Его Мишень

Глава 42.

– Ксения… – грубый, резкий голос прозвучал, как выстрел. Я замерла, пытаясь понять, не послышалось ли мне… Хотела резко дёрнуться, но меня тут же с силой прижали к груди. Страх, что грозовой тучей сковал сердце, рассеялся, когда носа коснулся сладкий аромат его кожи.

– Гера…

– Правда или действие? – Гера нагло подцепил край футболки, проскальзывая под нее. Горячая ладонь опустилась на живот и поползла вверх, пока не накрыла грудь. Он сильно сжал, зарычав на ухо, когда не обнаружил белья.

– Правда… – зашептала я. Врала… Ой, как врала! Потому что сейчас эта правда нахер мне не была нужна, когда его руки блуждали по моей груди, играя с бусинками затвердевших сосков. Внизу живота все вспыхнуло, мышцы стали томно потягивать, изводя меня мукой ожидания. Врала… А Гера знал, что вру, поэтому и засмеялся. Его вторая рука легла на живот, а когда я шумно выдохнула, протиснулась за пояс джинсовой юбки. Я взвизгнула от неожиданности. Стала крутить головой, с опаской всматриваясь в темноту. В месте, где мы стояли, будто специально были погашены фонари, а вокруг ни гороха, лишь ветер гонял обертку по брусчатой тропинке.

– Врёшь… Придётся тебя наказать, Мишель…

– Прямо здесь? Гера! Ты чокнутый? – говорить я не могла, шептала, теряя буквы, прекрасно понимая, что его не остановить, а я и пытаться не стану. Его пальцы заскользили по складочкам, нарочно дразня клитор, но не касаясь его. Я стала извиваться, жадно пытаясь направить его на правильный путь, но его объятия стали крепче, словно тисками прижал, позволив лишь дышать.

– Ты даже представить не можешь, насколько я чокнутый, – прошептал он, прикусывая мочку уха в такт своим движениям. Он ласкал меня, сжимал грудь, наслаждаясь своей властью и моим таким откровенным желанием, вспыхивающим каждый раз. – Я с удовольствием накажу тебя…

– Ну не здесь же!

– Нет, конечно…

Гера так неожиданно присел, подкинул меня в воздухе, обхватив рукой, что ещё мгновение назад терзала мою грудь, за талию, и ринулся в тесную чащу лесопарка. Под его быстрыми тяжелыми шагами хрустели сухие ветки, в нос ударил аромат прелых листьев. Я висела на нем, сжимая ногами, молясь, лишь бы он не остановился… Пусть мир рухнет, но только пусть продолжает!

– Вот так… – захрипел он, опуская меня перед толстым стволом ели. Отцепил мои ладони, упер их в шероховатый ствол и так резко рванул мою юбку вверх, что я завизжала. – Кричи громче, Мишель…

Я прикусила губы, сдерживая рвущийся стон, когда он опустился на корточки, пальцами подцепил мои трусики и потянул вниз, покрывая задницу, а потом и ноги поцелуями, перемешанными с укусами.

Это было что-то фантастическое! Когда мозг пытался разогнать бред возбуждения, реальность, где я голая стою раком у дерева в самом центре городского парка, обрушивалась на меня ушатом ледяной воды, но моё тело, стремительно таявшее в его таких горячих ладонях ванильным пломбиром, стирало страх, потому что рядом с ним это чувство просто беспочвенно. Если есть бабы, что в горящую избу входят, то это тот самый мужик, который усмирит любое пламя, кроме того, что сдирает меня прямо сейчас.

Когда трусики бесполезно упали на землю, я застонала.

– Это сумасшествие… Мы сходим с ума!

– Да-а-а.., – лязгнула металлическая пряжка ремня, взвизгнула ширинка, а ещё через мгновение его твердый, горячий член заскользил по складочкам. – Зато вместе. Здесь и сейчас…

– Здесь и сейчас, – шептала я, проваливаясь в омут страсти. Не было рядом с ним никаких рамок приличия… Вела себя развязной кошкой, но и это мне нравилось. Я расставила ноги шире, выгнула спину, прижимаясь к нему все теснее.

– Мишель… – сказал и вошёл. Резко, сильно, немного больно, но от этого только охренительнее! Весь водоворот эмоций закружился бурей во мне, унося куда-то туда, где есть только он и я, и где больше нет завтра…

…

События так быстро закрутились, оставляя стойкое ощущение, что я не поспеваю за ними. Уже следующее утро я встречала на берегу моря, наблюдая, как солнце своими палящими лучами разрезает туманы над неспокойной водой.

Надежду на ленивый отдых Гера разрушил ещё до завтрака, выдав мне перечень дел на день и персонального водителя в лице Дония.

– Ёпсель-Монсель, – Лёвка даже вскрикнул от испуга, напоровшись на моё ленивое от недосыпа тело в халате на кухне. Он стянул с Керезя полотенце, которым тот сушил волосы старым дедовским методом и стыдливо стал прикрываться. – Предупреждать надо, что женщина на борту!

– Че я там не видела? – шикнула я и выставила на стол внушительную горку блинов. – Давай, ешь и поедем покорять город.

– Так… – Гера убедился, что все части тела Дония прикрыты, и вновь вернулся к ноутбуку. —. С вас шатер, кейтеринг и алкоголь. С меня билеты, трансфер, шар, ведущий, музыка… о-о-ой… – Гера взялся за голову, пробегая остатки списка глазами, будто он от этого станет короче.

– Давай, товарищ прокурор, гони сюда половинку. Мы с Лёвкой тебе подсобим.

Ситуация с подготовкой усугублялась тем, что Королёв решил переплюнуть Саню и закатить не просто фееричное торжество, но и держать его в тайне до последнего от самой невесты. Сам заниматься он организацией не мог, потому что Олька сразу бы заподозрила неладное, да и от сына Мирон ну никак отлипнуть не хотел. И не нужно было. Гера хоть и рычал для вида, но с руками и ногами поддерживал друга. Поэтому и дернул за все рычаги своих связей, чтобы в самый сезон свадеб сделать не абы-что, а то, чего достойны его друзья.

– Здорово, десантура-прокуратура и дизайнтура, – раздвижная стеклянная дверь, выходящая на террасу, открылась, и в кухню вошли счастливые до умопомрачения Царёвы собственной персоной. – Принимайте пополнение. Гони, Керезь, часть дел, щас мы такую свадьбу Мирону и Сладкой забабахаем!

И мы забабахали… Так забабахали, что смогли провернуть организацию за трое суток! Гера не выпускал меня из виду, брал с собой повсюду, а я и не сопротивлялась, потому что смотреть, как твой мужчина ловко умеет превратить «категорическое нет» в «будет сделано» – просто бесценно. Когда все глобальные вопросы были решены, и оставались только мелочи, которые Катя взяла на себя, я наконец-то умудрилась насладиться минутами беззаботности. Валялась на пляже, подставив южному солнцу свое бледное тело, и вдыхала густой солёный воздух.

Я снова и снова думала о Егоре. Ну, что я знаю о детях? Об их проблемах, страхах? Ничего… иногда казалось, что я лезу в трансформаторную будку с мокрыми руками, а иногда, что Егор послан мне не просто так. Я даже посчитала, что если бы тогда, второй раз, не сделала аборт под давлением Игоря, то сейчас бы у меня был ребенок десятилетка. Я не уберегла своих детей, быть может, я могу наполнить жизнь Егора красками, любовью и пониманием?

Меня пугала не мысль, что в моей жизни появится человек уже с сформировавшейся психикой, страхами и искалеченным доверием к взрослым, а пугала меня собственная уверенность в том, что делаю я все правильно.

Я продолжала сеансы с психотерапевтом, но и тут меня ждал сюрприз, потому что ей, постороннему человеку, я с такой лёгкостью рассказала о своей семейной жизни, даже ни разу не приукрасив. Вывалила все уродство, обнажила свою слабость и несостоятельность противостоять авторитету мужа, и на душе стало так хорошо. Могла бы я рассказать это Герману? Нет… Потому что он не просто слушатель, а губка, в которой навсегда отпечатается воспоминание обо мне прошлой: слабой, безвольной, сломленной. А этого я не хочу. Мне стало важно, чтобы теперь он видел меня другую, настоящую, а не забитую мышку в углу погреба.

– Тюленей выбросило на берег? – на террасу вышел виновник моих путаных мыслей и скрипящей тоски в сердце. Герман стоял, оперевшись об ограждение, наблюдая за мной. Я даже залюбовалась его несгибаемой, оттого и соблазнительной статью, такой сильной, немного напряженной выправкой и коварной улыбкой… Сердце ухнуло, впуская в себя тревожное предчувствие.

– Присоединишься?

– Не-а. Давай собирай свои вещи, и у меня для тебя сюрприз, – он вновь сдвинул солнечные очки на глаза, чтобы скрыть недобрый прищур.

– Гера, вот откуда в тебе столько энергии? – я лениво поднялась, отряхнула задницу от песка, насладившись его присвистом, и поплелась к нему. – Ты за три дня сколько поспал?

– Энергичен тот, кто производит в себе энергию. Вот этим мы и займемся, – Керезь обнял меня, провел, как делал это всегда, носом по скуле и поцеловал. – Давай, детка, шевели булочками, у нас пара часов.

– Что ты задумал? – я вбежала по лестнице в нашу комнату и побежала в ванную, чтобы смыть морскую соль и песок с волос.

– Ничего ты из меня не вытащишь, – Гера скинул одежду и абсолютно наглым образом вторгся в душевую кабинку.

Я мгновенно вспыхнула румянцем, до сих пор не привыкнув к тому, что рядом с ним все иначе. Тело не слушается, мозг плавится, а коленки дрожат, как на вступительном экзамене.

– У нас очень мало времени, – шептал он, разворачивается меня к стене. Прижал грудью к холодной каменной поверхности, потянул за волосы, откидывая мою голову назад, чтобы встретиться губами. А я послушно доверилась его сильным и одновременно нежным рукам. Гера задрал мои руки, заставив обвить его шею, приподнял и, как ни в чем не бывало, налил в ладони гель для душа. Ароматная вязкая жидкость превратилась в пену, он скользил по груди, играя с соками, спускался к животу ласкал бедра, пока я не выронила стон… вот так всегда. Мне не нужны были долгие прелюдии, мешок комплиментов, лишь его горячее тело, бесстыдные пальцы, знающие о моих слабостях все, и хриплое дыхание…

Прижал меня к стене ещё сильнее, чуть развел ноги и вошёл… Не резко, а медленно, будто вбирая каждое ощущение, смакуя и наслаждаясь. Вот он Гера, даже когда у него нет времени, он никогда не упустит своего удовольствия. И этим удовольствием была я. Он познавал меня, да, черт возьми, я сама познавала себя, заново знакомилась с телом и с тем, что оно может испытывать.

– Мишель… – выдыхал он моё имя, делая резкие, мощные толчки. А я дышать не могла, потому что внутри все воспламенялось, бурлило, сжималось и начинало дрожать так, что стучали зубы. Я откинул голову на его плечо, чтобы видеть дикий взгляд, наполненный страстью, желанием, интересом. Ему я была нужна. Я…

– Гера…Гера… – по щекам текли слезы, я ногтями впилась в его спину, рассыпаясь по частичке в его объятиях. Каждый оргазм был своеобразным, но итог всегда был один: я ещё несколько минут рыдала, пытаясь понять, что это не сон, а реальность. Герман привык, поэтому уже отработанным жестом брал меня на руки и обнимал до тех пор, пока мутность в глазах не рассеется, являя его довольную улыбку кота Чеширского. Как только я успокоилась, Герман вымыл сначала меня, а потом и себя.

– Ты очаровательная, – поцеловал он, вырубил душ и, завернув меня в полотенце, вынес из спальни. – Уходим, а то все планы сгорят.

– Что надеть? Куда мы идем? Гера, ну дай мне чуть больше информации?

– Надевай шорты, футболку, кроссовки и толстовку не забудь, вдруг к вечеру посвежеет, – он быстро высушил волосы полотенцем, надел точно такой же набор одежды и стал поторапливать напряженным взглядам.

– Зараза ты прокурорская, – шептала я, натягивая белье.

– Давай-давай…

Собравшись, мы выехали из загородного посёлка, где жил Царев, а мы снимали пустующие домики, и двинулись не в сторону города, а наоборот – загадочный Керезь взял путь в горы.

– А чем ты занимаешься вообще? – скинула кеды, разложила кресло, приготовившись путешествовать в удобстве.

– Наконец-то! Ты совсем мной не интересуешься, – заржал Гера, а потом стал театрально дуть губы, срывая голос так, будто в самом деле планировал разрыдаться от смертельной обиды.

– Я?! Да это ж ты меня в черном теле держишь. То щупаешь, то целуешь, то ночами напролет изводишь, будто всю жизнь не трахался…

– Я для тебя себя берег. Чист, как горный ручей!

– И что? Теперь можно не беречь? Давай, Гера, рассказывай.

– Ты же все знаешь, – он открыл люк и закурил. – Охрана любого рода. Могу хранить тела, бизнес, честь и чужие секреты и слабости. Могу создать человека, могу спрятать. Кудесник, одним словом.

– Это как? Ты на стрелки, что ли, за других ходишь?

– Типа того.

– А я и не сомневалась, – вздохнула я, наблюдая, как в панорамной крыше проносятся макушки высоких деревьев, и лениво плывут облака. – Не бандит, и ладно. С прокурором я как-нибудь слажу.

– Уверена?

– Ага.

Гера стал сбрасывать скорость, а я приподнялась на локтях и тут же рухнула обратно, поняв, куда он меня привез…

– Давай-давай, выползай. За тобой должок!

– Это подло! – я схватила его за руку, с опаской осматривая надпись «Скай-парк». – Гера! Должок – это кофе в постель, минет или ролевая игра какая-нибудь! Вечно у тебя все с ног на голову!

– Сеня, – Гера ржал так, что окна звенели в унисон с моими перепонками. – Минет – это не должок, а искреннее желание партнера, во всяком случае для меня. А ролевая игра – способ зажечь вновь утихающее пламя в отношении, но никак не должок. Вот бы мне долги так возвращали…

– То есть, я могу не делать тебе минет? – румянец вновь вспыхнул на щеках, а рука сама заскользила по его ноге в направлении паха. Пальцы пробежали по напрягающейся плоти, обхватила ладонью через ткань его член и слегка сжала. – Да?

– Я ещё раз говорю, что это не долг, Ксюша, – он перехватил мою руку, нехотя оторвал её и наклонился близко-близко. – Если ты этим разговором пытаешься запутать меня, то у тебя ничего не выйдет.

– Переговоры? Торги? Минет?

– Нет, Сень, давай выходи, а то ты знаешь… И вещи оставь в машине, они нам там не пригодятся…