Подождать до рассвета

Глава 1

— Все, моя дорогая, все!

— Викочка, последний, самый последний раз! Ты же знаешь…

— Не знаю и знать не хочу. Последний раз был на прошлой неделе, — отрезала Вика. — Ты хоть понимаешь, что это экспериментальный препарат? Знаешь, чего мне стоит его для тебя доставать? Ты и так должна кучу денег, и я вместе с тобой. Да мой начальник удавит меня, если узнает, куда девается тригербин!

— Я завтра же принесу тебе деньги, обещаю, клянусь! Ну Вика, умоляю тебя!

Вика развернулась и направилась к двери лаборатории. Вера Травникова вцепилась в рукав ее халата. Затрещала ткань. Лаборантка резко вырвалась.

— Сдурела, да?! Я что, обязана снабжать тебя лекарствами? Я тебе Минздрав, что ли? Да я… Еще раз ты ко мне сюда придешь скандалить, я пойду к твоему шефу и все ему расскажу. Вряд ли он будет держать в секретаршах наркоманку.

За Викой давно закрылась дверь лабораторного этажа, а Вера Травникова все стояла на лестничной площадке в растерянности и недоумении.

Наркоманка? Это Вика о ней сказала? О ней? Но почему? Ведь Вера никогда в жизни не употребляла никаких наркотиков. Не курила, не нюхала, не кололась и таблеток никаких не пила.

Она всегда и все болезни лечила травами, так, как с детства учила ее бабушка, и верила только в эти натуральные природные лекарства.

С Викой Милешкиной Вера познакомилась на первой же корпоративной вечеринке. Травникова только-только пришла тогда в концерн «Беллона». Вера уже не помнила, кто именно их познакомил, но подружились они на почве… бессонницы.

Травникова и всегда-то плохо засыпала, спала чутко и утром чувствовала себя плохо отдохнувшей. Ее спасал только бабушкин травяной чай. Но бабушка недавно умерла, и Вера окончательно потеряла сон. Стоило ей понервничать на работе — и, пожалуйста, за всю ночь она порой ни на минуту не смыкала глаз. Ни валерьянка, ни пустырник уже не помогали, а пить всякую химию она категорически не хотела. Да и обращаться к врачу с такой ерундой Вере казалось глупым.

Вика посочувствовала новой подруге и рассказала, что сама страдала от бессонницы, пока не начала принимать замечательное средство — тригербин. Совершенно безопасное, не вызывающее привыкания и побочных эффектов. Уникальный экстракт из трех трав. Каких? О, вот это секрет, разработка лабораторий концерна, чудодейственное средство, спасение… И все такое.

Вечером Вера Травникова без особого энтузиазма капнула в чай десять капель из подаренного доброй лаборанткой флакончика. Самый обыкновенный черный чай вдруг превратился в невероятно вкусный напиток. Надо же! Неужели это всего-навсего травы? И какое же растение может обладать таким потрясающим вкусом? Собственно, это все, о чем успела подумать тогда Вера. Уснула прямо в кресле, едва поставив пустую чашку на журнальный столик. Она крепко проспала всю ночь и утром встала свежая и отдохнувшая, даже помолодевшая лет на пять. И на работе первым делом побежала благодарить Вику.

Три месяца подруга снабжала Веру тригербином. А Травникова уже не могла дождаться вечера, когда наконец заварит чай, добавит в него снотворное и будет наслаждаться восхитительным вкусом, а потом — крепким сном. Она сменила свою любимую фарфоровую чашечку на другую, фаянсовую, больше похожую на бульонницу, и убедила себя, что раз чашка стала в три раза больше, что и дозу тригербина можно чуть-чуть увеличить, до пятнадцати капель, до двадцати, до…

После сорока принятых капель Веру стали посещать удивительные сны. Она узнала чувство полета, вкусы невиданных блюд, тепло розовых морей и прохладу золотых снегов. Каждая ночь приносила что-то новое и неизведанное. Она путешествовала на верблюдах по пустыням, на пиратских кораблях по штормящим океанам, была птицей в тропических лесах и русалкой в подводных городах. Боже, кем она только не была, какие только мечты не осуществились в ее видениях!

Впрочем, дни тоже приносили теперь только радость. Как, оказывается, много значит для человека здоровый сон! Раньше ей всюду мерещилась опасность и недоброжелатели. Теперь Вера знала, что ее окружают милейшие люди, жизнь прекрасна и готовит ей только хорошее.

У Вики в лаборатории сменились порядки, и она не могла больше добывать тригербин бесплатно. Что ж, Вера стала покупать у нее лекарство. Как ни старалась Милешкина помочь подруге, злое ее начальство становилось все жестче, платить приходилось все больше. Но Вере не казалось это страшным, лишь бы заветный флакончик оказался у нее в руках.

И все же наступил день, когда Травникова решила, что от замечательного, но уже слишком дорогого средства придется отказаться. Этот день, а особенно сменившая его ночь были самыми страшными в ее жизни. Конечно, она не смогла уснуть, но сны все-таки пришли. Пришли наяву. Черные кошки огромными когтистыми лапами драли на части Верино тело. Болело все, наверное, даже волосы на голове! Потом боль отпустила, но на смену ей пришла такая невыносимая тоска, что Вера выла, забившись в угол кухни за холодильник, вскрикивая от страха всякий раз, когда включался компрессор, и думала, что уж лучше бы болело тело, чем душа.

— Надо обязательно дождаться, — твердила она себе, — надо только подождать до рассвета. Подождать до рассвета… До утра…

Ей почему-то казалось, что утром обязательно станет полегче. Утро настало, но облегчение оно принесло очень слабое. Вере удалось заставить себя выбраться из своего угла и дотащиться до работы. Она встретила Вику у дверей лабораторного этажа с дрожью в руках и ногах и с мольбой в глазах.

С тех пор она исправно платила. С каждым днем все больше и больше. У Травниковой были неплохие сбережения, но они быстро закончились. Была машина, ее удалось продать. За полгода утекли и эти деньги. Вера набрала кредитов в четырех банках. Их приходилось гасить, зарплаты уже не хватало даже на еду. Иногда Вика давала тригербин в долг, но сегодня отказала. Не поддалась ни на мольбы, ни на уговоры, ни на угрозы. Да еще и обозвала наркоманкой. Как же так? Ведь она сама…

Вера не заметила, как добрела до соседнего кафе и очнулась только тогда, когда официантка спросила, что она будет заказывать. По выражению лица девушки было понятно: спрашивает она уже не в первый раз.

— А, простите, кофе с коньяком, — попросила Вера.

После чашки кофе стало чуть полегче. После третьей — почти хорошо. Травникова снова обрела способность соображать и контролировать ситуацию.

Нет, все. Надо отказаться от лекарства любой ценой. Наркоманка! Глупая шутка Вики не так уж далека от истины. Травникова действительно не может обходиться без препарата, постоянно увеличивает дозу и не может ни о чем думать, кроме как о покупке очередного флакончика. Нет-нет. Она справится. Она отвыкнет. Ведь очень плохо только ночью. И всего-то нужно: перетерпеть, дождаться рассвета. Все. Больше никогда!

Еще один ужасный вечер. Еще одна кошмарная ночь! Всю ее Вера просидела в кресле, поджав ноги и вскрикивая поминутно от страха: ей казалось, что она сидит на бревенчатом плоту, дрейфующем в холодном океане, а прямо под нею кружат две огромные акулы. Они задевают утлый плот острыми плавниками и бьют хвостами в прогнившие бревна. Вот-вот плот перевернется, Вера окажется в воде, и хищные твари разорвут ее на части! Постепенно ей стало казаться, что это и есть самый лучший выход. Несколько секунд мучений — и все будет кончено. Она с трудом поднялась во весь рост на мокром плоту. Последний островок безопасности качался под нею, Вера с трудом балансировала на самом краю и, наконец, бросилась в воду навстречу смерти.

Больно ударившись об пол, Травникова едва не потеряла сознание. Но видение отступило. Почувствовав под ладонями и щекой жесткий ворс знакомого с детства ковра, Вера расплакалась от счастья. Занималось утро.

Снова три чашки кофе. Он хоть и плохо, но помогал держаться и не впадать в мучительную панику. Раньше девяти ее шеф никогда не приезжал, а Вера уже в половине восьмого сидела в приемной и тупо пялилась в монитор компьютера.

Где взять денег? Где? Продать квартиру? А где жить? Да и не получится быстро продать, она сдохнет, пока получит деньги. Заложить! Заложена уже под банковский кредит… Может, украсть деньги? Но где? У кого? А может, выкрасть тригербин из лаборатории? Уговорить шефа выписать ей туда пропуск… Но где она найдет заветный препарат? Да и не даст ей Беловский такой пропуск, станет расспрашивать — для чего да зачем.

Он ни в коем случае не должен знать, что с ней происходит. Только не он! Вере Травниковой оставалось надеяться только на чудо. И оно, как ни странно, произошло. Вика Милешкина осторожно заглянула в приемную.

— Привет. Как спалось? — с улыбкой спросила она Веру.

Травникова застонала, готовая вцепиться лаборантке в горло.

— Ну-ну! — погрозила та тонким пальчиком. — Что ты на меня волком смотришь? Сама виновата. Я тебе о какой дозе говорила? А ты? Вот и подсела.

— Что? Ты хочешь сказать…

— Да, дорогая. Только вот не надо меня ни в чем обвинять.

— Не обвинять?! — взвизгнула Вера. — Ты же говорила, что лекарство безвредное! Что это травы!

— Травы травам рознь, Верочка. Препарат экспериментальный. Новые свойства выявляются буквально каждый день. Согласись, должны же мы были на ком-нибудь проверить его действие.

— Вы превратили меня в подопытного кролика? — в ужасе прошептала Травникова.

— В кролика? Нет. Скорее в лабораторную мышь, — усмехнулась Вика.

— Значит так, я немедленно пойду в милицию и…

— И что? Напишешь заявление в надежде, что меня посадят? Допустим, посадят. И ты никогда в жизни не получишь твой ненаглядный тригербин.

— Плевать! Я перетерплю. Я отвыкну!

— Нет, — покачала головой лаборантка. — Не отвыкнешь. С каждым днем тебе будет все хуже. Ты будешь видеть кошмары наяву, а потом твой мозг и вовсе откажется служить тебе. Знаешь, у лабораторных мышек, лишенных тригербина, иногда отказывают лапки, иногда — легкие, а порой — сердце. И ни лекарства, ни противоядия, чтобы хотя бы отсрочить смерть, нет. Кроме того, кто может поручиться, что тебе не пригрезится пожар, и ты не выскочишь в окно, чтобы спастись?

— Чего ты хочешь? — выдохнула Вера. — Ты же знаешь, у меня нет денег, зачем же ты пришла?

— Да я-то ничего не хочу. Если ты думаешь, что я по собственной инициативе подсадила тебя на тригербин, то ошибаешься.

— Короче, Вика!

— Если ты не можешь платить, тебе придется отработать.

— Как?

— Все просто. Ты должна взять из сейфа твоего шефа проект контракта с компанией «Дентал-Систем». Сделаешь копию и принесешь мне.

— Только и всего? — съязвила Вера.

— Только и всего. И тут же получишь большой флакон тригербина, а вместе с ним — покой, сладкий сон, а может быть, даже жизнь.

— Как я это сделаю, Вика? Думаешь, Беловский доверяет мне настолько, что хранит ключ от сейфа и цифровой код в ящике моего стола?

— Не знаю, где он его хранит и насколько тебе доверяет, — махнула рукой Вика. — Но без копии этих бумаг тригербина ты не получишь. Не можешь добыть контракт — плати деньги.

Она поднялась и направилась к выходу. Вера схватила со стола тяжелую вазу и с размаху запустила ею в лаборантку. Ваза не задела Вику, а ударилась о дверной косяк и разлетелась вдребезги.

Милешкина обернулась, спокойная и надменная.

— Вера — ты дура. Неужели ты ничего не поняла? Теперь твоя жизнь зависит от меня. Если не веришь, попробуй еще пару дней провести без препарата. Только потом смотри, не протри до дыр коленки, когда будешь ко мне ползти.

Она не может обманывать Беловского. Ни за что! Только не его. Она даже не знала, как сможет смотреть ему в глаза сегодня. К счастью, он позвонил и сообщил, что в офис сегодня не приедет. Вера раз тридцать за день брала из стола ключи от его кабинета и подходила к дверям. Нет. Нет! Она не может. Она не должна! Господи, ну подскажи же какой-нибудь выход!

Принесли почту. Вера листала первый попавшийся журнал, вырывая взглядом слова, фразы, предложения, которые казались ей совершенно лишенными смысла. И вдруг — фотография и имя автора какой-то статьи. Мария Рокотова, обозреватель. Господи, спасибо тебе! Вот он, долгожданный выход!

Она схватила телефонную трубку и набрала номер. Надо попросить денег у Машки. Много у нее, наверное, нет, но она добрая, отдаст и последнее. Или у мужа бывшего перехватит. Чем она сама будет возвращать долг, Вера понятия не имела.