В расчете на любовь

Глава 16 На что способны женщины

Странное дело, я всегда проще сходилась с мужчинами, но в Вышецке стремительно обзавелась новыми подругами. Ильяна, Ефа, ужасно болтливая кухарка Ишадот, которая с удивительным упорством называла меня «деточка» и «дорогуша», совершенно не понимая своего места. Если б она не готовила так божественно и не держала кухню в образцовом порядке, то я бы прогнала ее прочь за подобное панибратство. Но едва я попробовала тушеное мясо и грибы с сыром, как простила все на свете. Даже Ильяна оценила и попросилась к Ишадот в ученицы. Ну а мне пришлось смириться, что эта крупная черноглазая женщина чувствовала себя едва ли не хозяйкой в моем доме. Во всяком случае она запросто хлебала мое вино (ну хорошо, допивала то, что не выпили гости) и бесцеремонно усаживалась в кресло в гостиной — поболтать. Счастье еще, что мои платья не примеряла, хотя они на нее бы и не налезли.

А с другой стороны, платила я ей одной, а заполучила сразу четырех работников. Старшая дочь помогала матери на кухне, средний сын двенадцати лет бегал на рынок за покупками, а младшенький прополол весь огород. Муж же работал где-то в городе и вообще на глаза мне не попадался. Мне говорили, что у икшарцев в семьях женщина не имеет никаких прав, что она должна молчать и подчиняться. Так вот, Ишадот в своей семье явно являлась мужем. Никто ей не смел перечить, даже управляющий не связывался. И при всем этом кухарка не умела ни читать, ни писать, но деньги считала ловко. Счетные книги вел ее средний сын.

Когда я в столице ратовала за права женщин, то даже не догадывалась, что прослыву в Вышецке едва ли не революционеркой. Первую в Урусе женщину за рулем обсуждали на каждом углу. А что вы скажете про женщину-механика? Да-да! Теперь у меня в доме поселилась младшая сестра мэтра Пиляева, Лада, та самая, которую с позором выгнали из Большеградского университета.

История, конечно, случилась забавная.

Начну с того, что просто сесть в авто и поехать у меня, как ни странно, не вышло. Барги меня учить не примчался, даже на письмо не ответил, Туманов целыми днями пропадал по каким-то своим дознавательским делам, и поэтому почетная роль наставника досталась Долохову. Особым терпением Казимир Федотович не отличался никогда, а я не выносила, когда на меня повышают голос, поэтому в первый же день мы разругались вдрызг. Ну подумаешь, я перепутала педали! И рычаг не так дернула! В конце концов, Долохов успел отскочить в сторону!

— А нечего было под колеса лезть, Казимир Федотович! — рявкнула на него я, чудом затормозив в полуметре от каменного забора. — Нужно было догадаться, что я могу не туда повернуть!

— Женщина за рулем хуже медведя на велосипеде! — не остался в долгу Долохов. — Того хоть научить можно!

— Вы, пожалуй, научите! Кто кого покусает, неизвестно еще!

— Вылезайте из авто и идите вышивать крестиком! Не дано вам управлять сложной технической конструкцией!

— Да чтоб вы провалились, Долохов! Я вам докажу, что все мне дано!

Увлекшись милой беседой, я дернула рычаг, надавила на педаль и выкрутила руль, но вместо того, чтобы ехать вперед, авто помчалось задним ходом — и прямиком в канаву. Я завизжала, пытаясь остановить свихнувшуюся «техническую конструкцию», но отчего-то визг нисколько не помог. Бумм — и колеса проваливаются в пустоту, а меня швыряет грудью на руль. Если б не широкий кожаный ремень через плечо, который настоятельно советовала приделать Ильяна Ильяновна, то я бы что-нибудь себе повредила, а так — отделалась испугом.

— Ну вот и славно, — Долохов отстегнул меня и рывком извлек из авто. — Теперь нужен ремонт. Дурная была затея, Альмира Вионтьевна. Только не плачьте, пойдемте лучше чай пить.

— Шиш вам, — отрезала я. — Я научусь, и вы мне в этом поможете.

Он выразительно закатил глаза и пошел искать подмогу, а я крепко задумалась. Предположим, я и в самом деле научусь управлять этой шайтан-повозкой. Но ведь произойти может всякое. Яма на дороге, камень под колесами, столкновение с курицей… случайное, конечно! Даже кареты ломаются, а они устроены куда проще. Инженерного специалиста по авто в Вышецке, конечно, не найти, нужно выписывать из Большеграда, а то и с Севера, но… Мне нужен собственный механик. На постоянную, так сказать, должность. Как относятся к женщинам за рулем мужчины, я уже увидела. Не каждый мастер согласится пойти ко мне на службу. Но… есть ведь не только мужчины.

И когда Долохов вернулся вместе с мужем Ишадот и длинной веревкой, я бросилась к нему.

— Скажите, а Лада, сестра Пиляева, она ведь окончила три курса университета?

— Да, — нахмурился Долохов. — Очень талантливая девочка. Только характер не сахар. Постойте, что это вы задумали?

— Мне нужен механик!

К моему изумлению, Казимир Федотович вдруг улыбнулся:

— Почему бы и нет? Ей это точно понравится. Девочка совершенно равнодушна к артефакторике, но вот в автомобилях разбирается даже лучше меня. Она уже мне чинила как-то авто. Если желаете, я напишу Ольге.

— Желаю, — обрадовалась я. — Напишите сегодня же!

Спустя две недели в моем доме появилась Лада Пиляева — вечно хмурая, коротко стриженная девица в непотребных штанах. Мне она сразу не понравилась, но не отправлять же девчонку обратно? Она такой путь проделала!

— Вот тут в сарае мое авто, — сообщила я. — Я на нем в канаву… съехала… случайно. Там сзади что-то треснуло.

— Заводится?

— Ну да. Но я не рискнула больше ездить.

— Все верно. Сначала рейки бы проверить и привод. Я все сделаю. Нужно будет только яму соорудить.

— А ты и в самом деле разбираешься? — с любопытством спросила я.

— Нет, — пожала плечами Лада. — В университете меня не подпускали к таким механизмам. Но у Казимира Федотовича я уже в авто копалась, кажется, все не так уж и сложно.

Вместо того, чтобы рассердиться, я захихикала. Ай да противная девица! Такая же гадкая, как ее братец. Но если она столь же уперта — то далеко пойдет. А я подсоблю.

— Жить будешь в южном флигеле вместе с кухаркой. Места хватит.

— Я согласна.

— Твоя работа — заниматься авто. Водить умеешь?

— Да. Там все просто.

— Где научилась?

— Когда Казимир Федотович свое авто оставлял, я разобралась.

— А меня научишь?

— Почему нет? А мне можно будет иногда кататься? Ну, хоть по двору?

— Тогда будешь не только механиком, но и шофэром. Когда и с рынка овощей привезти, а когда и нетрезвых гостей в гостиницу доставить.

— Договорились! — широко улыбнулась девица, и улыбка совершенноизменила ее лицо. Не красавица, да. Мэтр Пиляев тоже не отличался привлекательностью. Но он — весьма обаятельный мужчина, и эта девочка через пару лет расцветет как лилия. Тем более, женщинам не много нужно. Любимое дело, душевный покой и доброе слово. Ежели наш род за рабынь не держать, не помыкать, не тревожить лишний раз, то мы хорошеем и добреем. А коли еще подходящий мужчина рядом имеется, то лучше и не бывает!

С мужчинами в Вышецке у меня не складывалось. Из головы никак не шел Снежин. Амулет я не снимала, любовь и страсть рассеялись, как утренний туман, но воспоминания о жарких поцелуях и исступленных объятиях тревожили все чаще. Я ведь южная женщина, молодая и здоровая. У меня есть потребности. Со Снежиным мне было хорошо. Может быть, из-за его магии, а может — мы просто друг другу подходили. Теперь же я невольно осталась одна, и вынужденное воздержание угнетало, тем более когда все вокруг было пропитано любовью.

Была любима Ефа, которая по секрету сообщила мне, что снова беременна. Целовались в коридоре Марушка и Казимир, думая, что их никто не видит. Господин Туманов нежно поглаживал пальцы Ильяны и смотрел на нее с нежностью. А Ишадот, краснея и смущаясь, сообщила мне, что у нее кровать поломалась. Надобно заказать новую, да покрепче. Офицеры влюблялись в отдыхающих дам. Целители заводили романы с местными девушками. Богатые студенты соперничали за внимание веселых вдов и разбитных торговок (коих в Вышецке оказалось предостаточно). И только Альмира Белянская, самая красивая и богатая женщина города, оказалась совершенно одинокой. И до того мне было обидно, что я даже начала раздумывать, а не соблазнить ли грешным делом Барги, когда он заявится? Когда-то же он приедет ко мне? От скуки, для здоровья, чтобы избавиться от волнительных снов, да и просто — потешить самолюбие. Он, кажется, когда-то и сам подобное предлагал. А то, что мы друг друга не любим — оно и к лучшему. Не будет больно потом.

Но Барги, подлец, все не приезжал. Приходилось довольствоваться другими икшарскими князьями.

Вот, к примеру, князь Арам Зариан. Солидный мужчина, высокий, усатый. Вдовец. Имеет двух сыновей и дочь лет десяти (в списке Туманова сия девица в конце третьего листа). Князь приехал в Вышецк по каким-то торговым делам, да остался на все лето. Я ему нравлюсь — это совершенно очевидно. На мои вечера он не приходит, да я и не зову. Князю уж к сорока, ему будет неинтересно. Но цветы присылает, на прогулку по окрестностям зовет. Вполне достойный кандидат.

Или, предположим, князь Субеани. Этот молодой и дерзкий, что ахатинский жеребец. Глазами сверкает, руки целует, давеча мне пытался подарить бриллиантовую диадему работы северных мастеров. Я, конечно, отказалась: принимать столь дорогие подарки всегда чревато. Понятно, какую за них назначат цену. А я все же не готова пока расплачиваться.

Тем более, есть еще господин Верецкий. Северянин, знакомец Долохова, тоже фабрикант. Не князь, но весьма богат. У Верецкого на Севере, в Устинске, жена и дети, но, по его словам, с супругой у них давний разлад, вместе они даже не живут. Врет, конечно. Долохов мне сразу же рассказал, что жена Верецкого в положении, а оттого этим летом осталась дома. Сам же Всеволод Витальевич приехал в Вышецк вовсе не отдыхать, а по делам «Железнодорожного кооператива». Впрочем, меня это не смущало. Жена так жена. Она там, я здесь. Ни на что серьезное я и не рассчитываю, из семьи никого уводить не собираюсь. А все остальное пусть будет на совести мужчины. Это он пренебрегает супружескими клятвами, а я лишь развлекаюсь. В конце концов, любовниц заводят и на Севере, и на Юге, и государи, и купцы, и пастухи. Все одинаково грешны, все хотят жить в свое удовольствие. А кто женам не изменяет, те или в браке счастливы, или лицемеры, третьего не дано.