Воплощение

7. РИСКОВАННОЕ ДЕЛО

Я провела остаток дня, всячески стараясь избегать Трейса и его пытливого взгляда. К несчастью, он словно бы преследовал меня повсюду. Ситуацию усложняло ещё то, что в этом году наше расписание совпадало чуть ли не полностью. Когда, наконец, наступил обеденный перерыв, я достала яблоко из шкафчика и пошла в столовую, совершенно измотанная.

Трейс, конечно же, уже был там, сидел с Никки, Карли и Морган за тем же столом, за которым мы все сидели в прошлом году. Его взгляд тут же нашёл меня, словно Трейс только и ждал моего появления. Ну, либо он чувствовал моё присутствие даже в переполненной столовой. Сейчас я даже не уверена, что из этого более опасно.

К моему удивлению, Никки, заметив меня, вскинула руку и замахала, чтобы я присоединилась к ним. Я сощурила глаза и направилась в противоположном направлении, выбрав стол ближе к выходу.

Честно говоря, чем больше она строит из себя милашку рядом со мной, тем сильнее мне хочется ударить её смазливой мордашкой об стол. Желание было настолько реальным, что я решила не приближаться к ней, пока ситуация не прояснится и не станет понятно, нужна ли мне Никки или нет.

А вот потом… Я за себя не ручаюсь.

Не прошло и минуты, как в столовую вошёл Калеб и Бен справа от него. Я не видела Бена и не говорила с ним с той самой судьбоносной ночи в баре «Всех Святых». Хоть я и простила его за ту роль, которую он сыграл в случившемся с Тейлор, но желания разговаривать с ним у меня не было.

Впрочем, как и с кем-либо, так что это сложно назвать чем-то вопиющим. Как по мне, выпускной год в школе — это просто пит-стоп на трассе моей реальной жизни. Жизни, где нет места парням, друзьям, вечеринкам, особенно с обычными людьми. Моя прошлая попытка жить нормальной жизнью нормальной девушки с нормальной подругой тому доказательство.

Подруга лежит теперь в шести футах под землёй.

Напротив меня со скрежетом отодвинулся стул, и на него опустился Калеб. Бен, поколебавшись, занял соседний с ним.

— Как жизнь, Блэкберн? — спросил Калеб, взъерошив свои медные волосы.

— Продолжается.

Я скосила глаза на Бена. Он выглядел неуверенно, даже испуганно, словно переживал, что я могу перепрыгнуть через стол и напасть на него.

Уж поверьте, я представляла, как разрываю его на кусочки, бесчисленное количество раз за это лето, и месяца три назад я могла бы воплотить эти фантазии в реальность. Но время способно каким-то странным образом залечивать старые раны и позволяет посмотреть на вещи с другой стороны.

— Привет, — сказала я, решив смилостивиться и сделать первый шаг.

Его брови удивлённо взлетели, в добрых карих глазах отразилось облегчение.

— Привет, Джем.

Я откусила от яблока и присмотрелась к Бену. Он выглядел так, словно прошёл через мясорубку. Его волосы были аккуратно выбриты, школьная форма отглажена, а меланхоличные глаза, казалось, принадлежат человеку намного старше его. Усталый вид.

— Как ты?

Он пожал плечами, словно хотел притвориться, что всё нормально, но затем встряхнул головой.

— Уже лучше. Вроде.

Я кивнула. Знакомое чувство.

— Как прошли твои каникулы? — спросил он, поставив локти на стол и теребя пирсинг в ухе. Он так часто делает, когда нервничает. — Слышал, ты каталась по стране со своей сестрой.

— Да, — ответила я, не желая вдаваться в детали. Я покинула город, потому что у меня не было выбора… после случившегося той ночью в баре «Всех Святых». И у меня нет ни малейшего желания это обсуждать.

Вместо этого глаза-предатели невольно скользнули к столу, где сидели Трейс с Никки. Он смотрел на меня своими синими глазами-океанами так, будто мы несчастные влюблённые, которых разлучила судьба-злодейка.

— Ты, наверное, была в шоке, когда вернулась? — спросил Бен, заметив, куда устремилось моё внимание.

— Ещё бы.

Честно говоря, «в шоке» — это ещё мягко сказано. В нашем языке нет ни единого слова, которое могло бы описать, что я испытала, увидев Трейса.

— Это всё кажется нереальным, — сказала я, всё ещё глядя на Трейса. — Ну, в смысле, я вижу его своими глазами, сегодня я с ним даже разговаривала, но мой мозг отказывается признавать, что это на самом деле он. — Я оторвала взгляд от Трейса и посмотрела Бену в глаза. — Это ведь он? — спросила я. Мне нужно, чтобы кто-то это подтвердил. Кто-то, кто знал его так же хорошо, как я.

— Это он. Из его памяти исчезла хренова туча всего, но это определённо он.

Я с трудом сглотнула. Горло окончательно пересохло от этого разговора. Как, чёрт побери, мне осознать тот факт, что Трейс вернулся из мёртвых — прямиком из могилы, в которую я его загнала?

Что он подумает обо мне, когда узнает правду? Будет ли у него вообще шанс выяснить всё, что он забыл? И если да, то сможем ли мы нормально общаться после произошедшего?

У меня было множество вопросов и буквально ноль ответов. Я отогнала терзавшие меня мысли и снова переключилась на Бена.

— Тогда почему ты не сидишь сейчас с ним? — только сейчас озадачилась я вопросом.

— По той же причине, что и ты, — ответил он и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. — Никки вцепилась в него когтями и не отпускает. Внушила ему, что он её верный щеночек и всё такое. Вся эта ситуация меня вымораживает.

— Да, я заметила. — Я не могла спрятать горечь в голосе. — По крайней мере, тебя он помнит.

Обо мне такого не скажешь.

— Не воспринимай это на свой счёт. Я вообще полагаю, что она намеренно стёрла тебя из его памяти.

— Ого, — присвистнул Калеб. — Это серьёзное обвинение, чувак.

— Да, — согласился Бен, твёрдо придерживаясь своей теории. — И что?

— А подтверждение этому есть? — спросил Калеб, скривившись. — Нельзя бросаться такими словами без доказательств.

— А нужны ли тут доказательства? — задала я риторический вопрос. — Это же Никки, Калеб. Она так одержима Трейсом, что больше некуда, даже если бы он нёс золотые яйца.

— Но всё же, — ответил Калеб, бросив взгляд в сторону их стола. — Залезать в чью-то голову крайне опасно. Одна ошибка — и мозги взорвутся. Зачем ей было так заморачиваться со всем этим воскрешением, чтобы потом рискнуть поджарить ему мозги до золотистой корочки?

— Не знаю, может, потому что она психопатка, — предположила я. Как по мне, звучит правдоподобно.

Бен согласно кивнул со всё ещё скрещенными руками.

— Мы не знаем, делала она этого или нет, но могу сказать точно, что она не дура, — продолжал защищать её Калеб. Я подавила желание прогнать его за другой стол.

Меньше всего я хотела бы выслушивать, как кто-то её обеляет. У нас тут не стол фанатов Никки Паркер и уж точно не стол презумпции невиновности. Так что пусть берёт свои разумные доводы под мышку и катится в пешее эротическое.

— Я просто пытаюсь сказать, что она его любит. И не стала бы намеренно подвергать его жизнь угрозе.

— Ой, всё. — Бен закатил глаза, поверив в это, очевидно, не больше, чем я. — Думай что хочешь.

Я снова откусила от яблока и посмотрела на Калеба.

— Тебе что-нибудь известно о том, как она это сделала? — спросила я, поскольку он, казалось, многое знает о её мотивах и прочем. Может, у него есть какая-нибудь инсайдерская инфа, которая даст мне преимущество. — Ей наверняка кто-то помогал, — добавила я, изо всех сил стараясь, чтобы это не звучало как обвинение.

— Не смотри на меня. — Он невинно вскинул ладони. — Если ей и помогали, то точно не я.

— То есть с тобой она это вообще не обсуждала?

— Ни словом не обмолвилась. Я узнал тогда же, когда и все. Клянусь.

Мда, не видать мне преимущества. Я откинулась на стуле, размышляя над тем, что мне было известно. Если Калеб ей не помогал, то кто? Наверняка же кто-то, кому она доверяет. Кто-то могущественный. Кто-то, кто разбирался в тёмной магии. Ни за что не поверю, что Никки могла провернуть такое сама. Она не настолько хороша.

— Что ты задумала, Джем? — спросил Бен, прищурившись от любопытства. — Я знаю этот взгляд.

— Какой взгляд? — невинно пожала плечами я.

— Какой у тебя бывает, когда ты что-то затеяла. — Он подался вперёд и наклонился через стол. — Что бы ты там ни замышляла, я в деле.

— Ещё не придумала, но как будет план — я дам тебе знать, — ответила я и снова скосила взгляд к другому столу.

Трейс снова поднял глаза и поймал мой взгляд. Время словно бы растаяло. Мы смотрели друг на друга через всю столовую, как две половинки одного целого, мечтающие воссоединиться.

И тут, как колючий геморрой в моей заднице, Никки повернула голову и заметила наши переглядывания. Она тут же обхватила своей костлявой ручонкой его бицепс и переключила внимание на себя. Чёртова манипуляторша.

Наслаждайся, пока можешь, Никки-больная-на-голову-Паркер, потому что Трейс не долго будет твоим щеночком.

Мне удалось дожить до конца уроков и не разукрасить никому лицо (а именно Никки). Это был долгий, тяжёлый день, и, честно говоря, мне уже не терпелось поскорее свалить нафиг из Уэстонской академии. Как только прозвенел последний звонок, я выбежала из класса, расталкивая всех локтям, и добралась до своего шкафчика в рекордное время. После двух неудачных попыток я всё-таки вспомнила нужную комбинацию и открыла эту чёртову дверцу.

Чтобы не тратить времени, я просто упала на колени, чтобы убрать всю домашку, делать которую даже не собиралась.

— Ты мне так и не ответила, — произнёс хрипловатый голос позади меня.

Я остановила свои суетливые движения и скользнула взглядом снизу вверх по всей длине тела Трейса, медленно и жадно, перед тем как остановиться на его потрясающих голубых глазах, от которых девчонки теряют трусики. Он прислонился плечом к шкафчику рядом с моим, хмуро сведя брови на переносице. на губах не было ни намёка на улыбку.

Моё сердце ёкнуло, несмотря на все мои попытки эмоционально дистанцироваться.

Я прочистила горло.

— А какой был вопрос?

Трейс опустился вниз, уперев локти в согнутые колени для удержания равновесия.

— В записке, — напомнил он. Его лицо было всего в нескольких дюймах от моего.

— А, да. — Я с трудом сглотнула, всячески стараясь смотреть ему в лоб, а не в глаза или на его губы или ямочки. — Мне написать записку в ответ?

— Так, значит, причина есть, — сделал вывод он.

Блин. Я не это имела в виду. По правде говоря, у меня нет для него сейчас готовых ответов, но и откровенно врать ему в лицо как-то не хочется… По крайней мере, пока я не выясню, что с ним произошло на самом деле.

— Я так не сказала. Просто не могу сейчас говорить, — произнесла я и застегнула рюкзак, а затем резко выпрямилась. Я так и не убрала всю домашку, но уровень опасности достиг красной зоны, так что мне надо бежать как можно скорее. — Я очень опаздываю, но можем поговорить об этом завтра или потом когда-нибудь. Оки? — Я не стала дожидаться ответа. — Всё, давай, пока, хорошего вечера!

Я развернулась на каблуках и бросилась прочь, оставив его стоять в одиночестве у моего шкафчика с полуоткрытым ртом и высоко поднятыми бровями. Даже будучи в полном замешательстве он выглядел безумно привлекательно.

Не прошло и суток, как я вернулась к прежней жизни, а уже мечтаю найти выход. Мне нужно выследить какого-нибудь демона и уничтожить, чтобы вернуть себе ощущение контроля над своей жизнью и сделать нечто полезное.

Не знаю, удалось ли Доминику связаться со своим знакомым некромантом, но поскольку солнце было ещё высоко, то даже если и удалось, сделать мы всё равно пока ничего не могли. Не желая просто сидеть и ждать, я направилась к недавно отстроенному после пожара Храму, чтобы встретиться со старшим магистром и спросить, нет ли у них лишней работёнки.

Я с удивлением увидела полностью восстановленное задание. Оно выглядело плюс-минус как предыдущее, за исключением нескольких изменений в ландшафтном дизайне и полностью обновлённого интерьера. Планировка же была почти идентична прежней, благодаря чему мне будет легко ориентироваться внутри.

Но мне особо не дали возможности погулять по храму, поскольку Уильям Томпсон уже ждал меня в главном атриуме, как только я прошла контроль на входе.

Ещё шесть месяцев назад я бы до жути боялась войти в Храм в одиночку, и на то у меня было бы множество оснований. В конце концов, ни для кого не секрет, что Совет видел во мне угрозу для всего мира и пытался уничтожить, причём не раз. К счастью, в итоге они пришли к тому же выводу, что и я. К тому самому, из-за которого я сейчас совсем не испытываю страха.

Я неуязвима.

С Амулетом Бессмертия и Мечом Ангелов я была ходячей ядерной бомбой, способной уничтожить всё вокруг себя и при этом выйти, сияя, как только что отчеканенная монета. От такой силы даже самые могущественные существа могли наделать в штаны.

— Джемма, дорогая, — поприветствовал он меня кивком и фирменной улыбкой. — Ты даже не представляешь, как мы рады твоему возвращению домой.

Опять это слово. Наверное, можно сказать, что Холлоу Хиллс — самое близкое, что я могла бы в данный момент назвать домом, поэтому я не стала возражать (хотя я бы назвала себя бездомной, гостящей у Доминика).

— То, что ты сделала во «Всех Святых»… — Он запнулся, как будто не смог подобрать слова. — Той ночью ты спасла много людей, причём пожертвовав своим сердцем.

Я попыталась сглотнуть ком, образовавшийся в горле. Тот, что всё время появлялся при упоминании той ночи. Вот почему я даже не хочу думать об этом.

— Ты очень быстро становишься Воином, каким бы мы все хотели тебя видеть, — продолжал он, глаза светились восхищением. — Я так горжусь твоими успехами, как если бы ты была моей родной дочерью.

Я не знала, как мне отнестись к этим словам.

Очевидно, это задумывалось как комплимент. По его мнению, я всё сделала правильно. Именно то, что должна была, и теперь с каждым днём я всё ближе к тому, чтобы стать Воином, как они бы и хотели.

Но что это значит для меня? Не встаю ли я на путь, которого всячески избегала? Не становлюсь ли той, кем быть не хотела?

От этой мысли мне стало не по себе, поэтому я не стала копать слишком глубоко и отвечать.

— Здорово вы восстановили Храм, — в итоге сменила я тему, кивнув в сторону знакомых артефактов, что всё ещё украшали стены атриума, словно драгоценные камни в короне.

— Да, нам удалось спасти большую часть реликвий благодаря защитному заклинанию, наложенному нашими лучшими Заклинателями.

Жаль, что того же нельзя сказать о тех людях, что погибли в адском пламени, насланном на Храм Люцифером. В частности, о моём дяде. Какими бы ни были напряжёнными наши отношения под конец, в основном из-за его участия в попытке избавиться от мирового зла в моём лице, но он всё ещё был моей семьёй. Теперь же у меня осталась только сестра.

— А Некрополь? — спросила я, имея в виду подземное кладбище, где пролежала моя мать большую часть моей жизни. Я несколько раз за лето спрашивала об этом Тессу, но она особо не пыталась добиться ответа от Совета.

— Адское пламя так глубоко вниз не ушло.

Для меня это было ошеломляющей новостью.

— То есть она всё ещё там, внизу?

Он наверняка понял, о ком я, поскольку единственное тело там, которое меня волнует, это мамино.

До этой самой минуты я избегала разговоров о ней, даже со своей сестрой, но уже прошло достаточно времени, и раны не так сильно кровоточат. Он должен понимать, что я, в отличие от Тессы и дяди Карла, не позволю матери гнить там до скончания веков.

Он ответил не сразу, а внимательно посмотрел мне в глаза.

— Твоей мамы там больше нет, Джемма, — осторожно сообщил он, словно опасался моей реакции. — Я думал, тебя проинформировали.

Больше нет?

Что, чёрт побери, это значит?

Я удержала лицо.

— Вы хотите сказать, что избавились от её тела? — уточнила я тихим, спокойным голосом, несмотря на бурю эмоций, развернувшуюся у меня внутри. — Потому что в таком случае у нас серьёзная проблема.

— Нет, нет, конечно, нет, — поспешил возразить он, подняв ладони, чтобы успокоить меня. — Я имел в виду, что мы выпустили её из Некрополя. Её приговор отменён. Частично в знак наших добрых намерений по отношению к тебе.

— Ко мне? Почему? — спросила я, растерявшись и заподозрив неладное. Совет никогда не делал добра просто так.

— Ну, само собой, чтобы загладить свою вину, — спокойно ответил он. — Чтобы показать тебе, что теперь мы на одной стороне.

Я отвела взгляд, пытаясь осмыслить услышанное.

Мама теперь на свободе. Бродит по миру, живёт своей жизнью без каких-либо оков, не опасаясь преследований и гонений, живёт… без меня.

Чёрт. Ну, это меня задело. Она ведь даже не пыталась выйти на связь со мной или Тессой. Насколько мне известно, по крайней мере. Впрочем, я же не знаю, когда её отпустили. Может, вчера. Может, у неё ещё не было возможности нас найти. Может, она как раз ищет прямо сейчас.

— Когда её отпустили? — озвучила я свой вопрос. Мне нужно знать точную дату. Нужно заглушить этот тоненький голосок сомнений на краю сознания, который говорит мне, что я для неё недостаточно важна.

— А, да почти сразу после пожара, — сказал он и нахмурился, задумавшись. — В течение двух недель, не больше.

Ещё один удар под дых. Она уже три месяца как на свободе и никак не дала о себе знать. Мне нечего было сказать, поэтому я поджала губы и стиснула зубы. Не могу, чёрт побери, поверить. Да ей очевидно было абсолютно по хер на меня. Даже не знаю, почему меня это удивляет. Пора уже привыкнуть к разочарованиям.

И всё же…

— Есть какие-нибудь предположения, где она может быть сейчас? — уточнила я по неизвестной мне причине. Видимо, я просто мазохистка.

— Мы больше не следим за ней, дорогая. Я думал, ты… — Он запнулся, осознав, что ошибался. — Она с вами не связывалась, — тихо добавил он. И это не было вопросом. Это было утверждение, пронизанное сочувствием.

Я распрямила плечи и взяла эмоции под контроль. Ну, значит, мама нас не искала. Общаться она с нами не хочет. Ну и подумаешь. Больно нужна она мне. Мне вообще ничего не нужно. Ни она, ни семья, ни дом, ни уж точно сочувствие магистра.

— Так что насчёт работы? — скрепя сердце спросила я.

Он кивнул, понимая, что разговор о Жаклин Морнингстар на этом закончен.

— Давай немного пройдёмся, — попросил он, рукой указав вперёд.

Желая поскорее заняться делом, я быстро последовала за ним.

— По телефону ты упоминала, что хочешь быть постоянно при деле, пока заканчиваешь учёбу. Я правильно понял? — уточнил он, как будто телефон мог как-то исказить мои слова.

— Именно, — ответила я, не глядя ему в глаза. Пускай новости и подпортили мне настроение, я всё же должна выкинуть маму из головы и сосредоточиться на своей жизни — на том, что происходит здесь и сейчас. Так я и поступила. — Я провела эти месяцы в дороге вместе с Тессой, и мне это нравилось. Но сейчас… Не знаю. Так странно вернуться сюда и больше не охотиться. Я чувствую себя… неправильно.

— О, это вполне понятно, я бы даже сказал — типичный случай. — Он шёл, глядя строго перед собой, и в какой-то момент сложил руки за спиной. — Ты уверена, что не хочешь просто сосредоточиться на учёбе? Охота никуда не денется. Ты не первая и не последняя, кто берёт перерыв.

— С чего бы мне этого хотеть? Я уже понимаю, что после школы мне не светит ни колледж, ни карьера, — ответила я без каких-либо эмоций. — Это моя жизнь. И я не хочу растерять навыки до выпуска.

Он сделал паузу и взглянул на меня.

— Ты проделала большой путь, Джемма.

Я кивнула, прекрасно это понимая. Та Джемма, которой я была три месяца назад, бесконечно далека от той Джеммы, которой я являюсь сейчас. Это не то, чтобы заметно внешне, потому что по большей части я одевалась и разговаривала так же, как и раньше… Но внутри я изменилась. Стала жёстче. Сильнее.

И смирилась с судьбой.

— Можете для начала дать мне что-нибудь простенькое, если сомневаетесь в моих способностях, — предложила я. Мне несложно показать им, как много я могу сделать с одним деревянным колом в одной комнате с толпой воскрешённых.

— Нисколько. Тесса всё лето информировала нас о твоих успехах.

Да, это было ожидаемо. Она та ещё стукачка.

— Отлично. — Я остановилась и развернулась лицом к нему. — Так когда я могу приступать? Демоны? Гнездо воскрешённых? Ещё одни врата ада? Давайте всё, что у вас есть. Я справлюсь.

Господи, я даже не осознавала, как сильно мне нужна работа, пока не заговорила об этом. Я чувствовала себя наркоманкой, ищущей новую дозу.

Уголки его губ приподнялись. Он благосклонно смотрел на меня. Некий блеск в его глазах подсказал мне, что ему хорошо знакомо это чувство — он сам когда-то таким был в молодости.

— Вообще-то, — произнёс он после недолгой паузы, улыбка сменилась хмурым видом, — у меня есть кое-что для тебя. Особое дело, для которого нужна твоя помощь.

— Окей… — протянула я. — Насколько особое? Типа бродячей горгульи или… Апокалипсиса на носу?

Я прищурила глаза в ожидании, пока он прояснит.

— Это очень большое дело, дорогая. Намного больше, чем всё то, с чем мы сталкивались до этого.

Я недоверчиво свела брови.

— Что, даже хуже Люцифера?

Что-то я сильно в этом сомневаюсь.

Он кивнул, чуть поведя в сторону подбородком, словно не знал, с какой стороны подступиться.

— Несколько иначе, но столь же непросто. Мы уже несколько недель ведём слежку. Нам бы не помешал свежий взгляд.

Так, ладно, он зацепил моё внимание. Я, пипец как, заинтригована. Аж руки трясутся.

— И что же это?

Он поджал губы и сузил глаза, но ответа я так и не дождалась.

Мои глаза удивлённо распахнулись.

— Всё настолько плохо?

Вместо ответа он сказал:

— Совет собирается завтра, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Приходи на собрание, и мы посвятим тебя во всё, что тебе необходимо знать.

На пару секунд я ощутила тревогу в груди. Ну, серьёзно. Это может оказаться очередной ловушкой. Подставой. Они ведь уже делали так раньше. Вопрос в том, правда ли они настолько тупы, чтобы попытаться снова?

Я пыталась разглядеть на его лице хоть какие-то признаки вранья, но он смотрел на меня как на надёжного союзника. Это было полной противоположностью того, кем он считал меня раньше — исключительной, но слишком опасной, как огонь, который лучше погасить, чем как-то использовать.

Конечно, мы оба понимали, что они не смогут ничего со мной сделать, даже если захотят. Я несокрушима, и все это знают. Включая меня.

— Чудненько. Тогда до завтра.