В расчете на любовь

Глава 18 О роли женщины в Икшаре

— Ты знаешь, Альмира, я поговорил с князем Снежиным…

— Он не князь, а княжич, — злобно буркнула я, с ненавистью глядя на князя Зариана.

— Он воин, а значит — князь, — отрезал мужчина. — А ты — лгунья и падшая женщина. Ты ни слова не сказала ему о сыне, а потом и вовсе уехала на Север, чтобы он ничего не узнал.

Из тирады князя я поняла самое главное: Снежин где-то рядом. Слишком близко ко мне, а значит, к Николасу. Он может похитить сына, а я никак ему не помешаю. И это меня встревожило даже больше, чем та дурацкая ситуация, в которой я оказалась.

— И зачем вы украли падшую женщину? — с недовольным видом спросила я, выразительно обводя взглядом комнату, в которой очнулась. Неплохая комната на самом деле. Довольно большая и вполне приличная. Толстый ковер на деревянном полу, широкая постель с меховыми покрывалами, пара вполне современных кресел на гнутых ножках, в одном из которых сейчас сидел князь, окно… и незнакомые горы за окном. В другом кресле сидела я и, честное слово, радовалась, что не лежу голая на кровати или на полу.

Сейчас я ощущала себя героиней дешевого любовного романа. Меня, черт возьми, похитили, но зачем? Чтобы получить то, что я и так готова была предложить этому мужчине? И что теперь делать? В романах героини убегают… но я же не дура! Куда я пойду? Местность незнакомая, ночи в горах холодные. Дикие звери, в конце концов! К тому же меня будут искать. Ермилин не простит подобной дерзости, а Туманов — отличный дознаватель. Эти двое весь Икшар перевернут! Князь Зариан свихнулся, если этого не понимает. Но объяснять ему элементарные вещи я, конечно, не стану. Не люблю глупых мужчин, знаете ли.

Запахивая плотнее кружевной пеньюар, я скрещиваю руки на груди. Ни о какой постели речи больше быть не может. Я без боя не сдамся.

— Ты слишком красива, чтобы быть дерзкой, — неожиданно заявляет Зариан. — Я хочу научить тебя быть настоящей женщиной: покорной, кроткой и нежной.

— А ты не очумел часом? — вырывается у меня. — Кто ты такой, чтобы меня учить? Муж, отец, брат?

— Твой хозяин с этого дня. Ты никому не принадлежишь. От тебя отказались все твои мужчины, потому что у них не хватило твердости с тобой справиться. Ну а я никогда не избавлялся от непослушного коня, я его укрощал. Или убивал.

Свихнулся? Нет. Не верю. А вот то, что бедняга подружился с Ратмиром — вполне возможно. Кто еще мог вложить в голову подобную ересь? Снежин мне мстит, и мстит изощренно. Но я не лошадь и уж тем более не покорная овца.

— Допустим, я буду послушной, — прищуриваюсь я. — И вы меня отпустите?

Ой, ничего сложного! Лицемерие появляется на свет вместе с женщиной. Любая знает, как обмануть мужчину. Что значит «быть послушной»? Улыбаться, льстить, говорить лишь то, что он хочет слышать? Справлюсь. Лечь с ним в постель? Переживу. Чай не девочка давно. Но вот беда, вовсе не в его интересах возвращать меня домой…

— Конечно, нет, — фыркает князь, подтверждая мои мысли. — Будешь жить, как и положено женщине. Родишь мне еще сыновей, научишься прислуживать…Место женщины — у ног мужчины. Ты запомнишь.

— Так-так, то есть вы собираетесь на мне жениться? — на всякий случай уточнила я.

— Ну нет. Ты порченая. Женятся только на невинных девах, а таких, как ты, берут в кадыньи, наложницы, по-вашему.

— И вас не смущает, что у меня есть отец и друзья, которые станут меня искать? — Я все еще не могла заставить себя испугаться, настолько нелепой мне казалась эта ситуация.

— Не найдут, — пожал плечами Зариан. — Это Икшар, мы в самой глубине гор. Чужаки сюда не пройдут, их не пустят. Ради тебя никто не станет портить отношения между странами. Если даже и узнают, что ты теперь моя кадынья, откуплюсь.

Я прикрыла глаза. В чем-то он прав. Кто я такая, чтобы из-за меня вновь развязывать войну? Ксандру я уже неинтересна. У отца совершенно нет связей. А Ермилин — всего лишь вояка. Его юрисдикция ограничена приказами сверху.

Ладно. Я жива, я цела, а значит — не все потеряно.

— А что будет с моим сыном? — тихо спросила я.

— Ты больше его не увидишь, — отрезал Зариан. — Мне чужие дети не нужны, у мальчишки есть отец. Он его заберет и вырастит достойным воином.

Вот как. Что ж, Ратмир, клянусь, я убью тебя собственными руками, когда выберусь из этой западни. Ты поплатишься за все.

Неосознанно я нащупала на шее амулет Барги. Барги? А что, если…

— Раздевайся, — вдруг скомандовал князь.

— Что, простите?

— Раздевайся. Снимай эту одежду. Отныне ты будешь носить лишь то, что я тебе дам. И есть из моих рук. Раздевайся, или мне придется тебе помочь.

К его помощи я была не готова, поэтому решила продемонстрировать свои замечательные способности к обучению прямо сейчас. Поднялась из кресла, повернулась к нему спиной и скинула на пол пеньюар, а потом распустила ворот шелковой сорочки. Больше на мне ничего не было.

— Повернись. Опусти руки.

Кипя от ненависти, я подчинилась. Даже не стала прикрываться волосами. Что же, он меня изнасилует? Надеюсь, не покалечит. Хотя кто же калечит породистую лошадь? Сначала ее пытаются подкупить яблоком, а уж потом хватаются за кнут.

Пытаясь сохранить равнодушный вид, Зариан осмотрел меня с ног до головы. Лишь чуть покрасневшее лицо выдавало его волнение. На мгновение он задержал взгляд на пышной груди, дернул кадыком и прохрипел:

— Что у тебя на шее?

— Оберег, — ровно ответила я, опуская ресницы. Смотреть на этого мерзавца было противно.

— Снимай.

Я подняла руки и завела их за шею, пытаясь нащупать замочек. Там ведь какой-то секрет, я не уверена, что у меня получится…

— Не выходит, — жалобно шепнула я. — Я не знаю, как расстегнуть цепочку.

Шумно выдохнув, князь встал и шагнул ко мне. Опустил ладонь на обнаженное плечо, откинул тяжелые волосы, потянул… Тонкая цепочка впилась в нежную кожу, но и не думала поддаваться. Он дернул еще раз — и ничего.

— Вот оно что…

Зариан вдруг оставил мою шею в покое, подцепил пальцем голубой камушек и нахмурился.

— Икшарская работа, очень старая. Знакомое плетение и редкие камни. Где ты его взяла?

— Купила на рынке, — соврала я.

— Не лги. Такие штучки на рынке не продают. Их хранят как зеницу ока и передают из поколения в поколения. Тебе его подарил мужчина. Кто он? Отвечай!

— Никто, — выкрикнула я, отшатнувшись. — Говорю же, купила на рынке! У сумасшедшей нищенки!

Барги, ты же говорил, что это — обычный амулет? Родовое сокровище, значит? Никогда бы не подумала.

— Ты никогда не смогла бы его надеть сама, — фыркнул Зариан. — Только хозяин теперь может его расстегнуть. И снять эту цепочку можно лишь с головой. Но я пока помилую тебя.

— Вот уж благодарствую, — не стерпела я и чудом увернулась от оплеухи.

Вероятнее всего, он и не собирался поднимать на меня руку, лишь пугал, но я все равно отскочила в сторону и отгородилась от него креслом. — Не смейте меня бить! В этом нет никакой чести!

— Что ты знаешь о чести, падшая женщина? — рыкнул Зариан.

— Для воина немыслимо ударить того, кто ему не соперник! — выкрикнула я.

— Соперником может быть лишь равный, — парировал князь. — А женщина — лишь вещь. Менее важная, чем лошадь или пес.

— Женщина родила вас на свет! Выходит, вы — хуже чем щенок?

— Младенцы не имеют никакой ценности, — усмехнулся икшарец. — Они — как пустой сосуд. Нужно время и терпение, чтобы их наполнить чем-то стоящим. Но ты чужеземка, ты еще ничего не знаешь. Мне даже нравится твоя строптивость. У сильных матерей рождаются крепкие сыновья. Я научу тебя всему, но не сегодня. Ночь на исходе, тебе стоит отдохнуть, женщина.

— Меня будут морить голодом? — настороженно спросила я, вдруг вспомнив, что так и не поужинала. — Вы дадите мне одежду?

— Ты была послушна и заслужила награду. А если скажешь, кто подарил тебе цепочку, я разрешу тебе написать письмо своему отцу, чтобы успокоить его сердце. Ты ведь — единственный ребенок, верно?

Я покачала головой, кусая губы. Написать письмо? Смешно. Вряд ли я смогу написать то, что захочу. Он не позволит. Да и какой в том смысл? Отец и так узнает, что меня украли. К тому же у него в шкатулке хранится прядь моих волос. Любой маг без труда по ней определит, жива я или нет.

Почему я упорно не называла имя Барги? Сама не знаю. Это ничего бы не изменило. Барги не из тех, кто испугается этого мерзкого князя. Более того, его имя могло бы стать моим шансом на свободу. Но я молчала, и Зариан, ухмыльнувшись мне в лицо, вышел из комнаты, забрав мою одежду и аккуратно закрыв за собой дверь. И, судя по щелчку, еще и засов задвинул.

Потерев лицо руками, я отодвинула меха на кровати, схватила простыню и в нее укуталась. Над горами разливался рассвет, окрашивая темное небо нежной персиковой акварелью.

Что ж, а я жаловалась на скуку. Воистину говорят, что стоит быть осторожнее в своих желаниях! Зато теперь ой как весело!

Итак, у меня остался лишь Барги. На мне — родовой амулет немыслимой ценности. Андрэс непременно явится за ним… или за мной. Стою ли я таких хлопот? Даже и сомнений нет — разумеется, да! Но вот что двигало этим мужчиной, я пока не понимаю. Если б он был в меня влюблен, я бы знала. Такое невозможно скрыть. Но для дружеских отношений подобный подарок слишком дорогой. Или все же нет?

Немного подумав, я решила, что сама бы отдала близкой подруге ценный артефакт, если бы знала, что он ей нужнее, чем мне. Я вообще не жадная, а для друзей готова на многое.

Значит, все же дружба? Даже жаль немного. Что мне стоило влюбиться в Барги? Он замечательный. Но я раз за разом выбирала подлецов и даже с Зарианом знатно просчиталась. Какая же я дура!