Его Мишень

Глава 40.

Знакомая трель звенела где-то далеко-далеко, нарушая мирное спокойствие и равновесие. Я словно плавала в бассейне с теплым киселем. Вязкая жидкость обволакивала, обнимала, приглушала все звуки и чувства, замыкал мой мир в кокон безопасности. Но противный звук становился все настойчивее и, в конце концов, вырвал меня из сна.

Я подскочила, по инерции схватила орущий на прикроватной тумбочке телефон, забыв посмотреть на экран.

– Да!

– Привет.

– Мироша… Надо было все же сделать из твоего офиса дрочильню в пятидесяти оттенках розового, – отбросила с лица спутавшиеся волосы. Вот так спать заваливаться сразу после душа, теперь только к Новому году расчесаться удастся.

– Злая ты, пойду в следующий раз к другому дизайнеру. Керезь мне нужен, вообще-то! – смеялся на том конце провода Королёв.

– Так и звонил бы ему! Я тут при чем? – тихо ахнула, поняв, что помимо вороньего гнезда на голове на мне ничего больше нет!

– Если б ты не отвечала на его телефон, то я и дозвонился бы до него, возможно, – уже в голос заржал Королёв, оглушая меня.

– Блядь… – выдохнула я, признавая поражение, но ещё спустя мгновение, отнесла от уха телефон и зарычала, потому что попалась на уловку прошлого века! – Королёв! Ты обманул меня!

– Спалилась, Сеня. Вот будешь знать, как врать лучшему другу. Просил рассказать по-хорошему? Ты меня послала на хутор поросей гонять? Получай, Мишель. Мы квиты. Все! Других доказательств мне и не надо. И отговорки свои для Царёва прибереги, может, он тебе и поверит, а я нет. Хотя и он не поверит, потому что полгорода видели ваши тисканья у лестницы. Дай трубку Гере.

– Отвали, Мирон, звони ему сам! – я даже не сразу заметила Геру в клубке простыни, в которой он запутался, лишь тёмная макушка ярким пятном выделялась на белом сатине. Он спал, зарывшись между подушек и даже не отреагировал на мою довольно громкую перепалку.

– Да, выключен телефон у него, Сень, – Мирон понял шаткость своего положения и прекратить ржать. – Я же тебе помог вчера.

–Ну, и друзья у тебя, – бросила сонному Гере телефон.

– Они и твои, между прочим, – Керезь еле вытащил руку и подтянул трубку, прижав её к подушке ухом, не в силах даже открыть глаза. – Говори.

К сожалению, слова Мирона я не слышала, но зато видела, как удивлено открываются глаза Германа. Он поднялся в постели и стал сонно растирать лицо, осматриваясь вокруг, будто забыл, где находится. Узнав обстановку, рухнул на подушку, молча слушая тираду Королева.

– Это когда-нибудь закончится? – усмехнулся он и сбросил вызов. – Собирайся, Сеня… Мы летим в Сочи на свадьбу Королёва.

– Никуда я не полечу, – я укуталась в простыни и пошлепала на кухню, умирая от недостатка кофеина в крови.

– Полетишь, – Гера спрыгнул следом и пошёл умываться.

– Нет! У меня тут дел полно! – не знаю почему, но мне дико хотелось делать все назло. Даже если он будет утверждать, что небо голубое, я буду до посинения спорить, что оно лиловое, что за окном дождь, а я по нему совершенно не скучала… Хотя писец, как скучала! Тосковала так, что сейчас разрыдаться хочется и умоститься на его груди, обводя пальцем татуировку, за которой спрятано его сердечко…

– Переговоры, как говорит мой друг Королёв, – Гера вышел из ванной в одних боксерах, заправляя мокрые волосы от лица пятернёй. Так сладко потянулся, разминая затёкшие мышцы и взял часы с тумбочки у входной двери, куда сбросил все свое имущество, после чего на автопилоте пронесся в спальню, раздеваясь на ходу. Он посмотрелись циферблат и присвистнул. – Вот это я поспал…

– И меня уморил.

– Ой, не знаю я, что тебя уморило, – Гера воткнул сдохший телефон на зарядку, взял сигареты, прикурил и сел в моё любимое кресло, раскинув руки по подлокотникам. – Изнасявкала меня, небось, пока я был в отключке. А? Признавайся, коварная женщина!

– П-ф-ф… Пусть тебя жена насявкает, – выпалила я со всей дури, сдавая саму себя с потрохами. Застыла у кофемашины, прислонившись лбом к холодному глянцу шкафчика, понимая, что уже не смогу посмотреть ему в глаза.

– Пусть, я же не против, а очень даже за. Вот только жены у меня нет, а секса ой как хочется.

– Это твои проблемы. Я тебе не кукла для удовлетворения…

– Так и я тебе не решала, вроде как, – хмыкнул он, когда я поставила перед ним кофе.

– Вот и познакомились.

– Пиздец как по тебе соскучился, Ксюша, – я взвизгнула, потому что не ожидала, что он подкрадётся со спины так тихо. Его руки опустились на плечи, стягивая с меня кокон из намотанной простыни. – Что ты за ведьма, Мишель, а? Признавайся, колдовала?

– Гера… – только и могла я произнести его имя, потому что остальные слова вмиг потеряли всяческий смысл. И как бы я не сопротивлялась, не выискивала кипучую злость и ревность внутри, чтобы дать этому самонадеянному придурку отпор, все зря было… Все зря… Таяла карамелькой, растекалась по его рукам липким лимонадом и дрожала от жажды его прикосновений.

– Говори, Сеня… – Гера покрывал мою шею мелкими звонкими поцелуями, сжимая обеими руками за талию, впечатывая меня в себя сильно, чтобы дышать было больно.

– Ты вообще серьезно разговаривать не умеешь? – собрав всю силу в кулак, выдавила я.

– Та-а-ак… Понял, принял, собрался. Серьезные разговоры начинаются, – Гера как-то неожиданно спокойно сел обратно в кресло, поправив свой выдающийся стояк и стал смаковать кофе, будто и не приставал вовсе пару мгновений назад. – Говори, Сеня… Может, нового чего узнаю… Или даже вопросы у тебя появились, пусть и не вовремя, но сам факт.

А что говорить? Сил больше ни на что не осталось. Оттолкнула против собственного желания и выдохлась, потому что не этого хотелось. Мне нужны были его руки, шепот, дыхание и смешные пошлости, что так легко вылетали из рта. Я так и стояла обнаженная у кухонного гарнитура, сжимая каменную столешницу пальцами, будто сила в ней была какая-то.

Опять прав. Раньше надо было спрашивать, когда убежала от него на свадьбе, а потом шарахалась, как от прокаженного, или когда из-за угла наблюдала, как он садится в машину, чтобы убедиться, что один уезжает, а не с женой законной.

Хрен тебе, Гера! Ни за что не признаюсь, что виновата. Сам мне сказал, что нет у тебя завтра. У нас его нет… Быть может, это из-за нее? Здрасьте-Наст забрала моё завтра! Я дернула головой, осматривая красивого мужчину, напряженно смотрящего мне в затылок. Она не просто завтра забрать хочет, а на мужчину моего глаз положила?

– Голова сейчас лопнет от тишины, – он встал, забрал из моих рук чашку со свежим кофе и вновь вернулся за стол, будто и не замечал моей наготы. – Помочь начать? Или ещё подождать?

– Ты давишь на меня! Я постоянно чувствую твою силу, Гера. Когда страшно должно быть, мне спокойно, когда весело, смеюсь, как ребёнок, подпитываемая взглядом твоим мальчишеским, а вот говорить серьезно с тобой не могу… А нельзя так! Женщины должны говорить о серьёзных вещах, Гера. Ну, что ты за человек такой, а?

– Почему же? – Гера снова закурил и потянулся, как кот ленивый.

Наблюдала за ним украдкой из-за плеча, а он делал вид, что не замечает. Большой, крепкий, ещё немного сонный с всклокоченным волосами, но это его вовсе не портило, скорее наоборот. Черты лица теряли свою резкость, трехдневная щетина скрывала волевой подбородок. Сука, да он даже в трусах смотрелся настолько органично на моей кухни, будто это я к нему в гости приехала, а не наоборот. Но дело даже не в этом… А в том, что противостоять его энергетике я не могу.

– Сенька моя всегда получает то, чего хочет, пусть и неосознаёт. Ты убегаешь- я догоняю, ты звонишь- я приезжаю… Поэтому пока я плохо улавливаю претензию на счет давления. Если прижал тебя во сне, то прости, сон у меня крепкий… Но не могла бы ты дать мне чуть больше информации? Что тебя смущает? Ты просила помощи, я протянул тебе руку. В этом проблема?

– Я хожу по кругу, ей Богу! День сурка какой-то… Егору цитирую твои жизнеутверждающие фразы, а тебе процитирую директрису детского дома, – я смело оттолкнулась и развернулась к нему лицом, с наслаждением впитывая его мутнеющий взгляд. Он с трудом пытался держать глаза на лице, но тот предательски то и дело опускался всё ниже и ниже…. – Протянутая рука может не только помочь, но и столкнуть Гера. Привязанность губительна, если не имеет под собой почвы. Вот так… Красивые вещи умеешь говорить не только ты.

– А-а-а… – протянул он, затушил сигарету и замолчал, сложив на груди руки в замок.

Кожей чувствовала его напряженный взгляд, скользящий по ногам, груди и шее. Мурашки стали взрываться, оставляя ожоги, от которых вскипала кровь, а желание говорить таяло. Хотелось просто наброситься, обнять и признаться, что скучала. Но нет… Не могла! Потому что мало он мучается… Женщины слишком кровожадны, когда дело касается прав на своего мужчину. Здесь мало гербовых бумажек, там оттиск в сердце должен быть. Вот пусть и предъявляет! Иначе пусть дальше мучается.

– Почва, значит?

– Почва, Гера…. Почва! – я точно так же сложила руки на груди, намеренно задрав грудь так, чтобы ещё сильнее распалить и без того бурлящее мужское желание. И смелость во мне какая-то пугающая появилась. Правда запоздалая, ей бы неделю назад проснуться, чтобы с непробиваемой миной поприсутствовать при разговоре с женой. Тьфу! Даже произносить это слово не хочу!

Гера еще пару мгновений в глаза мне смотрел, а потом встал, так забавно оттянул резинку боксеров и пошел к дивану. Плюхнулся в ворох велюровых подушек, включил телевизор и стал медленно щёлкать каналами.

– Что ты делаешь? – охнула я, ожидая чего угодно, но не этого!

– Сама сказала почва тебе нужна, а там, где почва, там корни. Вот… сижу пускаю корни.

– Керезь! Ты что мне в чувствах признаешься? Сухарь ты прокурорский! Пооригинальнее ничего придумать не мог? – я со всей злости откинула ногой простынь, валяющуюся на полу бестолковой кучей сатина и снова включила кофемашину, не теряя надежды выпить кофе. – С женой корни пускать будешь!

– Обязательно, – Гера дернул плечами, продолжая бесцельно блуждать по каналам.

А я бесилась ещё сильнее! Сука! Ксюша, просто задай этот гребаный вопрос! Он же с места не сойдёт, пока не получит то, чего хочет! А хочет он того, чтобы ты сама это спросила! Ты и сама хочешь …

– Мы поженились ещё в универе, – Керезь подхватил джойстики от игровой консоли и стал размахивать одним в воздухе, призывая присоединиться. Я даже опешила… Он хочет говорить о жене, играя в гонки? Чокнутый… Под стать мне, потому что я как-то легко поддалась и уселась рядом прямо в чем мать родила. Он громко сглотнул, но сдержался, лишь по груди и затвердевшим соскам взглядом туманным царапнул.

Закинула ноги на диван, взяла джойстик и не сдержала улыбки. Наверное, забавно выглядим. Но какая к черту разница…

– Настя всегда падкой на бабки была, но я не думал, что настолько… Она переспала с моим начальником. Нет, не так… Она спала с ним год, пока я до ночи корпел на работе, чтобы жене на тачку наскрести. Я, как в «Операции «Ы», брался за все, лишь бы премию накинули. И даже заметил не сразу её сменившийся гардероб, духи новые, сережки…

– Сама призналась? – прошептала я, изо всех сил заставляя себя играть, хотя больше всего на свете мне хотелось просто обнять его.

– Если бы, – рассмеялся Герман. – Зашел к генералу подписать бумаги, а там они… Он потеет до выпуклой вены на лбу, изо всех сил стараясь не скончаться от инфаркта от передоза виагры, а она скучает весьма правдоподобно постанывая. Вот и всё.

– Ты из-за этого работы лишился?

– Нет. Я слишком любил свою работу, чтобы уйти из-за жены и её любовничка. И должность мою я не насосал, а зубами выгрыз. Год за годом, дело за делом.... Заслуженно. Я думал, что не смогу существовать рядом, ан нет… Оказалось, что отпускать людей у меня получается куда лучше, чем впускать. Переехал к родителям, стал заново копить на первоначальный взнос на квартиру, короче планов у меня был вагон. И даже радовался, что что она больше на горизонте не отсвечивает, а он прячется от меня, как подосиновик в листве, а я нервы ему мотал. Понимал, что с огнем играю, но не мог лишить себя удовольствия. Это был лучший год в моей жизни… Я просто выиграл лотерейный билет, на основании которого мог срывать совещания, не являться на планёрке и занимать парковочное место начальника без объяснения причин. Так и существовали, пока не поймал его на взятке. Он пытался отмазать одного ублюдка, изнасиловавшего девчонку, а ведь ей было всего семнадцать. Случайно наткнулся на это дело, когда его уже готовили для передачи в суд. Вот там и закрутилось. Я подставил себя сам, пытаясь не дать избежать наказания одному ублюдку, а второму получить бабки, чтобы начать трахать другую тупую курицу, – Гера первый отбросил джойстик и вырубил телевизор. – Она приезжала, чтобы я подписал развод.

– То есть ты тогда мне соврал? – я повернулась и тут же угодила в крепкие объятия.

– Нет… – он уродил меня на диван, прижал к себе так крепко, что вдыхать приходилось через раз. – Кстати, а ведь я подписал бумаги ровно в тот день, когда твоя анкета попалась мне на глаза.

– Вот это тебе повезло, Керезь, да?

– И не говори… Ну? Теперь можно? – Гера заиграл бровями и стал быстро стягивать свои боксеры. – Или ещё поговорим серьезно?

– Ненавижу эти твои разговоры, Керезь! Извиняться пора, милый…