Жнец и Воробей

24 — БИТВА

ФИОНН

Брат смотрит на меня. Его лицо искажено болью. Я словно захлебываюсь, не могу вынырнуть. Всё ещё тону в её признании. «Я люблю тебя, Фионн Кейн» — звучит в моей голове. Это не просто слова. А удар под дых. Эти слова разрушили всю мою прежнюю жизнь. Словно появилась трещина между двумя реальностями. Кем я должен быть и кто есть на самом деле. Безнадежно влюбленный в Роуз Эванс. Готовый на всё ради неё. Даже вырвать собственное сердце.

Лаклан смотрит, словно чего-то ждёт. Будто, несмотря на боль, у него ещё осталось место для жалости. А, может, для разочарования.

Сглатываю.

— Береги её, — кое-как произношу я.

— Обещаю, — он кивает и бежит за Роуз.

Я поворачиваюсь к Бентли, вытираю свои глаза окровавленным рукавом.

— Ладно, парень. Только руку мне не откуси, — говорю, прижимая коленом его шею на всякий случай. — Тебе это не понравится.

Нахожу источник кровотечения и начинаю перевязывать сосуд восьмеркой. Трудно, но получается. У меня под рукой лишь игла, ножницы и недовольная собака без наркоза. Кажется, что спустя вечность мне удается пережать артерию. После последнего стежка бросаю всё и поднимаю пса на руки. Несу его к двери.

— Хватит жрать столько бекона. Ты, наверное, семьдесят килограммов весишь, — Бентли в ответ ворчит, когда я спускаюсь по лестнице. Потом скулит, и этот звук каждый раз вонзается мне в грудь, как заноза. — Именно поэтому я никогда не думал о ветеринарном колледже. Прости, дружище.

Мы уже почти внизу, когда я слышу голос Лаклана снаружи, а потом резкий ответ Роуз. Я был так занят, зашивая Бентли и совсем не думал, что Роуз ещё может быть рядом. А теперь это единственное, что меня волнует. Добраться до неё вовремя.

Я тороплюсь. Нужно увидеть её. Она сказала, что любит меня. А я был так ошарашен, не только словами, но и тем, что они во мне пробудили и совершил самую большую ошибку в жизни.

Не сказал ей то же самое в ответ.

— Роуз! — кричу я, а двери машины уже захлопываются. — Роуз!

Двигатель «Чарджера» гремит на всю улицу.

— Подождите, — умоляю я, хотя уже знаю, что они меня не услышат. Я вылетаю за дверь с собакой на руках, как раз когда они срываются с места. Смотрю, как машина несется в конец улицы и с визгом резины уходит в поворот. Последнее поблескивание отполированного бампера, и их нет.

— Чёрт, — тихо говорю я, и собака скулит в ответ.

Открываю машину, укладываю Бентли на заднее сиденье и бегу к водительскому. Не знаю, где ближайшая ветеринарная клиника. Ищу на картах, и тут приходит сообщение от Роуз.

| Завод «Кексы Монтегю», Вудленд-Роуд, Портсмут.

| Приеду как можно скорее.

Ответа нет.

Нахожу ветеринарную клинику в паре кварталов и гоню туда. Бентли тяжело дышит и периодически скулит. Подъезжаю, паркуюсь у тротуара, пёс опять начинает ворчать, возмущается, что его тащат на руках, но сил спорить нет. Врываюсь внутрь и по удачному стечению обстоятельств, в этой клинике он уже записан. Они забирают пса, пока я быстро рассказываю, что знаю. Оставляю кредитку и номер телефона и меньше чем через десять минут возвращаюсь в машину.

Как только я сажусь на водительское сиденье, я прижимаюсь лбом к рулю и закрываю глаза. Что, черт возьми, я сделал? Роуз была рядом, говорила слова, которые я так хотел услышать, протягивала мне сердце, будто не могла больше его хранить, хотя должна была беречь каждую трещинку. И после всего, что произошло вчера, и бессонной ночи, я замешкался, не мог осознать, что происходит, и насколько это важно. Как будто я годами смотрел на сломанный пазл, и с последним кусочком всё вдруг встало на свои места.

Всё приобретает смысл благодаря Роуз.

Открываю глаза и смотрю вправо. Её карты Таро разбросаны по пассажирскому сиденью и полу. Торопливо собираю их. Все, кроме трех, лежат рубашкой вниз. На одной — рыцарь, мчащийся в бой с мечом. На другой — три меча остриём вниз, а четвёртый под гробницей рыцаря, с римской цифрой IV в углу. На последней — жнец с косой. Переворачиваю их, укладываю обратно в колоду и кладу на сиденье. Хочу найти кожаный чехол, но тут вибрирует телефон. Не Роуз, как я надеялся, а Лиандер.

| Ты не в аэропорту, доктор Кейн.

Я не отвечаю, открываю диалог с Роуз, чтобы успеть скопировать адрес в навигатор до того, как выскочу на дорогу.

Я знаю, что мне не уйти от Лиандера Мэйса. Навсегда — точно нет. Но мне нужно к Роуз. Поэтому я мчусь сквозь пробки. Подрезаю машины. Перестраиваюсь из ряда в ряд. Перескакиваю через бордюр. Выезжаю на встречную полосу. Виски влажные от пота. Стук моего сердца заглушает гудки других водителей. Но мне насрать, кому я там мешаю. Я готов протаранить весь этот ебучий город, если потребуется. Мне нужно всё исправить. Сказать всё, что я не успел. И пусть весь мир подождёт.

В этом балагане визжащих шин и адреналина, я наконец вырываюсь из города на шоссе I-95, направляясь на север, в Портсмут. Проезжая Денвер, у меня звонит телефон.

На экране высвечивается имя Лиандера.

Блять.

Игнорирую его. Но игнорировать Лиандера бесполезно. Как только вызов переходит на голосовую почту, он сбрасывает и перезванивает снова. И снова. И снова.

На шестой раз я всё-таки принимаю вызов.

— Мне не нравится, когда меня игнорируют, — говорит он тоном, не терпящим возражений.

— Понятно, — говорю я в ответ.

— Где ты, ёб твою мать? Посадка на рейс через пятнадцать минут, и тебе лучше быть там.

— Не смогу.

— Доктор Кейн…

— На Ларк напали в её квартире, и теперь она пропала. Лаклан поехал её искать, я за ним.

Пауза. На мгновение в трубке становится тихо, и я думаю, что он отключился.

— Куда? — говорит он, не спрашивая, а требуя.

— В Портсмут. Только что проехал съезд 78-А.

— Я перезвоню. И ты возьмёшь трубку.

Линия обрывается.

Через десять минут снова звонит телефон, и я сразу отвечаю.

— Я перебронировал твой рейс. Вылетаешь сегодня в девять вечера. Скажешь, где ты, а я пришлю водителя, чтобы он забрал тебя и отвез в аэропорт. Если не хочешь, чтобы шалости Роуз передали ФБР на серебряном блюдечке, то не опаздывай. Понял?

— Да.

— Отлично, — он молчит, и я думаю, что он сейчас повесит трубку, но нет. Его голос становится мягче: — Как только будут новости о Ларк, сообщи мне.

— Лиандер… — начинаю я.

— Что.

— Конор что-то знает об этом. Возьмись за дело.

Лиандер вешает трубку.

Проходит ещё двадцать минут, прежде чем я, наконец, сворачиваю с трассы и мчусь по Вудленд-Роуд в Портсмуте. Резко поворачиваю на длинную подъездную дорожку рядом с вывеской «Кексы Монтегю» и с визгом останавливаюсь перед зданием промышленной пекарни, где машина Лаклана припаркована в стороне.

Единственные другие транспортные средства — это несколько фургонов доставки, выстроившихся возле погрузочной платформы. Я собираюсь выйти из машины, когда взгляд падает на пассажирское сиденье.

Карты Таро опять рассыпались из колоды. Три из них лежат лицевой стороной, хотя я не понимаю, как это возможно. Первая — рыцарь, мчащийся в бой. Потом та, где четыре меча. Я поднимаю ту, что посередине. Жнец. Его блестящая коса занесена над костлявой головой.

Холодок пробегает по моей спине. Пытаюсь отбросить эти мысли. Просто совпадение. Может, я сам так положил. Но знаю, что нет.

Отбрасываю карту и бегу к зданию.

Главная дверь открыта, в холле темно. Пробегаю мимо темных офисов, заглядывая в каждый, и зову Роуз. Добегаю до конца коридора и толкаю тяжёлую стальную дверь в цех. Она с грохотом врезается в стопор, звук разносится по всему помещению.

— Роуз, — кричу я, оглядывая фабрику. Прохожу мимо станков, сверкающих серебром. В воздухе витает запах выпечки, будто въевшийся в бетонные стены. — Роуз!

— Она здесь, — доносится голос Ларк из другого конца огромного цеха, вдоль дальней стены которого стоят промышленные печи. Меня накрывает волна облегчения. Они нашли Ларк. И вроде, с ней всё в порядке. Но облегчение тут же уступает место ужасу. — О боже…

— Господи Иисусе. Фионн, помоги…

Я выбегаю из-за угла и вижу Лаклана, упавшего на колени рядом с Роуз. Ларк сидит рядом, её светлые волосы в крови. У меня сердце замирает. Роуз лежит на холодном бетоне. Лаклан приподнимает её голову, но она бессильно свисает, как будто у Роуз нет сил. На мгновение её глаза встречаются с моими. Свет в них словно угасает, и она теряет сознание.

Я быстро добегаю до них.

— Что произошло?! — спрашиваю я, падая рядом с ней. Бросаю взгляд на мертвого мужика, с дырой во лбу и вытекшими мозгами. Снова концентрируюсь на Роуз, проверяю пульс на сонной артерии. Учащённое сердцебиение. Холодная кожа, покрытая потом. Я уже видел её в таком состоянии. — Где у неё ранение?

Лаклан отрицательно качает головой.

— Я не знаю…

— В неё стреляли?

— Нет, я не…

— Ты обещал мне! — реву я, ища рану. На голове и шее нет крови. — Ты, сука, обещал мне, что защитишь её!

— Прости…

— Роуз, очнись. Ну же.

— Фионн, — говорит Ларк, и когда я поворачиваюсь, вижу, как она рыдает. Она поднимает какой-то длинный серебристый предмет с острой кромкой. Металл покрыт свежей кровью.

— Блять, — расстёгиваю рубашку Роуз и вижу отверстие на правой стороне майки, рваные края окрашены кровью. Поднимаю майку. Крови немного, но рана глубокая, идёт вверх в направлении брюшной полости, прямо под последним ребром. Задета печень. Внутреннее кровотечение. — Вызывайте скорую!

Ларк набирает 911. Я срываю с себя рубашку и прижимаю к ране, давлю изо всех сил, осматривая комнату.

— Вон там, — говорю я, показывая на аптечку, прикрепленную к стене. — Аптечка. Принеси её.

Лаклан бежит за аптечкой, а Ларк говорит с диспетчером, сообщает ей основные детали, адрес, номер телефона и характер происшествия. Она включает громкую связь, и я жестом подзываю её к себе.

— Меня зовут доктор Фионн Кейн, — говорю я, заставляя Ларк опуститься на колени, чтобы положить ноги Роуз ей на колени. — Пациентка — женщина, двадцать семь лет, без сознания, дыхание частое и поверхностное, пульс учащенный. Колотое ранение в верхнюю правую часть живота, возможно, повреждение печени. Внутреннее кровотечение.

— Нападавший…

— Ликвидирован, — обрываю я. — Других пострадавших нет.

Я сообщаю ещё детали о месте происшествия, обстоятельствах и состоянии Роуз, пока Лаклан возвращается с аптечкой, открывает её, достает марлевые тампоны для раны и спасательное одеяло. Надавливаю тампонами на рану. Это всё, что я могу сделать, и чувствую себя чертовски беспомощным.

Взгляд Лаклана встречается с моим. В его глазах — сожаление и тревога.

— Позвони Лиандеру, — шепчу я, пока диспетчер говорит, что скорая и полиция уже в пути.

Он кивает один раз, смотря на Ларк. Я знаю, он беспокоится о том, что будет дальше. Хочет обезопасить её, когда приедет полиция и начнет задавать вопросы. Мгновение спустя он встает и отходит на несколько шагов, чтобы тихо и спокойно поговорить со своим боссом.

— Что мне сделать? — спрашивает Ларк.

Молиться, блять. Молиться какому-нибудь божеству, в которое я не верю.

Отмотать бы время назад. И быть сейчас на месте Роуз. Я бы всё на свете за это отдал.

— Возьми телефон и жди скорую.

— Хорошо, — говорит она, её голос — тихий шёпот, когда она поднимается.

— Ларк? — смотрю на неё, кристально-голубые глаза полны слёз. Её волосы, лицо и шея измазаны в крови. — Скажи, чтобы они поторопились. У нас мало времени.

Она сглатывает и кивает, а потом убегает, говоря с диспетчером, исчезая за углом.

Когда она уходит, Лаклан опускается на колени у ног Роуз, поднимая их.

— Прости, Фионн.

— Да насрать мне на твои извинения, — говорю я, пиная аптечку. Металл противно скребет по полу. У нас закончилось всё. Марля. Бинты. Даже испачкано. Я смог спасти пса, но не могу помочь девушке, которую люблю. Всё, что я могу — это надеяться. Смотрю на её бледное, безмятежное лицо. Давлю на эту проклятую рану, которая, наверное, причиняла ей адскую боль, пока она не потеряла сознание. В глазах щиплет от слез. — Этим ей не поможешь, — шепчу я.

Я чувствую взгляд брата, но не смотрю на него, когда он кладет мне руку на плечо. Мои слезы падают на Роуз, прямо ей на грудь, которая еле-еле поднимается от вдохов.

— Почему я не сказал ей? — спрашиваю я. — Я ведь люблю ее. Почему молчал всё это время?

Лаклан сжимает мое плечо. Я закрываю глаза и опускаю голову.

— Ты прав, я виноват. Не только в том, что случилось с Роуз. Это тянется ещё с тех пор. С того вечера, с отцом. А может, и ещё раньше началось.

— Ты ошибаешься, — отвечаю я. Слова, которые так долго хранил внутри, наконец, вырываются наружу. — Это я сделал. Я его убил.

Смотрю на него и вижу изумленный взгляд.

— В смысле?

— Я сдал его Мэйсам. В ту ночь, когда он вернулся, началась драка, и я не мог ему дать победить. Вы с Роуэном валялись на полу, почти без сознания, ничего не видели. Это я вонзил ему нож в спину, — роняю голову и смотрю на Роуз. Может, всё было бы иначе, если бы я всегда был честен. С ней, с братьями, с самим собой. — Это я его убил.

— Нет, — Лаклан наклоняется ближе. Его дыхание касается моего лица. — Может, ты и пырнул его, но поверь мне, брат. Это я его убил. Я чувствовал его последние вздохи в своих руках. И не жалею об этом. Ни капли, — чувствую, как он пристально смотрит на меня, но я всё ещё не могу поднять взгляд. — Почему ты не сказал мне раньше?

— Ты же мой старший брат. Я не хотел тебя разочаровать.

Когда я, наконец, поднимаю глаза на Лаклана, я вижу, что его глаза тоже полны слез. В них столько боли и сожаления, он словно заглядывает мне в душу.

— Я возложил на тебя слишком много надежд, и когда та жизнь, о которой мы мечтали, оказалась не такой уж и идеальной, ты начал отталкивать всех. Ты всё время убегал. От меня, от Роуэна, а теперь и от Роуз. Ты так долго бежал от любви, что уже не знаешь, как остановиться. И это моя вина.

— А если я опоздал?

Лаклан не спрашивает, что именно я имею в виду. Он просто наклоняется ближе.

— Я знаю тебя лучше остальных. Ты дотащишь её до скорой. И ты её спасешь, чего бы это ни стоило, — он обхватывает рукой мою шею и прижимается ко лбу. — Она всё ещё борется. Так что и ты продолжай бороться.

Когда он отстраняется, я поворачиваюсь к Роуз с новой решимостью.

Он прав. Я сделаю все, что потребуется, лишь бы её спасти.

Минуты тянутся медленно. Я говорю с Роуз, прошу её держаться, не сдаваться. Проснуться и просто посмотреть на меня. Но она проигрывает эту битву. Живот вздут, лицо теряет цвет, губы становятся бледными. Я как можно сильнее прижимаю марлю к ране и целую её в холодную щеку.

В комнату врывается Ларк с двумя парамедиками и тремя полицейскими. Колеса каталки скрипят по полу. Я быстро сообщаю им всю необходимую информацию. Осторожно поднимаю Роуз на носилки, пока её руки и ноги безвольно свисают. Парамедики закрепляют её ремнями и поднимают каталку. Мы бежим. Я держу её за руку и не отпускаю. Ни когда мы заталкиваем каталку в скорую, ни когда я забираюсь внутрь. Оборачиваюсь и вижу в дверях брата и Ларк, которых окружают полицейские.

Лаклан кивает мне, его губы сжаты в тонкую линию. Я вижу, как Ларк крепко сжимает его руку.

— Борись, брат, — говорит он. И двери закрываются.

Я поворачиваюсь к парамедику. Второй бежит к водительскому сиденью. Включаются сирены.

— Я доктор Кейн, — говорю я. Молодая темноволосая девушка смотрит на меня.

— Джессика, — представляется она.

— Это Роуз, и я её безумно люблю. Я не позволю ей умереть. Вот что мы будем делать. — Кислород. Пульс. Давление. Я убираю марлю, пока Джессика ставит капельницу с транексамовой кислотой. Накладываю свежую гемостатическую повязку на рану. Скорая мчится по проселочной дороге, а мы отчаянно боремся со временем. Роуз едва держится. Температура падает. Джессика достает одеяла и накрывает Роуз. Я беру её за руку.

— Давай же, Роуз. Держись.

И она старается. Где-то глубоко внутри, она продолжает бороться. За каждый вздох, за каждый удар сердца. Когда мы подъезжаем к больнице и скорая тормозит, я понимаю, что это была только одна битва. Настоящая война ждёт впереди. В операционной. И я не знаю, хватит ли ей сил, чтобы выдержать.

Двери скорой распахиваются. Я бегу рядом с каталкой, пока Роуз везут в приёмное отделение. Передаю врачам всю информацию, которую знаю. Проходит всего несколько мгновений, и её увозят в операционную. Её рука выскальзывает из моей, и всё, что я могу, — это смотреть, как она исчезает за двойными дверями.

Стою посреди коридора и продолжаю смотреть на двери, словно она сейчас вернётся. Звуки и запахи больницы постепенно проникают в моё сознание. Писк мониторов, запах хлорки, голоса пациентов, врачей и медсестёр… Но я замечаю лишь её отсутствие.

В кармане вибрирует телефон. Наконец, я выхожу из оцепенения и смотрю на экран: сообщение от Лиандера.

|Напоминаю: выживет твоя подружка или нет, наша сделка остаётся в силе. Ровно в 18:00 мой водитель будет ждать тебя у главного входа, чтобы отвезти в Бостон.

Делаю глубокий вдох и смотрю на двери. Потом пишу ответ:

|Я понял.

Кладу телефон в карман. Ещё раз смотрю на эти проклятые двери и отворачиваюсь.

Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы спасти её.