Часовщик

Глава 66

Мина поймала механическую повозку и добралась до Вест-Сильвера. Уже темнело. Особняк в глубине сада светил огнями вдоль широкой дорожки к парадному входу и на первых этажах. Вряд ли хозяева спали, скорее всего, их попросту не было дома.

«Ничего. Подожду», – решила Мина и подошла к воротам.

На этот раз охраннику хватило одного имени, чтобы он тут же пропустил гостью и лениво удалился в сторожку. У дверей с витражами Мина помедлила, но дворецкий был уже оповещён о посетителе. Валентайн появился на пороге. Он ничем не выдал своего удивления, поклонился:

– Мейстари Вильгельмина…

– Я хочу видеть сенатора, – требовательно заявила она.

– Ваших родителей нет дома, – ответил тот мягко, несмотря на тон Мины.

– Я подожду.

Она оттеснила дворецкого и села на диванчик в холле, показывая, что будет здесь столько, сколько понадобится.

– Если вы пройдёте в гостиную, я принесу напитки, – предложил Валентайн.

– Я. Буду. Здесь.

Она вздёрнула подбородок и посмотрела прямо на него.

Следовало сразу обозначить, что Мина не проявит слабости. Она настроилась на трудный разговор с отцом и боялась сбиться. Время шло. Осматривая холл, Мина пришла к выводу, что знает его до мельчайших деталей. Здесь ничего не изменилось. И образ Лары из обрывков детских воспоминаний всё ещё причинял боль.

Мина словно слышала смех сестры, распахивающей дверь, где солнце играло в цветных стёклышках. Она продолжала видеть её бегущей по лестнице или поправляющей платье у зеркала. Лара была здесь повсюду, и тоска снова пробралась в сердце Мины. Рядом с Морганом она поверила, что не так одинока, как прежде, но сейчас, когда он не захотел разделить с ней свои переживания, её окутала темнота.

Задумавшись, Мина не сразу осознала, что прозвучал колокольчик, а Валентайн впустил в дом родителей.

Супруги Дюран застыли в холле, точно древние изваяния. Судя по нарядам, они посещали званый вечер или, может, были в театре. Лицо отца, как и прежде несло отпечаток горделивого величия. А вот мама…

Мина заметила, как та не совладала с собой, губы дёрнулись точно в спазме.

– Мина… – Мать кинула тревожный взгляд на мужа, опустила голову.

Дворецкий молча помог ей снять тёплую накидку. Осень шла своим чередом, и становилось холоднее. За окнами чернели облетевшие деревья.

Мина поднялась, заложила руки за спину, сцепила пальцы.

– Нам нужно поговорить, отец.

Сенатор Дюран придирчиво оглядел её с ног до головы: форма неспящих магов, волосы собраны волосок к волоску. Он недовольно свёл брови.

– Идём в кабинет, Вильгельмина.

Мать потянулась к ним обоим:

– Гектор… – Она бессильно опустила руки под строгим взором сенатора.

– Тебе стоит отдохнуть, дорогая, – твёрдо сказал он.

В кабинете Мина также не обнаружила перемен: книги в шкафах с тщательно протёртыми корешками, стол с аккуратными стопками бумаг, картины и минимум безделушек на полках. Почему-то это сделалось важным для неё сейчас. Всё по-прежнему, не изменился и характер отца: упрямый гордец, привыкший, чтобы всё шло так, как задумал именно он. Плохие новости для Мины, желавшей повернуть ход вещей в свою пользу.

Мина с ходу пошла в атаку.

– Это ведь ты?! Ты приложил руку к закрытию отдела неспящих магов?!

Отец спокойно сел в кресло, указывая рукой, что Мине стоит поступить так же. Она пожалела о своей горячности. С сенатором Дюраном такая тактика не работала. Он всегда был глух к эмоциям. Мина закусила губу и села в кресло возле стола.

– Я думаю, ты готова вернуться домой, Вильгельмина, – с неожиданной доброжелательностью заявил сенатор. – Ты уже доказала, что тебе хватает упорства и самостоятельности. Мне такое по душе, но всему есть предел. Ты взрослая. Пора перестать заниматься ерундой.

Мина ощутила, как на плечи навалилась тяжесть; решимость, с которой она ехала в дом родителей, была поколеблена. Она выпрямилась, собираясь бороться дальше. Ради стражей и Моргана. И Лары… Ведь она дала слово найти убийцу.

– Ты ничего обо мне не знаешь, отец.

Сенатор позволил улыбке появиться на тонких губах.

– Все эти годы я следил за твоей жизнью. Я позволил тебе совершить все безумства, на которые тебя толкала юность. Теперь хватит. Ты – Дюран, моя дочь. Этого достаточно, чтобы я желал лучшего для тебя. Ты должна занять подобающее место среди равных, а не прыгать по крышам точно подросток. Что тебе даст этот Фаррел?

Мина вздрогнула, на миг ужаснувшись, что отец знает и про них с Морганом: обо всём, что случилось на крыше Раттема и позже. Нет, это невозможно! Конечно же, сенатор говорил о службе в отделе.

– Служба дала мне то, чего я не нашла в родном доме, – дерзко, глядя прямо отцу в глаза, бросила Мина, но тут же сменила тон: – Прошу тебя, позволь нам поймать Часовщика.

– Наивное дитя! – Сенатор воздел руки к небу. – Ты ничего не понимаешь!

– Так расскажи мне?! Пустота захватывает Раттем. Часовщик убивает. Почему никто не расследовал смерть Лары? Ты запретил брать у меня показания! А я видела убийцу!

Сенатор покачал головой:

– Пусть ты злишься, но ты жива.

Мина обхватила себя руками, её затрясло, как часто бывало, стоило заговорить о смерти сестры. И другая мысль пронзила сердце ядовитой иглой: не отец ли покрывал преступную группу магов?

– Ты сделал так, чтобы Лару убили? – осипшим голосом произнесла Мина. – Она писала о Часовщике и вела собственное расследование. Часовщик – это не один человек. Это заговор, у которого есть высокопоставленный покровитель.

Сенатор побледнел. За секунды с него слетела вся горделивая важность. Он воскликнул:

– Как ты можешь так думать?! Моя дочь!

– Ты чуть не убил меня, желая излечить от дара. Значит, мог сделать это и с Ларой.

Отец сгорбился, схватился за голову, словно не желал слышать, что говорит Мина.

– О Боги! Я хотел спасти тебя от этой истории. Только и всего!

– Если хочешь спасти… Помоги вернуть стражей на изнанку, отец. Мы отомстим за Лару.

Положив ладони на стол, сенатор будто собирался подняться, но не стал. В его позе и лице появилась холодная обречённость, даже безразличие.

– Я не собирался никогда говорить… ни тебе, ни кому-либо ещё. Убийца Лары уже мёртв.

– Как?! – Мина подалась вперёд, не веря словам отца.

– Я убил его, – сказал сенатор.