Часовщик

Глава 32

Морган ожидал чего угодно, но не этих слов.

– С какой формулировкой? – спросил он, с трудом скрыв изумление.

– Любая на ваш вкус, – небрежно отмахнулся мужчина. – Вильгельмина Дюран должна забыть дорогу на оборотную сторону.

Заложив руки за спину, Морган молча склонил голову, словно раздумывая над необычным требованием незнакомца. Затем вздёрнул подбородок:

– Это довольно трудно сделать. Не уволить. Забыть, если обладаешь даром. Вы знаете, что дети открывают двери, бродя во сне, или бодрствуя невольно выплёскивают магическую силу. Дар влечёт их в тот мир.

– К чему эта лекция, Фаррел?

– Современные методы способны заглушить дар, довести до магической лихорадки, свести с ума, убить, в конце концов, но не стереть память об иной стороне реальности.

Морган позволил себе кривую ухмылку, ощущая новую волну ярости. В дальних уголках памяти вспыхнула догадка, которую стоило проверить. Важный тип сложил руки на груди, чуть прикрыл глаза и зло молчал после тирады Моргана. Самое время задать вопрос.

Фаррел собрался и небрежно, с презрением кинул:

– Так это вы тот отец, что запер магию дочери, чуть её не убив?

Бледность сильнее разлилась по лицу старика, черты заострились.

– Вы не смеете этого, Фаррел, – тихо проговорил незнакомец. – У вас нет детей. И чтобы вы понимали, каким образом стоит себя вести в этом кабинете… Перед вами сенатор Дюран. Вам ведь о чём-то говорит это имя?

– Допустим, – кивнул Морган. – Сенатор, предложивший множество важных для страны и Раттема законопроектов. Он же – отец, пожелавший уничтожить естественную суть собственной дочери. – Морган попросту не удержался, чтобы снова не ударить сенатора в больное место. В конце концов, тот начал первым.

В этот раз Дюран промолчал, а Фаррел продолжил:

– Я уже понял, что ваша дочь служит у меня в отделе. Хорошо служит, между прочим. В ней есть потенциал. Нужно больше практики, но она способна стать настоящим неспящим магом. И увольнять Вильгельмину Дюран я не стану.

Взгляд сенатора полоснул по Моргану неприкрытым гневом.

– Я могу закрыть ваш отдел. Никто в Сенате не упрекнёт меня. Эти люди далеки от магии, древних легенд и никогда не видели изнанку Раттема. Существует ли она или её придумали? У многих есть вопросы, на что мы тратим бюджет, а те, кто ходит на ту сторону, пусть сами за себя отвечают.

– В Сенате есть сторонники стражей. Не все настолько закостенели в собственном упрямстве и невежестве, – возразил Морган.

Он не верил, что совиную стражу могут спустя столетия снова поставить в положение нелегального сообщества. Перед мысленным взором Моргана возник образ Мины, стоящей на крыше: горящие глаза, улыбка, магический ветер подхватывает изящное тело. Он не сможет предать её, но как быть с неспящими? Все они потеряют работу из-за одной девчонки.

– Упрямец – это вы. Стражей разгонят, как нашкодивших котят, Фаррел. Стоит начать собирать вещи.

– Благодарю за совет, сенатор. У меня много дел. Хорошего дня.

Не желая больше ничего слушать, Морган резко развернулся и вышел. Гордец Дюран наверняка остался в бешенстве. Кто-то посмел сопротивляться его приказам!

В груди Моргана бушевал настоящий пожар, но сознание оставалось ясным и холодным. Внутренне застывший, Фаррел словно в полусне добрался до Управления.

Что ему необходимо сделать?

Визит в департамент выбил Моргана из потока рутинных дел. Он то и дело возвращался к неприятному разговору, прокручивал слова сенатора, снова и снова мысленно отвечал на них.

Наконец ему так это надоело, что Фаррел на время перечеркнул эпизод в кабинете начальника. Нужно зайти к эксперту Шэду Холгеру. Чернила, что нашла Мина…

«Мина… Мина… Опять она!»

Он пресёк порыв отправиться на изнанку, чтобы разыскать рыжую Кранц и новенькую. Что у них там происходит? Не затянуло ли девиц в Пустоту на границе, не напали ли перекати-мороки…

Морган потёр руками лицо и прошёл не в отдел неспящих магов, а ниже, в полуподвал, где находились лаборатории и прозекторская. Судебный медик работал не только на стражей, скорее это было его дополнительное занятие. В полиции Шэд занимался всеми делами округа, где требовалось мнение эксперта.

Внизу пара молодых лаборантов возились с образцами. Холгер заполнял бумаги, низко склонив седую голову. Морган не мог сказать, что хорошо знает этого человека, и друзьями они никогда не были. Их отношения всегда были ровными и деловыми.

В полуоткрытую дверь, ведущую в соседнее помещение, Фаррел рассмотрел чуть задрапированное куском ткани тело на прозекторском столе. Он почему-то сразу подумал, что это модистка, которую вынес этот странный Тристан, родственник медика. Почему-то сейчас Морган даже не смог вспомнить лицо мага-перевозчика.

– Что-то ты не в духе, – поприветствовав Фаррела, заметил Шэд.

– Все отлично. Устал немного. – Обсуждать с экспертом разговор в департаменте Морган не хотел. – Я насчёт флакона из-под чернил.

Взгляд Шэда красноречиво говорил, что он не поверил словам главы отдела, но приставать с навязчивыми вопросами эксперт не стал. Он выпрямился на скрипучем стуле, отложил самопишущее перо.

– Отпечатков нет. Обычные чернила, если говорить о составе, но есть следы магии.

– Что за следы?

Морган заинтересовался, но не удивился. Он догадывался, что Часовщик обладает даром. Никто другой не мог посещать изнанку города. Ни в какие городские легенды он не верил. Только расследование всё равно не продвигалось дальше описания мест преступлений. Бумажки копились. От предыдущего руководителя отдела Моргану досталась целая полка с делами на Часовщика. Это продолжалось почти два десятка лет. Неуловимый маг ни разу не совершил ошибки.

Убийство модистки стало очередной папкой среди прочих: опросы соседей в реальности и осмотр квартиры ничего не дали, след на чердаке мог принадлежать кому угодно. Оставался лишь флакон с чернилами…

Шэд подвигал плечами, разминая уставшую спину.

– Просто магия. Флакон с той стороны. Он мог впитать в себя частицы силы. Все предметы там несут отпечаток нашей замечательной Пустоты.

– Флакон принадлежит реальному миру, – подумав, заметил Морган. – Иначе только твой Тристан смог бы пронести его через дверь. Но мы с этим справились без него.

– Флакон и чернила произведены не на оборотной стороне. Магия, как ты понимаешь, попала туда позже. Он может и не иметь отношения к смерти девушки.

– Больше ничего?

Морган и правда ощутил давящую усталость.

Шэд будто обиделся, свёл кустистые брови:

– Много вас таких, желающих всё знать. Меня одного на всех не хватает. – Эксперту словно изменила его обычная весёлость, взгляд стал колючим. – Изложу в отчёте. Никаких неожиданных открытий или имени убийцы.

– О таком я и не мечтаю, – буркнул Морган.

– С телом закончил. Метка с циферблатом уже исчезла. Абсолютно здоровая девушка. Она уснула и не проснулась.

– Совсем ничего, – подвёл итог Морган. – Может, недосмотрели? – Он кивнул в сторону лаборантов.

Шэд взвился:

– Анализ делал лично, Мор. К делам изнанки я не допускаю помощников. Всё сам! Этими вот руками! – Судебный медик продемонстрировал раскрытые ладони с толстыми грубоватыми пальцами.

– Ладно. Без обид. Хочется уже поймать этого урода, – откровенно признался Морган. – Столько людей загубил.

– Кто б знал, что губит… – проворчал медик и уткнулся в бумаги.

После обители Холгера, где Морган всегда чувствовал себя неуютно, он всё-таки заглянул в отдел. Здесь было спокойно, даже когда собирались стражи из разных смен и начинались громкие разговоры и шутки.

Возвращаться домой Морган не любил. В небольшой, пусть и хорошо обставленной квартире было пусто и холодно, и он стремился скорее занять себя делом, чтобы стряхнуть этот липкий озноб, засевший под кожей. Поэтому Фаррел брал ночные смены, лишь бы не оставаться одному, когда город засыпал.

Вечный дежурный Иттен принялся неторопливо заваривать горячий напиток. Старику хватило одного взгляда, чтобы всё понять. Когда они отхлебнули из кружек, Иттен сказал:

– Вижу, что в департаменте тебя потрепали, Мор.

– Гады! – согласился Морган.

С Иттеном ему не было необходимости себя сдерживать или что-то скрывать. Тот знал Моргана с детских лет. Будучи стражем, гонял по крышам изнанки и наставлял в начале службы.

– Даже так? – спросил Иттен.

– За нас серьёзно взялись, Иттен. Собираются закрыть.

– Эти сенаторы и городской совет давно про это говорят, – кивнул Иттен.

Морган отставил кружку и собирался сказать что-то ещё, но за дверью послышался топот и на пороге стремительно возникла рыжая Кэрри Кранц. Она тяжело дышала, хватала ртом воздух, лицо раскраснелось.

Морган подскочил из-за стола.

– Мина… – выдохнула Кранц. – Мы разделились…

– Вы разделились… И что?! – неожиданно для самого себя свирепо рявкнул Фаррел.

– Мина пропала…