Аметистовая надежда (Вероника Азара) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 1

Кантиант. Королевский дворец

Стоя у окна башни устремляю взгляд в небо.

Сегодня гроза идёт за грозой, грохочет гром и по стеклу стекают капли, похожие на слёзы, которыми плачет моё сердце. С каждой молнией сердце обрывается и так хочется, чтобы оно, наконец, остановилось... Пусть бы прекратилась боль, разрывающая его...

Среди туч, озаряемые вспышками мелькают чёрные тени. Они скользят между ветвистыми молниями, иногда принимая огонь на грудь и озаряясь ярким сиянием. Драконы, настоящие драконы. Интересно, что они делают в наших краях?

Мне бы туда, под эти вспышки, выжечь чувство, которое сегодня жестоко разбили и теперь осколки режут душу на маленькие кусочки. И никому нет дела до кровавых слёз, которыми сейчас истекает глупое сердце, посмевшее понадеяться на счастье, на любовь...

Этажом ниже звучит музыка, доносится смех и отзвуки разговоров. Там, этажом ниже, праздник. Праздник, покончивший с моей надеждой на счастье...

- Леди Олина, почему вы не в зале?! Ваше поведение возмутительно. Её высочество искала вас и мне пришлось взбираться по этой ужасной крутой лестнице!

Голос, раздавшийся позади, вонзается в голову до острой боли. Мне не надо даже оглядываться и смотреть кто там. Пышная леди, присланная её высочеством, действительно возмущена моим поведением. А мне всё равно! Пусть скажет спасибо - я не поднялась на крышу башни и не стою сейчас под самым дождём. Моя гордость и сердце плачут, но на глазах не будет ни единой слезы. Отплакала своё, хватит!

Медленно поворачиваюсь к главной фрейлине её высочества. Похоже, и правда, принцесса недовольна. Одна из её игрушек нарушила правила игры. Я давно уже не нарушаю правил... Научилась за прошедшие бесконечно долгие годы.

Вот и теперь складываю губы в улыбке и слегка приседаю перед важной дамой в роскошном наряде:

- Простите, такая красивая гроза. Засмотрелась.

- Ну, хорошо, - снисходительно покачала головой леди Несто, - пойдёмте в зал. Её высочество, надеюсь, простит отлучку. Кстати, вас искали, чтобы сообщить о приезде родных!

Всё в груди сжимает ледяная рука.

Мало было той боли, что ношу в сердце с утра, узнав - мой возлюбленный не просто променял на другую, но и опорочил моё имя? За какую вину боги так разгневались на меня? Зачем вдруг родные вспомнили обо мне?

Но раздумывать некогда, подобрав подол скромного бального наряда, начинаю спускаться по крутой лестнице, выслушивая пыхтение тучной леди Несто, едва умещающейся на ступенях. Похоже, её высочество недовольна не только мной, но и леди в чём-то провинилась, раз именно её, отличающуюся дородностью, отправили на поиски. Уверена, принцесса не сомневалась, где я нахожусь. Башня всегда была любимым местом, где я пряталась от бед сначала маленькой девочки, лишённой близких и родных, потом юной девушки, переживавшей все обиды наедине с собой...

Да, не люблю показывать, когда мне плохо, за что многие и считают бесчувственной.

Шум бала оглушил после тишины башни. Мы с леди Несто пробирались между веселящимися гостями, то и дело раскланиваясь и раздаривая приличествующие случаю улыбки.

В какой-то момент увидела его - высокого, подтянутого, всегда элегантно одетого. Отвечая на вопрос стоявшей рядом леди, он повернулся. Встретилась с весёлыми синими глазами под высоко раскинутыми бровями и боль ещё сильнее вонзила в сердце когти. Молодой кавалер, словно не заметив боли в моих глазах, приподнял полупустой бокал в приветственном жесте и масляно блеснул глазами. Осталось единственное - послать ни к чему не обязывающую дежурную улыбку и проследовать к месту, где расположилась принцесса.

- А, вот и они! - радостно воскликнула её высочество. - Лорды, познакомьтесь - одна из моих фрейлин, леди Олина ди Тернол. Мы с самого детства были близки. Прошу любить и жаловать!

Её высочество кокетливо улыбнулась, а в меня упёрлись три неприятно оценивающих взгляда. Похоже, слух о моём позоре дошёл и до этих неизвестных кавалеров. Всё внутри свернулось в один узел от боли и унижения, но проявиться чувствам не дала. Присела в коротком реверансе, приветствуя кавалеров, которых её высочество, похоже, и не собиралась представлять.

- Дорогая моя, - сделала вид, будто только что вспомнила о новости её высочество, - забыла сказать до праздника - ожидается приезд ваших родных. Поговаривают, должен приехать герцог. Уверена, вы будете счастливы с ним увидеться.

- О, ваше высочество, - похлопав ресницами, изобразила на лице восторг от новости, - благодарю за радостное сообщение. Это будет очень приятно - увидеть близких людей...

Очень хотелось добавить: "Которые не интересовались моей жизнью уже долгих восемь лет. С того самого дня, как отправили заложницей во дворец".

Но сказать подобное моей смелости не хватит.

- Прекрасно, - улыбка принцессы засияла ещё ярче и она обратилась к кавалерам: - Господа, ну что же вы, дамы желают танцевать!..

***

А ведь этот день начался совершенно обычно.

Пока камеристка укладывала волосы, выслушала порцию утренних сплетен, принесённую Ленной. Надо быть в курсе происходящего во дворце, а кто может лучше прислуги знать всё обо всём и обо всех.

Дорога к покоям её высочества совсем недолгая. Мне выделили комнату неподалёку. Это огромная привилегия, доступная лишь потому, что уже долгих восемь лет я рядом с принцессой.

Скоро её бракосочетание и я готовлюсь сменить место. Меня не отпустят из дворца. Есть одна надежда и сегодня я собиралась выяснить - реальна ли она. Если да... Сердце опять сладко замерло... Если мне разрешат выйти замуж, я смогу обрести свободу и любовь...

Дальше день шёл по привычному распорядку, не предвещая дурного.

Подавала её высочеству требуемые вещи, одновременно пересказывая слухи, рассказанные Ленной. Настроение её высочества было прекрасным, поэтому она много смеялась над моими рассказами, чем сердила других дам, не удостоенных чести прислуживать принцессе при утреннем туалете. Сегодня их косые взгляды меня не задевали. Я ждала возможности остаться с госпожой наедине и решительно задать самый главный вопрос, на который не получила ответа за последние недели...

Вот только остаться наедине никак в этот день не получалось. Принцесса, словно испытывая моё терпение, то и дело отсылала с поручениями, сама занимаясь делами или беседами с остальными фрейлинами.

Набегавшись за день, не могла выбрать ни единой минуты, чтобы поговорить с принцессой. Уже стало казаться, её высочество не хочет со мной разговаривать о просьбе, но сразу после обеда, когда надо было готовиться к празднику, принцесса вдруг вспомнила - она оставила в беседке шаль и отправила меня за ней. Удивил пристальный взгляд, посланный мне в след, но в тот момент я не придала ему значения.

Шла в парк сердитая и не понимающая происходящего.

Беседка показалась местом, где смогу передохнуть от нескончаемой беготни. Сомнительно, что шаль понадобится принцессе прямо в этот момент, поэтому собиралась посидеть на свежем воздухе несколько минут в тишине и покое. Сборы на праздник её высочества непростое дело, да и самой надо успеть собраться, Ленна будет ждать.

Вот, наконец, беседка...

Едва переступила порог, навстречу сделала шаг высокая фигура. Испугаться не успела, по аромату духов узнала того, кто снился теперь каждую ночь! Он сделал ещё шаг и я, не сдержавшись, бросилась в объятья! Как сладко, когда его руки смыкаются вокруг меня! Его горячие губы нежно и трепетно коснулись моих! Но я смогла сдержаться и не ответить на поцелуй.

- Мне надо торопиться, - едва не заплакала от разочарования.

- Я так ждал! Я так хочу быть рядом!

- Кэйвин, я уже поговорила с её высочеством о нашей свадьбе. Не знаю, почему она тянет с ответом...

- Неужели мы не можем поступить чуточку безрассудно?!

Голос обнимавшего волшебного красавца на миг стал недовольным.

Отстранилась и посмотрела удивлённо.

- Я не могу до свадьбы быть вашей, я же говорила уже! Моя честь этого не позволяет...

Горячие губы закрыли рот и не дали договорить, крепкие руки сжали в мёртвой хватке... Он опустился на стоявшую в беседке скамейку, усаживая к себе на колени...

"Это неправильно!" - мелькнуло в голове.

Да, что-то неправильно. Я не понимала тогда что именно, но... Глаза Кэйвина как-то странно блестели, губы крепко сжались, стоило начать сопротивляться... Он смотрел недовольно и сердито.

- Кэйвин, что происходит? Не понимаю. Мы же всё уже не раз обсудили...

- Вы не любите меня! - горечь в его голосе показалась наигранной. - Иначе, не стали бы сейчас сопротивляться! Кто знает, что готовит нам грядущее!

- Любовь моя, я уверена - всё у нас будет прекрасно! Но надо немного потерпеть, подождать...

Не дав договорить, лорд вскочил на ноги, едва не опрокинув меня на пол и выкрикнул:

- Помни, ты сама во всём виновата! Это ты отказалась от меня!

Он выскочил из беседки и скрылся за живой изгородью в какие-то мгновения.

Ничего не успела понять, ничего не успела сказать. Его ярость показалась вдруг наигранной, неправильной...

***

Теперь, стоя в зале среди нарядно одетой публики, уже знаю причину его ярости и попытки свалить на меня вину за сделанное им самим...

Сердце болит до сих пор, словно по нему нанесли настоящий физический удар... Но показать это нельзя!

Посмотрела на протянутую руку одного из кавалеров. Да, надо идти танцевать... Поймала взгляд принцессы. Она следила за мной со странным выражением на лице - лёгкая брезгливость смешивалась с любопытством... Неужели и до неё слухи уже донеслись?

Многозначительно подняв брови, её высочество приняла тут же протянутую руку высокого импозантного кавалера и бдительно проследила за тем, не посмею ли я отказаться от танца. Разумеется, не отказалась. Слова принцессы в данной ситуации равносильны прямому приказу. Не понимаю, зачем ей всё это, но разбираться буду после.

По опыту знаю, не стоит привлекать внимания к своей особе. Каждый раз, как взгляд кого-то из королевской семьи останавливается на моей скромной персоне и они вспоминают о моём существовании, это заканчивается проблемами для меня же. Поселиться бы где-нибудь в самом тёмном и незаметном углу дворца, чтобы никто и никогда не обращал на меня своего внимания, не желал облагодетельствовать "бедную девочку"... Чтобы никто не напоминал каждую минуту о моей ничтожности и о том... О том, что моя жизнь может оборваться в любую секунду по прихоти кого-то, кому до меня и дела вовсе нет. Даже по прихоти родных, давно вычеркнувших дочь и сестру из своей семьи...

Раздумывая об этом, одновременно изящно выполняла положенные фигуры танца, мило улыбалась кавалеру и отвечала на его приличествующие ситуации вопросы. Да, за последние годы научилась многие вещи делать так, что никто и не сможет догадаться о творившемся на душе.

В одной из фигур танца руки коснулись такие знакомые пальцы. Мило улыбнувшись, но содрогнувшись внутри, подняла взгляд на эти синие глаза... Отметила такую привычную и любимую прядь шелковистых длинных волос, всегда красиво падающую на высокий белый лоб...

Захотелось задать кучу вопросов... Или заплакать от унижения и обиды... Неужели не понимает, какую боль причинил?

- Любовь моя, - тихий голос, казалось, вонзил в грудь нож и провернул, - я так рад, что вы сумели перенести новости спокойно. Прошу - нам надо обязательно встретиться и поговорить...

Не перебить не смогла. Всё, чего сейчас хотела, это заставить смолкнуть голос, причиняющий боль.

- Милорд, увы, обязанности не позволят встретиться с вами. Да и стоит ли? О вашем браке я уже знаю. Обо мне же идут совсем другие слухи, неужели вы ещё не слышали? Ведь слухи о моём позоре могут пасть и на вас...

В синих глазах мелькнула лёгкая, едва заметная, тень вины. Но Кэйвин не был бы сам собой, если бы не сумел это скрыть. Он, всё так же, сияя улыбкой, чуть склонился ко мне. Лёгкий аромат духов перекрыл запах крепкого алкоголя...

- Прелесть моя, нам очень надо встретиться!

Ответила улыбкой и, едва заметно, отрицательно качнула головой.

На счастье нас разъединила очередная фигура танца. Надеюсь, никогда больше не буду приближаться к тому, кто мало того, что причинил такую боль, так ещё и опорочил моё имя! Или он надеялся, я не догадаюсь, откуда пошли слухи?

Остаток праздника провела не отходя от места её высочества. Я протокольно улыбалась, иногда отвечала такими же протокольными фразами на замечания собеседников принцессы. Подносила ей то напитки, то платочек... Главное - устранилась от всего окружавшего, кроме единственной задачи - оттенять красоту и ум принцессы.

Да, я не сказочно красива. На фоне её высочества теряюсь. Таких незаметных молодых леди, как я, множество. К тому же не имею богатого содержания, поэтому приходится постоянно выкручиваться, перешивая и перелицовывая наряды. У меня нет никаких прав, и я вынуждена служить тому, кому прикажет королевская семья. Мне дали должное воспитание и образование и это всё, что у меня есть. Разве только ещё кровь... Вот только кровь моя не настолько ценна, чтобы, случись что, спасти жизнь, тем более честь...

Чести меня сегодня, походя, лишили.

Распущенный на празднике слух - меня застали в весьма пикантной ситуации со слугой - стал гвоздём в гроб надежд хоть когда-то обрести счастье. Жениться на той, кого застали, например, с принцем, это одно. Это даже может быть почётно - принцы редко оставляют мужей своих любовниц без поддержки или награды. А вот спутаться с прислугой... С такой девицей не свяжет себя ни один лорд, даже самый захудалый, ибо слава распутницы падёт и на его детей.

Догадалась, откуда дует ветер, едва тот, кого люблю больше жизни, холодно кивнул на приветствие перед праздником и прошёл мимо так, словно видит впервые. А ведь совсем недавно умолял принадлежать ему... Да и сегодня...

Какое счастье, гордость не позволила поступить неосмотрительно! Да, последнее, оставшееся у меня - гордость.

"Помни девочка, о тебе будут говорить много гадостей. Но до тех пор, пока будешь знать - ты ни в чём не виновна, сможешь гордо нести себя среди людей", - так когда-то сказала прабабушка маленькой девочке, которой ещё бы в куклы играть или сидеть в классной за уроками.

Два года назад до дворца дошли слухи о кончине суровой прабабушки. Меня не пригласили даже проститься. Даже на похороны... Я никто и для тех, кто был родными, и для тех, кому теперь принадлежу.

Вечером, лёжа в постели, вспоминала последние дни в родительском замке.

Это было страшное время. Замок заполнился жуткими чужими солдатами, не обращавшими внимания ни на положение хозяев, ни даже на то кто перед ними - мужчина, женщина, ребёнок или взрослый.

Отца, бывшего предводителем восстания за выход герцогства из-под власти короны, увезли в столицу. Нас с сестрой поселили в одной комнате, где мы провели почти неделю, не видя никого, кроме пары служанок и охранников. Матушку заключили в подвал башни замка. Прабабушку заперли в её башне, не рискнув связаться с магичкой такой силы.

Потом вернулся отец. Вернулся осунувшийся, с погасшими глазами.

Нас с сестрой отправили в наши любимые комнаты, чему мы, наивные дети, были неимоверно рады.

Казалось, жизнь вернулась на круги своя. Даже учителя начали уроки... Вот только родители всё чаще ссорились в кабинете отца.

А потом... Потом приехали какие-то господа. Они, ни слова не говоря, прошли сразу в кабинет, а старенькая няня получила приказ привести меня в часовню.

Ничего не понимая, шла рядом с нянюшкой, украдкой вытиравшей глаза и видела такие же слёзы на глазах проходивших мимо слуг, косившихся на нашу пару, но не рисковавших сказать вслед хоть слово.

У двери часовни произошло невероятное.

Меня поджидала прабабушка.

Эту старую леди, почти никогда не покидавшую свою башню, куда нам, детворе, вход категорически закрыт, видели за год пару раз. Только на очень большие праздники.

О ней говорили разное.

Кто называл едва ли не ведьмой (смешно, даже дети знали - ведьм в нашем мире давно не осталось). Кто называл чёрной колдуньей (не верилось, чёрных колдунов казнили, даже если они были такой высокой крови). Но факт - боялись её все, даже герцог. Если прабабушка появлялась из своей башни вне праздника, это предвещало грядущую беду.

Остановив меня перед дверью часовни, прабабушка жестом отослала няню.

Дождавшись, пока моя любимица ушла, прабабушка подошла и сухой рукой с тонкими узловатыми пальцами и длинными ногтями, похожей на птичью лапу, взяла меня за подбородок. Она уставилась в мои глаза пристальным взглядом, словно пытаясь что-то увидеть. Потом кивнула и наклонилась, приблизив лицо ко мне.

- Слушай меня, малышка. Твой отец сделал глупость, начав войну против короля. Не дёргайся, придётся это узнать, потому что именно тебе предстоит долгие годы нести наказание за поступок герцога. Мне жаль, малышка. Я собиралась сделать тебя преемницей... Впрочем, это уже не важно. Завтра тебя увезут из дома и, возможно, никогда уже ты не переступишь его порог. Вокруг будут только чужие люди. Запомни - никто из них никогда не будет заботиться о тебе, по крайней мере те, кто стоят выше. Подчиняйся, но помни о своей чести и гордости. Тебя могут уравнять с низшими, но ты не должна забывать о своих предках. Никогда не марай добровольно свои честь и достоинство. Обещай.

Что оставалось малышке, если она не понимала половины сказанного стоявшей напротив страшной худой старухой? Я молча кивнула, давая обещание и стараясь осторожно отодвинуться от обтянутого тонкой морщинистой кожей лица. Прабабушка была всегда прекрасно одета и причёсана, на ней всегда переливались фамильные драгоценности, большую часть из которых она так и не передала матушке, чем бесконечно ту сердила. Но вот эта сухая пергаментная кожа и пронзительные глаза с огромными зрачками... Они всегда наводили на нас с сестрой страх.

- Хорошо. А теперь слушай внимательно. Ты должна или согласиться на то, что я предложу, или нет. Нет, - заметила она попытку возразить, - принять решение придётся именно тебе, несмотря на детский возраст. Так вот, сила, которая пока ещё спит внутри тебя, может стать источником огромных бед для тебя же. Она станет лакомым куском для многих, в первую очередь для магов короля. За такое сокровище люди могут и убить, и надругаться. Я предлагаю отдать эту силу, отказаться от неё. Тогда ты не будешь так уж интересна другим людям. Важна будет только твоя кровь. Решай - беды и сила, или без силы, но относительно спокойная жизнь.

Что могла ответить на такое предложение малышка неполных десяти лет? Мне было жутко от самой встречи с прабабушкой, а уж её предложение расстаться с какой-то там силой, которую на тот момент я вообще не чувствовала и знать о ней не знала...

Глянув в тёмные глаза с едва заметной белёсой плёнкой, сама не знаю почему, кивнула и проговорила, словно бы не я:

- Я согласна.

Что было после, плохо помню.

Мы вошли в часовню. Вдовствующая герцогиня заперла двери и приказала снять платье и туфельки. Босую, в одной рубашке, подвела к небольшому алтарю, на котором стояла чаша подношений для богов.

Одним движением сняла тяжеленную чашу и опустила на пол. Я, не веря глазам, смотрела на тонкие иссушённые руки, легко справившиеся с такой тяжестью. Подхватила меня и поставила на колени на алтарь. Потом заставила наклониться, чтобы голова свисала над чашей. Я смотрела на то, как качается моя коса, перекинутая через голову, и почему-то помню, стало смешно - словно маятник в часах большого зала...

Потом пришла боль...

В шею кольнуло и по ней, по горлу, по подбородку, потекли горячие капли с острым металлическим запахом. Мне захотелось крикнуть, но горло сдавило, не могла издать ни звука, в отличие от прабабушки, читавшей какой-то жуткий речитатив едва слышным голосом... Кровь текла всё сильнее, наполняла чашу для подношений. Моё тело ослабело. Через пару минут прабабушке уже пришлось поддерживать меня в нужном положении... Её твёрдые руки и острые ногти, царапающие мои плечи, были последним, что запомнила... Внутри вдруг что-то лопнуло и тело наполнилось огненной болью, сжигавшей изнутри...

Пришла в себя в своей комнате. Лежала на кровати в платье и туфельках. На горло давила повязка, а рядом бушевал скандал. Ругались матушка и вдовствующая герцогиня. Они обе выкрикивали какие-то жуткие обвинения в адрес друг друга, совершенно непонятные моему детскому уму, затуманенному отзвуком испытанной боли.

Потом матушка вдруг закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. А вот прабабушка склонилась ко мне и сделала совершенно невероятное - погладила по волосам и, приподняв мою голову, надела на шею крошечный медальон на тонкой простой цепочке.

- Никогда не снимай медальон, в нём капля моей крови. В самую тёмную минуту жизни ты сможешь получить частичку моей силы. Надеюсь, она сможет выручить, - дождалась кивка. - Мы уже никогда больше не увидимся, но я знаю - ты сильная девочка. Помни одно - сила не только в магии. Сила в тебе самой. Если не сломаешь сама себя, этого не сможет сделать никто другой. Затаись, не выделяйся. Постарайся жить так, чтобы тебя никто не замечал. Чем дольше будешь незаметной, тем больше шансов на жизнь.

Посмотрела на меня внимательно и вдруг улыбнулась.

- Малышка, сейчас ты меня не понимаешь. Поймёшь позже. Постарайся просто запомнить мои слова.

Она выпрямилась и направилась к двери. Уже взявшись за ручку, вдруг оглянулась и светло улыбнулась:

- Я знаю о тебе многое. Из всех детей моего внука, ты самая талантливая. Запомни - будь незаметной, но всё примечай и запоминай. Вдруг пригодится. Что бы ни случилось, твоё сердце станет проводником, если научишься слушать его. Будет много соблазнов, но никогда не иди против сердца. И ещё. Я предвижу - однажды перед тобой встанет выбор. Страшный, но необходимый. Запомни - конец жизни не самое страшное. Часто это начало нового, новой жизни, нового счастья. Тебя ждёт многое, но вижу я не всё. Во дворце затаись. А дальше, пусть ведут тебя боги.

Рука прабабушки вскинулась в жесте благословения, медальон на груди чуть потеплел и она вышла.

Дверь тихо закрылась. Я почувствовала дремоту. Слова прабабушки остались со мной, хотя ничего я тогда не поняла. Да и сейчас не понимала, но вспоминала, почему-то всё чаще.

Больше прабабушку не видела.

Утром она не вышла проводить, когда страшные солдаты усадили меня в тёмную простую карету и увезли из дома.

Только став старше, узнала из хроник, случайно прочитанных в библиотеке - герцог ди Тернол сам отправил старшую дочь-наследницу во дворец короля. По договору, став старше, я должна буду выйти замуж за указанного его величеством лорда. Это великая честь для девицы... А на деле я стала заложницей в схватке его величества и моего отца. Все прекрасно знали - начни герцог новое восстание, или поведи себя хоть как-то против воли короля, моя судьба будет печальна.

Прочитанное заставило сначала долго плакать в выделенной мне комнате, а потом постоянно с горечью думать - по сути, моему отцу совершенно безразлична судьба старшей дочери. Насколько знала, после того, как меня увезли во дворец, в семье родилось трое детей - двое мальчиков и ещё одна дочь. За все годы не получила ни единой весточки от своей семьи. Похоже, я для них давно уже умерла...

Интересно, зачем родные появятся сейчас? Или его величество вдруг нашёл того несчастного, кого решил наградить мной?

Встала и подошла к зеркалу.

В мутноватом стекле отразилась высокая девица. Фигура, вроде, ничего, только совершенно бесцветная. После обряда, проведённого прабабушкой, волосы стали блёклыми. Остывший пепел, вот с чем можно сравнить этот цвет. Такие же пепельные белёсые глаза. Да, большие, но выцветшие. Бледная кожа. Невыразительная, неброская. Я похожа на набросок карандашом - нет прежней яркости, хотя, если быть откровенной с самой собой, уже и не вспомню, какой была до обряда. Разве только глаза помню - светло-карие. Не удивительно, что через год, после приезда во дворец, королева отправила меня к своей единственной дочери. На моём фоне красота принцессы заиграла ещё более яркими красками.

Так и стала маленькой фрейлиной. В мои обязанности входило учиться вместе с её высочеством, гулять рядом с ней, быть её соратницей и игрушкой одновременно.

Будучи на два года младше, принцесса не была злой. Но иногда причиняла боль своим легкомыслием. Наказать принцессу никому не пришло бы в голову, а вот наказать её тень - совсем другое дело.

Если её высочество вызывала недовольство родителей или старших братьев, наказывали меня в присутствии царственной подруги. Она потом дарила платья, разные безделушки, но боль и унижение доставались именно мне. Это было очень обидно, но я научилась терпеть. Только считала дни, месяцы, годы. По исполнении восемнадцати, мне должны найти жениха и выдать замуж.

Но годы шли... А о замужестве решения так и не принимали. Выйти замуж и покинуть опостылевший дворец с его праздниками, на которых моё место чуть выше прислуги, с развлечениями, которыми зачастую становилась я сама, стало навязчивой мечтой...

Воспоминания заставили глаза наполниться влагой. Нет, плакать нельзя, завтра это будет заметно. Не хочу новых насмешек! Но остановиться не получилось. Легла на кровать и уткнулась лицом в подушку, чтобы никто не услышал всхлипов.

Сегодня мечта рухнула. Точнее меня жестоко её лишили.