В расчете на любовь

Глава 6 Возвращение в прошлое

У моей памяти есть отличное, очень удобное для здорового самочувствия свойство: я совсем не помню те неприятности, которые со мной происходят. То есть, конечно, я все осознаю и делаю определенные выводы, но страдать перестаю ровно в тот момент, как заканчиваются проблемы. И не вспоминаю о том, что было, не терзаюсь угрызениями совести, не плачу по ночам в подушку. Легко и просто я распрощалась с Ксандром, приняв, что он — мое прошлое. Отныне мы чужие люди. Впрочем, я его никогда не любила. Я вообще больше не смогу полюбить мужчину. Мое сердце давно уж окаменело.

Дорогу до Большеграда я предпочла забыть как страшный сон, едва только переступив порог родительского дома. Чур меня! Больше никогда! В следующий раз я отправлю Николаса с нянькой. А еще лучше — я останусь на Юге до тех пор, пока не запустят железную дорогу! В конце концов, что мне теперь делать на Севере? Появляться при дворе настоятельно не рекомендует Туманов, а ему я доверяю. Да и друзей у меня там не осталось.

В Большеграде же я первую неделю буду пропадать в гостях! И не думала, что я так соскучилась по живым людям! Довольно с меня ледяных статуй, скованных условностями этикета! Я хочу вкусно кушать, громко смеяться и сплетничать!

Но сначала — постель! И тряпку на лоб — голова просто разрывается от боли. Нет, целитель пока не нужен, я просто ужасно устала. Я знаю, папенька, что вы ужасно соскучились, но все разговоры завтра. Вот, позаботьтесь лучше о вашем драгоценном внуке. Ему очень нужна твердая мужская рука.

Отцовский дом за время моего отсутствия потускнел, подурнел и знатно усох в размерах. По меркам Большеграда он весьма роскошен. Но на Севере его бы назвали провинциальным и скучным. Пожалуй, я даже соглашусь. Гостиная давно просит ремонта, цветочные мотивы в обоях уже не в моде, а мебель сейчас обивают плюшем нежных тонов, а не вот этим алым безобразием.

Моя же спальня была настолько приторно-девичьей, что резала глаз. Отец ничего здесь не трогал. Резной туалетный столик, беленький комод на гнутых ножках, кровать с розовым балдахином. Пушистый ковер на полу, сундучок с лентами, шкатулка с перчатками. Открою пузатый шкаф — а там мои пыльные домашние платья да пара забытых шляпок.

Спальня для юной легкомысленной особы, а не для такой как я — циничной и опытной женщины.

Но менять я бы здесь теперь ничего не стала. Так сладко вдруг вспомнить, какой я была шесть лет назад. Именно здесь я была впервые влюблена и невероятно счастлива, как только могут быть счастливы восторженные дурочки. Здесь я засыпала с именем Анатоля на губах. Здесь представляла, как мы сольемся в жарких объятиях, когда поженимся. Здесь же рыдала, когда подлая Минора испортила фамильное свадебное платье. Кстати, надо будет написать этой змее, что я ее великодушно прощаю. В конце концов, она оказала мне неоценимую услугу, окончательно рассорив меня с неверным муженьком.

Улегшись в мягкую как облачко постель, я вспоминала.

Тут же произошло и мое окончательное грехопадение. Князь Снежин — чертовски обаятельный мужчина, а я была в ужасном отчаянии. Не люби я так сильно эту жизнь, могла бы и руки на себя наложить, до такой степени меня уничтожило предательство Анатоля. Как? Меня, первую красавицу Большеграда, завидную невесту — променяли на какую-то потасканную горничную? Да у нее же на лице было написано, что она готова задрать юбку перед каждым, кто предложит ей пару монет! Снежин так красиво меня утешал! Говорил, что Анатоль — слепой идиот. Что был бы он на его месте — он бы моей руки не посмел выпустить, он бы ноги мне целовал, он бы обрел смысл жизни… Но увы, он беглец и искатель истины, несправедливо осужденный. Такие как я для него — все равно, что луна в небе. А я была пьяна и зла… И мне так хотелось отомстить Анатолю, хотелось сделать ему больно, унизить его… и доказать самой себе, что я желанна.

Нет, мне не было стыдно. То, что произошло между мной и Снежиным, вовсе не затронуло моей души. Это был лишь миг слабости. Очень приятный миг. Я простила себя без труда. А вот Анатоля простить так и не смогла.

Влюбилась я в Ратмира уже потом, когда он, обросший и в лохмотьях, попался мне на глаза в Большеграде. Случайность? Теперь я так не думаю. Ему нужно было спрятаться от правосудия. Я с размаху налетела на те же грабли, поверив мужчине безоговорочно. Ах, я его жалела. Отверженный всеми скиталец, бесприютный, несчастный, потерянный, он был таким искренним, таким романтичным… Я сама предложила приют в своем доме, сама спрятала его в спальне. И в этой самой постели предавалась греховным утехам. Весьма усердно предавалась, любовником Снежин был отменным. Бедняге Ксандру, если честно, было до него довольно далеко. Ну а результат той опрометчивой авантюры, как я слышу, сейчас проверяет деда на прочность, отказываясь ужинать.

Ничего нового.

Этот мальчишка не желает делать ничего. Сначала он не хочет есть, потом скандалит, что голоден. Не хочет ложиться спать и не хочет вставать. Не хочет умываться и чистить зубы. Одеваться тоже не желает. Я умоляла Туманова позволить мне вызвать с Севера няньку Ника, но тот пообещал мне, что в Вышецке нас ждет вышколенная прислуга. Надеюсь, и нянька там найдется.

В дверь постучали. Я была не в силах пошевелиться, но все же неохотно откликнулась.

— Госпожа, я принесла вам ужин, — пискнула Павлина, верная горничная отца. — Все как вы любите: овощная запеканка, жареная курочка, творожный пудинг с малиновым сиропом. И ромашковый чай.

Принюхавшись, я решила, что все же немного голодна. А взглянув на поднос, убедилась: еще как голодна!

— Давай сюда!

Удобно устроившись прямо в постели, и прикрыла грудь салфеткой и принялась ужинать, а Павлина плюхнулась на стул и радостно, словно я отсутствовала не шесть лет, а всего пару месяцев, принялась рассказывать мне новости.

— У Матильды Озеровой, вашей подруги, снова будет ребенок. Куда же ей четвертый-то! Она еще такая молоденькая!

К счастью, ответа не требовалось, я только помычала согласно.

— Дохтур Синегорский теперь открыл в Большеграде свой кабинет и принимает целых три дня в месяц. К нему очередь огромадная, он очень хороший дохтур!

— А что Пиляев? — вставила я между запеканкой и пудингом.

— Он тоже хороший дохтур! — убежденно заявила горничная. — Но он все больше деточек лечит. А еще — открыл свою аптеку с очками. А ездит он, представляете, не в карете, а на самоходной повозке, которая пыхтит, скрипит и черным дымом плюется! Поди у вас на Севере такие тоже имеются?

Я проглотила пудинг и согласилась: а как же. Имеются.

— И вы нешто в такой каталися?

— Само собой.

— Вот и супружница Пиляева с ним рядом сидит и на всех свысока смотрит.

— А что, Ольга сама машину не водит? — полюбопытствовала я.

— Да что вы, барышня, разве можно? Этакая монстра! Разве женщина справится?

Я пожала плечами и отхлебнула чай. Чего там сложного-то? Я же видела, как Барги да Туманов ездят. Рулем крутят, на педали жмут ногами да рычаг дергают. Не сложнее поди, чем экипажем править.

— А самое ужасное знаете что? — с благоговейным трепетом прошептала Павлина. — Младшая сестрица мэтра Пиляева учудила так учудила! Она в университет поступила!

— И что в этом странного? — удивилась я. — Милана Синегорская, Аглая Озерова тоже с дипломами. Да и на Севере все больше девушек стремится получить образование. Вот если бы Лада (я неожиданно для себя вспомнила, как звали сестру мэтра Пиляева) закрутила роман с ректором и родила на последнем курсе, я бы удивилась. А так…

— А она на инженерный факультет поступила! — торжествующе воскликнула горничная. — Без магии! И ее оттуда выгнали со скандалом после третьего курса!

— Бедная девочка.

— И она хотела открыть собственную мастерскую, но князь Озеров ей патент не подписал! И теперь девчонка живет в приживалках у Синегорских. Подмастерьем.

Я отодвинула поднос и вздохнула. Тоже мне, сплетня. Если уж такую ерунду в Большеграде обсуждают трагическим шепотом, то что говорили про меня? Когда им стало известно, что я стала государевой фавориткой? Жаль, меня здесь не было, я не видела перекошенных физиономий местных кумушек! Ну ничего, завтра специально прогуляюсь по городу, чтобы меня увидели. Терпеть не могу, когда обсуждают кого-то другого… Звезда в нашем городе всегда была только одна!

— А Николас спит уже? — спросила я Павлину, зевая.

— Да, умаялся в дороге. Немного покапризничал и уснул. Какой красивый у вас сынок, барышня. На вас очень похож.

Я скривилась. Да уж. Слишком похож, как по мне.

— А господин Туманов с супругой и вашим папенькой еще в гостиной сидят, беседуют. Может, мне вас одеть да причесать, вы к ним пойдете?

— Ну уж нет, — поспешила отказаться я. — Лучше спать пораньше лягу. Ты иди, я светильники сама погашу. И разбуди меня в десять. И платье приготовь желтое, с кружевом. Завтра в нем в гости пойду к Озеровым и Пиляевым.

Желтое платье было сшито по последней северной моде. Жаль, что дом Озеровых слишком близко к нашему, на той же Генеральской улице. И Пиляев недалеко живет. Мало кто меня в этом чудесном платье увидит. Впрочем, достаточно и Ольги, она большая модница. Поди, позавидует, но не долго. Я ей почти такое же в подарок привезла. Уверена, она оценит. А Матильде ее матушка подарки очень просила передать. Так что завтра будет славный день.

Поднявшись, я все же заглянула в шкаф и с грустью потрогала подол свадебного платья. Странно, что оно тут висит, а не в сундуке на чердаке. Почему же не убрали? Что ж, счастья оно мне не принесло. Увы. И дочери своей я его не передам уже, потому что у меня сын. Ну, может быть, его невеста захочет…

Немного посомневавшись, я открыла и ящик стола. Достала пожелтевшие уже письма от Анатоля, перевязанные розовой атласной ленточкой, пробежалась глазами по одному из них. Ложь, все ложь. При всей его практичности Ксандр был гораздо более искренним со мной. Я исполняла предписанную роль, он за это щедро мне заплатил. Никто никого не обманывал. Отношения по расчету — вот отныне мой выбор. И плевать на репутацию. С такими деньгами как у меня я могу делать все, что захочу. И все равно меня будут принимать во всех домах, в лицо никто не посмеет ничего сказать, только за спиною и шепотом.

Я сжала в руках письма — свидетельство моей глупости. Подумала — и порвала на мелкие клочки. Был бы камин зажжен — сожгла бы, но лето, тепло. Подкинула в воздух, зачарованно наблюдая, как разлетается по комнате бумажное конфетти, тихо засмеялась и упала обратно в постель.

Я дома! И с завтрашнего дня начну совершенно новую жизнь!