Жнец и Воробей

8 — ГАЗ И ТОЛЧОК

РОУЗ

Эрик визжит как девка. Пучит глаза, когда видит меня в зеркале заднего вида. Грузовик заносит и выбрасывает с дороги в поле. Не давая ему опомниться, я наношу удар. Втыкаю нож в его шею и надавливаю. Лезвие входит в плоть, и Эрик издаёт испуганный булькающий крик, после чего я резко вытаскиваю нож, и кровь брызжет во все стороны.

В грузовике раздаётся хриплый кашель, кровь струями льётся из раны, заливая всё вокруг. Окна. Сиденья. Руку, которой он пытается закрыть рану. Меня.

И резко из меня выходит содержимое желудка на вонючее одеяло.

— Фу, блять, — шиплю я, отбрасывая одеяло. Эрик корчится, силы его покидают с каждой секундой, его хриплое дыхание становится все слабее. Грузовик продолжает катиться по полю, замедляясь и трясясь на кочках. Эрик всё ещё пытается вдохнуть, а я, глядя сквозь забрызганное кровью лобовое стекло, пытаюсь понять, где мы.

Вдалеке простираются поля выжженной солнцем травы. Видна полоска сухого песка и…

Обрыв в реку.

Блять.

— Надо сматываться, — говорю я, вкладывая оружие в ножны и открывая заднюю дверь, выбрасывая один из своих костылей в траву. Эрик издаёт булькающий звук, и я изо всех сил стараюсь сглотнуть очередную волну тошноты, когда наши глаза встречаются в зеркале заднего вида. Его лицо измазано кровью, кожа бледная. Полуприкрытые глаза умоляют. — Не смотри на меня так, — огрызаюсь я. — Ты же знаешь, что ты кусок дерьма.

Эрик падает на руль, а грузовик продолжает катиться. Выбрасываю нож и второй костыль, засовываю в карман телефон и выпрыгиваю из машины, больно ударившись о землю. Перекатываюсь, глядя, как грузовик приближается к обрыву и сворачивает на песчаную дорожку высохшего ручья.

Машина замедляется. Нет, блин, она должна упасть в реку! Но передние колеса скользят в сторону, и машина застревает в паре метров от обрыва. Грузовик тонет в песке.

Двигатель продолжает работать, из открытой двери доносится кантри, но водитель не двигается.

— Блять!

Сначала беру нож — никогда не знаешь, что может случиться, да и я заплатила за него кучу денег, и он уже оправдал свою цену. Уходит минута, чтобы разобраться, как закрепить ножны на спине. Собрав костыли, я ковыляю к грузовику, чтобы решить, что делать дальше.

Открыв дверь, я чувствую отвратительный запах горячей крови, мочи и дерьма. Отстегиваю ремень безопасности и толкаю Эрика в сторону центральной консоли, пока его окровавленное тело и обмякшие руки не падают на пассажирское сиденье.

— Ну, попробуем, — забираюсь в салон и нажимаю костылём на педаль газа. Колеса буксуют и вязнут в песке ещё сильнее. Пытаюсь переключить на заднюю передачу, но ничего не выходит. Телефон звонит, когда я пытаюсь в седьмой раз. Понимаю, что я в полной заднице. Глушу двигатель и надеюсь, что интуиция меня не подводит, хотя в последнее время я не могу на неё полагаться. — Привет, доктор Кейн.

По линии раздаётся тёплый смех.

— Ты живёшь у меня уже неделю. Зови Фионном.

— Точно. Фионн…

— Что случилось?

Я смотрю на обрыв, который в паре шагов от меня.

— У меня тут небольшая проблема. Я напала на одного парня, и всё пошло не по плану.

Пауза.

— Ты… что сделала?

— Напала на парня. Он был подонком.

— В каком смысле «напала»?

Я бросаю взгляд на остывающее тело. Ну, была не была.

— Может, лучше приедешь и сам посмотришь? Мне нужна помощь. Две лишние руки. Я скину тебе геолокацию. И лучше никому не говори.

Фионн делает резкий вдох, готовясь задать вопрос, но я сбрасываю вызов и быстро отправляю ему геолокацию, после чего убираю телефон в карман.

— Ладно, — говорю, похлопывая холодную руку Эрика. — Могло быть и хуже, наверное. Но я хотя бы не грохнулась с обрыва, так что это победа. И пиво ты притащил — тоже плюс.

Пока меня опять не начинает мутить, хватаю костыли, захлопываю дверь и ковыляю к кузову. Открываю задний борт, достаю банку «Coors Light» из ящика. Фионн просто заваливает меня звонками и сообщениями, я не отвечаю. Лишь пишу: «Когда приедешь, сам всё увидишь».

Через полчаса замечаю его грузовик. Он несется по этой забытой богом дороге, пыль стоит столбом. Притормаживает рядом с меткой, которую я прислала, но только через минуту замечает меня, машущую рукой из кузова. Явно не ожидал найти меня здесь. Останавливается, глушит мотор и несется ко мне. Замирает, увидев мою одежду. И потом опять бежит.

— Боже мой, Роуз, — его акцент аж усилился от паники. — Что произошло? Ты поранилась?

— Всё окей, — говорю, улыбаюсь, но внутри всё сжимается. Он меня осматривает, ищет раны. — Небольшая неприятность.

— Небольшая? — переспрашивает он, как будто не сразу понимает. Всё ещё смотрит на брызги крови. — Что значит «небольшая неприятность»?

— Там был парень… — пытаюсь сказать, но он хватает меня за плечи, смотрит прямо в глаза.

— Кто-то сделал это с тобой?

— Не совсем, — говорю я. Смотрю в тонированное заднее стекло грузовика, но когда поворачиваюсь, Фионн всё ещё смотрит на меня с такой силой, что обжигает самые дальние уголки моего сердца. — Этот парень был полным придурком. Я стояла в магазине, а он угрожал какой-то девушке по телефону, а потом начал подкатывать с какой-то идиотской фразой про рыбалку. Я вообще ничего в этом не понимаю…

— Роуз, ближе к делу.

— Дело в том, что… — смотрю на траву. На небо. На овраг. Смотрю куда угодно, только не на него. Пожимаю плечами, пытаясь спрятаться от его прожигающего взгляда. Наконец поворачиваюсь к нему и вздрагиваю. — Я первая начала.

— Ты начала…?

— Да.

— Разве ты не сказала, что он сам начал?

— Да, да. Может, он и виноват, со своим хамством и дурацкой рыбалкой. Так что, скорее, я… закончила?

Фионн отпускает мои руки. Отходит назад, проводит рукой по волосам, и у него на лице пустое выражение. Он идет, открывает водительскую дверь. Я слышу, как он ругается. Грузовик шатается, когда он заглядывает внутрь, чтобы проверить, есть ли у парня признаки жизни. Я уже знаю, что нет.

Повисает долгая, жуткая, давящая тишина. Только ястреб кричит где-то высоко в небе над этой забытой равниной.

Стараюсь выглядеть как можно более безобидно, пока Фионн медленно идет обратно. Протягиваю ему запотевшую банку пива.

— Хочешь? — он смотрит на кровь, засохшую у меня на коже. На красные разводы на банке. Смотрит, как я вытираю банку и ладонь о шорты. — Зачем добру пропадать, — предлагаю я. — Можно и выпить.

— Какого… хрена… происходит? — спрашивает он. Мне хочется напомнить ему, что он умный парень, сам может догадаться. Но я прикусываю губу и просто жду, когда он выскажет несколько выводов. — Ты… убила его?

— Эм. Да. Но он был плохим парнем.

— И ты позвонила мне, чтобы я помог… избавиться от тела?

Пожимаю плечами.

— Ну, машина застряла. И ты сам сказал: «Если возникнут проблемы, сразу звони». Вот… проблема.

— Я же не имел в виду грохнуть кого-то и избавиться от трупа.

— Я вообще-то уже сама грохнула. Мне просто нужна небольшая помощь с утилизацией.

Фионн раздраженно вздыхает.

— Избавление от трупа тоже не подразумевалось в моих словах.

— Надо было уточнить с самого начала, — протягиваю ему пиво.

Фионн проводит руками по лицу и смотрит на небо, как будто ангелы прилетят и спасут его. Я смотрю на него и пытаюсь понять, что у него там происходит в голове. И вдруг понимаю важную деталь.

— Ты почему-то не в шоке.

Фионн переводит взгляд на меня, сужая глаза.

— Я просто не показываю этого.

— Не верю. И ты сказал «грохнула», а не «убила».

— Это одно и то же!

— Нет.

Он скрещивает руки на груди и смотрит на меня.

— Объясни.

— Грохнула — это типа… кто-то умер из-за меня, но это как бы случайно…

Фионн фыркает.

— Что-то не верится, что это было случайно.

— А убила — когда я специально это сделала.

— Ты специально это сделала?

— Не в этом дело!

— А в чем? Если не в том, что ты, блять, кого-то убила?

— Ты сказал «грохнула». Так лучше звучит, — двигаю банку с пивом, предлагая. Но он не берет. Засовываю её в карман куртки. — Как хочешь. Пошли, Док, — говорю и ставлю костыли, чтобы спрыгнуть с кузова.

Фионн подходит ближе, хочет помочь, но сдерживается. Просто стоит и смотрит, как я ковыляю к машине. Когда я открываю дверь с пассажирской стороны, он всё равно стоит.

— Я тебя не трону. Просто кое-что покажу.

Фионн смотрит на свою машину, оставленную на дороге. Я чувствую, как сильно он хочет уйти отсюда. Вернуться к своей обычной жизни, и забыть меня как страшный сон. Наверное, ему хочется снова спрятаться в тени и забыть обо всем. Я знаю, что значит прятаться, и знаю, как страшно, когда тебя находят. Иногда это даже приятно, когда тебя видят. Но страшно, когда тебя разоблачают.

— Не думай, что я в восторге от этого, — говорю, доставая пиво и открывая его. Пью, чтобы успокоиться. Фионн вздыхает и подходит ко мне.

— Спасибо, успокоила.

Я пытаюсь улыбнуться, но он не отвечает взаимностью. Ставлю пиво на приборную панель и тянусь к трупу. Нужно найти его телефон. Тяну его за плечи, чтобы усадить прямо, и нахожу телефон в кармане. Конечно, он весь в крови. Вытираю о шорты.

— Отлично. Теперь отпечатки точно останутся, — говорит Фионн.

— Раз уж ввязалась… — подношу телефон к лицу Эрика, но ничего не происходит. Пытаюсь вытереть кровь с его лица, но всё равно не получается.

— У него должны быть открыты глаза, чтобы сработало распознавание лица, — говорит Фионн.

— Да? — открываю веки Эрика и пробую снова. Ничего. — Погоди, Док, — Оставляю костыли у двери, подпрыгиваю на одной ноге до заднего сиденья за инструментами. И нахожу то, что нужно.

— Боже милостивый. Роуз…

— Цирковая смекалка, — говорю и прыгаю обратно с инструментом в руке. Открываю глаз Эрика, оттягиваю веко и приставляю степлер. — В последний раз я чуть себе руку не прибила, так что будем надеяться на лучшее.

Фионн шепчет что-то, но я не слышу. Нажимаю на степлер, прибиваю веко к коже, и меня опять тошнит.

— Может, тебе найти другое хобби? — спрашивает он.

Кашляю. Опять появляется рвотный рефлекс. Пью пиво, чтобы хоть немного прийти в себя.

— Всё нормально.

— Вроде нет… Хотя, может быть, да. Я же потеряла сознание, когда руку степлером пробила. Джим потом махал моей рукой, как крылом.

— А когда я нашел тебя без сознания в смотровой?

— Ну, это не считается, учитывая все обстоятельства.

— Всё равно считается.

Быстро улыбаюсь и пожимаю плечами. Поворачиваюсь и проделываю то же самое со вторым веком Эрика. Со следующим щелчком меня опять выворачивает. Кровь течет по его лицу, поэтому я беру банку с пивом и поливаю его лоб, чтобы смыть кровь.

— Господи боже, — говорит Фионн. Это скорее обреченный вздох, чем шок. — Издевательство какое-то.

— Не говори. Столько пива на него потратили.

— Я не об этом.

Я криво усмехаюсь, вытирая лицо Эрика, а Фионн хмурится. Потом тяжело вздыхает.

— Ладно, — говорю я и пытаюсь сделать из губ Эрика что-то похожее на улыбку. Наконец получается разблокировать телефон. — Готово.

Открываю сообщения. Там все, как я и думала. Он изменял Наоми с кучей девушек. Привет, детка! Что делаешь? Приезжай сегодня ко мне! Я скучаю…

Потом открываю его переписку с Наоми.

Ярость захлестывает меня, и я хочу снова заставить его страдать. Прибить глаза степлером и скинуть с обрыва живым, чтобы он понял, что такое настоящий страх. Наоми жила так каждый день. Боялась быть с ним. Боялась остаться одна. Боялась его гнева. Теперь я точно знаю, что поступила правильно. Читаю его угрозы и оскорбления, его фальшивые комплименты и безумные тирады.

У меня щиплет в носу, когда я думаю о страданиях Наоми. О том, как она просыпалась каждое утро и понимала, что это её реальность. Я помню это чувство. Как безнадежность и страх выедают тебя изнутри. А каждый день превращается в пытку, когда ужас поселяется под кожей, как второе сердце.

Я прочищаю горло, но это никак не помогает избавиться от кома в горле.

— Он издевался над Наоми Уиттакер, она работает медсестрой в больнице, — шепчу я, показывая телефон Фионну. — Угрожал, запугивал. Она рассказала мне.

Фионн как будто что-то понимает.

— Как Мэттью Крэнвелл запугивал Люси? — спрашивает он, но это скорее утверждение.

— Типа того.

— И тот инцидент тоже ты начала?

Пожимаю плечами.

— Смотря как посмотреть, Док.

Он смотрит на меня с сомнением. Потом берет телефон, но не отрывает от меня взгляд. Наверное, видит слезы. Я киваю на телефон и заставляю себя улыбнуться.

— Смотри быстрее, пока не заблокировался. А то придется ещё раз поливать его пивом.

Фионн хмурится и смотрит на телефон. Я вижу все изменения в его лице. Как краснеют щеки. Как учащается пульс. Приоткрываются губы, и как он едва заметно качает головой. Он прокручивает сообщения раз, два, три — наверняка прочитал уже больше, чем я. Он видит то, что заставляет его сжать телефон, заблокировать его и сунуть в карман. Как будто больше не может смотреть.

Он расстегивает рубашку и закатывает рукав, напрягая мышцы.

— Следи за дорогой, — говорит он, повторяя то же самое со вторым рукавом. Его взгляд не отрывается от меня. — Если увидишь пыль, сразу скажи.

Я киваю, и он подходит ближе. Не отрывая взгляда, берет мою банку с пивом и делает глоток. А потом поворачивается и уходит. Вытаскивает небольшой раскладной нож из своего кармана и наклоняется, чтобы отвинтить колпачок на вентиле шины. Прижимает кончик лезвия к щели, и воздух начинает с шипением выходить из шины. Когда Фионн заканчивает спускать воздух из каждого колеса, то возвращается ко мне, убирая нож обратно в карман. — Заводи, выворачивай руль влево, включай полный привод. Как скажу, немного поддай газу.

— Окей.

Он направляется к задней части грузовика и готовится толкать, пока я нажимаю на педаль своим костылем. Завожу двигатель, и когда Фионн подает мне сигнал, давлю сильнее на педаль, и с помощью ритмичного толчка, грузовик, наконец, выезжает из песка. Я остаюсь внутри, пока машина не приближается к краю, а затем снимаю костыль с акселератора, и та катится вперед.

— Прощай, мудила, — говорю и спрыгиваю из машины. Фионн подает мне руку и захлопывает дверь. Мы смотрим, как грузовик летит с обрыва и тонет в реке.

— Если его выловят, у полиции возникнут вопросы насчет глаз, — говорит Фионн, когда последнее колесо уходит под воду. Мы молчим. Потом он поворачивается ко мне, и я ничего не могу прочитать в его взгляде. Берет костыль, который я выронила. — Будем надеяться, его никогда не найдут, — говорит он.

Мы не разговариваем. Не тогда, когда он помогает мне сесть в свою машину. Не тогда, когда он разворачивает грузовик, чтобы вернуться на главную дорогу. Ни один из нас не замечает грозу, которая надвигается вдалеке, или то, как её черные тучи взрываются яркими полосами света в бледном оттенке розового. Это красиво, и я хочу сказать это вслух. Но молчу.

Когда мы отъезжаем подальше, Фионн достает телефон Эрика из своего кармана. Он вытирает его. А потом сворачивает к центру пустой трассы и выбрасывает устройство в окно в канаву и уезжает, не оглядываясь.