Воплощение

22. САМ НЕ СВОЙ

Я проснулась утром под тихие звуки дождя, стучавшего в окна моей спальни. С трудом приподняв тяжёлые веки, я попыталась рукой найти Доминика, но нащупала только холодную мятую простынь. Сощурила сонные глаза и перевернулась на спину, развернув голову к его подушке. На ней лежала сложенная записка, на которой было написано моё имя.

Со сжавшимся сердцем я взяла листок и прочитала:

Позволь мне сделать это ради тебя.

С любовью, Доминик

Как только до меня дошло, что он собрался делать, у меня кровь в венах застыла. Спихнув одеяло ногами, я подбежала к окну, выходившему на подъездную дорожку, и раздвинула занавески. Его машины не было.

Он вернулся в поместье. К Присцилле. И сделал это ради меня. Я схватилась за сердце, когда жуткое тянущее ощущение скрутило внутренности. Я чётко сказала ему вчера, что не хочу, чтобы он туда возвращался; что риск слишком велик; что мы можем найти другой способ помочь Трейсу. И он согласился. Он, чёрт побери, согласился.

Я бросилась к тумбочке и схватила телефон. Набрав его номер, я открыла чат и начала писать ему сообщение, намереваясь надрать ему задницу, но затем остановилась.

А вдруг Присцилла сейчас с ним? Она ведь может увидеть сообщение…

Меньше всего мне бы хотелось спровоцировать её. Я провела рукой по лицу, пытаясь придумать, как лучше поступить. Была мысль позвонить ему или даже невзначай прогуляться мимо поместья, но, боюсь, это будет выглядеть ещё подозрительнее. Слишком навязчиво. Слишком близко.

Несколько минут я мысленно прокручивала разные варианты и в итоге решила, что лучше всего будет отступить и дождаться, чтобы он сам со мной связался, когда будет безопаснее всего. И вот тогда я надеру ему задницу.

Ну что тут сказать? Да, я решила пустить всё на самотёк — временно, — но легче от этого не стало.

Чувствуя, как внутренности заворачиваются в узел, я направилась в ванную, чтобы принять душ. Я надеялась, что как только я окончательно проснусь и умоюсь, то смогу взглянуть на ситуацию под новым углом, и она каким-то волшебным образом станет чуть лучше.

Прошло двадцать минут, а ситуация как была дерьмовой, так и осталась.

Не знаю, как я сумела спокойно добраться до школы и, что ещё важнее, как моя полностью исправная машина вновь оказалась у моего дома. В моей голове крутились тысячи вопросов, и список всё продолжал пополняться. Теперь я беспокоилась не только за Трейса, но и за Доминика. А вдобавок ко всему мне не давали покоя вчерашние слова Присциллы. Всё казалось каким-то неправильным, словно меня выкинули из моего тела, и я теперь не могу вернуться обратно.

Серьёзно, мне даже вздохнуть спокойно не дают.

Как бы я ни хотела отмахнуться от того, что Присцилла рассказала про Всадников, я не могла отрицать, что её слова вполне соотносились с тем, что мне сообщил Совет. И в то же время были намного хуже, чем мы себе представляли.

«Кровавая бойня начнётся с тебя».

Её пугающие слова снова и снова крутились в моей голове, как заевшая пластинка. Какую цель преследуют Всадники? Собрать нас всех и зарезать как плохой скот? Сколько человек погибнет, прежде чем мы найдём способ остановить Всадников?

И сможем ли мы вообще остановить их?

Я обязана предупредить Совет. Им надо понимать, с чем именно они имеют дело и чем мы рискуем. Я должна была отправиться за «Санг-Нуар» ещё вчера. Нам остаётся только надеяться, что ангелы знали о Всадниках побольше нас и описали способ остановить их в своей книжке. К сожалению, выяснить это наверняка прежде, чем мы её достанем, нельзя.

Лучший вариант развития событий: в книге написан способ остановить это всё ещё до того, как оно начнётся. Худший: нас ждёт славная кровавая смерть.

Первый звонок прозвенел, когда я свернула в коридор со шкафчиками. Трейс как раз доставал из своего учебник и тетрадку на кольцах к первому уроку. Я на секунду притормозила, сомневаясь, стоит ли мне спрятаться и подождать, пока он не уйдёт, но затем вспомнила недавнее предупреждение мистера Уотсона и решила, что лучше не опаздывать.

Сделав глубокий успокаивающий вдох, я направилась к своему шкафчику. Мысленно приготовилась к тому, что Трейс сразу же меня заметит и что-то скажет, но вместо этого он продолжил копаться в своём шкафчике. Я остановилась и окинула его взглядом.

Я чувствовала эту вибрирующую энергию между нами, а значит, он тоже.

Может, он злится на меня? Я понимала, что это не должно меня волновать, что лучше было оставить всё как есть, но моё сердце редко прислушивается к доводам разума.

— Прости за вчерашнее, — тихо произнесла я, прокручивая код на замке. — Мне не следовало так напиваться в твоём баре.

Не получив ответа, я развернулась к нему. Он стоял хмурый, его губы были поджаты и даже чуть опущены в уголках. Он выглядел так, словно на его плечах вся тяжесть этого мира.

— Трейс?

— А? — Он посмотрел на меня, растерянно сведя брови. Он явно меня не слушал. — Ты что-то сказала?

— Да, я… впрочем, уже неважно, — ответила я, встряхнув головой. Меня начинало напрягать его странное поведение. К нему возвращаются воспоминания? Он теряет связь с реальностью? В груди возникло такое чувство, словно на меня уселся слон. — Ты в порядке?

— Да, а что? — спокойно сказал Трейс, словно не он последние две минуты тупо пялился в заднюю стенку шкафчика.

— Ну, не знаю. — Я снова окинула его взглядом, пытаясь считать его психическое состояние по лицу. — Ты как будто сам не свой.

Он взял замок с верхней полки и захлопнул дверцу шкафчика.

— Просто работал допоздна, — отстранённым тоном ответил он. — Наверно, не выспался. — Защёлкнул замок. — Увидимся на занятиях.

— Ага. Хорошо. До встречи, — промямлила я, но он уже был на другом конце коридора.

Первый урок тянулся так, словно нас заперли в капсуле времени на пятьдесят лет. То ли из-за всей этой ситуации со Всадниками, книгой, прародительницей Доминика, то ли из-за того, что я не могла перестать пялиться на Трейса, пытаясь понять, что с ним не так.

Да, конечно, он сказал, что просто не выспался, но моё чутьё подсказывало, что не всё так просто. Если даже закрыть глаза на то, что он ни разу не зевнул за время урока, с ним явно было… что-то не так. Не говоря уже о том, что он даже не смотрел в мою сторону и ни разу не пытался заговорить со мной за сегодня. А это совсем не похоже на Трейса. Всю неделю он хвостиком ходил за мной, а сегодня внезапно перестал?

Как-то не вяжется.

Да, конечно, я не раз просила его оставить меня в покое: и когда он отвозил меня к Храму, и затем в туалете бара «Всех Святых». Но меня удивляло, что он послушался.

Второй урок прошёл не лучше первого, учитывая, что я не могла сосредоточиться ни на чём больше, кроме как на киноплёнке с ужастиком, разворачивающимся в моей жизни. Так что как только прозвенел звонок, я вскочила с места и бросилась на поиски Никки. Если кто-то и знает, что происходит с Трейсом, так это его главная сталкерша.

Зажав учебники под мышкой, я поймала Никки у её шкафчика на первом этаже.

Она испугалась от неожиданности.

— Можешь так не делать? Ты меня до смерти напугала.

Я наклонилась ближе к ней. В нос ударил аромат дизайнерских духов, которыми она, по всей видимости, облилась с утра.

— Что сегодня творится с Трейсом? — тихо спросила я, стараясь дышать через рот.

— А что? — спросила она и развернулась ко мне, сложив руки на груди. — Он что-то сказал?

Я не могла не отметить, в каком беспорядке сегодня её школьная форма. Рубашка была не заправлена и велика, как минимум, на три размера. А юбка была всего на пару дюймов выше колена, хотя обычно Никки предпочитает мини, едва прикрывающее задницу. Мда, у кого-то выдалась интересная ночка.

— Ничего. В том-то и дело, — сказала я, снова посмотрев ей в глаза. — Он очень странно себя ведёт.

— Ну, ты же его знаешь. — Она взмахнула рукой. — Наверно, у него просто настроение такое.

— Настроение, говоришь?

Я задумалась об этом, а затем кивнула. Это реально может быть так. Трейс бывает порой мрачным и задумчивым даже в хорошие дни.

По крайней мере, бывал раньше.

— Кстати, я как раз хотела поговорить с тобой… сама знаешь о чём. Я придумала план, — сказала она. На губах заиграла её фирменная хитрая ухмылка.

Мои глаза распахнулись.

— Ты?

Это было совершенно неожиданно, но очень кстати. Будет ещё одна причина отменить самоубийственную миссию Доминика.

Её уголки губ опустились.

— Вот только не надо так удивляться, Джемма. Это обидно вообще-то.

— Ладно, прости, — ответила я, стараясь, чтобы это прозвучало искренне, хотя на самом деле мне не было дела до её обидок. — Так что за план?

Никки оглянулась по сторонам, заметила несколько проходящих мимо школьников и сделала круговое вращение пальцем, как в тот раз в баре «Всех Святых». Все звуки вокруг нас тут же отрезало, мы вновь оказались в её маленьком звуконепроницаемом пузыре.

— Я собираюсь наложить на него простейшее заклинание блокировки воспоминаний, — сказала она. Видя, что я не впечатлилась, она поспешила добавить: — Разумеется, это лишь временное решение, но оно обезопасит его, пока я не придумаю что-нибудь более долговечное.

Наверно, это лучше того, что у нас есть сейчас (то есть ничего).

— Хорошо, — кивнула я, соглашаясь. — А сколько тебе нужно времени, чтобы придумать нечто более долговечное?

— Откуда мне знать? Я не предсказываю будущее, Джемма! — вспылила она.

— Я в курсе, Никки, — так же едко ответила я. — Но речь идёт о нескольких неделях… или о годах?

— Неделях, думаю. Я смогу больше узнать о его психическом состоянии после того, как наложу заклинание блокировки воспоминаний. Если заклинание будет действовать, значит, его воспоминания спрятаны глубоко.

Именно этого мы и хотели.

— А если нет? — спросила я, неуверенная, хочу ли услышать ответ.

— Значит, он вспоминает так быстро, что даже моя магия не справляется.

Никки скривилась.

Потрясающе. Ещё один метеорит в моём утреннем списке катастроф.

— Ладно, накладывай своё заклинание. Прям сегодня вечером. И держи меня в курсе, что да как, — сказала я и пригрозила ей пальцем. — Я серьёзно, Никки. Мне нужно знать о любых изменениях.

— Ты ведь понимаешь, что я тебе не девочка на побегушках? — спросила она, самодовольно ухмыляясь.

— Если только ты понимаешь, что я могу сломать тебе кости всего двумя пальцами, — парировала я, сомкнув большой и указательный пальцы перед её носом.

Её глаза едва не выкатились из глазниц.

— Хорошо, буду держать тебя в курсе.

Так я и думала.