Подождать до рассвета

Глава 15

— Сюда нельзя, — остановил Рокотову милиционер.

— Но меня вызвал адвокат…

— Здесь нет адвоката.

— Пропустите ее, пожалуйста! — крикнул из глубины офисного коридора Камо Есакян. — Сережа, вели, чтоб ее пропустили, это важно.

К ней вышел следователь. Маша знала его немного, сталкивалась с ним, когда писала серию статей о правоохранительных органах. Сергей Нестеров был лучшим следователем в райотделе с какой-то там самой высокой раскрываемостью, и Рокотовой велели отметить в газете именно его работу. Нестерову было некогда общаться с журналистами, он ужасно тяготился этим общением и был искренне рад, когда Маша от него наконец отстала.

— Вы жена директора фирмы? — устало спросил он Рокотову.

— Да, — ответила она, почти не соврав.

— Ну, проходите, только никаких публикаций и фотографий.

— Не беспокойтесь, — заверила она.

Нестеров провел ее через плохо освещенную приемную. Верхний свет здесь почему-то не включили, горела только настольная лампа у компьютера секретарши. Из приемной выходили три двери: закрытая сейчас — в кабинет Ильдара, дверь переговорного зала и, направо, дверь кабинета Стаса Покровского, близкого друга Каримова и финансового директора его компании.

В кабинете Стаса ярко горели все светильники на вычурном подвесном потолке. Маша кинула взгляд в этот кабинет и ахнула: посреди светлого ковра лицом вниз лежал Покровский. Из-под его живота растеклась и уже почернела большая лужа крови. Руки его были вывернуты вверх ладонями и вытянуты вдоль тела, как будто он совсем не сопротивлялся.

— Его зарезали? — спросила Маша, остановившись у порога.

— Да, — ответил из-за ее плеча Сергей Нестеров. — А… почему вы так сразу решили?

— Крови очень много, — прошептала она, словно боясь кого-то потревожить. Но Покровскому было уже решительно все равно.

— Крови бывает много и при выстреле, смотря куда попасть. Пройдите сюда, — Нестеров взял ее под локоть и осторожно подтолкнул в сторону зала для переговоров. Маша пошла, все еще не в силах оторвать глаз от тела Стаса и темной лужи на ковре. Потом ее взгляд скользнул по дальней стене кабинета финдиректора. Огромный сейф с тяжелой и непомерно толстой дверью был широко распахнут. На его полки падал яркий свет. Эти полки были совершенно пусты.

Камо Есакян сидел у большого стола совещаний и что-то тихо говорил милиционеру, тот быстро записывал. Увидев, что вошла Маша, Камо что-то еще сказал, наклонившись очень близко к собеседнику, и обратился к следователю.

— Сережа, я могу поговорить с Рокотовой наедине?

— Вообще-то нет, Камо, ты же должен понимать… — замялся Нестеров.

— Ну будь другом!

Следователь тяжело вздохнул.

— Ладно, десять минут. И я тебя прошу…

— Понял, — перебил его Камо.

Нестеров махнул милиционеру, только что беседовавшему с Есакяном, тот аккуратно собрал все бумаги, встал и вышел из зала. Бумаги он унес с собой. Следователь тоже удалился, прикрыв за собой дверь.

— Что тут случилось? — тут же спросила Рокотова, как только они остались одни.

— Маш, ты послушай, у меня времени мало, — быстро заговорил Камо. — Стаса убили, зарезали, пока я ходил вниз за пивом. Меня не было буквально пятнадцать минут. Охрана никого, кроме нас двоих, в здание не пропускала, вечер, выходной день…

— А вы-то почему здесь оказались? — перебила его Маша.

— У Ильдара большие неприятности. Я подозреваю, что против него начали рейд, коммерческий захват. Ему выставили иск, который взялся непонятно откуда. В налоговой из реестра кто-то запросил сведения на его компанию, кто-то, но не суд, куда подан иск. В общем, есть и другие признаки. Мы со Стасом пытались его предостеречь, но он же никого не слушает. Занят только предстоящей свадьбой, прости, я знаю, тебе это неприятно слышать… Мы хотели разобраться с документами, пока Ильдар в отъезде, посмотреть реестр акционеров. Надо проверить, как можно оградить компанию от захвата черных рейдеров. А потом… Я пошел за пивом в супермаркет, вернулся, а он уже мертвый! И все документы из сейфа пропали.

Маша вспомнила пустые полки.

— Я думала, это милиция изъяла.

Камо покачал головой.

— Погоди, — встрепенулась Рокотова, — а видеонаблюдение? Он же не мог пройти незамеченным! Я знаю, везде, кроме кабинета Ильдара, камеры стоят, даже в туалетах.

— Видеонаблюдение слетело. Программа грохнулась. В понедельник должен мастер прийти, так что никто никого не видел. И вообще, говорю тебе, никого, кроме нас двоих в здании не было.

— Как не было? А охранники? Сколько их?

— Двое. Но вот с ними все понятно. У них отдельное наблюдение, там камера работает. Оба были на месте, играли в карты. Нестеров уже проверил. Маша, Покровский был акционером компании «Дентал-Систем». Теперь нужно будет внимательно отследить, что будет с его пакетом акций. Лучше всего пакет срочно перекупить у наследников. Скажи Ильдару…

— Сам и скажешь. Он тебя-то скорее послушает.

— Не послушает, Маша. И сама будь осторожней, ничего нигде не подписывай.

— Да я-то при чем?!

— При том! Ты поговори с Ильдаром, спроси у него, кто ведущие акционеры, пусть он тебе сам скажет.

— Камо, вот он завтра приедет, мы с тобой вместе с ним и поговорим. Ты ему звонил?

— Да не отвечает он!

Маша знала, что Ильдар не отвечает. Когда он ехал отдыхать, то вообще не брал с собой мобильник именно для того, чтобы никто не мог его достать. Но ведь можно позвонить Тимуру. Или все же до завтра? Что сейчас сделает Каримов, находясь в Питере? Или они уже в дороге?

— Камо, давай завтра…

— Маша! Я ничего не смогу завтра! — воскликнул адвокат.

— Почему?

— Потому что меня подозревают в убийстве Покровского. Меня! Никого же больше не было! Ты что, не поняла?

— Тебя? — она не поверила своим ушам.

— Да! Это мне повезло, что именно Сережа приехал. Другой бы следователь не разрешил тебе звонить. Слушай, у меня есть подозрения, кто мог начать захват компании. Но это только подозрения. И все же убеди Ильдара, пусть проверит.

— Кто?

— Николай Сычев. Ты знаешь, о ком я?

Маша хорошо знала, о ком идет речь.

— Он тоже акционер компании. До сих пор его доли ему хватало. Но теперь, когда Каримов так поднялся, а сам Сыч так заматерел, он мог оказаться недоволен положением дел и решить подгрести под себя все. Ты, Маша, лучше уезжай куда-нибудь на время.

— А я-то почему?

— Черт, не хотел тебе сам говорить, ладно уж, ты и Тимур — тоже акционеры. У вас, правда, не такие крупные пакеты, как у Ильдара, Покровского и Сычева, но, тем не менее, курочка по зернышку клюет.

— Да с чего ты взял, что мы акционеры? Я бы знала.

— Мне Ильдар сам сказал. Только он с меня слово взял, что я тебя посвящать не стану. Но теперь так складываются обстоятельства, что лучше тебе обо всем знать. Сычев — очень опасный человек, но что я тебе говорить буду, сама знаешь.

— Может, это не он…

— Может, и не он. Но фирма, которая предъявила иск к Ильдару, зарегистрирована по адресу: проспект Свободы, сорок два. Это здание принадлежит Сычеву, я выяснял. Таких совпадений, Маша, в жизни не бывает. И донеси это до Ильдара.

Дверь открылась, вошел Сергей Нестеров. Маша Рокотова явственно представила, что он сейчас произнесет: «Свидание окончено!»

Но он мягко сказал:

— Камо, нам пора.