Сделка с врагом. Ответ на измену

38.

Следующие три дня проходят спокойно и однообразно. Ем, сплю, читаю с телефона книги, изредка смотрю телевизор и подолгу стою у раскрытого настежь окна.

Тянет на свежий воздух. Всё-таки лето. Тепло. Жара. Солнышко. А я в бетонной коробке.

Не могу сказать, что задыхаюсь в четырех стенах, но уж очень хочется сменить локацию. Хотя бы выйти в небольшой скверик возле больницы или даже на балкон.

Последний, к сожалению, отсутствует, а вот первый.

— На полчаса, не больше, — предупреждает Сергей.

Добро на прогулку мне дают после обеда, согласовав её с непосредственным начальством и лечащим врачом.

Медицинское светило, к слову, заходит каждый день. Осматривает, благодушно заверяет, что процесс восстановления идет очень хорошо, но домой спешить не надо — витаминчики, которыми питают организм через капельницы, и отдых еще никому не вредил.

— Согласна, Серёж, — улыбаюсь телохранителю, мысленно потирая руки.

— Но при условии, что я постоянно буду рядом.

— Хорошо-хорошо. Я не против компании.

— Когда будете готовы, можем выдвигаться.

— Отлично. Тогда обувь переодену и…

Осматриваю палату, прикидывая: нужно ли на всякий случай прихватить с собой верх от спортивного костюма? Вдруг ветер или в тени будет немного прохладно. По натуре я — зяблик, вечно нахожу способ замерзнуть. Даже летом. То кисти рук, но чаще стопы.

— Не спешите, Арина Алексеевна. Прогулка одобрена, поэтому ваши полчаса никуда не убегут, — по-доброму подтрунивает Савин.

После незабываемого знакомства со следователем с охранником мы немного сблизились. И пусть он наотрез отказался обращаться ко мне только по имени, что я несколько раз ему предлагала сделать, но от безликого делового общения мы однозначно отклонились.

— Фух, это здорово, — киваю, не лукавя.

И пока переобуваюсь, вспоминаю вчерашний звонок Самкова.

Он вышел на связь около двух, когда я в очередной раз отошла от окна и для разнообразия решила посмотреть какой-нибудь фильм.

— Арина, привет, я тут с новостями и просьбами одновременно.

Михаил, как очень деловой человек, не стал топтаться на месте, а сразу рванул с места в карьер.

Прекрасно понимая его натуру, моментально убавила громкость на телевизоре и села прямее.

— Привет. Конечно, слушаю очень внимательно.

— Значит так. Парни откопали интересную ниточку. Она связывает Павлова и Измайлова. Оказывается, они вместе учились на юрфаке в СПБГУ и, по словам однокурсников, были неплохими друзьями.

— ого, понятно.

— Ну да, выводы тут несложные: мир тесен. Поэтому у меня в связи с таким поворотом будет просьба: если вдруг Павлов нежданно-негаданно к тебе еще раз нагрянет, хрен знает, как минуя доблестную охрану. Я, если что, ни в коем случае не пугаю, а просто рассматриваю все варианты. Так вот, ты ему мило улыбнись и сразу позвони мне, а на любые провокации и попытки втянуть в разговор, как дятел долби одно и то же: «Статья 51 Конституции РФ позволяет мне не свидетельствовать против себя самой, супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом». Запомнила?

— У…

Получилось не слишком уверенно, так как в этот момент пыталась уложить в памяти не только правильные цифры статьи, но и ее содержание.

— Арин, давай еще раз, чувствую же, что уже испугалась, — Самков сменил голос на более мягкий. — Такой вариант развития событий маловероятен. Павлов — тоже не дурак, чтобы к тебе лишний раз лезть. Начнет лихачить, мы подадим прошение на замену следователя. А там проверка служебного соответствия и все дела. В общем, ему же будет хуже. Поэтому просто держи в голове эти вводные и не волнуйся. А на допросе в следственном комитете я буду рядом и дурить тебя не позволю.

Вчерашний звонок хоть и напряг, но в то же время порадовал. Хорошо, что меня ввели в курс дела, а не оставили в «счастливом» неведении. Не зря говорят: осведомлен, значит, вооружен. Вот и тут аналогично. Как некий знак доверия оказали.

Зашнуровав кроссовки, решаю всё же спортивную кофту не брать и в футболке и брюках выхожу в коридор. Сергей тут же отделяется от окна, возле которого стоит, и отдает короткое распоряжение остальным охранникам.

Кто-то считает, что вот такое передвижение, когда спереди и сзади тебя идут молчаливые мощные парни, деморализует и давит. У меня иначе. Я четко понимаю, что они тут ради моей защиты, а не из-за чьей-то прихоти. Они нужны лично мне.

Никому иному. От этого становится спокойней.

Решив подшутить, когда ступаю на улицу, устанавливаю на часах секундомер.

Любопытно, неужели настолько четко вымуштрована охрана Арбатова, что мне выделят именно тридцать минут и ни одной больше? Или всё же будет плюс-минус?!

Проверим.

Прогулка. Неожиданно территория клиники оказывается значительно больше, чем я предполагаю. И чтобы насладиться теплым воздухом и ароматом свежей травы и цветов, высаженных на фигурных клумбах, топтать небольшой пятачок земли по кругу совершенно не надо. Можно с удовольствием бродить по извилистым и прямым дорожкам, пересекающим сквер в различных направлениях.

Этим и занимаюсь.

Шагаю нога за ногу, рассматривая всё кругом. Вдалеке слышится шум дороги, через металлическое ограждение и хаотично растущие тут и там клены и тополя мелькают мчащиеся мимо машины, но это кажется таким далеким и чужим, что не привлекает внимания.

Зато воробьи и голуби, разноцветные бабочки, перелетающие с цветка на цветок, и мелкие насекомые, бегущие по своим собственным только им понятным дорожкам.

— да.

— Если выбрать левое направление и обогнуть торец здания, будет небольшой пруд и скамейки, — Сергей, бесшумно следующий чуть позади, ненавязчиво.

подсказывает, где можно прогуляться дополнительно.

— Отлично. Благодарю. Люблю воду.

Место оказывается прелестным.

Водоем действительно небольшой, с отлогими склонами и краями, укрепленными крупными камнями и валунами. С правой стороны растут туи, слева из досок сколочен широкий настил, где в линию расставлены скамейки с изогнутыми спинками.

— Я посижу, - предупреждаю телохранителя и занимаю ближайшую к воде лавку.

Выбравшись на свежий воздух, наслаждаюсь приятными моментами по полной.

Располагаюсь поудобнее, вытягиваю ноги и откидываюсь на спинку сидения. С радостью подставляю лицо солнечным лучам, прикрываю глаза и слушаю шелест ветерка, играющего в кронах деревьев, стрекот насекомых в траве, редкие покрякивания уток на пруду.

Никакого шума машин, техники, шарканья ног голосов людей. Тишина и умиротворение. Полный релакс.

Уголки губ сами собой ползут вверх, растягивая рот в легкой улыбке. Не сопротивляюсь. Мне хорошо и спокойно.

— Не боишься, что нос обгорит?

Вибрирующий энергией голос Арбатова узнаю безошибочно. Он подходит совершенно неслышно. И лишь по тихому шелесту одежды, догадываюсь, что садится рядом.

— Неа, не боюсь. Я люблю солнце, — отвечаю, не открывая глаз и не меняя положения тела.

Раз пока не гонят в палату, продолжаю принимать солнечные ванны и кайфовать.

— Всегда думал, что девочки предпочитают беречься, а загар получают исключительно в солярии.

Фыркаю.

— Это вы, Руслан Германович, опять своих принцессок вспоминаете? — поскольку он не отвечает, то продолжаю. — Ну уж, звиняйте, барин. Я — не они. Люблю, понимаете, всё естественное. Натуральное солнце, натуральные формы, натуральные продукты. Ах, да. Еще после шести ем. И от этого даже в обморок не падаю.

— Арин, а ты чего кусаешься?

Интонация Сатаны заметно меняется. Так, будто на чистом безбрежном голубом небе появляются тяжелые облачка непонимания.

— Разве? — отвечаю вопросом на вопрос и распахиваю ресницы.

Моментально попадаю под прицел графитового взгляда, но глаза не прячу. Смотрю в ответ прямо и даже улыбку сохраняю.

— Уверен на все сто, — Арбатов слегка наклоняет голову и неторопливо меня изучает.

— Вам показалось.

Раз решила упираться, так буду до последнего.

— Нет.

— Да.

— Значит, не скажешь, — подводит Сатана итог и усмехается. — Ла-а-адно, как хочешь.

Интересный момент. Вроде как он согласился с моими словами, но складывается ощущение, что всё наоборот.

Ужасный человек. Вот просто берет и подавляет своей аурой. И тут же притягивает, как магнит. Жуть. Как лед и пламень в одном составе.

И уже не понимаешь: чего хочешь на самом деле?

Забыть о том, что видела в новостях, и откинуть глупую неправильную ревность прочь. Всё-таки мы — ненастоящие любовники, и Арбатов имеет право на лево. Он же — мужчина. И условие про «никого кроме меня на время сделки» касается только меня, но не его, или…

Или... не забывать.

Потому что момент с белобрысой красоткой, висящей на его локте, нет-нет, а всплывает в памяти. Ворочает внутренности и доставляет дискомфорт.

— Руслан Германович, а почему вы мне помогаете сейчас? Это же не входит в нашу сделку. К тому же Самков сказал, что даже если Роман в коме, то развод все равно состоится. Просто придется получить дополнительный документ о его состоянии здоровья.

Прищуриваюсь и пытаю Сатану немигающим взглядом.

Усмехается.

— А у тебя самой нет мыслей?

Вот зараза! Теперь он отвечает вопросом на вопрос, и я на собственной шкуре убеждаюсь, как это раздражает.

— Нет, никаких.

— Уверена?

-- Да.

Держит паузу. Большим пальцем почесывает подбородок.

— Ты еще не готова услышать правду, — и выдав это в наивысшей степени непонятное нечто, он протягивает мне ладонь. - Пойдем, Арина, пора тебя выписывать.