Похищенная

УИНСЛОУ

— Что вы сделали с мисс Бауэр? — спросил Матасуми.

Кричать мне пришлось недолго — вскоре явились охранники и унесли Бауэр. Через двадцать минут они вернулись вместе с Матасуми, и теперь он забрасывал меня обвинениями без намека на эмоции в голосе.

— Я все рассказала охранникам. — Я присела на край кровати и пыталась расслабиться, словно ничего из ряда вон выходящего не случилось. — Она ввела себе мою слюну.

— Зачем? — не отступал Матасуми.

— Укус оборотня — один из способов самому стать оборотнем.

— Мне это известно. Но зачем… — Он остановился на полуслове. — О, понимаю.

Понимал ли он хоть что-нибудь? Вряд ли. Никто из них и не представлял, что их ожидает. В отличие от меня — но я очень, очень хотела выкинуть эти мысли из головы.

Матасуми кашлянул.

— Вы утверждаете, что мисс Бауэр ввела себе…

— Орудие до сих пор на полу.

Ученый мельком взглянул на шприц, однако не стал его подбирать.

— Вы утверждаете, что она воспользовалась этим шприцем…

— Ничего я не утверждаю. Я рассказываю вам, как все произошло. Она сделала себе инъекцию — место укола увидите сами. Заодно проверьте, что было в шприце.

Отворилась дверь, и в камеру влетела Кармайкл в развевающемся лабораторном халате.

— На это нет времени, — с ходу бросила она. — Нужно спасать Сондру.

Матасуми только отмахнулся.

— Для начала необходимо с точностью установить, какую природу имеет недомогание мисс Бауэр. Мисс Майклс может утверждать все что угодно…

— Она говорит правду, — отрезала Кармайкл. — Я видела отметину от шприца.

Ее не заметил бы только слепой: когда охранники выносили Бауэр из камеры, в глаза мне бросилась отметина от укола, распухшая до размеров шарика для пинг-понга. Так было и со мной… Я отогнала ненужные воспоминания: есть лишь один выход — стать холодным наблюдателем, взглянуть на ситуацию со стороны, по примеру Матасуми.

Кармайкл обратилась ко мне:

— Скажите, как ее спасти. Сондра лежит без сознания. Давление падает, температура взмыла до потолка, зрачки не реагируют на свет. Пульс частый, неровный.

— Ничем не могу помочь.

— Елена, вы прошли через это. И выжили.

Я не ответила. Кармайкл стала приближаться. Я отодвинулась к стене, но докторша надвигалась до тех пор, пока наши лица не оказались совсем рядом. От нее пахло отчаянием… Кармайкл схватила меня за подбородок, не давая отвести взгляд.

— Она умирает, Елена. Мучительной смертью.

— Дальше будет только хуже.

Ее ногти вонзились еще глубже.

— Помоги ей. Будь на ее месте ты, я не стояла бы в стороне. Скажи, что делать.

— Вы хотите помочь? Пустите ей пулю в голову. Не обязательно серебряную. Сойдет и свинец.

Кармайкл оттолкнула меня и отступила на шаг, не отводя взгляда.

— Господи, какая вы бессердечная!

Я промолчала.

— Бесполезно, — напомнил о себе Матасуми. — Лечите симптомы, доктор Кармайкл — это все, что можно сделать. Мисс Бауэр сама навлекла на себя беду, так что остается только лечить симптомы и уповать на судьбу.

— Должно быть что-то еще, — проговорила Кармайкл, буравя меня взглядом.

Оправдываться не хотелось. Совсем. Но слишком трудно было выдержать этот гневный взгляд.

— А чего, собственно, вы от меня хотите? Я людей никогда не кусала и не выхаживала. Знаете, сколько свежеукушенных оборотней я видела за всю свою жизнь? Ноль! Ни одного. Такого просто не бывает. Я не сталкивалась даже с престарелым наследственным оборотнем. Не знаю, чем вам помочь.

— Вы прошли через это.

— Думаете, я все записывала в блокнотик? Знаете, что осталось у меня в памяти? Ад. Классическая преисподняя — с огнем, серой, чертями и демонами, раскаленными щипцами и колодцами лавы. Я помню только то, что увидела вот здесь. — Я шлепнула ладонью по лбу. — Сны, грезы, кошмары, бред — вот и все. Температура, давление, реакция зрачков — не знаю я всего этого. Не я этим занималась. А когда все закончилось, не спрашивала, что именно он сделал. Мне одного хотелось — поскорей все забыть.

— Кстати, о картинах ада… — протянул Матасуми. — Возможно, чуть позже я попрошу вас рассказать о них поподробнее. Связь между сверхъестественными способностями и сатанинскими обрядами…

— Не надо об этом, ради бога. Хотя бы раз — не надо, — сказала Кармайкл и вышла из камеры.

Матасуми хотел поднять шприц, но передумал, предоставил эту честь охраннику и последовал за Кармайкл.

Помогла бы я Бауэр, будь это в моих силах? Не знаю. С чего я вообще должна желать ей добра? Она похитила меня, засадила в камеру. Разве я чем-то ей обязана? Черта с два. Ей хватило тупости, чтобы совершить над собой такое, но меня это не касается. Может, я — словом ли, делом ли — как-то подтолкнула ее к этому поступку, уникальному по своему безрассудству? Может, я травила ей байки про восхитительную, полную небывалых удовольствий жизнь оборотней? Да ни в коем разе. Пыталась ли я отомстить ей, нарочно одобряя ее решение? Нет и еще раз нет. Она пришла к нему самостоятельно. Она была мне врагом. Так почему же я все равно чувствовала, что несу ответственность за случившееся? Какая-то частица моей души все равно хотела ей помочь, облегчить ее страдания. Почему? Потому что я знала об этих муках не понаслышке. Теперь еще одна женщина стала оборотнем — пускай при совсем иных обстоятельствах. И все же я не желала ей этой пытки, которая скорее всего закончится смертью. Оставалось надеяться, что та не замедлит ждать.

В полночь ко мне в камеру вошел Уинслоу. Я как раз балансировала на краю очередного кошмара; поэтому, когда зашипела пневматика, подсознание крепко уцепилось за звук из реального мира. Я заставила себя проснуться и вскочила с кровати. В дверном проеме, резко очерченный светом коридорных ламп, стоял Тайрон Уинслоу собственной персоной — стоял и ждал, когда его узнают. Меня, как ни стыдно признаться, охватил благоговейный трепет. Это как если бы ко мне явился Билл Гейтс — хочешь не хочешь, а впечатление производит.

— Так вот она, самка оборотня. — Он шагнул внутрь. Двое охранников последовали за ним. — Приятно познакомиться, — с насмешливым поклоном добавил он. — Я Тай Уинслоу.

В этих словах звучала не скромность — я ведь и вправду могла его не узнать, — а тошнотворное чванство. Я не сразу нашлась с ответом, и легкое раздражение исказило его черты.

— «Прометеев огонь», — услужливо подсказал он название своей всемирно известной корпорации.

— Да, слыхала.

На лицо магната вернулась прежняя довольная ухмылка. Он жестом велел охранникам стоять на страже и подошел поближе. Без тени смущения, будто богатый римлянин будущую рабыню, ощупал меня взглядом сначала спереди, потом — еще неторопливей — сзади. Еще раз удостоив внимания мой фасад, задержался на груди — и разочарованно скривил губы.

— Неплохо, но хорошие имплантаты не помешают.

Мои глаза сузились, но Уинслоу, казалось, ничего и не заметил.

— Не планируешь? — бросил он, сделав еще кружок.

— Я не намерена заводить детей, но если передумаю, их наверняка устроит и такой комплект.

Уинслоу расхохотался, запрокинув голову, словно ничего смешнее в жизни не слышал, и снова заглянул мне за спину.

— Зато попка хороша.

Я села на кровать. Он улыбнулся и продолжил изучение моих филейных частей. Наконец швырнул на стол ворох одежды.

— Джинсы можешь оставить. Я принес юбку, но штаны мне нравятся больше. Эта попка создана для джинсов — не люблю дряблые большие задницы.

Так он обожает женщин с маленькими ягодицами и большими грудями? Кто-то в детстве переиграл в кукол Барби…

— Футболку придется снять. Тут есть топ на лямках. Лифчик не нужен.

Я глядела на него, не веря своим ушам. Это какая-то шутка? Странности есть у всех миллиардеров; видимо, так, на извращенный манер, Уинслоу представлял себе дружеский розыгрыш. Однако я по-прежнему смотрела на него, не улыбаясь и плотно сжав губы.

— Бери одежду, Елена, — приказал он без намека на дружелюбие в голосе.

Охранники выступили из-за его спины, как бы напоминая о своем присутствии. Значит, это не шутка. Да что здесь за люди такие? У меня на глазах образованная женщина превратила себя в оборотня; миллиардер, как выяснилось, по уровню развития недалеко ушел от подростка. По сравнению с этой шайкой я просто образец нормальности.

Однако пришлось напомнить себе: Тайрон Уинслоу здесь главный, и он привык получать то, что хочет. Впрочем, полюбоваться моими немодельными параметрами в желаемом виде у него не получится — в конце концов, право устанавливать границы всегда за девушкой, верно я говорю? Так обращались со мной только дворняжки, но им-то я могла дать отпор: будешь дерзить — пошлю куда подальше; попробуешь притронуться — пальцы переломаю. Это им даже нравится. Как говорит Логан, дворняжкам по душе «бабы с яйцами». Тай Уинслоу был не из них, однако гормоны у него явно зашкаливали, так что невелика разница.

— У меня ожоги на руках еще не зажили, — объявила я, отвернувшись от одежды. — У них хреновый вид.

— Я не возражаю.

— Зато я возражаю.

Продолжительная пауза.

— Я попросил тебя надеть топ, Елена, — произнес он наконец, обнажив зубы в улыбке без улыбки, хорошо знакомой любому волку.

Я перевела взгляд с него на охранников, схватила со стола топ и, поборов желание огрызнуться в ответ, направилась в ванную.

Учитывая прозрачность стен, эта мера оказалась напрасной. Самое малое, я могла повернуться к нему спиной. Топ больше подошел бы девочке лет десяти, притом невысокой. Обновка сдавила мне грудь, лямки сильно врезались в плечи. Взглянув вниз, я увидела, что для воображения наблюдателя простора осталось мало. Во-первых, топ сидел в обтяжку; во-вторых, ткань просвечивала, и на фоне белой материи две темных окружности выделялись особенно четко. А при малейшем сквозняке проступит и кое-что другое… Ярость, смешанная с унижением, захлестнула меня с головой. Я многое перетерпела за последние двенадцать часов, но это было уже слишком — как та соломинка из пословицы, которая переломила спину верблюду. Носить эту дрянь я не стану. Я… А что — я? Какими глазами смотрел на меня Уинслоу, встретив неповиновение с моей стороны! Вспомнилось, что говорил о его психическом здоровье Армен Хэйг. Как миллиардер отреагирует, если я откажусь исполнить его прихоть? Стоит ли проверять это на своей шкуре из-за такой мелочи, как дурацкая тряпка? Потерев лицо, я отогнала соблазн прикрыться руками и возвратилась в камеру.

Уинслоу пялился на мою грудь целых две минуты. Цифра точная — я прилежно считала секунды, чтобы отвлечь себя от мыслей о возмездии. «Ерунда, — твердила я себе. — Ничего особенного». Но куда там… Этот человек заставил меня выставить напоказ грудь. Матасуми с его арсеналом стальных игрушек не придумал бы пытки мучительней. До меня вдруг дошло, что главное в этом подростковом фарсе — отнюдь не тряпка, а демонстрация власти.

— По крайней мере они у тебя крепенькие, — изрек Уинслоу. — Некоторые ведь от небольших тащатся, для них в самый раз. И все-таки без имплантатов не обойтись.

Я прикусила губу — крепко, до крови, мечтая, чтобы это была его кровь.

— Потрясающее тело, — продолжил он, обойдя вокруг меня. — Худощавое, подтянутое. Я немного беспокоился. Когда у женщины развитая мускулатура, смотрится жутковато.

— О, мускулы у меня есть, — заметила я. — Хотите, покажу?

Он лишь рассмеялся.

— Дыра в стене говорит сама за себя. Кроме того, я видел тебя с Лейком на видео, хотя там ты победила не силой, а хитростью. Быстро соображаешь. Очень быстро.

— Как там Ба… мисс Бауэр? — заикнулась я, надеясь на смену темы.

— Так ты знаешь? — Он примостил задницу на краешек обеденного стола. — Знаешь. Странно, да? Никто этого не ожидал. Сондра всегда казалась такой собранной. Даже скованной. Видно, самые твердые стебли ломаются с самым громким хрустом. Так вот, насчет видео…

— Как она? — повторила я вопрос. — Каков прогноз?

— Херовый. Наверное, ночь не переживет. Касательно той видеозаписи — у меня есть новость, которая тебе понравится. — Он весело улыбнулся, тут же позабыв об умирающем партнере по проекту. — Угадай, что?

— Боюсь, фантазии не хватит.

— Сегодня твой противник получит по заслугам. Песика ждет не дождется сладкая косточка на небесах — ну или чуток пониже. А нам предстоит охота.

— Охота?

Уинслоу спрыгнул со стола.

— Она самая. Будем охотиться на большого и страшного серого волка. Ларри «дворняжка» больше не нужен, так что придется устроить ему достойные проводы. — Магнат щелкнул пальцами охранникам, о чьем присутствии я безуспешно пыталась забыть. — Живей, ребятки. Звякните своим приятелям, пусть готовят почетного гостя к отбытию. Встретимся у вышки.

Последние полчаса Уинслоу не переставал меня изумлять, но сейчас к недоверию примешивалось что-то еще. Ужас. Правильно ли его поняла? Он собирался устроить охоту на Патрика Лейка? Отпустить его на волю, а потом травить, как зверя? Нет, я ошибаюсь. Этого не может быть.

— Ну что? — Он повернулся ко мне. — Вот куртка, одевайся. Снаружи похолодало. Еще пневмонию заработаешь.

— Мы выйдем наружу? — медленно проговорила я.

Уинслоу рассмеялся.

— Какая же охота здесь, внутри?

Он откинул голову, еще раз хохотнул, шлепнул меня по ягодицам и легкой походкой вышел из камеры.