Таежный маг

Глава 16. Метка

Ника вздрогнула. Но Алекс рывком вышел из машины и открыл дверь Веронике, протягивая руку.

Вероника замерла в нерешительности. Сердце срывалось на галоп, а ладони взмокли. Чувства рвало напополам.

— Давай сделаем это по-людски и в кровати, — четко обозначил спутник.

— А если я не хочу? — дрожа до стука зубов, спросила Вероника.

— А ты не хочешь? — провокационно спросил Алекс.

— Это безумие… — тихо прошептала Ника.

— Ты о себе, о своих глюках или о нас с тобой?! — почти рыкнул Мамаев.

Ника побледнела.

— Я ничего не сказала следователю, — перепугано заверила девушка.

— Ты сказала так много, что теперь я не знаю, как тебя спрятать! — он присел на корточки и достал Нику из машины.

— Пусти… те! — отперлась Вероника от широкой груди. Но сибирский великан не послушал. Он быстро пересек ухоженный и заснеженный двор. Приложил ладонь к сканеру, и они оказались в красивой гостиной. Алекс осторожно отпустил Нику. Девушка растерянно осматривалась.

Мир искусства всегда очень притягивал Веронику, и она часами гуляла по выставкам, а большую часть свободных денег отдавала за экскурсии по родному городу. И сейчас она оказалась в интерьере одного из таких вот невероятных дореволюционных домов, с большой, витиеватой лестницей на второй этаж.

Разве в таких домах живут? Ими только любуются!

Хозяин особняка произнес на самое ушко:

— Прости, сначала это…, а уж потом я покажу тебе дом.

Он обхватил Никины плечи руками. Осторожно, но властно сжимая. Потом прошелся чередой поцелуев по открытым частям спины. Ника дрожала, абсолютно не понимая, что с ней.

Неожиданно Алекс остановился, достаточно забавно фыркнул. Подхватил Веронику на руки и в несколько прыжков оказался на втором этаже особняка, в темной комнате с большой кроватью.

Зажег свет и кивнул головой в сторону душа:

— Кажется, в этом ты мне сегодня отказала? — Ника растерянно хлопала глазами, когда молнию вдруг расстегнули и подтолкнули девушку под горячие струи воды. И тут же поцеловали, да так, что языком прощупали каждую чувственную точку во рту. Руки жадно гладили грудь, скользили по спине.

Он на секунду отпустил. Только тут Ника увидела, что в отличии от нее, Алекс все еще в одежде. Не давая себе отчета, Ника потянулась к пуговичкам рубашки. Очень захотелось увидеть его таким же беззащитно-обнажённым, какой была сейчас она.

Алекс усмехнулся. Рубашка и брюки, а так же туфли и носки оказались скинутыми в сторону.

Глядя на почти обнаженного мужчину, Ника робко прикрылась руками. Но их тут же развели в стороны.

— Я хочу и буду смотреть, Вероника, — очень твердо обозначил позицию Алекс. — И ты не выставишь меня за дверь!

Ника не понимала, мысли как парализовало. Словно все они, мысли эти, заблудились в голове!

Алекс, тем временем, намылил губку и принялся ласково водить ею по плечам Ники, затем по груди, тут же переходя к поцелуям. Губка скользнула ниже, по бедрам к самым ягодицам. Ника ойкнула, когда её вдруг приподняли за попу, плотно прижимая к стенке душа. Ноги бесцеремонно развели. И, присев, закинули на плечи. Алекс с жадностью поцеловал распускающийся цветок Ники. Девушка застонала. Он продолжил языком то, что в первую их встречу делал пальцами. Вскоре к губам присоединились и пальцы.

От накативших ощущений Нику выгнуло дугой. И вдруг ударило, как отпущенной тетивой.

Ника едва не расплакалась от совершенно нового, до того не знакомого ей чувства. Всю внутреннюю часть бедра залило как водой.

— Нет, не надейся, — тихонька рассмеялся её мучитель. — Сейчас помоемся и пойдем в кроватку.

Он снова намылил уже абсолютно безвольное, расслабленное тело Ники, теперь энергично растирая. Это давало заряд. Волю к сопротивлению. Вероника попробовала отбиться.

— Оо, уже пришла в себя? — хищно-прехищно улыбаясь, заметил мужчина. — Чудесно!

С этим он выключил воду и уволок абсолютно мокрую Нику в соседнюю комнату.

Ника и правда оживилась. Она попробовала выкрутиться, но тут же оказалась уложенной на лопатки.

— Злишься? — провокационно спросил Алекс. Ника уже не удивлялась ни острым клыкам, ни настоящим когтям, ни зеленым глазам. Она правда злилась. Только сама не понимала почему.

Алекс решил не быть нежным, он резко перевернул Веронику на живот, прижал её плечи к постели. И через миг Нике стало и больно, и горячо. И невероятно тесно внутри себя самой. Она застонала.

— Вероничка, так все-таки я первый? — на миг остановился Алекс. Ника ничего не ответила, чувствуя, как от ярости катятся слезы.

— Я постараюсь бережней, как бы сложно мне это сегодня ни было, — уже в полголоса добавил Алекс, ласково гладя и целуя за ушком.

Ника плакала, но телу было настолько хорошо, что она терялась в реальности. Сильные толчки чужого тела заставляли ее естество сходить с ума. И Ника вцепилась зубами в простыню, боясь, что раскрошит их.

Алекс долго не отпускал, ища все новые позы для общего блаженства. Скоро Вероника перестала стесняться быть перед ним обнаженной и легко откидывалась сама, позволяя любоваться высокой грудью и рельефным животиком.

Наконец оба замерли, пережив волну неистовства. И наступило время неги. Алекс ласкал и гладил. Ника расслабленно прижималась к любовнику спиной.

— Почему ты ушла тогда? — наконец задал вопрос Алекс.

— Кто ты? — вместо ответа спросила Ника.

— Гораздо интересней, кто ты?! — заметил Алекс.

— Я никто, просто Ника.

Алекс повернул к себе и горячо поцеловал, растягивая процесс как можно на дольше.

— Ну тогда и я никто, просто Алекс.

Он снова обнял Нику:

— Обещай, что больше так не уйдешь!

— Ты сам не знаешь, чего хочешь, — вдруг обиженно вставила Вероника, вспоминая утреннюю встречу.

— Думаешь? — улыбнулся Алекс.

Ника потихоньку трезвела, она чувствовала себя совершенно потерянной. Мысли возвращались, одна страннее и тревожней другой.

— Хочешь, выпьем чаю? — видя, что девушка явно отстраняется, спросил хозяин дома.

— А почему не вина? — удивилась Ника. Алекс поморщился:

— Разве ты любишь вино?

— Нет, но…

Алекс поцеловал несколько раз и встал с кровати. Снова заглянул в душ, только теперь уже вернулся с халатом для Ники. Он сам подошел и укутал девушку. Потом подхватил на руки.

— Я, кажется, обещал показать дом? — начал Алекс. — Он построен в начале века моим… ум, одним из моих прадедов. Тот выписал московского архитектора и заказал ему особняк в стиле модерн.

Алекс нес свернувшуюся клубком Веронику на руках.

— Здесь несколько спален, внизу кухня, гостиная и кабинет. Совсем недавно сделали хороший ремонт.

Ника слушала, не понимая, как это все относится к ней?

Алекс, тем временем, спустился по необыкновенной лестнице и прошел в зал перед кухней. Здесь он поставил девушку на ноги.

— Готова? — осторожно спросил он.

Ника пожала плечами.

Алекс резко открыл дверь и одновременно зажег свет на кухне. Ника отшатнулась — на нее вылетел целый рой бабочек.

Но когда она присмотрелась внимательней, чуть не заорала.

Бабочки были больше похожи на человечков.

— Не бойся, эти уже безобидные… — заметил невинно Алекс. — В отличие от других, с кем сегодня тебе пришлось общаться.

— Что?! Что это?! — голос срывался на истеричные ноты.

— У них с полсотни имен у разных народов: пикси, феи, тинтинеты, эльфы.

Ника схватила себя за голову и зажмурила глаза.

— Вероника, ты видела зверей и пострашней, разве нет?

— Я просто сумасшедшая! — повторяла девушка, раскачиваясь с носочка на пяточку.

— Успокойся. Смотри, — Алекс щелкнул пальцами и пикси вдруг стали обратно бабочками. — Разве я не предупреждал тебя тогда, что ты слишком много видела?!

Ника молчала.

— Идем, такое лучше переживать с чашкой чая.

Бабочки прекратили свой тревожный полет и расселись по гостиной, но Ника боялась даже прикоснуться к ним.

Алекс за руку втянул её в кухню, не забыв крепко обнять и поцеловать насмерть перепуганную девушку.

— Объясни! — взмолилась Вероника.

— Ты мне не поверишь, — Алекс грациозно управлялся с завариванием чая. Он поставил воду кипеть на настоящий огонь, отчего в стеклянном чайнике скакали чаинки. И Нике вдруг очень захотелось, чтоб были только чаинки, а не вот это вот все за дверью.

— Я сумасшедшая? — снова повторила Ника.

— Ты отличаешься от остальных, обычные люди действительно этого не видят, — уклончиво заметил Алекс. — Я только не могу понять причину почему.

Ника молчала. А Алекс продолжил:

— Прежде всего, мы сводим тебя к врачу.

— Психиатру? — упавшим голосом спросила Вероника, понимая, что как-то все догадались, что её мучают глюки.

— Нет. Нужно сделать МРТ.

— Это зачем? — изумилась Ника.

Алекс тревожно передёрнул плечами:

— Просто нужно проверить… все.

Вероника продолжала смотреть с недоверием.

— Не гляди на меня волчонком, — посмеялся Алекс. Вздохнул, а потом продолжил: — Да, есть такая вероятность, что видишь ты несколько больше из-за какой-нибудь болезни, — Алекс явно не договаривал.

— Шизофрении? — прямо спросила Ника.

— Эм, — озадачился Алекс. — Нет, я не об этом.

Мысль работала быстрее, чем Ника сама того ожидала:

— Рак?

Алекс потемнел лицом:

— Опухоли не всегда бывают злокачественными, — начал он.

— Я вижу, все что вижу, потому что у меня опухоль?

Час от часу не легче! Ника даже не могла понять, в какой картине бытия проще жить: шизофрении или онкологии?!

— Это один из вариантов, — осторожно заметил Алекс. — Порой, когда обычные люди заболевают, они начинают видеть несколько больше, чем нужно.

— Обычные люди — это ведь кадзу, да? — уточнила Ника, кутаясь в халат так, чтоб даже пальчики ног не торчали.

Алекс от неожиданности вопроса вскинул брови.

— Кадзу? — уже настороженно переспросил он. — Кто же тебе рассказал о кадзу, маленькая городская девочка?

— Никто не рассказал. Услышала у тебя в доме, — огрызнулась Ника, история с придумыванием ей болезней совсем не понравилась.

Алекс выдохнул, уже улыбаясь:

— И правда, я забыл, моя лисена очень любопытна, — он поставил перед Никой чашку с янтарно-красной жидкостью. Потом порывисто провел рукой по лицу девушки, Ника едва не отшатнулась. Резкость маневра напугала. — Откуда ж ты взялась такая?

Алекс смотрел прямо в глаза, и сейчас Нике чудился не зеленый цвет, а мягкая синева, как у её непонятного героя из снов. Алекс продолжал ласково гладить Нику по лицу, о чем-то думая, Ника замерла, таким он ей был гораздо ближе.

— Кадзу — это дурное слово. И к тебе оно в любом случае не относится, — он придержал за подбородок, Ника нахмурилась, своевольно вскидывая голову. — Если ты больна, мы это вылечим. Любые деньги не проблема, есть замечательные врачи…

— А если не больна? — с вызовом спросила Ника.

Алекс посмотрел ей прямо в глаза и вдруг улыбнулся. Ника вздрогнула. Но теперь уже спокойней пережила трансформацию образа. Она не кинулась бежать и даже не завизжала. Просто забавным от испуга голосом спросила:

— Дяденька, вы Дракула, да? — Алекс едва не засмеялся в голос.

— Ого, какая ты чуткая! — он встал на одно колено возле Ники и порывисто поцеловал, едва прикусывая, на что Вероника прикусила уже серьезней. Она разозлилась, почему он ей не отвечает прямо?

— Ай, Вероника Ивановна, больно же!

— Вампиры хорошо регенерируют! — фыркнула Вероника.

— Так то вампиры! — возмутились в ответ.

— Кто ты? — Ника смотрела прямо в глаза Алексу, теперь они играли цветом, переливались от зеленого к синему, иногда переходя в естественно-серый.

Алекс хотел забраться рукой под полу халата, но Ника жестко поймала его ладонь:

— Кто ты? — снова повторила она вопрос. — Оборотень, волколак, кто там еще есть?

— Псиглавцы, — выдохнул Алекс.

— Нет, — вдруг не согласилась Вероника, — ты не псиглавец.

— Псиглавцы, как правило, очень агрессивны, — согласился Алекс. Вероника пытливо смотрела ему в глаза.

— Лучше скажи мне, откуда ты взялась, девочка? — в ответ спросил Алекс.

— Из Москвы, — коротко резюмировала Ника, ей было сейчас не до флирта. — Родилась там…

— У Натальи Владимировны Ланской, — продолжил сам Мамаев.

— Вы уже навели справки? — Ника не удивилась, даже вон Маргарита обо всех справки наводила, а тут у человека чуть не паранойя! Хотя все равно царапнуло: приятней, когда о своей жизни рассказываешь сама и только то, что сочтешь нужным.

— Мне приходится, — как бы оправдываясь, заметил Алекс.

— Кругом враги?

— Да, — коротко выдохнул он.

— Как же мне повезло, вокруг меня только друзья! — хмыкнула Вероника, все равно злясь.

— Неужели? — Алекс очень картинно вздернул брови. — И Аида Никаноровна подружка? Или следователь сегодня на допросе?

— Аида Никаноровна — прекрасная женщина, — Ника хотела прибавить про чуткость к чужому горю, но язык не повернулся.

— Жаль только, до чужой боли жадная, — Алекс скрестил руки на груди. Ника неуютно поёрзала на стуле. — Как разгорается взгляд у старой ведьмы, когда она видит чьи-то страдания. Например, когда молоденькая соседка бегает занять до зарплаты на лекарства маме…

Вероника вскинула голову и, не осознавая, дернула рукой так, что стеклянная чашка полетала вниз и с оглушающим звоном разбилась.

— Прости, — Алекс выдохнул, — прости, я не должен был.

— Кто ты?! — Ника злилась не на шутку, воспоминание ранило так больно, что слезы навернулись сами собой, а еще… Он не смел. Просто не смел трогать это.

— Хорошо, Вероника, будь по-твоему, — глухо начал Алекс, а потом со вздохом заметил: — Пути назад все равно нет.

Немного промолчав, продолжил:

— Представь, что есть два мира. Пусть пока будет только два, — улыбнулся он сам своей мысли. — Они тесно связаны между собой, но живут каждый по своим законам.

Ника смотрела на осколки чашки, Алекс тоже на них взглянул, потом мягко провел по воздуху рукой, осколки принялись собираться, и даже чай вдруг стекся в большую каплю и, как детский лизун, вскарабкался обратно в чашку, плавно, но деловито. Ника еще шире распахнула глаза. Чашка снова очутилась на столе.

— В обычном мире это невозможно, верно?

Ника молчала.

— А в моем вполне реально.

Вероника протянула руку к чашке, желая убедиться в её материальности.

— Только не пей, пол все-таки не стерильный, — с улыбкой заметил Алекс.

— Это… волшебство? — Ника с детской доверчивостью взглянула на Алекса.

— Наверное, — согласился Алекс. — Только мой мир, он очень опасный.

— У вас другие законы? — догадалась Ника.

— И это тоже. Вероника, ваши сказки…

— Совсем не сказки?

— Это предупреждения. Когда-то давно миры жили куда тесней, чем это есть сейчас. И мой мир по-настоящему был опасен для вашего. Вы жили в постоянном страхе. А потом научились бороться с кошмарами ночи.

— И как же?

— Очень по-разному, сначала мастерили простые обереги, поняв, где у кого слабые места. Потом завели шаманов. Потом и вовсе с ангелами договорились…

Ника фыркнула, в её семье в Бога особо не верили. Бабушка святила куличи на Пасху, Аида Никаноровна, кстати, тоже!

— А потом?

— А потом пришли и захватили территории чужого мира вместе со всеми её обитателями, — спокойно закончил Мамаев-старший. — И они, как дикие звери, потерявшие естественную среду обитания, чудесно так адаптировались к вашему миру.

Ника растерянно хлопнула глазами.

— Некоторые адаптировались настолько хорошо, что просто забыли, кто они есть на самом деле… Но некоторые очень даже помнят. И поверь, они не могут отказать себе в удовольствии причинить вам боль или вред.

— То есть, все плохиши — это твари всякие? — изумилась Ника.

— Нет, вы ничуть не лучше, — резонно заметил Алекс.

— А ты?

— А я, а я слежу, чтоб все не сожрали друг дружку.

— Выходит, ты не человек.

— Не совсем так, — немного замялся Алекс. — если по-вашему, то я что-то вроде мага, волшебника.

— И где твоя палочка, Гарри? — нервно рассмеялась Ника.

— Вот стоит одной деловитой особе что-то ляпнуть и все, понеслась! — наигранно-возмущенно заметил Алекс.

Ника улыбнулась, впервые за всю их беседу. Алекс поймал эту улыбку взглядом.

— А твой брат? — вдруг спросила Ника, вспоминая сцену на кухне. — Он такой же?

— Да, — согласился Алекс.

— И я не сумасшедшая?

— Нет, — Алекс присел рядом и снова попробовал добраться до Вероникиных ног. Ника только плотнее обхватила чашку руками. Чай в ней совсем остыл. Алекс начал поцелуями приближаться к внутренней части бедра. Ника хмурилась, но позволяла. Алекс явно пользовался растерянностью девушки, снова подбираясь к самой сокровенной ее части… И уже нежное тепло заставило пробежать волну мурашек, когда Ника спросила:

— И что же теперь?

— Теперь… — Алекс хищно улыбнулся, хитро целуя и прикусывая, опаляя дыханием до стона. Ника вскинулась, словно приходя в себя и стремясь отодвинуть настойчивого любовника. Но Алекс только ближе придвинулся, отводя руками руки Вероники. — Теперь, Ника, ты часть моего мира. Ты моя.

— А если я не согласна? — Ника уперлась взглядом в сильную спину любовника, он медленно поднял глаза:

— Ты хочешь правду, Вероника?

Ника почувствовала, как по спине бегут мурашки.

— Правда тебе не понравится, — честно предупредил Алекс. Ника почувствовала, что внутри что-то сжалось. — Если ты не согласна, то конец твой печален. Ведь все старые сказки очень и очень страшные.

На этом месте Вероника едва не отшвырнула Алекса, чувствуя прилив злости. Алекс выкрутился, и Ника не поняла, как очутилась у него на коленях.

— По-твоему, я виной, что те милые бабочки совсем чуть-чуть людоеды?! — он резко распахнул полы халата, оголяя грудь и живот девушки. И с силой провел по ним руками. — Или что псиглавцы назначили за тебя умопомрачительную цену?!

Алекс с силой притянул к себе упирающуюся Нику и вдруг достаточно сильно прикусил за шею. Ника от неожиданной боли взвыла, а он не отпустил, просто осторожно поцеловал только что укушенное место.

— Мне больно! — с обидой выдохнула Ника, голос задрожал от слез и страха.

— Знаю, прости… Это метка. Теперь никто не посмеет обидеть тебя.

— Почему, — Ника разревелась, боль от укуса расходилась волнами. — Почему я?

— Может, ты глянулась там кому-то, а может…. Может, хотят пустить босой по болотам убегать, чтоб охота вышла славной. Теперь ты их видишь, а значит, прятаться уже нет смысла. Значит, ты часть этого мира… И должна жить по его законам.

— Я не хочу. Не хочу! — плакала Ника, Алекс уже мягко прижал к себе.

— Это моя вина, — наконец произнес он. — Я не должен был отпускать тебя тогда.

— Почему?

— Кто бы узнал о девушке Веронике, не приди она в главное логово псиглавцев, воняя котами?!

Ника ревела. Алекс тяжело вздохнул. На романтическое продолжение рассчитывать было глупо.

— Давай пойдем спать, или все-таки чаю?

Ника уперлась лбом ему в грудь и помотала головой.

— А если… А если я вернусь домой?

— Поговорим об этом завтра, хорошо?