После развода. Хочу тебя вернуть

Глава 34

Я иду по коридору к кабинету Максима, но шаги мои будто скованы. Каблуки тихо стучат по паркету, а в голове засел единственный вопрос: Зачем Ильдар пришёл сюда? К конкуренту. К Драгунскому! Что у него могло такого случиться, чтобы он настолько отчаялся?!

Эти мысли цепляют меня, как колючая проволока. Я сама на себя злюсь: зачем мне вообще знать это? Мы больше не связаны. Он выбрал Алесю, выбрал другую жизнь.

А я… Я строю свою заново. Но всё равно, внутри что-то неприятно скребётся. Неужели у него дела так плохи, что он явился сюда? В фирму того, кого столько лет называл врагом!

Я останавливаюсь перед дверью кабинета, делаю вдох и стучу, пытаясь настроиться на работу.

– Войдите, – слышу голос Максима.

Захожу.

Он сидит за столом, что-то пролистывает в планшете, но как только поднимает глаза на меня, сразу откладывает всё в сторону. Его взгляд сейчас особо пристальный. Изучающий. Будто он сразу догадался, что у меня на душе неладно.

– Надя, – произносит он мягко. – Что-то случилось? Вы будто не здесь.

Я растерянно улыбаюсь, пытаюсь отмахнуться, но слова застревают в горле. В груди всё ещё бурлит образ Ильдара: осунувшегося, злого, с глазами, полными усталости.

Максим чуть прищуривается, но его взгляд остается такими же цепким.

– Вы явно чем-то обеспокоены, – говорит он. – Хотите рассказать?

Я медлю, стою с папкой в руках и чувствую, как сердце колотится слишком громко.

– Знаете… – начинаю я осторожно, опуская взгляд на папку в руках. – У меня только что не состоялась встреча с клиентом.

Максим кивает, не перебивает, и это почему-то даёт мне сил продолжать.

– Он вёл себя… Странно, – я подбираю слова, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Сказал, что хочет говорить исключительно с Драгунским. Что моё присутствие ошибка. В общем, работать он отказался.

Максим хмурится, откидывается на спинку кресла.

– Странно. Обычно, если уж мы назначаем встречу, клиенты уважают правила. – Он чуть наклоняет голову. – Как его фамилия?

Я замолкаю, сжимаю пальцы в замок.

– Абрамов. Ильдар Абрамов, – с трудом выдыхаю слова.

Максим слегка качает головой и криво усмехается.

– Вот уж кого я меньше всего ожидал увидеть у нас в качестве клиента. Абрамов всегда держал оборону, считал Драгунского врагом номер один.

Орлов чуть приподнимает бровь, а потом, словно щёлкая в уме пазл, произносит:

– Но в целом, его обращение к нам закономерно, – тихо продолжает Максим. – Знаете, что у него происходит?

Я отрицательно качаю головой, а Максим медленно откидывается на спинку кресла и переплетает пальцы.

– У него большие проблемы, – он делает паузу, будто подбирая слова. – Видите ли, в его музейном проекте всплыла очень серьёзная ошибка. Просчёт по грунтам.

Я напрягаюсь, как будто это удар по мне лично.

– Там участок сложный, – продолжает он. – Подземные воды, нестабильные слои. Такие объекты требуют дополнительных укреплений: сваи, гидроизоляция, перерасчёт нагрузок. Это стоит огромных денег. А заказчики платить отказываются. Они считают, что архитектор должен был предусмотреть это ещё на стадии экспертиз.

Максим встаёт и, словно невзначай, берёт со стола карандаш, начинает чертить на листе схему: прямоугольник фундамента, линии, стрелки.

– Вы же как никто другой знаете, что будет со зданием, если это не учесть! Оно просто разрушится! Вот и Абрамов сейчас в тупике: либо он полностью перестраивает конструкцию, что катастрофа по срокам и бюджету, либо строить вообще нельзя.

Я сжимаю пальцы так, что ногти впиваются в ладони. Перед глазами встаёт воспоминание: я, склонившись над чертежами, говорю Ильдару о той самой проблеме. «Тут нестабильный слой, нужно пересчитать». А он лишь отмахивался: «Все экспертизы сделаны, не умничай. Я лучше знаю. Завтра в командировку лечу, времени нет».

Боже… Значит, я была права?

– Теперь, – говорит Максим, отрывая меня от воспоминаний, – заказчики всерьёз обсуждают, чтобы передать проект другим. Для Абрамова это катастрофа. Потерять музей – значит потерять лицо. И он прекрасно это понимает.

Я опускаю взгляд, чтобы Орлов не заметил моего смятения.

– Так что не принимайте близко к сердцу его поведение, – добавляет архитектор, чуть мягче. – Это не про вас. Это про то, что он чувствует, как рушится его карьера.

Я киваю, но внутри у меня клубок. Ильдар, который всегда смотрел на меня сверху вниз, сейчас вынужден искать помощь у тех, кого всю жизнь считал конкурентами. Но почему именно у Драгунского? И почему я снова оказалась рядом?