Его Мишень

Глава 41.

Щурилась, наслаждаясь ярким солнцем, будто зависшим над балконом, чтобы ослепить меня, и без того распластанную подтаявшим шариком фисташкового мороженого на диване. Чувствовала каждую приятно ноющую мышцу, разгорячённую кожу от его касаний и саднящие от обжигающих поцелуев губы. Герману не нужны были слова, вернее они были не нужны больше мне, потому что его пылающего взгляда и объятий, балансирующих на грани грубости, было более чем достаточно. Прав Гера, он не про слова, нет. Его стихия – действия, такие вот откровенные, даже в каком-то смысле пошлые и жадные. Он, как дорогая, редкая книга с красочными иллюстрациями, открыв которую ты уже не можешь захлопнуть её, потому что пипец как хочется узнать, что ждёт дальше.

Сделала над собой усилие и села на диване, где, собственно, и вырубилась измотанная его недельной «тоской». Геры нигде не было, лишь на столе появился пакет с логотипом его любимого ресторана, в вазе букет белоснежных пионов, а из другой комнаты доносился странный, немного пугающий звук. Накинула плед и пошла в спальню, где из-за закрытой двери слышался шепот, больше похожий на шипение.

– Мирон, я, конечно, волшебник, но имей совесть не растрачивать моё волшебство – вот так вот, – Гера лежал на кровати с моим ноутбуком на коленях и хрипел в трубку, сдерживая гнев, как умел. Заметив меня, выдохнул и заорал: – Мне проще вас всех оптом поженить, чтобы не напрягаться. И вообще, что за вирус вас всех подкосил? Короче, остался Лёва, поэтому скажи ему, чтобы готовил паспорт, а невесту для красавчика я сам подберу, чтобы уж наверняка.

– В ЗАГСе подрабатываешь? – с интересом наблюдала за мужчиной, развалившимся на моей кровати, подложив большого плюшевого медведя себе под спину. – Про непотопляемые корабли любви и верности молодым рассказываешь?

– Уволюсь… Чес слово, – он захлопнул бук, встал и, внезапно перекинув меня через плечо, пошел на кухню. – Есть хочу. А в холодильнике твоем шаром покати. Чем ты питаешься, Сень? Я так долго не протяну.

– Мыслями о тебе, Гера. Духовная пища сбалансирована и богата, как оказалось, – хохотала, когда его пальцы заскользили по ребрам.

– Тощая, как шланг садовый, именно так бы сказала моя бабушка, если б увидела, – Гера усадил меня в кресло и стал распаковывать то ли уже ужин, то ли ещё обед.

– Фу, как грубо, – я достала приборы, поставила чайник и снова села в кресло, пытаясь прикрыться тоненьким пледом от его колючего взгляда. – А почему ты ей не давал развод? Мстил? Ты до сих пор её …

– Я создавал ей проблемы, генерал их решал. Мне пофиг было на нее, просто щекотал нервы старику. Мелочно, думаешь? – Гера бросил в меня взглядом, полным возмущения и предостережения. И этого было достаточно, чтобы не заканчивать свою мысль внезапную. Черт, да откуда во мне смелость эта непрошенная взялась? Почему не страшно смотреть в глаза и спрашивать про ту, из-за которой потеряла неделю своей жизни, проведя её вдали от Геры?

– Не знаю, – дернула плечами, пытаясь не рассмеяться, потому что прекрасно понимала, что генералу этому Керезь устроил веселую жизнь длинною в десять лет. – Я бы сказала да, если б не успела узнать тебя, пусть и мало-мальски. Ты ж попку свою просто так с места не сдвинешь. Резон нужен. А их два у тебя: надо и пиздец как хочется. Если первое, то ты все выполнишь, но с миной кислой, а если второе, то на мосеньке твоей будет отображена радость всего мира. Поэтому думаю, что если это и было мелочно, то пипец как весело. Да, Гера?

– За попку отдельное мерси, – он хохотал в голос, каждый раз проходя мимо меня, целуя в шею. – Если бы я не опускал его в болото, то старик бы довольно быстро вернул обратно свои звёзды и снова занял удобное кресло. Пузо бы его росло, а ублюдки гуляли на свободе, – Гера сделал глоток кофе, зажмурился от удовольствия и улыбнулся. Не холодным оскалом, как умел, а как-то иначе, по-детски что ли. – Королёк говорит, что у меня синдром Бога. Твой диагноз?

– А я согласна с Мироном.

– И я согласен с вами, – он подвинул моё кресло ближе к столу и сел напротив. – Он вернулся в прокуратуру полтора года назад. Нашёл лазейку и стал активно зарабатывать баллы, выслуживаясь перед новым начальством, не знавшем о его гнилых проделках. Я мог бы напрячься, – Гера подтолкнул тарелку с мясом ко мне ближе, сверкнув предупредительным взглядом, и мне пришлось взять в руки вилку, хотя больше всего мне хотелось просто наблюдать за ним. – Но мне так жаль времени на них. Трепал нервы, даже не появляясь в Москве. Но, кажется, пора прикрывать эту контору.

– Поедешь к ней?

– К кому? – он удивлённо вскинул брови. – К Насте? Нет. Я не возвращаюсь в прошлое, потому что впереди меня ждёт столько всего интересного!

Пыталась уловить хоть одну эмоцию на его лице, но пусто было. Он даже про стейк говорил красочнее, чем про жену свою бывшую. Сердце отпустило… Нутром чувствовала, что нет её в его сердце… А взгляд упал на тату.

– Имя её там было. На спор набил сразу после свадьбы, – он словно мысли мои прочитал. – Это я так поклялся в верности. Дурак… Так, если ты не против, то мы закроем эту тему. Давай о деле. Расскажи мне, какого результата ты от меня ждёшь?

Гера довольно быстро справился со стейком, салатом и уже тянулся к кофемашине, чтобы обновить опустевшую чашку.

– Ты о чем?

– Сень Дмитриевна, – усмехнулся Гера и встал. А я дар речи потеряла, наблюдая, как он убирает со стола посуду, аккуратно складывает её в посудомойку, включает чайник, жестом указывая на две баночки с зелёным и чёрным чаем, чтобы я выбрала. – Вот теперь самое время для серьёзных разговоров. Представь, что у адвоката, отбрось эмоции и восхищение моей идеальной персоной и включи холодный разум.

– Не мало ли на вас одежды, товарищ адвокат? – рассмеялась я.

– А я натурой беру, поэтому готовься. Все, хватит ржать и прикройся, а то думать мешаешь, – Гера поправил край пледа, съехавший с плеча. – Говори, чего ты хочешь?

– Если ты про Егорку, то я хочу, чтобы он не сбегал, – наткнулась на его холодный, подозрительный прищур, вздохнула и сказала действительно то, о чём думаю постоянно. – Хочу, чтобы он со мной жил, Гера.

– Хорошо, – он встал, умылся холодной водой, открыл окно, впуская в квартиру свежесть вечернего воздуха и вышел на балкон.

– Хорошо? – вышла следом, встала за его спиной, уткнулась губами между лопаток, а руками обняла за бедра. – Вот просто так?

– Нет, это не просто.

– Почему ты исчез на неделю и не брал трубку? – я радовалась, что не вижу его лица, поэтому прижалась ещё сильнее, чтобы не дать обмануть себя очередным резким манёвром.

– Сеня, тебе как ответить? – рассмеялся он, облокачиваясь о перила балкона и закурил. – В ущерб себе и честно или солгать, но будет так приятненько?

– Гера, ты же не сможешь соврать? – я стала прикусывать кожу вдоль позвоночника. Герман дёрнулся и стал громко смеяться, пытаясь прекратить эту пытку. – Даже если я лишу тебя секса на неделю?

– Я могу всё, вопрос только в том, чего я хочу…

– И чего ты хочешь?

– А ты? – хмыкнул он, да так громко, что я вздрогнула от глухой вибрации в его груди.

– Я, Гера, правды хочу. Ты обещал не врать, поэтому будь добр, просто сдержи своё обещание. Хотя, – я вновь прижалась к нему, поцеловала родинку на лопатке. – О каких обещаниях я могу говорить, если у тебя нет завтра?

– У меня нет завтра, Сеня, – Гера развернулся, наклонил голову, чтобы в глаза заглянуть. Улыбался, наблюдая за моей тихой истерикой, а потом прижал к себе, укладывая на своей груди. Слышала биение его сердца, успокаивалась от тепла кожи и такого его сладкого аромата. – Не потому, что у нас с тобой не может ничего быть, а потому что я отучил себя жить завтра, где стану богат, буду любим, стану счастлив. Мне важен каждый день, с самого утра до поздней ночи. Я не засыпаю с мыслью, что завтра смогу что-то исправить, понимаешь? Я просто живу так, как хочу. И сейчас мне с тобой очень хорошо.

– Гера! – взвизгнула я и стала выбираться из его рук. – Это звучит, как отмазка для однодневной глупышки. Мужчины именно так и пудрят мозги молодым девушкам!

– Как же я скучал, – смеялся он, пытаясь поймать мои руки, тянущиеся к его шее, чтобы к черту задушить этого невыносимого зануду. Прав был Егорка. – С твоим появлением в моей жизни все перевернулось.

Я застыла от этого внезапного признания. Искала во взгляде сомнение, но видела лишь такую теплую нежность. Гера пальцем скользил по руке вдоль россыпи родинок и улыбался.

– Ах ты подлый соблазнитель! Поди засыпаешь с мыслями обо мне, да?

– Да…

– И пошлости всякие думаешь?

– О, да! – закивал он быстро-быстро, даже не думая стирать эту улыбочку свою с красивого лица.

– Так мы же с тобой совершенно не подходим друг другу. Тебе нужен надежный тыл, а мне тот, кто будет терпеливо пережидать мои истерики, как грибной дождик. Кто будет гасить моменты безумия и очень вздорный характер, особенно когда какие-то блондинки так ласково водят пальчиком по твоей руке, – я с силой вывернула его ладонь и, кривляясь, как пятилетка, стала изображать его бывшую, с силой давя ногтем вдоль линии шрама.

– Я обожаю вздорный характер, – Гера дернул меня, прижался губами и стал щекотать.

– Серьезно? А я, пожалуй, могу бегать поменьше.

– И начнешь задавать вопросы, прежде чем вильнуть хвостом?

– Ты любишь свою бывшую жену?

– Нет, – Гера в голос расхохотался ещё громче, оценив прямой вопрос в лоб, как обещание, но взгляда не отвёл.

– Ну и хорошо…

– Ксюш, пошли прогуляемся? Самолет у нас поздно ночью, вещи собрать успеешь.

Сказал, как отрезал. По пути чмокнул меня в макушку и стал доставать одежду из небольшой дорожной сумки.

– Давай-давай… Я за двое суток пролетел пол России туда и обратно, мне нужно размяться, – Гера, надевая простые голубые джинсы, подтолкнул меня к спальне, как обычно, не удержавшись от шлепка по заднице.

Я быстро переоделась, а когда вышла, то Гера уже стоял в пороге, нетерпеливо стуча костяшкой пальцев по двери, и о чем-то напряжённо думал. На лбу его залегла складка, губы то и дело сжимались в ниточку, а на подбородке выделялась выразительная ямочка. Тянуть кота за хвост он не умел, поэтому, как только мы вышли из дома, сделал глубокий вдох, резкий выдох и потянул меня к тропинке в сторону парка.

– У тебя есть два варианта. Опека и усыновление. Разницу объяснить?

– Да, – я закивала головой, не сводя с него взгляда.

– Опека – просто, относительно быстро и без подводных камней. Усыновление – далеко не просто, довольно долго и проблемы прилетают оттуда, откуда ты их вообще не ждёшь. Опека: ты не имеешь на ребёнка прав, он просто доверяется тебе государственными органами на воспитание, находится на содержании государства, а ты постоянно отчитываешься за потраченные деньги, по требованию даешь выписку банковских счетов и прочие веселые телодвижения по желанию опеки, они же танцы с бубнами. По достижению совершеннолетия ребёнку государство выделяет жилье. А ещё, если объявится родственники или кто-то вдруг резко пожелает его усыновить, то ты отправляешь в лес подснежники искать. Вопросы?

– Нет…

– Усыновление – фактически ты становишься матерью. Со всеми правами, обязанностями и ответственностью. Денег нет, отчетов нет, но нет и жилья. Вот тебе краткий экскурс по бюрократическим веткам. Ну?

– А если он не захочет? Я же не могу его насильно заставить жить с собой? Да и убегать станет только проще, да?

– Вот, в этом вся и соль, Сеня, – Гера обнял меня за плечи и направил к небольшой кофейне на колесах, откуда тянулся соблазнительный аромат. – Двойной американо без сахара и капучино с карамельным сиропом.

– Откуда ты знаешь? – пискнула я.

– Гера всё знает, – он смеялся, ловя мою руку, которой я пыталась пощекотать его под футболкой. – Ребенок если и может принять взвешенное решение, то спроса с него нет. Понимаешь? Сегодня да, завтра нет. Опека хороша тем, что ты всегда можешь отмотать все вспять без каких-либо потерь, ну или с малыми. А с сыном такое не получится… Его нельзя вернуть обратно просто так… Понимаешь?

– А я не хочу его возвращать, Гера. Не хочу! Ему нужна моя любовь, нежность и забота. Я вижу, как он реагирует на прикосновения, как взгляды ловит, хоть и колется ёжиком диким. Ему нужно то, чего у меня в избытке. Это не просто желание, а потребность. Я могу помочь ему двигаться от света к свету, как ты учил, наполняя сумерки яркими вспышками новых воспоминаний.

– А мне твоей нежности хватит?

– Хватит, Гера… Не отвлекайся, – сжала его руку, прильнула к плечу, пряча довольную улыбку.

– Тогда идем дальше, – он расплатился за кофе, протянул мне стаканчик и пошел не в сторону зоны аттракционов, а к аллее, тянущейся вдоль реки. – Он ребёнок. На нем нет ни одного грамма ответственности за решение, которое тебе придется принять. Это тебе в первую очередь придется доказывать ему свою любовь, авторитет зарабатывать, а не ему. Это сложно, Сень. Правда. Но если ты решишься, я тебе помогу. В первую очередь мы летим в Сочи, где ты проветриваешь мозги и даешь мне взвешенное и окончательное решение. И только после свадьбы Королева я веду тебя к адвокату по подобным делам, и мы запускаем процесс, какой бы статус ты не выбрала.

– Ты не сам это сделаешь?

– Ксюш, для каждого серьезного дела есть свой узкий специалист. Я его нашел, кстати.

– А мы… Моё решение как-то повлияет на… – слова вспышкой вылетели из моей головы, отказываясь смыкаться в логическую цепочку.

– Ну? – коварно улыбался он, ожидая, когда ко мне вернётся связная речь. – Что ты хочешь спросить?

– Ты же знаешь!

– Не-а, понятия не имею, – Гера прикинулся дубом, подкидывая камушек носком кроссовок.

– Кто я для тебя? – я с такой скоростью выплюнула буквы, которые кажется, в некоторых местах перемешались настолько, что смысл было понять просто нереально. Но по его довольной и откровенно лукавой улыбке стало ясно, что все Гера понял…

– Ты женщина, с которой я иду от света к свету. Иногда её догоняю, но все равно иду, как Бобик, зная, что иногда могут и за ухом почесать. И мне все равно, если у тебя будет ребенок или даже два, вместе со стаей злобных пекинесов. Ты можешь смело идти вперед в свое завтра, зная, что я сзади.

– Прикрывать будешь? – я застыла, не в силах больше идти, потому что от мимимишности этого момента хотелось взлететь до небес. Остановила и Керезя, посмотрела в глаза.

– Ага… – он нагнулся, так нежно поцеловал и вновь дернул за собой по тропинке. – Сень, давай рушить мою маску сексуальный брутальности в менее людных местах?

– Договорились! Че, прям свадьба? – внезапно осенило меня…– Мой друг женится???

– Прям да, и угадай, на кого свесили сие мероприятие? Бинго! Ты и я. Можем Дония в нагрузку взять, но это скорее балласт, чем подмога.

– А Егор? Что с ним?

– С кражей я вопрос закрыл, заявление тот мужик забрал, считай дело в шляпе. Кстати, если тебе интересно, это правда был не Егор, а его старший товарищ по несчастью, одетый в его джинсовку и бейсболку. С ним, кстати, разобрался сам Егорка без моего участия. Не дёргайся, по справедливости. Соцработники забыли о конфузе, директор детского дома предупрежден, мои контакты, как и твои, у нее есть, а ещё у самого Егора появился телефон, – Гера достал свой, набрал и протянул мне. Но это был не обычный звонок, а видео. Керезь усадил меня на скамейку, когда ноги стали подкашиваться от неожиданности. А ещё через мгновение на экране появился румяное лицо Егорки.

– Ксюша! – взвизгнул мальчишка. – Привет!

– Привет, дружочек. Ты как?

– Привет, – выглянул Гера, чтобы попасть в кадр. – Чего такой красный? Марафон бежал?

– Да мы с пацанами играли в настольный теннис, который привезли сегодня. Спасибо, Герман Львович, от всех пацанов.

– Что уже не зануда? – Гера дернул бровью. – Играй на здоровье.

– А ты правда меня заберёшь? – в лоб выдал Егор и даже бровью не повел. Герман даже дымом подавился от такой прямолинейности. Кого-то этот малыш мне напоминает…

– А ты этого хочешь? – я изо всех сил сжимала руку Керезя, чтобы голос не дрогнул.

– Не знаю, – Егор пожал плечами и отвернулся. – Машу Завьялову тоже брали. Она так нос задирала, хвасталась. Вот точно так же телефон подарили, платья, как у куклы. Она так старательно перед взрослыми ангелом прикидывалась, а под Новый Год её вернули. Просто уж, если Машку вернули, то я-то точно не подарок.

– А мы все не подарки. Человек не может быть подарком только потому, что живой и характер у каждого специфический. Думаешь, Ксения Дмитриевна прям золотая? Ха…

– Хорошая она! – Егор недобро зыркнул на Геру. – А знаешь, какой у нее суп?

– Не-а. Какой?

– Вкусный, вот попроси, она тебе приготовит. Язык проглотить можно!

– Ну? Приготовишь мне суп, Сеня? – Гера толкнул меня плечом и рассмеялся.

– Приготовлю.

– Ладно, мне пора, пацаны ждут. Пока! – Егорка покраснел, улыбнулся и отключился.

– Пока…

– Хороший пацан. Есть в нем стержень, что ли, – Гера вновь потянул меня гулять. – Такие не пропадают.

– Ты считаешь, что я делаю глупость?

– Я считаю, что это вторая вещь, которую ты захотела так сильно, чтобы полюбить жить.

– Вторая? А первое что?

– Я… – он взлохматил мои волосы и побежал, пока я растерянно хлопала глазами, не в силах подобрать слова. – Догоняй…

– Ты сейчас у меня получишь!

Пока я допивала кофе, чтобы не расплескать его на белую майку, аллея подозрительно опустела… Схватила сумку и побежала, но в странной тишине отдавались эхом лишь мои шаги.

– Гера! – вопила я, как ненормальная, всматриваясь в кромешную темноту. Мой голос бесцельно гулял по пустому парку, а мне дурно стало… Ноги стали подкашиваться, руки задрожали. Еле вытащила из сумки телефон, уже представляя, как наору на этого шутника, как на мои плечи опустились тяжелые руки…

– Ксения…