Сделка с врагом. Ответ на измену

47.

РУСЛАН

Арина обиделась, и я ее понимаю... где-то в глубине души.

Но, повторись всё, и я поступил бы точно так же, как поступил. Никаких домой.

Никаких — я сама, одна... и так далее.

Хрен стану рисковать ее головой.

Нет уж, девочка, пучше злись и негодуй, сидя под присмотром, зато в безопасности, чем одна и черт пойми где.

Дьявол, если бы знал весь расклад изначально, еще бы неделю или дольше на Маэ оставались, пока парни наводят порядок.

Вот только всё было тихо и мирно. Шло по плану. Измайлову под арест взяли.

Измайлова по линии налоговой прижали, Зотова-младшего к выздоровлению подготовили, С Зотовым-старшим дела порешали. Аринин развод — вопрос почти завершенный. Осталось выждать остатки положенного месяца — и всё. Откладывать и затягивать процесс попыткой примирения сторон никто не станет.

Самков всем занимается грамотно.

Но нет!

Измайлов, скот, сидеть тихо и не рыпаться не захотел. Решил нахрапом мою девочку забрать.

Спецом, собака, дождался возвращения. Узнал точно, что Осипова прилетела в страну, всё просчитал по времени верно... почти верно, но не суть, и выстрелил.

Устроил в квартире, куда Арина перебралась от мужа, шмон и засаду с ментами.

Якобы по наводке там наркотики продают.

И ведь наверняка бы всё сработало четко, как он желает: напугали бы ничего непонимающую девчонку, огорошили с порога наездами, прогнули и, хрен знает, что еще придумали, если бы одна маленькая старая партизанка, живущая в квартире по соседству и очень любящая денежки, не принесла на хвосте новость.

Марь Пална прислала сообщение с предупреждением о непонятной движухе на площадке и мужиках в форме, засевших в квартире Осиповых, в тот самый момент, когда Ариша попросила отвезти её домой.

Есть же в жизни провидение. Не зря я на ту бабку натолкнулся, когда последний раз в гости к своей «любовнице» приезжал. Не зря поздоровался и разговор завел.

Всё не зря, как чувствовал.

А ведь реально собирался отпустить Осипову домой. На пару дней, не больше.

Думал дать ей передышку и немного личного пространства.

Не совсем уж деревянный, понимаю, что девочка мне попалась хрупкая. Такую нельзя передавливать, замкнется. Её только направлять можно. Незаметно, но неукоснительно, чтобы она в своей умной головке заморочек лишних не придумывала, но четко держала мысль: НАМ БЫТЬ. По-любому. Никуда от меня не денется.

Ссука!

Измайлов мудак!

Ведь как чувствовал, что может быть от него провокация, но ждал с другого боку.

Что-нибудь по линии бизнеса или по выборным вопросам. Владик — тот еще скунс, если закусится, проблемы создавать тоже умеет. А я ему хвост прижал. Хорошо. И не прятался. Предупредил, будет дурить, зарою глубже.

Ожидал, что поймет предупреждение верно.

Он и понял. Не ко мне сунулся. К Арише лапы потянул. Хотя знает, что она со мной.

А моё трогать нельзя.

Даже если очень хочется — нельзя.

Это об одном говорит. Мне не показалось в тот вечер, когда Арина свою гениальную сделку предложила, что он на ней двинут. Да настолько серьезно, что берегов не видит.

— Арина, это необходимость, а не прихоть, — негромко поясняю то, что могу пока озвучить.

Смотрю на бледную щеку, на опущенный вниз уголок губ, на напряженную позу, на сцепленные в замок ладони.

Зараза моя рыжая. Гордая. Независимая. Ершистая.

Безумно хочется придвинуть ее к себе, обнять, заставить расслабиться, еще больше хочется, чтобы она сама сделала подобный шаг, но понимаю, что так будет неправильно.

Уверен, у нас еще ни раз случатся обстоятельства, когда от скорости принятия моих решений будет зависеть слишком многое, порой — жизнь. Загадывать сложно. И времени, чтобы объяснять и разжевывать ей детали, ожидая согласия, у меня попросту не будет, а может, я и не смогу это сделать по иным, более веским причинам.

И здесь остается одно. Арина должна привыкнуть не обижаться, а мне доверять.

Безоговорочно.

Да, вот так. Должна.

И это не плохо и не страшно.

Доверять своему мужчине — правильно.

Это не слабость. Это сила. Это связь, душевная, глубокая, на уровне подсознания.

Крепкая и неразрывная.

— Всё плохо?

Обдумав мои слова, Арина отворачивается от окна, в котором, думаю, ничего не видела, плавая в своих грустных мыслях, и, не моргая, смотрит мне в глаза.

Прямо. Открыто. Не поджимая губы, не выражая негодование мимикой, не бросаясь обидными словами, что я испортил ей день, лучшие годы, жизнь.

Черт! От этого до нутра пробирает.

Она молчит, а меня выворачивает. Ощущаю, что зря вспылил. Зря не сдержался.

— Я всё решу, Ариш. Скоро. А ты пока побудешь там, где тебя никто не тронет.

— У тебя?

— Верно.

— Хорошо.

И никаких неудобных вопросов, которыми так любят разбрасываться женщины.

Никаких ста слов в минуту по делу и нет. Ни оханий, ни аханий, ни... мы все умрем, а мне еще последнюю коллекцию туфелек не доставили.

Чувствую себя придурком. Потому что непонятно: кто кого в итоге воспитывает? Я Арину своей жесткостью и желанием заполучить её всю, без остатка. Или она меня своей женской гибкостью и чуткостью.

Однозначно, Осипова делает меня податливым. Заставляет анализировать поступки, проматывать в голове фразы, стараться маневрировать, чтобы в будущем не обидеть.

Что странно и непривычно, я не чувствую себя от этого каблуком.

Мне заходит всё, что между нами кипит, даже когда кипит со знаком минус. Ведь и этот знак у нас вполне неплохо получается перевести в плюс.

— Пока рано говорить о чем-то конкретном, но я обязательно это сделаю позже, —произношу негромко и переворачиваю руку, раскрывая ладонь.

Шаг за ней.

Согласится или нет?

Арина не подводит.

Кивает и накрывает мою ладонь своими прохладными пальчиками.

Сжимаю.

Хорошо. У нас все хорошо — это главное. И уже нет желания стереть телефон в труху, лишь потребность закатать скунса-Измайлова в асфальт, чего он очень сильно добивается. И, чувствую, добьется.

В закрытый от чужаков поселок так и въезжаем. Держу руку Арины в своей и неспешно поглаживаю, пока обдумываю план предстоящих действий. Тут всё просто: испортить Владику малину.

Но в начале.

— Марина, это Арина Алексеевна. Подготовь для нее белые комнаты, — обращаюсь к домработнице.

Вижу, как у нее понимающе расширяются зрачки, но на этом все реакции заканчиваются.

Вот и правильно. Мне интересны не они, а тот факт, чтобы степень важности стоящей рядом со мной женщины, была понятна мгновенно и четко.

Белые покои — смежные с моей территорией. До сего дня они пустовали, потому что дом я построил уже после того, как развелся с женой. А пускать на эту территорию кого-попало... да вот уж хрен.

— Конечно, Руслан Германович. Всё будет исполнено, — кивает сообразительная прислуга и следом обращается к моей тихоне, чью ладонь я так и не отпускаю. —Добрый день, Арина Алексеевна, меня зовут Марина. Буду рада помочь вам в любом вопросе.

Отдав сокровище в надежные руки домработницы и распорядившись организовать ей легкий перекус на террасе, направляюсь в кабинет.

Мурин вместе с Савиным уже ждут там.

Не тратя время, набираю на громкой связи Самкова и озвучиваю новости сразу всем.

— Я как раз недалеко, в том же районе, — откликается Миха, — освобожусь минут через двадцать и сразу рвану на место. Только скинь мне точный адрес смской и еще... что с охраной на въезде?

Переглядываюсь с Савиным, и тот понятливо кивает.

— Сергей с парнями тебя встретит. У него есть нужные бумаги допуска.

— Отлично. Как только что выясню, отзвонюсь. Не кипишуйте раньше времени.

Согласовав вопрос, отпускаю телохранителя и скидываю вызов. Занимаю привычное место в кресле и прикуриваю.

В присутствии Арины стараюсь это делать реже, ей не нравится. И пусть ни слова по этому поводу она не говорила, как слегка морщилась от дыма, я видел.

— Ты уверен, что это Владик? — подает голос Витя.

Стащив со стола карандаш, он откидывается в кресле и принимается вертеть письменную принадлежность между пальцами.

— У тебя есть другие кандидатуры?

Гляжу на начбеза, приподнимая бровь.

Отрицательное мотание головой и вполне логичное.

— Он совсем ошалел?

— Похоже на то.

Ближайший час обсуждаем с Муром текучку и его встречу с Зотовым-старшим.

Выслушиваю более подробный отчет о том, как взяли исполнителя по Арине и как доставляли в отдел. Если бы не необходимость прижать Измайлову, хрен бы я ментам любителя приор отдал, сам бы в лесочке тихонько прикопал. И даже по ночам спал бы спокойно.

Еще через полтора часа отзванивается Самков

— Что там, Мих? — интересуюсь первым делом.

Уж слишком долго нет новостей.

— Да полный дурдом, — хмыкает тот. — В общем, я так понимаю, тут снова без дружка Владика не обошлось. Павлова. Но без доказухи. По документам хрен подкопаешься. Даже постановление на обыск, чтобы жопу прикрыть, получили. И заметь в сжатые сроки. Мало кто так умеет.

— Суть давай.

— Даю. Кратко: поступил анонимный звонок, что прямо в хате Арины наркопритон открылся. Вот и поскакали доблестные ребятки проверять сей момент.

— И ничего не нашли, — заканчиваю сам.

— Да хрен там, нашли.

— Чего, мля?

Я даже из кресла подрываюсь. Настолько меня от творящегося произвола накрывает.

С хрена?

Как?

Откуда?

— Ага, сам в шоке, опт, как звезда, — ржет Самков.

Не разделяю его веселья и рыкаю.

— Миха, твою мать.

— Короче, Рус, даю бесплатный совет: выпиши премию Савину. Ты знал, что Арина ему ключи оставляла, чтобы цветы поливать? Нет? Так вот — оставляла. А твой доблестный охранник, помня, что уже раз провинился, поставил в квартире пару камер, так на всякий... Кстати, Арина в курсе, если что.

Зыркаю на Витю. Ага, тот подтверждает. Вот же прохиндеи самостоятельные. Но молодцы, чего уж.

— И? Не тяни!

Пипец, как хочется вдарить кулаком по столу, потому что хохмач Самков далеко, вот любит он болтологией заниматься. Реально, адвокат — его призвание.

— А дальше, Рус, всё просто. Есть видео, как и кто этот самый порошочек незаметно в ящичек Арине подкладывает, а потом сам же его и находит. Мы долго возились, чтобы сгонять до компа, куда запись идет, и чудикам доказательства съемки предоставить.

— Смогли.

— Ну, конечно, — слышу улыбку в голосе.

— Урою, мудака — сиплю.

Хорошо представляю, как устрою из смертника боксерскую грушу.

— Нет, брат, это я урою... такое дело раздую, ух! — не видя Самкова, легко представляю, как тот потирает руки, — и гонорар за работу с тебя еще стрясу, так и запомни.

— Бабки не проблема, ты же знаешь, главное, чтобы таких мразей больше не служило поблизости, — щелкаю зажигалкой, прикуриваю.

Безумно не хватает никотина.

Охренеть — новости.

— А в целом как?

— Моё мнение... Серый сказал, что Арина одна домой собиралась. В общем, ее бы развели, Рус. Прижали бы, запутали... и, сто процентов, получили бы пальчики на пакете. А дальше — бери тепленькой и на все готовой, чтобы не сесть. Ты девчонку реально спас от проблем.

— Не я. Тут умельцев хватает, — имею ввиду и Савина, и Мурина, и самого Миху.

— Нет, именно ты. Тем, что не пустил.

— Ладно. С этим ясно. Я другого не догоняю, — меняю тему в нужное русло. —Неужели Влад Арину посадить хотел?

Зачем?

Как не кручу в голове, логики не вижу.

— Нет, вряд ли... просто с помощью компромата заставил бы ее изменить показания по сестре или еще что-нибудь сделать.

Переглядываемся с Виктором, понимая, что это очень здравая мысль.

— Еще что-нибудь сделать... — повторяю в слух.

— Например, под него лечь, — звучит тихий, срывающийся от эмоций голосок.

Резко вскидываю голову в сторону входной двери и встречаюсь глазами с Ариной.

Она переминается с ноги на ногу на пороге и нервно кусает губу.

— Он мне сообщение скинул, — сверкает моя девочка зелеными омутами, в которых кипят слезы.

Забираю телефон из ее дрожащих рук и кладу тот на стол, а сам крепко-накрепко прижимаю к себе хрупкое тело.

— Все хорошо, Ариш, он тебе ничего не сделает, — обещаю, касаясь губами влажных после душа волос.

Поглаживаю ее по спине, заставляя расслабиться и выпустить напряжение. Льнет, обнимает меня в ответ.

Встречаюсь взглядом с Муром.

— Ему в дурку надо, — тихо матерится тот.

Киваю. Полностью с ним солидарен.

Какой нормальный человек напишет.

рыжая!))))))))))>?

Только псих.

«Ты всё равно будешь подо мной»