тогда пожелала ей счастья и приятного путешествия. Но я думала, что путешествие будет в вашу совместную жизнь.

Эйден упал в водительское кресло.

— Что с тобой? — спросила Сторм.

— Мое мировоззрение бьется в предсмертной агонии, — ответил он, — а так ничего.

— Если хочешь, я могу сесть за руль.

На его губах заиграла слабая улыбка.

— Я немного не в настроение для морской болезни.

— На этот раз я буду ехать четко по шоссе.

— Это ты так говоришь. Мы же никогда не знаем заранее, что взбредет тебе в голову, а теперь вдруг знаем?

— Нет, — честно ответила Сторм, только сейчас осознав, что это правда. — И никогда не узнаем. — Вот такая перспектива была ей очень по душе, как что-то родное.

Эйден пристегнул ремень безопасности и обернулся:

— Бекки, Пеппер, готовы?

— Готовы! — с энтузиазмом ответила Пеппер, а Бекки кивнула.

Колдун сидел на коленях у Пеппер, пока Эйден выводил автодом на дорогу.

— Не так весело, как в первый раз, — сказал он. — Чего-то не хватает.

Сторм бросила на него подозрительный взгляд.

— И чего же?

— Слоновьих какашек. — Он подмигнул ей. — Нам бы горку хотя бы с фут, тогда был бы зрелищный отъезд.

Сторм не смогла сдержать улыбки, и тут Бекки завизжала, а Пеппер захихикала. Эйден глянул в зеркало заднего вида, а Сторм повернулась на сиденье. Колдун висел на вентиляторе под потолком.

— Это его любимая карусель, — объявил Эйден.

— Так он и делал той ночью? — спросила Сторм, указывая пальцем на котенка.

— Да, только на этот раз под ним нет живого батута с частями, которые можно хорошенько отбить.

Эйден выехал к магистрали между штатами.

— На север, в Салем, да?

— Теперь ты спрашиваешь?

— Это твоя заслуга. Это… путешествие находок и открытий.

— Кто что нашел и открыл?

Эйден снова посмотрел в зеркало. Сторм обернулась. Пеппер читала Бекки сказку перед сном.

— Тритон нашел Электру, — сказал он и тут же поспешил добавить: — Прежде чем ты меня прибьешь, помни: псевдонимы необходимы, пока в поле зрения находятся малыши и клептоманы.

Сторм согласно кивнула:

— Продолжай.

Эйден тоже кивнул:

— Тритон и Электра обнаружили, что оба они необычные и у обоих не было дома. В этом они очень похожи. Тритон плакал от одиночества, и только Электра его услышала.

Не желая полностью соглашаться со сказанным, Сторм пожала плечами:

— Я добавлю вот что: когда Электра увидела, что у Тритона не меньше тараканов в голове, чем у нее самой, ей бы и в голову не пришло прятаться. А так — да, они похожи.

— И все же, — продолжал Эйден, — есть некоторые различия.

— Объясни.

Он перестроился в другую полосу движения.

— Тритон рос один и был очень одинок. Электра с сестрами вырастили друг друга, одни. Но они не были одинокими. Электра противостояла всему, чего ей не хватало. А Тритон просто принял свое одиночество.

— Не просто принял, утопился в нем.

Эйден чуть наклонил голову, уступая.

— В свое время Тритон пользовался популярностью, был хорошим спортсменом, старостой класса, его замечали в толпе. А Электра была самопровозглашенным изгоем, бунтаркой со сложным характером. Она одевалась по-другому и старалась не быть похожей на других, чтобы так дать понять остальным, что ей плевать на чужое мнение.

— Зуб даю, у Тритона было полно подружек, — ехидно заявила Сторм.

Эйден пожал плечами:

— А Электра выбирала парней… как бы это сказать… придурков. Нарочно.

Она вздохнула:

— Вроде того.

— Встретившись, — продолжал Эйден, — Тритон с Электрой мгновенно почувствовали притяжение. На всех уровнях. Правильно я говорю? — Он еще раз проверил зеркало. — Они разделили любовь к искусству и предметам старины, а еще — бунтарский дух. Правда, бунтарство в ней было спокойнее и тише, тогда как в нем проявлялось безо всякого стеснения. Тритон даже сделал это своим жизненным кредо.

Сторм глянула на него сквозь солнечные очки.

— Придется Тритону подвинуться. Электра впала в спячку.

— Электра плохо реагирует на чувства, потому что не знает как. И то, что она впала в спячку, как только на носу замаячил эмоциональный переворот, меня не удивляет. Выходит, Электра прячется, как когда-то привык Тритон-черепаха…

— Привык к чему?

— Увидишь. Но не меняем тему. Вернемся к Электре. Сейчас Тритон говорит Электре, что хочет показать ей кое-что о ней самой и сорвать один за другим все защитные слои, которыми она себя обернула, чтобы обнажить ее любящую душу. И это пугает ее до смерти.

— Это называется осторожность. Тритон пошел по своему пути. И теперь он скорбит.

— Так и есть, но далеко не все причины Электра может себе представить. Он был пойман… бурей, которая чудесным образом освободила его от черепашьего стиля жизни, а потом появился призрак с тонной обязанностей и поймал его… скажем так, в циклон. Не нарочно, а только потому, что призраком двигала отчаянная нужда. И оказалось, что призрак подарил Тритону редчайшую, невыразимую радость.

— Бекки, — заключила Сторм.

— Бекки, — подтвердил Эйден. — Буря с циклоном дали Тритону то, что он уже никогда не надеялся обрести: его приняли таким, какой он есть, со всеми недостатками; оказали незаслуженное доверие; подарили безоглядную любовь ребенка. Все это выковало новый вид независимости. Тритон почти счастлив и более чем готов начать новую жизнь, но кое-чего не хватает. Кое-чего, жизненного важного.

— Я так не думаю, — не согласилась Сторм. — У Тритона все под контролем. — Она повернулась к Пеппер. — Смотри, Пеппер, подъезжаем к Салему. Когда приедем, Эйден, постарайся подъехать поближе к дому, чтобы Пеппер увидела, где теперь будет жить.

Оставшиеся минуты они ехали в тишине. Эйден остановился перед домом на Пикеринг Уорф. Теперь Пеппер могла отстегнуть ремень безопасности и рассмотреть получше.

— Какой красивый дом! — воскликнула она. — Поверить не могу, что буду здесь жить.

— И время от времени работать, — добавила Сторм. — Магазин перед домом — наш.

— И что там продают?

— Винтажную одежду и сувениры.

— Ретро! — изумилась Пеппер.

— Именно.

— А можно посмотреть прямо сейчас?

— Другие ваши сестры ждут нас на острове, — сказал Эйден. — Так что пристегивайся и поехали.

Разговор с Эйденом вынес Сторм мозг. Может, он был прав. Может, она действительно не знает, как реагировать на чувства.

Черт возьми, пора наконец это выяснить.