Злодей из Штормового замка

Как хорошо, что я мужчина

Наскоро перекусив чем-то, напоминающим жареный картофель, к которому добавлялась, надо сказать, очень сытная отбивная, мужчина кое-как нашёл дорогу до спальни, в которой впервые очнулся. Одежда, которую должна была подготовить служаночка, уже лежала на кровати. Евгений наскоро переоделся, особо не обращая внимания на фасон. Главное, что сидело всё очень удобно.

Возле двери в спальню стоял тот же стражник, что провожал самого Евгения и Джервика до кабинета и библиотеки.

— Пойдём, проводишь меня во двор — коротко бросил стражнику новоиспечённый барон. Тот в ответ покорно поклонился и пригласил следовать за ним.

Двор был широким, просторным. Рядом с самим замком во дворе справа и слева находилось несколько невысоких деревянных строений. Конюшня, какие-то сараи, кажется, даже кузница. Слуги, что бегали туда-сюда, завидев своего барона, на мгновение останавливались, низко кланялись, после чего бежали дальше по своим делам.

К появлению Евгения управляющий Бертин уже находился во дворе, ждал своего господина. А рядом стояла парочка уже осёдланных лошадей.

— Господин, мы можем ехать? — уточнил управляющий, и барон коротко кивнул, усаживаясь на свою лошадь. Да, давненько он на лошадях не ездил. Но, правда, не разучился, хоть и чувствовал себя в седле немного неуверенно.

Дорога до ближайшей деревни заняла минут десять, не более. Управляющий Бертин и новый барон Евгений-Дженор поравнялись с первым домом, чуть замедлили ход. Замедлилась и парочка стражников, что сопровождала своего господина в этой короткой поездке.

— Так с какой целью вы сегодня решили наведаться в деревню? — спросил Евгений.

— Кое-кто из жителей свою часть налога в этом месяце не заплатил — охотно поведал Бертин — Надобно навестить эти семьи, поинтересоваться, когда заплатят.

— А какие меры обычно принимаются, если человек не платит очень долго? — полюбопытствовал мужчина.

— Случаи разные бывают — пожал плечами управляющий — Всё от ситуации зависит. Если в семье крепкие мужчины есть, то их на дополнительные работы направляют до покрытия долга. В Штормовых землях на самую тяжелую работу в шахтах отправляют именно должников.

— А если в семье нет крепких мужчин? — задал Евгений резонный вопрос.

— И такое бывает — спокойно кивнул управляющий — В этой деревне у нас две таких семьи. В одной глава семейства умер от какой-то болезни, а старший сын ещё слишком мал. В другой семье отец ногу потерял. Несчастный случай. И работать он теперь не может. Но эти семьи временно освобождены от уплаты налога.

— Вот как? — задумчиво протянул Евгений, которому пришло в голову, что в этом государстве всё же существует некое подобие «социальной помощи» семьям, попавшим в тяжёлую жизненную ситуацию, но Бертин добавил:

— Да, господин. Вы лично освободили их от налогов. А взамен забрали из этих семей девушек, которые сейчас вашими служанками в замке трудятся. Пока Лана и Мисса пребывают в Штормовом, их семьи освобождены от долгов перед баронством.

— Ах, вот оно что — барон понятливо кивнул. Значит, если в семье есть крепкие мужчины, они отрабатывают свои долги на шахтах. А если нет мужчин, то долги отрабатывают девушки. Что же, вполне логично — И когда, например, в первой семье старший сын достигнет более старшего возраста и сможет оплачивать налоги семьи сам, девушка-служанка вернётся в семью?

— Да что вы, господин? — удивлённо воскликнул управляющий, будто его барон спросил что-то совершенно безумное и невероятное — Кто же их теперь в семью-то назад возьмёт? После такой-то работы?

— Что? — не понял Евгений, хотел уточнить поподробнее, что Бертин имел ввиду, но в этот момент наездники подъехали к одному из деревенских домов. И было видно, что управляющего здесь уже ждали.

Небольшой деревянный домик, соломенная крыша, кое-как сколоченный забор. На заднем дворе какое-то выгоревшее до тла строение. Сарай? Хлев? И всё, надо сказать, большое семейство выбежало на улицу, приветственно кланяясь своему господину. Мужчина и женщина, на вид примерно ровесники тридцати с небольшим лет, сзади уже совсем сгорбленный старичок, шестеро детей, двое из которых парнишки, и четыре девочки, старшей из которых лет двенадцать или около того.

— Мой господин — вышел вперёд глава семьи, ещё раз низко поклонился Евгению, бросил быстрый взгляд на управляющего. Мужчина даже когда выпрямился, глаза всё равно не поднял. Евгений коротко кивнул управляющему, и тот громко произнёс:

— На тебе долг, Симар — укоризненно нахмурился, а глава семейства голову даже в плечи вжал — Уж два месяца, как оплату задерживаешь. Когда долги-то оплатишь? Али отработать их решил?

— Господин — принялся оправдываться крестьянин, притом, было не совсем понятно, к кому он обращается, к управляющему, или к своему барону — Вы же знаете, я сколько лет на этой земле, родился здесь, семью завёл, работаю с рассвета до заката, и поля засеиваю, и скотину держу… Но вы же сами знаете — на управляющего посмотрел умоляюще — Беда у меня. Пожар в хлеву случился. Вся скотина в дыму задохнулась, да только что собранный урожай весь сгорел. Кабы не это несчастье, никаких долгов бы на мне не было!

— Про твои проблемы мы знаем — бесстрастно оборвал речь крестьянина Бертин — Но есть закон, по которому, вне зависимости от обстоятельств, ты обязан выплачивать налог своему господину. Мы и так два месяца ждали. Больше ждать не можем. Сыновья твои ещё малы, значит ты сам на зимние месяцы, пока в полях работы нет, пойдёшь в шахты долг отрабатывать.

— Господин — крестьянин Симар на колени упал, умоляюще глядя то на управляющего, то на барона — Я в прошлую зиму серьёзно переболел, кашель сильный до сих пор не отпускает. Боюсь, если ещё в эту зиму мне придётся на шахты идти, так я совсем сгину. Здоровья-то нету. И семья моя вообще без средств к существованию останется.

Бертин, по всей видимости, уже привык к подобного рода мольбам и просьбам, а потому на его лице ни единый мускул не дрогнул. А вот Евгения слова Симара тронули, новоявленный барон уже даже хотел воспользоваться своим положением и дать семье какую-нибудь отсрочку, или вообще на ближайшие месяцы от налога освободить, но крестьянин вдруг внёс своё предложение.

— Господин — в этот раз он посмотрел на Евгения, а потом указал на одну из своих дочерей — Может быть, вы в качестве оплаты долгов дочку мою старшую в замок заберёте?

Барон нахмурился, услышав подобные слова. Значит, у самого главы семейства здоровья нет долги отрабатывать, а отдуваться за всех должна эта девочка? Хотя, с другой стороны, можно её забрать в замок, только поставить на какую-нибудь не самую тяжелую работу.

Но на лице самой девчушки застыло выражение дикого страха, ужаса. В уголках её глаз засверкали слёзы, она тихо ахнула и рот ладошкой прикрыла. На отца посмотрела с дикой мольбой и надеждой. А жена главы семейства, которая всё стояла полусогнувшись с покорно опущенным в землю взглядом, после высказанного её мужем предложения даже вскрикнула, бросилась к своей старше дочери, крепко обняла.

— Да как же можно-то? Родную дочь? — расплакалась она, на главу семейства глядя. А тот вдруг повёл себя так, как Евгений точно от него не ожидал. Подбежал к жене, с силой оттолкнул от неё старшую дочку, а самой женщине дал сильную затрещину, что та даже на ногах не удержалась, упала. Всхлипнула, ладонь к ушибленному виску прижала. И если раньше женщина была закутана в какой-то платок, то после удара этот платок медленно сполз, открывая вид, на синяки и ссадины, которыми было украшено лицо этой женщины. Такие же синяки виднелись и на её запястьях.

— Простите мою жену — проговорил крестьянин Симар с явно слышимой ненавистью в голосе — Сами понимаете, все бабы-дуры, даже не понимают, когда им рот можно открывать. Я свою вот учу всё, учу, а толку никакого. Как была дурой, так и остаётся.

Евгений от такой дикой выходки на мгновение даже дар речи потерял. В тот момент, когда крестьянин жену свою ударил, мужчина даже вздрогнул от неожиданности. А уж речь Симара и вовсе показалась ему полнейшим бредом. Чему можно научить жену, вот так избивая её? Притом совершенно открыто, у всех на глазах. Барон перевёл взгляд на своего управляющего, но тот взирал на всё происходящее с совершенно невозмутимым видом, из чего Евгений сделал логичный вывод — в этой стране подобное норма. Бертин лишь вопросительно приподнял бровь, уточнив:

— Господин, вам нужна эта девчонка? Или же пусть Симар сам свой долг отрабатывает? Сделаем, как вы прикажете.

— В замке слуг хватает? — поинтересовался Евгений.

— Разумеется. Полный штат — кивнул Бертин — Даже когда вы пару лет назад велели количество слуг в два раза увеличить, чтобы весь замок успевали содержать в идеальной чистоте, проблем с людьми не возникло.

— Значит, решено — вынес своё первое решение в этом мире новоявленный барон — Симар отправляется в шахты. Сегодня же.

— Но, мой господин — мужчина вновь плюхнулся на колени перед Евгением — Прошу вас. Может быть, вы ещё подумаете? Вы посмотрите на мою дочь ещё раз — обернулся к заплаканной и испуганной девчушке, что тоже сидела на коленях на земле в обнимку со своей матерью — Совсем молоденькая, работящая, очень послушная и исполнительная. Ни в чём вам перечить не будет, все ваши приказы исполнит…

— Твоя дочь ещё совсем ребёнок — отрезал Евгений — И оплачивать долги взрослых она не обязана. Подрастёт, тогда подумаем… насчёт её работы в замке.

— Но мой господин… — вновь взмолился Симар, и его резко перебил управляющий.

— Стража — окликнул Бертин стражников-сопровождающих — Вы слышали решение господина. Проследите, чтобы Симар добрался до места своей новой работы сегодня же.

Сопровождающие коротко кивнули.

— Работа на шахтах, действительно, настолько тяжела? — уточнил Евгений, когда они с управляющим немного отъехали от дома Симара. Всё-таки мужчина немного сомневался в правильности своего решения. Точнее, он был уверен, что глава семейства должен сам решить свою проблему с долгами, не заставляя делать это собственную малолетнюю дочь. Но, кто знает, может быть, крестьянин и правда не сможет пережить зиму, работая на такой тяжелой работе. Женщины в этом мире, судя по всему, ставятся не слишком высоко, а потому в случае смерти Симара у его семьи есть все шансы на жизнь впроголодь.

— Простите, мой господин — неуверенно ответил Бертин — Но я, и правда, не очень хорошо разбираюсь в работе шахт. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то из трудящихся там умирал от какой-либо болезни — Евгений порадоваться этой информации не успел, ведь управляющий добавил без капли сожаления в голосе — Там чаще от несчастных случаев умирают.

Новый барон на этот ответ только нахмурился. Да в России за несчастные случаи со смертельным исходом на производствах виновных сажали в тюрьмы на много лет, а предприятия обязывали выплачивать крупные компенсации семьям умерших! Евгений мысленно напомнил себе, что в королевстве Литвир процветает некое подобие крепостного права, а потому жизнь простых крестьян тут почти не ценится. А уж выплачивать что-то семьям погибших на работе крестьян и в голову никому не приходит. Что же, придётся поглубже разобраться со всем, что происходит на Штормовых землях, а потом постепенно и изменить что-то к лучшему, может быть, получится. Мысленно приняв подобное решение, Евгений переключился на другой вопрос, который теперь уже не давал ему покоя.

— Как давно вы знаете семью Симара, Бертин? Часто он так с женой своей обращается?

— Как так? — переспросил управляющий удивлённо, и удивление его было вполне искренним.

— Он бьёт свою жену — пояснил Евгений — У женщины всё лицо и руки в синяках.

— Аааа — понятливо протянул Бертин — Ну, может быть, и бьёт. Так он же муж, имеет право — неприязненно поморщился и выдал просто «гениальную» мысль — И потом, как же можно не бить своих жён, дочерей? По-другому бабы-то и не понимают. А учить их как-то надо. Вот и приходится иногда кулаками пояснять, чтобы доходило лучше.

— И чему же Симар научил свою жену сегодня, когда ударил её прямо у нас на глазах? — скрипнув зубами, уточнил барон.

— Так она же встряла в разговор, когда её не спрашивали — брезгливо поморщился — Глупая баба, чего с неё возьмёшь? Да и вообще, все женщины глупы от природы, толка от них никакого, только детей и могут рожать. Хорошо, если ещё мальчиков рожают, а если девочек? Бестолковые создания. Часто даже то, что им говорят, делают из рук вон плохо. Про то, что читать и писать обучиться не могут, я уж вообще молчу.

Евгению казалось, что речь Бертина ему лишь кажется, но нет, видимо, в королевстве Литвир о женщинах только так и думают. Что сказать, настоящий рай для тех, кто радеет за патриархат. Всю обратную дорогу до Штормового замка Евгений мысленно радовался, что уродился мужчиной. И что юный целитель, который только учится быть целителем, заселил его душу в тело мужчины, а не женщины.

— Женщины не могут научиться читать и писать? — задал вопрос Евгений, когда они уже подъезжали к воротам Штормового замка.

— Конечно, нет — ответил Бертин со всей серьёзностью.

— Моя… — чуть помедлил — Моя мать тоже не умеет читать и писать?

— Госпожа Мирра? Насколько я знаю, нет. Никогда её ни с какими бумагами в руках не видел. Мой господин, ваша матушка хоть и госпожа, сама дочерью графа уродилась, а потому имеет в замке некоторое право голоса, с вашего личного разрешения приказы слугам и стражникам раздавать может, но всё равно она всего лишь женщина — управляющий на мгновение призадумался — Хотя… Знаете, я в Северных провинциях не бывал, но поговаривают, что там придумали какую-то совершенно уникальную методику, которая позволяет обучить женщин грамоте. Вроде бы первой женщиной, которую удалось обучить читать и писать, была жена Его Светлости герцога Северных провинций Клэйборна.

— А в Южных провинциях грамотных женщин, стало быть, нет — подытожил Евгений. Они с Бертином уже въехали на широкий замковый двор, к ним бежали конюхи, чтобы принять лошадей, и мужчина ловко спрыгнул на землю. Окинул задумчивым взглядом замок, хозяином которого он стал по какой-то невероятной причуде судьбы.